Сам Джордж не принял участия в игре, а предложил Джону Тревэниону прогуляться по террасе — предложение, от которого тот не смог отказаться.

Было уже начало восьмого, и Джордж не спускал глаз с центрального входа, ожидая приезда самого важного гостя. Мистера Роуза нужно сразу провести наверх, где он сможет привести себя в порядок и (если ему это так уж необходимо) сменить дорожную одежду, а затем присоединится к обществу. Ужин подадут в девять, так что он должен спуститься около половины девятого, до того как все покинут карточные столы. Такой расклад окажется превосходным.

— Церковь, — заявил он Джону Тревэниону, — всё ещё под вопросом. Та, что в Сент-Майкл-Каэрхейс, слишком маленькая.

— Но это семейная церковь, — возразил майор. — Вся наша семья, все девушки из нашей семьи венчались там, и там похоронены мои родители, жена и предки на протяжении пяти или шести веков...

— Думаю, такое событие заслуживает пышной свадьбы.

— Вы осведомлены о моих финансовых делах лучше меня самого, Уорлегган. Подобные вещи всегда влетают в круглую сумму.

— Всё равно не думаю, что это повод для скряжничества. Валентин — мой единственный сын. У меня обширные связи. В конце концов, нужно пригласить и родственников леди Харриет. Нельзя же пригласить людей проделать долгий путь на свадьбу, а потом заставлять их сидеть в церковном дворе!

— Стоило подумать об этом раньше! Какие ещё есть варианты?

— Церковь Святой Марии в Труро. Мой особняк относится к тому приходу.

Джон Тревэнион раздражённо махнул рукой.

— Ваш так называемый Большой дом куда хуже подойдет для приёма, чем замок Каэрхейс!

— Вашему замку, — ответил аналогичной усмешкой Джордж, — едва ли польстит то, что вы пригласите тридцать или сорок гостей.

Они повернули и тем же путём двинулись обратно.

— Бросьте, мой дорогой, — сказал Тревэнион, — разве у нас двоих наберётся больше шестидесяти родственников или близких друзей? Давайте пригласим шестьдесят человек в церковь, а ещё шестьдесят присоединятся уже на приёме. Кому, чёрт побери, захочется присутствовать на долгой церемонии, когда можно сразу приехать к закускам и хорошему вину?

Джордж заметил слугу, пожилого Бленкоу, шныряющего среди конюхов и лошадей. Этот полный и сутулый человек умел писать и читать, что делало его самым образованным из слуг Джорджа, и иногда выполнял поручения вместе с Танкардом.

Бленкоу — один из троих, которым Джордж приказал быть начеку на случай разоблачения или последствий разоблачения. Остальные двое, молодые и сильные, ждали в доме. Джордж взглянул на часы. Половина восьмого. Карета прибудет с минуту на минуту, если не запоздает. Разве что только лошадь потеряет подкову или тормоза откажут, или случится другая идиотская задержка.

Он надеялся, что мистеру Роузу полегчало. В любом случае, если мистер Гектор Трембат дорожит своей репутацией, ничто не задержит его гостя.


III

— Как твои опыты с паром? — поинтересовалась Кьюби.

— Что, сейчас? Заброшены, разумеется. Армии не нужны учёные-любители, кипятящие воду в котлах. Её интересуют только настоящие взрывы!

— А что тот молодой человек из Уэйдбриджа, у которого ты гостил, когда мы встретились в музыкальном магазине?

— Я видел его вчера, но у него нет времени заниматься своими увлечениями. Доктор Эйвери, его партнёр, умер, и теперь у него преуспевающая практика. К тому же он только что женился — на даме на десять лет старше. Уверен, он скоро опять примется за эксперименты. Не из тех он людей, что позволят любви разрушить жизнь.

— Да и ты наверняка не такой!

— Что ж, тут вопрос только в том, как скоро это произойдет, — прошептал Джереми и взял вторую карту.

— Что произойдет? — спросила Кьюби.

— Хватит, — сказал Джереми раздающему. — Ты знаешь, о чем я спрашиваю — о твоей свадьбе с Валентином.

Она залилась краской.

— Полагаю, довольно скоро.

Ничего не изменилось. Привязанность к Лизе не защитила от резкой боли в груди.

— Ты так полагаешь?

— Ну... да. Я беру следующую?

— Нет. Твой туз дает одиннадцать очков. Итак, какой же месяц выбран для счастливого события?

— Сентябрь или октябрь, так считает брат.

Цвет кожи на её шее и руках напоминал сливочные ириски. Джереми знал, каковы они на вкус.

— Слава Богу, скоро всё будет кончено. Ты заключишь славный брак на всю оставшуюся жизнь с мужчиной, которого не любишь.

— Тсс! — сказала она.

Раздающий получил двадцать очков, и Джереми передвинул деньги.


— Побеждает мисс Тревэнион! — провозгласил он. — Впрочем, как всегда, — добавил он вполголоса.

— Так ты думаешь, это победа? — тихо спросила она.

— Победа для тебя: твоей семьи, твоего брата... Мы уже это выяснили... и не забывай про деньги!

— Это вряд ли.

— Что может быть лучше, чем любовь и азартные игры? Кому везёт в картах — не везёт в любви!

В следующем кону Кьюби выпали двойка и тройка.

— Держу пари, в такой красивой военной форме нет необходимости страдать от несчастной любви! — сказала она. — Даже мой брат никогда не выглядел таким привлекательным!

— Ты имеешь в виду Огастеса?

— Нет, другого брата — Джорджа. Он погиб в Бергене.

Джереми выпали две королевы. Это показалось достаточным.

— Мне хватит.

— Что нужно сказать, если хочешь взять ещё карту? — шёпотом спросила Кьюби.

— Беру.

— Как-то странно звучит.

— Мисс Тревэнион берёт ещё карту! — сказал Джереми раздающему.

Ей достался туз, что лежал теперь на столе рубашкой вниз. Она взглянула на Джереми. Тот кивнул. Она тоже кивнула. Четвёртой выпала пятёрка. Игра продолжалась. И в конце концов Кьюби снова сорвала банк.

***

Снаружи вечерний свет золотил острые вершины деревьев, направляя солнечные стрелы на фасад дома. Словно в битве при Азенкуре, подумал Джордж. Он взглянул на часы. Почти восемь.

— Думаю, нам пора в дом, — сухо промолвил Тревэнион, уже давно испытывающий недовольство. — Воздух тут холодный, а я вчера забыл свой бархатный жилет.

В лесу порхали голуби, перелетая с дерева на дерево в поисках места для ночлега. Многовато их расплодилось, подумал Джордж. Ну, по крайней мере, пироги из них получаются отменные. Что же случилось с чёртовым экипажем? Портшез не вернулся, так что дилижанс, по-видимому, ещё не прибыл на постоялый двор «Норвегия».

— Вы уже определились с планами? — резко спросил Джордж.

— С планами?

— На следующий год, начиная с сентября.

— Нет... э-э-э... нет. Нет, конечно. Пока нет. Я собираюсь провести некоторое время в Лондоне, навестить родственников. Как вы знаете, у меня осталась кое-какая собственность в Грампаунде. Кое-что там можно достроить, чтобы поселиться. Хотя, возможно, я не всегда буду жить в Корнуолле.

— Теперь, когда воцарился мир, открылось много новых возможностей.

Тревэнион скривил губы.

— Путешествовать? Это удовольствие только для богатых.

— У вас есть связи в высших кругах.

— Немного. Там видно будет.

Досадную проблему с матерью Кьюби ещё предстояло решить, но Джордж чувствовал, что слишком напирать не стоит. Валентин и сам способен распоряжаться в своём доме, как посчитает нужным, да и со вдовой тоже справится.

— Скоро настанет время ужинать, — сказал Джордж. — Заходите в дом. Мне нужно уладить некоторые дела.

Когда молодой человек ушёл, Джордж спустился по лестнице и поманил пальцем Бленкоу. Слуга тут же прибежал.

— Нанкивелл ещё не вернулся?

— Нет, сэр. Мы смотрим во все глаза.

— Должно быть, экипаж сломался. Трембат, конечно же, не сообразил нанять карету в случае задержки.

— Да, сэр. Похоже, что-то случилось в пути между почтовыми станциями.

— Об этом я и говорю, Бленкоу.

— Да, сэр.

Джордж сердито посмотрел на слугу и вошёл в дом. Стоило Тревэниону упомянуть о холоде, как он тоже начал мерзнуть.

Столики с игроками опустели без четверти девять, и почти сразу подали ужин. На улице угасали вечерние огни, и в доме зажгли свечи, чтобы осветить длинный стол с блюдами и напитками. Игра оказалась не из тех, что любят серьёзные игроки. Энтони Трефузис не пришёл бы, знай он, что ставки будут такими низкими. Но раз уж никто не ощутил чрезмерного ликования от выигрыша, никто и не почувствовал сильного опустошения от проигрыша, что явилось причиной совместного веселья за ужином.

Стивен, только что выигравший около восьми гиней, чувствовал себя воистину превосходно. Его отношения с Клоуэнс были на той самой ранней стадии, когда хочется смаковать каждую минуту. Заработанные на последнем дельце деньги приятно грели его руки, и на них капали проценты в банке, здоровья и сил у него было в избытке, он наконец-то полностью поправился, к тому же они с женой развлекались в доме одного самых богатых и влиятельных людей в округе. Он был голоден и страстно желал перепробовать все прекрасные угощения на столе, как и все прочие прелести жизни. Не было ничего чудесней этого момента, и Стивен то и дело пожимал руку Клоуэнс, чтобы сообщить ей об этом.

— Я тут подумал... — прошептал он.

— Что?

— Знаешь, раз я приглашён сюда в отсутствие Валентина, это значит, что нас принимают здесь по-новому. Конечно, раз уж я женат на тебе... Но всё равно, это важно.

— Что ж, лучше быть дружелюбным...

— Дело не в этом. Вот бы удалось поговорить с сэром Джорджем сегодня вечером, попозже, если представится возможность!

— О чём?

— О делах. Я только что открыл банковский счёт у Карна, но будет вполне удобно держать деньги и в Труро, в банке «Уорлегган и Уильямс». Интересно, стоит ли перевести деньги туда — просто упомяну, что хотел бы.