– Первый акт захватывающий. – Уинстон наклонился к Стивену. – Как, по-твоему, поступит парень, чтобы вернуть себе утраченные позиции?

– Кто ж его знает. – Стивен заинтересовался, что же именно он пропустил. – А что ты думаешь, Элизабет?

– Мустафа признается в кратковременном умопомрачении и будет молить Эльвиру о прощении, – уверенно ответила она, обмахиваясь веером.

– Дорогая! – фыркнул Уинстон, – он не может просить женщину вернуться. Это было бы неприлично для мужчины с его положением.

– Если только он не влюбленный мужчина, который наконец согласился с тем, что у женщины может быть своя жизнь, не важно какая, – заявила Элизабет с особым выражением. – Не сомневаюсь, ты сделал бы то же самое ради меня. – И, видя замешательство Уинстона, она слегка толкнула его локтем в бок, а он, рассмеявшись, обнял жену.

– Конечно, дорогая, я готов на все ради тебя. Ты будешь купаться в шелках и драгоценностях. Я переплыву Темзу – хотя после этого, вероятно, буду страдать от болезней, – я даже продам своего любимого жеребца, чтобы только доказать тебе свою любовь и преданность. – Своим признанием он заслужил еще один удар под ребра, и на этот раз Элизабет рассмеялась вместе с мужем.

Стивен испытал чувство зависти при виде таких нежных излияний, и образ Фиби всплыл перед его мысленным взором, вызвав приступ желания, но он усилием воли подавил непрошеное чувство.

– Пожалуй, пойду подышать воздухом.

– Чудесно, и мы с тобой, – объявил Уинстон.

Они окунулись в людскую толчею, где кто-то спускался с верхнего яруса, кто-то, наоборот, поднимался на балкон, а кто-то шел к друзьям в отдельную ложу. Стивен постарался направить Элизабет и Уинстона в противоположную часть театра. Группа крикливых молодых денди, громко обсуждая, что-то, прошла к выходу, и за ней Стивен сразу же увидел Фиби. В простом изумрудно-зеленом платье она стояла спиной к толпе и рассматривала портрет Генриха VIII. Собранные на макушке волосы не скрывали прелестной шеи и плеч, а легкая россыпь веснушек придавала ее коже персиковый оттенок, и Стивен с вожделением подумал о прочих восхитительных частях ее тела, наверное, тоже украшенных веснушками.

– Это мисс Рафферти вон там? – Элизабет ткнула его в плечо, нарушив сладостные мечты.

– По-моему, она, – как можно небрежнее ответил Стивен.

– Подойдем? – Элизабет, не дожидаясь его согласия, двинулась вперед, полностью взяв инициативу в свои руки.

– Пожалуй, лучше последовать за ней, – весело заметил Уинстон, – иначе нам не удастся узнать, что она задумала.

Стивен и сам хотел поговорить с Фиби, но только без посторонних ушей. Он ускорил шаги, чтобы опередить друзей, и, оказавшись первым за спиной Фиби, прошептал ей на ухо:

– Вы скучаете по верховым прогулкам, а я скучаю по вас, Фиби Рафферти.

– Лорд Бэдрик. – Она, сцепив пальцы рук, повернулась к нему, и выражение удивления на ее лице сменилось досадой. – Вы представляете, какие неприятности могли быть у меня из-за вас? Уходите, – движением подбородка она указала в сторону, – пока не вернулась моя тетя.

– Не могу. – Не имея под рукой безделушки для подарка, он решил быть галантным. – Сегодня вечером вы очаровательны. Знаете, дорогая, мне больше нравится, когда вы одеты в платье, а не в бриджи.

– Не смейте меня так называть. И почему это вы не можете уйти?

Стивен наклонился к Фиби, и пленительный запах сирени, исходивший от ее кожи, вернул его в сад Уаймена, где они были вдвоем в тот вечер. Сейчас он готов был отдать что угодно за несколько мгновений, проведенных наедине с этой девушкой.

– Друзья, – пояснил он шепотом.

– Прошу прощения?

– Мои друзья хотят познакомиться с вами. – Взглянув через плечо и обнаружив, что Элизабет уже почти рядом с ними, Стивен отступил назад на приличное расстояние. – А вот и они.

Фиби моментально преобразилась, паника и раздражение смерились вежливой улыбкой, отработанной, очевидно, многими годами тренировки, и, если не считать легкого румянца на щеках, девушка казалась спокойной и уверенной в себе, однако Стивен мог бы поспорить, что даже выигрыши в покер месячной давности обычно заставляли ее пульс стучать и сердце колотиться.

Уинстон предпочел подождать, прогуливаясь неподалеку, а Элизабет, с блестящими от возбуждения глазами, наоборот, подошла так близко, что Стивен почти услышал, как ее мысли работают в поисках возможности сосватать его, и чуть не застонал, но, к сожалению, он не мог полностью игнорировать приличия и не считаться с друзьями.

– Мисс Рафферти, разрешите представить вам моих лучших друзей, лорда и леди Пейли, – отрекомендовал друзей Стивен.

– Я до сих пор связываю титул «леди Пейли» с матерью Уинстона, поэтому, пожалуйста, зовите меня Элизабет. – Она обеими руками пожала протянутую руку Фиби. – Очень приятно е вами познакомиться, я много о вас слышала. Боже, конечно, не от него, – засмеялась Элизабет, заметив, какой взгляд Фиби метнула на Стивена. – От вашей кузины Чарити. Знаете, мне кажется, мы с вами быстро подружимся. Пойдемте к нам в ложу. Мне хотелось бы побольше узнать о вас и о вашем доме.

«В основном о вас», – подумал Стивен и, растянув губы в деланной улыбке, выразительно взглянул на Уинстона.

– А меня, зовите Уинстоном. – Широко раскрыв невинные глаза, он пожал плечами, освободил руку Фиби из рук Элизабет и низко поклонился. – Прошу извинить мою жену. Она живет беспечной жизнью, ни о чем не задумываясь. Если бы она вела войну, капитуляция Наполеона была бы делом считанных дней. Я женился на ней, чтобы спасти ее от самой себя. Что скажешь, Стивен, если мисс Рафферти составит нам компанию на этот вечер?

– Блестящая идея, – буркнул Стивен, понимая, что, поддерживая предложение жены, Уинстон старался помочь ему.

– Благодарю вас, но моя тетя…

– Не беспокойтесь. – Взяв руку Фиби, Стивен бережно просунул ее себе под локоть. – Мы с вами пойдем, а Элизабет и Уинстон с удовольствием дождутся вашу тетушку и объяснят ей ваше решение, придумав столь убедительную причину, что у нее не останется другого выхода, кроме как покориться.

Элизабет едва сдержалась, чтобы не расхохотаться, а на лице Уинстона заиграла веселая улыбка.

– Хорошо, сэр. – Фиби подарила Стивену взгляд, который ясно говорил: «Я знаю, что у вас на уме». – Если только вы не будете забывать о правилах приличия.

– Я буду вести себя как истинный джентльмен, – прижав руку к груди, торжественно пообещал Стивен. – Конечно, – добавил он лукаво, – представления о джентльменском поведении у всех довольно разные. Пойдемте. – Стивену хотелось, чтобы в течение хотя бы нескольких минут Фиби принадлежала только ему. – Не торопитесь, оставайтесь здесь, сколько потребуется, – помахал он рукой Элизабет и Уинстону.

– Хочу вам напомнить, что вы сказали, будто мне не следует видеться с вами, – произнесла Фиби, идя рядом со Стивеном.

– Я изменил свое мнение.

– Почему? – недоуменно спросила она.

– Возможно, мне хочется, чтобы все знали, что я заинтересованная сторона.

– Это не игра, ваша милость.

– Фиби, наши отношения не требуют соблюдения таких формальностей, называйте меня Стивеном. – Задержавшись ненадолго возле швейцара, он обменялся с ним несколькими словами и повел ее к другому пролету лестницы, скрытому за голубым занавесом. – Вам понравились цветы?

– Даже несмотря на то что тетя Хильдегард теперь подозревает меня в самом худшем, должна признать, они были восхитительны. Куда мы идем? Я думала, мы встретимся с вашими друзьями.

– Всему свое время. Прежде всего я хочу немного побыть с вами наедине. – Довольный своими решительными действиями, Стивен впервые за несколько дней почувствовал, что у него поднялось настроение.

– Не поймите меня неправильно, – сказала Фиби, не обращая внимания на предупреждение разума, – но я тоже хотела бы сказать то, что лучше говорить наедине. – Она, опередив Стивена, вошла в небольшую богато убранную ложу напротив сцены. В одном углу ложи стоял причудливый стол, инкрустированный нефритом и мрамором, с разнообразными напитками и хрустальными бокалами, а в другом – угловой ярко-синий диван; четыре позолоченных кресла были повернуты к сцене, а тонкая белая сетчатая штора на открытой стороне ложи хорошо скрывала тех, кто занимал ложу, от публики, сидевшей внизу. Ложа, без сомнения, была задумана как хранительница тайн. – Чья она?

– Это, моя дорогая, королевская ложа. Конечно, из-за болезни короля его никогда здесь не видели, но время от времени принц-регент, королева Шарлотта и другие члены королевской семьи отваживаются появляться здесь. За кругленькую сумму важные особы или пары, которые хотят остаться незамеченными, могут снять ее. – Стивен закрыл дверь и прошел к столу. – Хотите что-нибудь выпить?

Одетый во все черное, до безумия надменный лорд Бэдрик привел в возбуждение все чувства Фиби, а ведь она была с ним наедине. Ее предательское воображение нарисовало сладостную картину: его губы, прижатые к ее губам, и их слитые воедино тела. Фиби подумала было, что спиртное поможет ей успокоить нервы, но, к счастью, здравый смысл победил, и она, укрепившись в своей решимости все высказать, выпрямилась.

– Нет, благодарю вас.

– Хотя идея и хороша, я не собираюсь накачивать вас спиртным и компрометировать в театре, полном народа, – словно заглянув ей в душу, успокоил ее Стивен и скрестил руки на груди.

– Отлично. – Не в силах побороть краску смущения, залившую ее от макушки до кончиков пальцев, Фиби отошла к шторе и стала наблюдать за происходящим внизу. – Шерри, если можно. – Высокое расположение ложи и мягкое освещение не позволяли никому увидеть, что делается внутри, оставляя Фиби и герцога спокойными в отношении их уединения – до тех пор, пока они сами были спокойны. Почувствовав теплое дыхание Стивена на оголенном плече, Фиби резко обернулась, и от нее не укрылось, что он криво усмехнулся, как будто прочитал ее тайные мысли. Она замерла, проглотив вертевшееся на языке замечание и сдерживая дрожь, готовую охватить все ее тело.