Он хотел поговорить с ней, нормально объяснить, чтобы поняла, успокоить. Вернуть доверие. Он не приняла его страсть, значит, придется аргументировать. И тут уж неприятных моментов не избежать.

- Потому что здесь ты в безопасности, - проговорил он, глядя ей в глаза.

Спокойная, но злая. Злая, это хорошо, она всегда лучше соображала, когда злая.

- Но я же не могу сидеть здесь вечно, - поставила на столик бокал. - У меня работа, отпуск заканчивается.

Он кивнул, глядя на свои пальцы.

- Вечно и не надо, но пока существует угроза твоей жизни и здоровью, придется. Ты же разумная девушка, должна понимать сама.

Она нервно шевельнулась в кресле, схватила бокал, снова поставила. Потом впилась в него взглядом.

- Послушайте, Отто Маркович, если вы упекли меня сюда... - и отвернулась, нахмурившись. - Это как-то связано с тем, что произошло в вашем кабинете в день моего отъезда сюда?

Тот разговор помнили оба, в воздухе повисло звенящее молчание.

- О чем конкретно вы говорили, когда я вошла? Ведь речь действительно шла обо мне, я правильно понимаю?

- Правильно. Если коротко, то план совместных мероприятий разрабатывали. А если подробно, то... договаривались о невмешательстве в дела друг друга.

- Как это понимать?

- Что тут понимать? Я обозначил свою позицию относительно вас, Саша Вольский был против. Считает, что я не имею права пользоваться положением и оказывать на вас давление. Оно и понятно, видит в вас будущую сноху.

...

- Саша хотел забрать вас под свое крылышко, а я сказал, что своими силами справлюсь.

Опять, как и тогда, ее мнения не спрашивают. Он что тут ее, насильно удерживать собирается?

- Вы понимаете, что в настоящий момент оказываете на меня давление? Это...

Ей достался начальственный арийский взгляд, а голос стал такой, что в комнате, казалось, похолодало на несколько градусов.

- Нет, это вы послушайте, Мария Владимировна. Пока вы были здесь, там происходили разные неприятные вещи. И информационная война, разразившаяся в связи с началом бракоразводного процесса Андрея Вольского только малая часть из всего этого дерьма.

В его словах, во взгляде было слишком много скрытого смысла, Маше стало стыдно.

- Отто Маркович, как обстоят дела в фирме, - спросила она. - Это сильно повлияло...

- Нормально обстоят, - ответил он, глядя в угол. - Утечку обнаружили, последствия удалось быстро локализовать. Но появляться там тебе незачем.

У Маши болезненно кольнуло в груди. А как же ее работа? Ведь только-только почувствовала уверенность, вышла на более высокий профессиональный уровень. Карьера...

Она, конечно же, понимала, что всеми успехами, карьерой, ростом - всем обязана ему. Но тем страшнее прозвучали эти холодно выверенные слова.

Он просто разом обрубил все ее надежды и планы на будущее.

Ощущение, как после ампутации.

Наркоз не отошел, разум принял информацию, но не осознал. Еще пытается бороться. Бедный разум.

- Но... - выдохнула она, цепляясь за призрачные возможности, как утопающий за соломинку. - Я могла бы выполнять какую-то менее значимую работу. В конце концов, в офисе всегда найдется такая. Не в приоритетном направлении, а... И на выезде в глубинку могла бы консультировать. Я...

- В настоящий момент это даже не обсуждается, - негромко проговорил он. - И пока все не уляжется, для пользы дела тебе лучше оставаться здесь.

Это был приговор. Она мучительно пыталась осмыслить и собраться, а он все втолковывал:

- Маша, посмотри на меня. Никакой трагедии нет. Я понимаю, неожиданно, внезапно. Тебе трудно сейчас принять все как есть, но сконцентрируйся на главном. И помни, что я тебя не тороплю. Просто поверь мне, и мы вместе пройдем через это.

Негромкий голос успокаивающе звучал в ушах, а Маше казалось, что холодные воды топят ее, накрывают ее с головой. Наконец она спросила:

- Скажите, Отто Маркович, это все из-за Андрея Вольского, да?

Он замолчал, несколько секунд стояло звенящее молчание. Потом проговорил, жестко, с неприязнью:

- Да. Информационную войну, задевшую тебя, спровоцировал он.

Еще один ушат ледяной воды.

- Но это еще не все, Маша. Насколько мне известно, он на достигнутом не успокоился. Теперь Андрей Вольский едет сюда.

Маше показалось, что ее кипятком опшарили.

- Едет сюда?! Зачем, с какой целью?! Когда?! - спросила она физически ощущая, что кресло под ней проваливается куда-то.

Как сквозь вату услышала голос Отто:

- Его цели мне неизвестны, но не надо бояться. Просто помни, что я смогу защитить тебя от любых его посягательств.

Чувствуя, что ее снова заливает холодом от осознания бессилия перед ситуацией, закрыла глаза и сжала лоб рукой. Опять повисло густое тягостное молчание. Видя, что она не реагирует, Отто спросил:

- Маша, ты мне веришь?

- Да, - ответила на автопилоте. - Конечно... Да.

Потом вскинула голову и попросила:

- Давайте отложим этот разговор на завтра, сейчас я очень хочу спать.

Мужчина помедлил секунду, потом нехотя кивнул и ушел.

***

Маша осела в кресле.

Как в руинах. Опять.

В жизни ничего не меняется. Разум наконец-то переварил, и стало так смешно, до истерики. Она смеялась и смеялась до тех пор, пока не потекли слезы.

А потом навалилось все сразу. Стыд за свое прошлое, аукнувшееся ей так некстати. Впрочем, когда это скелеты из прошлого всплывали кстати? Безумная, давящая усталость.

Картина сложилась целиком, и Маше стало тошно. Как будто жизнь сделала петлю. Думала, чего-то достигла? Карьеру сделала, выросла над собой? Ха-ха...

А вот и нет, тебе снова четко указали место, которое ты достойна занимать. Теперь-то она понимала, что все это время была для своего шефа чем-то вроде... дорогостоящей заводной куклы. Ему просто нравилась мысль лепить из нее идеальный опытный образец. Сменился ветер - и все, у куклы будет совсем другое применение.

Господи... Как ей было жаль утраченных иллюзий. Как жаль!

У нее была работа, самоуважение. Это была ее жизнь! Ее. Она добивалась!

Любимый шеф не должен был сходить с пьедестала.

Потерла пальцами переносицу, стянула с головы полотенце, стала нервно складывать..

Что ж это за закономерности такие... Почему все в ее жизни обрушилось уже второй раз? Думала, взобралась на вершину, впереди ковровая дорожка, а впереди еще один позорный провал.

Где опять была допущена фатальная ошибка?

Вспомнился форум, ее эйфория, глупое ощущение собственной значимости, как будто она может плавать на равных среди этих акул. Снова напал смех. Плотвичка - она и есть плотвичка.

Зачем сюда может ехать Андрей, Маша не хотела даже думать. И без того понятно. Акулы решили посоперничать из-за плотвички. Ей-то какая разница, все равно ее съедят! Не один так другой. Она для этих мужчин всего лишь приз, который они стараются оттягать друг у друга.

От этих мыслей казалось, что мир вокруг сжимается в какой-то колючий ком. Потому что на самом деле этот замечательный отель, где все включено, в том числе, замечательная охрана, просто мышеловка с бесплатным сыром, в которую она, наивная мышь, забралась. Безопасность?! Да кому она может быть нужна, чтобы на нее покушаться? Привычка безоговорочно доверять и подчиняться уже второй раз сыграла с ней злую шутку.

Огляделась вокруг, стены давили так, что пульсировало в висках. Отсюда надо выбираться, и чем скорее, тем лучше. И есть только один человек, способный ей помочь.

Маша быстро встала и набрала дежурного администратора.

глава 60



Маша не слишком верила в успех, просто другого выхода не видела. Но знаменитая бабушка, хозяйка тут всего и вся, сразу откликнулась на просьбу и согласилась принять ее тайно.

- Я все равно не сплю, девочка, - сказала она, когда Маша стала извиняться за столь позднее вторжение.

Потом взглянула на нее искоса и выдала:

- Я знала, что ты не выйдешь за моего внука замуж, - бабушка криво улыбнулась и припечатала: - Неудачник. Сам виноват, нечего было тянуть три года.

У Маши невольно мелькнула мысль, понятно, почему Отто Маркович побаивается свою бабушку...

- Простите, мне неудобно, получается, я пользовалась вашим гостеприимством, не имея на это право, - начала она.

Бабуля Цира вскинула бровь:

- Это еще что за чушь? Ты моя гостья. И вот еще, - она потянулась и вытащила из ридикюля визитку. - Это тебе, если что-то понадобится, можешь обращаться в любое время.

- Спасибо, - сказала Маша, прижимая руки к груди. - У меня как раз есть просьба. Госпожа Цира, мне нужно срочно уехать.

- Прямо сейчас? - уточнила та, как будто Маша просила самую естественную вещь.

- Если можно, да. И Отто Маркович... Я не хочу, чтобы он узнал, он будет против. А я ему потом все объясню.

Старушка смерила ее взглядом и сказала:

- Подожди в соседней комнате.

***

Меньше чем через час все было готово.В апартаменты Циры быстро и бесшумно доставили весь Машин багаж. А следом появились Натан и Лариса. Шумная блондинка неуловимо изменилась, появилась сталь во взгляде. Она даже выглядела иначе. Если увидеть Натана было ожидаемо, то при виде ее у Маши челюсть отвисла.

- Ты? Ты... - только и смогла выдавить она.

- Твоя охрана, - улыбнулась Лариса.

В комнате появилась Цира, взглянула на часы и протянула Маше пакет файлов с распечатками. Несколько последних указаний Натану, а потом старая леди подошла к Маше и обняла, с минуту смотрела ей в глаза, и наконец сказала с улыбкой: