- Да, сэр, - подыграла ему Тереза.

Уолтер принес две чашки дымящегося кофе. Тереза заметила, что он приготовил его, как она любит - крепкий, с небольшим количеством молока. Видел, наверное, как я готовлю кофе на работе, подумала она.

- Как вы собираетесь провести сегодняшний день? - спросил Уолтер, усаживаясь за столом напротив нее.

- Не знаю... я не думала об этом.

- Не можете же вы просидеть в четырех стенах весь день одна, в собственный день рождения!

- Вначале я планировала прогулку по реке... и по Манхэттену, - призналась Тереза, водя указательным пальцем по краю чашки.

- И что же мешает вам сделать это?

- Это была глупая идея.

- А я думаю, что блестящая! - бодро возразил Уолтер. - Можно мне пойти с вами?

Тереза вскинула на него округлившиеся глаза.

- Вам-то зачем это?

- Обожаю гулять там.

- Вы шутите, - не поверила она.

- Ну вот что, - деловито сказал Уолтер. - Я допиваю кофе и даю вам пятнадцать минут на сборы.

- Я не буду переодеваться.

- И не надо. Только нанесите немного косметики на лицо, а то люди подумают, что я так жестоко обращался с вами, что вы проплакали всю ночь.

Тереза покраснела.

- Вы ошибаетесь. Я не плакала.

- Не лгите, - мягко посоветовал он. - И не вздумайте убежать куда-нибудь, потому что я все равно найду вас. - Уолтер допил кофе и встал. - Через пятнадцать минут, договорились?

Тереза молча кивнула. Она дотронулась пальцами до пресс-папье и погладила его.

- Еще раз спасибо за подарок. Я сохраню его навсегда.

- В этот раз мне захотелось подарить вам розу, которая никогда не увянет, - тихо сказал Уолтер. - Я рад, что вам понравилось.

После его ухода Тереза взяла пресс-папье и, прижав его к пылающей щеке, просидела так несколько минут.

- Сегодня мой день рождения, - прошептала она, - и я собираюсь быть счастливой, чего бы мне это ни стоило.

На Гудзоне гулял ветер, и Тереза была рада, что захватила жакет. Она сняла с шеи шарф и повязала им разметавшиеся волосы, оставив длинные концы болтаться сзади.

Перед выходом из дома она привела лицо в порядок - с помощью пудры замаскировала предательские тени под глазами, наложила немного румян на скулы. Тереза даже брызнула на себя французскими духами, присланными в подарок, и вдела в уши серебряные серьги - тоже подарок, от Лили.

Ей казалось, что она выглядит хорошо, но если она ждала комплимента от Уолтера, то напрасно.

- Готовы? - коротко бросил он, ровно через четверть часа снова появившись на пороге ее квартиры. - Тогда пошли.

После прогулки по реке они отправились на Манхэттен.

- Хотите присоединиться к группе с гидом или побродить самостоятельно? спросил Уолтер.

- Самостоятельно, - ответила Тереза. - Раз вы обожаете здесь гулять, то в случае чего сможете исполнить роль экскурсовода.

Они медленно двинулись вперед. Тереза стала замечать, что прохожие бросают в их сторону любопытные взгляды и перешептываются.

- Вас, кажется, узнают, - сказала она. - Ваша популярность помогает вам в работе?

Уолтер пожал плечами.

- Не знаю. Никогда не задумывался над этим.

К нему подошла женщина и протянула открытку с ручкой.

- Вы не могли бы дать автограф, мистер Макговерн? Я смотрю все ваши передачи!

- Приятно это слышать, - вежливо ответил Уолтер, подписывая открытку.

К нему тотчас потянулись и другие люди, размахивая открытками, листками бумаги, путеводителями. Одна девушка протянула руку, и Уолтер расписался у нее на запястье.

- Вас это не раздражает? - спросила Тереза, когда они наконец остались вдвоем.

- Иногда, но я понимаю, что это нехорошо с моей стороны. Все эти люди фактически обеспечивают мое существование, а телевидение очень ненадежная штука. Оно может поднять высоко, а затем - не успеешь оглянуться - как уже барахтаешься внизу. Я хочу уйти до того, как начнется мой закат.

- Вот как? - Тереза посмотрела на него в изумлении. - Чем же вы будете заниматься?

- Вернусь к своей первой любви - к лошадям. Мой отец всегда надеялся, что когда-нибудь я займу его место в управлении нашей конефермой.

- Вы уедете из Нью-Йорка? И бросите свой красивый дом?

- Когда придет время. Для меня секрет счастья состоит в том, чтобы найти свое настоящее место в жизни и делать то, что мне по душе.

- И для вас это лошади, - медленно сказала Тереза.

- Животные честны, не то что некоторые люди, с кем мне приходится иметь дело. - Уолтер вопросительно взглянул на нее. - Думаете, я не способен кардинально изменить свою жизнь?

- Я думаю, что вы способны сделать все, что ни захотите, - тихо ответила Тереза. - Спасибо, что вы привезли меня сюда.

- Я тоже получил от прогулки удовольствие. И я знаю, что вы можете сами добраться до дома и что вы не хотите больше отнимать у меня время. Но вам так легко от меня не отделаться.

- Откуда вы знаете, что я собиралась сказать?!

- За ту неделю, что я проработал вместе с вами, я научился понимать вас с полувздоха. На этот раз я понял, что вы пытаетесь тактично сказать мне, чтобы я отвалил.

Тереза подавила смех.

- Мне не нравится, что я такая прозрачная!

- Вовсе нет. По крайней мере, для других людей. - Пока Тереза осмысливала его слова, он продолжил: - Куда бы вы хотели пойти после ланча? В "Метрополитен-музей"?

- Блестящая идея!

- Но мы пойдем туда, когда погода изменится. - Увидев удивленный взгляд Терезы, он пояснил: - Скоро начнется дождь, уж поверьте мне. Техасцы знают толк в дождях.

- Невероятно! Сейчас просто жарко. - Тереза повесила на руку свой жакет. - С моей стороны не будет наглостью, если я скажу, что хочу мороженого?

- Это ваш день, - тихо сказал Уолтер. - Вы можете иметь все, что хотите. Абсолютно все.

Тереза собралась пошутить по поводу его щедрого заявления, но, когда она встретилась с Уолтером глазами, слова замерли у нее на губах. Его дотоле спокойный взгляд стал вдруг напряженным. Здесь уже было не до шуток. Глаза Уолтера ласкали Терезу, и в них отражались чувства, которые не нуждались в словах.

Тереза чувствовала сильное биение своего сердца, по ее телу пробегала странная дрожь - смесь нервозности и восторженного волнения. У нее возникло желание протянуть руку и дотронуться до руки Уолтера, ощутить нежность его объятий, почувствовать его теплые, требовательные губы на своих губах... Это потому что я страдаю по Рейнеру и ищу утешение у других! - подумала она в панике.

Но Уолтер предлагал ей не утешение. В его глазах читалась страсть. В них темнел опасный омут. Восторг и мучение. Тереза была не готова к этому.

- Я думаю, ланча и музея будет вполне достаточно, - сказала она, отворачиваясь. Голос ее прозвучал тонко и хрипло. - Пойдемте?

Тереза постаралась привести свои чувства в порядок, и, когда Уолтер принес ей мороженое, она уже успокоилась и даже попыталась шутить.

- Сознайтесь, когда вы в последний раз угощали даму мороженым? кокетливо спросила она.

- Даже не припомню, - с улыбкой ответил он. - Возьмите скорее этот чертов рожок, пока он не потек.

- А себе вы не купили?

- Я на диете, - торжественно заявил Уолтер. Усевшись рядом на скамью, он наблюдал за Терезой с выражением веселого недоверия на лице. - Сколько, вы сказали, вам исполнилось сегодня?

- Ничего я вам не говорила, - прошепелявила Тереза, пытаясь справиться с быстро тающим мороженым.

- Я бы вам дал сейчас не больше десяти лет, - продолжал забавляться Уолтер. - Господи, леди, вы даже нос испачкали этой штукой.

- Ой, где?! - Тереза скосила глаза, но ничего не увидела.

- Здесь, - сказал Уолтер и, наклонившись, быстрым и чувственным движением снял языком белую каплю с кончика ее носа.

На мгновение мир вокруг Терезы остановился. Она ощутила, как по ее телу разливается жар.

- Я... вы, кажется, не хотели мороженого, - пробормотала она слегка дрожащим голосом.

- Проблема пагубных привычек! - с напускной небрежностью бросил Уолтер. Никогда не знаешь, когда они могут вернуться к тебе.

- У вас пристрастие к мороженому? - удивленно спросила Тереза.

- Кто говорит о мороженом? - Уолтер ухмыльнулся. - Пошли, а то попадем под дождь.

Тереза последовала за ним. У нее было ощущение, что она стоит на краю головокружительной пропасти.

О Боже, подумала она, я должна быть очень осторожной!

Несмотря на ее опасения, вторая половина дня прошла спокойно, без эмоционального напряжения. Они пообедали в небольшом французском ресторанчике, а затем пошли в "Метрополитен-музей", где Тереза, переходя из зала в зал, в течение двух часов наслаждалась произведениями искусства.

Прогноз Уолтера оправдался: когда они вышли из музея, на улице моросил холодный, противный дождь. Он взял ее за руку и, прежде чем Тереза поняла, что происходит, втащил в фойе какого-то отеля.

- Посушитесь в дамской комнате, - распорядился он. - Встретимся в холле.

Вернувшись, она нашла Уолтера сидящим за низким столиком у большого камина, в котором горел огонь.

- Как в сказке, - тихо сказала Тереза.

Она опустилась в мягкое кресло и протянула озябшую ногу к огню. В этот момент официант принес поднос с горячим чаем, бисквитами и пирожными.

- Праздничного пирога у них, к сожалению, не оказалось, - сказал Уолтер.

- Вы меня поражаете. - Тереза покачала головой.

- Иногда я и сам себе поражаюсь. - В голосе Уолтера слышались горькие нотки, но, когда Тереза взглянула на него, он улыбнулся и передал ей тарелку с бисквитами.

- Уолтер, - спросила она чуть позже, - вы не объясните мне кое-что?

- Пожалуйста, если смогу.

- Вы не знаете, кто тот "дорогой", которого так часто упоминает Летишия?

- Конечно, знаю. Это мой дядя - старший брат моей матери. Его жена вскоре после свадьбы заболела полиомиелитом, и семейная жизнь закончилась, едва успев начаться. Дядя был богат и потратил целое состояние на то, чтобы вылечить жену, но ничто не помогло - она осталась прикованной к инвалидному креслу до конца своих дней. Примерно в это время дядя встретил Летишию - он спонсировал балетный спектакль, в котором она танцевала главную партию. Летишия, видя, в каком состоянии он находится, была очень добра к нему. Они стали любовниками. Это продолжалось пятнадцать лет, пока тетка была жива. Если бы не Летишия, дядя сломался бы.