Всё это вспомнилось Вормунду де Селоне, когда он, проводив мадам Ионанту на корабль, отбывающий в Нормандию, несколько остыл и пришёл в себя. Конечно, дни и особенно ночи, проведённые с этой женщиной, были похожи на сказку. От своего отца рыцарь унаследовал воинскую доблесть, отвагу и сластолюбие – мессир Роальд де Селоне имел в округе столько бастардов, что затруднялся сам с точностью определить их число. Однако от своей достойной матери Элен де Сен-Сан, мадам де Селоне сын перенял здравомыслие и практичность. А то, что предложила ему Иоланта, выходило далеко за пределы и того, и другого. И не просто предложила, а потребовала исполнить. Но как только корабль с прекрасной соблазнительницей скрылся на горизонте, в голове у рыцаря просветлело, и он понял, что просто не сможет выполнить миссию, которую возложила на него негаданно обретённая любовница.

Дело касалось ни много, ни мало как рыцаря Мориса де Гранвиля. О нём Вормунду было известно достаточно много. Его знали как сильного воина, порядочного человека и, что важнее всего, близкого друга короля Вильгельма. Рыцарю было доподлинно известно, что сэр Морис находился рядом с Вильгельмом уже более пятнадцати лет, успешно выполнял многие его поручения и был предан сюзерену безоговорочно. Да что говорить, он сам, своими глазами видел, как тогда в Гастингсе рыцарь де Гранвиль стрелой метнулся к герцогу и успел отвести удар, нацеленный в бок Вильгельма. Правда, сам упал и едва не погиб под копытами лошадей, но герцог прикрыл его и дал возможность подняться и сесть на коня. И это в разгаре сражения, когда была дорога каждая минута. Вот и сейчас рыцарь де Гранвиль владел уже отличным поместьем здесь, в центре страны, и был удачно женат на саксонке. А ему, Вормунду де Селоне, ещё предстоит завоевать себе и владения, и жену.


Глава 8

Мудрый Робер де Коммин оказался прав. Вскоре после коронации Матильды обстановка в стране накалилась. Лето началось трудно. На западе, в районе Бристольского залива, возник мятеж. Его спровоцировало появление здесь трёх сыновей погибшего короля Гарольда Годвинсона от его первой, незаконной с точки зрения церкви, жены Эдит Лебединой Шеи – Годвина, Эдмунда и Магнуса. Трудно сказать, на что рассчитывали изгнанные из страны незаконные сыновья павшего в сражении короля, но они приплыли из Ирландии во главе небольшой армии и принялись грабить побережье Бристольского залива и частично побережье залива Кардиган. Одновременно с этим поднялся граф Мерсии Эдвин и при поддержке своего брата графа Моркара подбил на бунт всех подданных и к тому же привлёк валлийских союзников. В дополнение ко всему Коспатрик, которого король Вильгельм недавно назначил управлять Нортумбрией, тоже взбунтовался и стал на сторону юного претендента на престол Эдгара Этелинга. Он ссылался на то, что в своё время старый король Эдуард хотел видеть на троне Англии именно своего двоюродного внука Эдгара, сына Эдуарда Английского и Агаты Брауншвейгской. Однако так получилось, что на момент смерти короля Эдуарда Эдгар был ещё в слишком нежном для коронации возрасте, и на трон взошёл Гарольд Годвинсон. А потом началась борьба за английский трон. Борьба не на жизнь, а на смерть.

Сейчас юный Этелинг, не способный бросить вызов могучему Вильгельму, сбежал со своими сёстрами в Шотландию, где правил король Малькольм 111. Недавно овдовевший король без памяти влюбился в старшую из сестёр – Маргарет, не позволив ей уйти в монастырь, как она намеревалась, и окружив её вниманием и заботой. Чтобы угодить любимой женщине, Малькольм был готов оказать помощь и её брату. Это помогло Эдгару скрыться за шотландской границей. Хотя оставаться там долго он не намеревался – опасаясь за свою жизнь, несостоявшийся король Англии планировал вернуться в Венгрию, на родину своей матери, где он вырос.

Вильгельм был близок к отчаянию. Тем более что его жена находилась здесь же, в эпицентре всех этих событий, и близкие уже роды делали её беспомощной. У части приближённых возникли сомнения в том, что Вильгельму удастся удержать Англию. Но те, кто хорошо знал короля, верили в его ум и силу, и в его удачу. Вильгельм Нормандский отличался тем, что никогда не разжимал своей мёртвой хватки. И он распорядился следующим образом. На запад направил Робера де Коммина, разобраться с Коспатриком доверил Вильгельму Фиц-Осберну, а сам обрушил мощный удар на графов Эдвина и Моркара. Не напрасно он не доверял им, хотя и допустил даже к церемонии коронации жены. Они клялись в преданности, а теперь самым вероломным образом нарушили своё слово. И возмездие было жестоким.

Морис де Гранвиль был, как обычно, в окружении короля. Мощным ударом нормандская армия обрушилась на мятежных графов. Ряды противников дрогнули. Валлийские союзники графа Эдгара поспешили скрыться в своих горах. А Вильгельм просто разметал силы мятежников.

Расправившись с непокорными подданными, для которых присяга на верность была пустым звуком, Вильгельм передал почти всю территорию Мерсии под власть преданного ему дворянина Робера де Мюлэна, наградив его не только землями, но и титулом графа Лестера. Ему он повелел заняться возведением крепостей в самом Лестере, а также в Уорвике и Ноттингеме.

Рауль де Гранвиль оказался на западном участке сражений. Вместе с Робером де Коммином он прибыл в Бристоль, а оттуда несколькими кораблями их воины были переброшены на побережье. Здесь они увидели картину жесточайшего разорения прибрежных городков и поселений, множество убитых. Их силы были не слишком велики, но и сыновья Гарольда, прибывшие к берегам Англии на нескольких кораблях, большой армии на побережье собрать не смогли. Тем не менее, схватки были жестокими.

В один из таких жарких дней Рауль, выполнявший поручение своего рыцаря, увидел недалеко от небольшого полностью разорённого поселения картину, которая не могла оставить его равнодушным. Десятка полтора иноземных воинов наседали на группу норманнов, окружив их и постепенно сжимая кольцо. На земле лежало уже несколько убитых, а окружённых было всего четверо, из них только один рыцарь. Рауля сопровождали пятеро крепких воинов. И все они, не сговариваясь, устремились на выручку своим.

– Держитесь, мессир, – успел прокричать Рауль, прежде чем они врезались в ряды противника.

Баланс сил заметно изменился. Кроме того, Рауль и его воины были свежи, в то время как противники уже начинали выдыхаться. Вдохновлённые поддержкой норманны с новыми силами ринулись на врагов, вынужденных теперь отбиваться на две стороны. Тем не менее, ещё один из нормандских воинов упал, пронзённый мечом, обрызгав всё вокруг алой кровью. Но перевес всё же был на стороне норманнов, и вскоре только трое из нападавших сумели уйти, остальные остались лежать неподвижно на месте сражения.

Рауль подъехал ближе к утомлённому до предела рыцарю и представился ему. Рыцарь широко открыл глаза, узнав, что его спасителем оказался Рауль де Гранвиль, младший брат Мориса де Гранвиля, человека, которого ему, по замыслу мстительной Иоланты, предстояло погубить. Ибо спасённый Раулем рыцарь был никто иной, как Вормунд де Селоне.

Первым делом победители оказали помощь тем норманнам, что ещё были живы, и добили раненых врагов. С места сражения унесли трёх своих воинов – им, возможно, удастся выжить, если получится найти лекаря. В своём лагере лекаря не нашли, но неожиданно помощь предложила старая крестьянка из разрушенного поселения. Она оказалась сведущей в вопросах врачевания, и все доверенные её заботам раненые через некоторое время поднялись на ноги. Одному из них сражаться уже не доведётся никогда – его правая рука была перебита и не действовала. Но остальные двое смогли ещё вернуться в строй.

Когда основные вопросы были решены, а прибывшие воины немного отдохнули и восстановили силы, Вормунд де Селоне изъявил желание поговорить со своим спасителем с глазу на глаз. Рауль ожидал услышать ещё раз слова благодарности и застыл в удивлении, когда узнал всё, что посчитал нужным ему сообщить рыцарь.

– Я очень благодарен вам за спасение, мессир, – начал он, – однако хочу поговорить о другом. Жизнь вашего старшего брата в опасности. Вы, думаю, хорошо помните тот день, когда после коронации нашей госпожи Матильды произошёл скандал. Мадам Иоланта прилюдно предъявила свои права на Мориса де Гранвиля и была изгнана королевой. Я тогда помог женщине устоять на ногах и, признаюсь, получил от неё щедрое вознаграждение за помощь. Но ещё более щедрой она была, когда авансировала мои враждебные действия против рыцаря де Гранвиля. Злобная и мстительная, мадам Иоланта захотела ни много, ни мало как получить в своё поместье мессира де Гранвиля, закованным в цепи. Его жену и ребёнка она пожелала убить, причём мальчика непременно размозжить об стену. За такого рода помощь она обещала мне неземное блаженство, и, надо сказать, авансы, ею данные, позволяют на это надеяться. Однако рыцарская честь не допускает даже мысли о таком вероломстве по отношению к одному из нас, тем более в такое трудное время. Но в мире много мужчин, готовых на всё ради сладострастных утех от опытной и горячей женщины. Она может подослать к вашему брату и его семье кого-то другого. И я рад, что мне представился случай предупредить вас. Думаю, ваш брат должен обезвредить её, иначе никогда не сможет жить спокойно. У меня такое представление, что мадам не отступится от своего решения.

– Мне просто жутко было слушать то, что вы мне поведали, мессир, – ответил на это взволнованный до крайности Рауль. – И я счастлив, что судьба свела нас с вами. Я, разумеется, предупрежу брата, как только смогу его увидеть, но первым делом велю усилить охрану Эльгиты и маленького Филиппа. Даже представить страшно, что есть женщины, способные покуситься на жизнь ребёнка. Но я всегда был уверен, что Иоланта не в себе – ведь нельзя же столь откровенно преследовать мужчину, который её не желает. Я думаю, что её нужно просто уничтожить, раздавить как ядовитую змею. И спасибо вам, мессир де Селоне, что решились открыть мне правду.