Хизер Грэм - Бурный рай

Блэр смотрела на него в упор, понимая, что больше ничего не добьется. Ей было знакомо это упрямое, замкнутое выражение его сурового лица. Она первая отвела глаза.

– Полагаю, я мало что могу сделать? – тихо спросила она.

– Да, это так, – отозвался Крэг, – но ты можешь по-прежнему мне доверять.

Блэр покачала головой, как будто мысль о том, чтобы ему доверять, до сих пор казалась ей сущим безумием.

– Что ж, наверное, я тебе доверяю.

– Ты можешь сделать еще кое-что, – подсказал Крэг.

– Что же?

– Еще раз сказать, что любишь меня.

– Я люблю тебя, Крэг, – прошептала она и тут же призналась: – Но я не в восторге от всего этого. Нам надо поторопиться.

Он протянул руки, желая ее обнять, но она напряженно застыла.

– Нет, не надо. Прошу тебя, Крэг.

Он тут же выпустил ее, но без злости. В его взгляде читалась глубокая печаль.

– Я тебя понимаю, – пробормотал Крэг.

Он знал, что она ему доверяет и в то же время сомневается – ведь он был ее похитителем. Она хочет, чтобы он повинился, и при этом не догадывается о том, что это будет конец. Игра, которую не он затеял, близилась к завершению. Но Крэг ни о чем не жалел. Он начал понимать, что такое любовь, какую радость и какую боль она с собой несет. Пусть на короткое время, но он испытал вспышку волшебных чувств.

– Может, приготовишь завтрак… или уже ленч? – предложил он, грустно улыбаясь.

Блэр кивнула, и Крэг поднялся на палубу. Важный разговор, в ходе которого двое признались друг другу в любви, закончился на удивление прозаично. Но так и должно было быть.

Блэр возилась на камбузе, гадая, как все обернется. Ей очень хотелось верить, что все будет хорошо. Она боялась даже усомниться в словах и поступках Крэга.

Она будет защищать его на суде, а потом ждать – хоть целую вечность!

Но что-то здесь все же не так. Она это чувствовала. Глаза Крэга временами вспыхивали какими-то дьявольскими огоньками, а потом вдруг делались жесткими – в них читалась насмешка над самим собой…

И все равно в душе у нее все ликовало: она любила, и ее возлюбленный отвечал ей взаимностью. И она ему верила, потому что нисколько не сомневалась в его искренности.

На палубе Крэг закурил сигарету и задумчиво уставился на тихую гладь моря, прекрасного в своем спокойствии.

Она наверняка захочет его убить, когда узнает правду…

Но, Бог свидетель, он действительно ее любит! И, любя, открывает новые грани в собственном характере. Неужели его желание воспользоваться моментом и услышать от нее ответные признания не имеет оправданий?

Ему придется убедить ее в искренности своих чувств. Это будет нелегко, однако она его любит. Но простит ли?

Конечно, она разозлится. «Это еще мягко сказано», – подумал Крэг, поморщившись. Не просто разозлится, а разъярится, придет в бешенство.

Вопрос в том, сможет ли она когда-нибудь остыть и прислушаться к своему сердцу.

Осталось только два дня – сегодня и завтра. Послезавтра утром он встретится с Хантингтоном на пристани Белиза… если, конечно, ничего не случится. Впрочем, случиться как будто ничего не должно.

Крэг оглядел спокойную бухточку, послужившую им убежищем, и подумал, что сегодня они могли бы остаться здесь. Несмотря на шторм и задержку в то утро, когда лодка села на мель, он шел с опережением графика: ветер был его союзником.

– Завтрак готов!

Стоя на своем излюбленном месте возле грот-стакселя, Крэг обернулся и увидел улыбающуюся Блэр. Он улыбнулся в ответ, спрыгнул на палубу и следом за ней спустился вниз.

– Поздний завтрак, – поправил он с улыбкой, когда они сели за стол и принялись за яичницу с ветчиной.

– Да, поздний, – согласилась Блэр.

Крэг заметил, что, отпивая кофе, она задумчиво морщит лоб.

– Расскажи мне, пожалуйста, – резко попросил он.

– Что рассказать? – уточнила она, виновато поднимая глаза.

– Что у тебя на уме? – Крэг усмехнулся. – То ты улыбаешься, как хитрая кошечка, а то хмуришься, как будто тебе задали решить уравнение «Икс в квадрате равно зет минус четыре».

– Я волнуюсь, – призналась Блэр и еще сильнее сдвинула брови, рассматривая его красивое лицо.

Длинные волосы Крэга спускались на ворот неизменной голубой рубашки. Странно, подумала она. Он начал тщательно бриться с тех пор, как приехал в бригаду помощи голодающим. В тот первый день на щеках у него была щетина. Сегодня он не успел побриться, потому что утешал ее, но во время их совместного плавания брился ежедневно.

Ну и что тут такого? Привычки воспитываются средой. А он вышел из… из какой же среды он вышел?

– Так что тебя волнует?

– Что? А! – Блэр перестала размышлять о его привычках и замолчала, не зная, как ей высказать свои опасения. Она не стала ходить вокруг да около и спросила прямо: – Крэг, насколько это серьезно? То есть при условии, что я не буду обвинять тебя в похищении?

Теперь замолчал Крэг – так надолго, что девушкой вновь овладел страх.

– Что, уже готова пойти на попятную? – наконец спросил он, быстро вытерев рот салфеткой и швырнув ее в пустую тарелку.

– Вовсе нет! – возмутилась Блэр. – Я только хочу знать, что нам предстоит. Думаю, у меня есть на это право.

– Ты спрашиваешь, кто я – мелкий воришка, убийца или всего лишь доморощенный террорист?

– Да, именно это я и спрашиваю, – сказала Блэр, нервно потянувшись к сигарете и не сводя с него глаз.

Крэг сделал большой глоток. На его лице появилось холодное жесткое выражение, удачно скрывающее все чувства и мысли. Наконец он поставил чашку на стол, обхватил ее своими большими ладонями и вздохнул:

– Нет, я не мелкий воришка. Похититель – да, и ты это знаешь. Убийца? Что ж, я был на войне и не могу точно ответить на этот вопрос, но могу поклясться: я никогда не убивал просто ради того, чтобы убить. Доморощенный террорист? Надеюсь, что не доморощенный и не террорист. Словом, меня не должны посадить надолго.

Крэг выстреливал ответами, точно читал по бумажке. В его тоне слышалась легкая обида. Говоря, он внимательно смотрел на девушку, потом резко встал и пошел к лестнице, а Блэр осталась сидеть, ошеломленная, крепко стиснув зубы. В душе ее вскипала ярость. Подумать только: она пытается помочь этому человеку, а когда хочет узнать что то, он набрасывается на нее, как затравленная крыса! И при этом еще утверждает, будто любит ее!

Мысли Крэга, хоть и текли по другому руслу, пришли в ту же точку.

– Я думал, ты меня любишь! – зло бросил он.

– Люблю! – воскликнула Блэр, вся ощетинившись при звуках его голоса. – Во всяком случае, думала, что люблю, – холодно добавила она.

– Черт возьми! – Крэг смотрел на нее, яростно сверкая глазами. – Через два с половиной дня, Блэр, ты получишь ответы на все свои вопросы! Неужели так трудно подождать? Мы могли бы поговорить на тысячи разных тем, но ты зациклилась на одной.

– Думаю, меня можно понять. Он пылко тряхнул головой:

– Нет. Впереди у нас много испытаний, а сегодня море спокойно.

Крэг нагнулся к ней. Блэр вздрогнула, почувствовав его близость, подняла чашку и торопливо глотнула горячего кофе. Он смотрел на нее не отрываясь. Его глаза пронзали ее насквозь, спрашивали, требовали.

– Чего ты от меня хочешь? – взволнованно прошептала девушка.

– Я хочу, чтобы ты подарила мне сегодняшний день, – ласково сказал он. Взяв у Блэр из рук чашку, он поставил ее на стол и обнял любимую.

– Нет… – начала Блэр, но не договорила. Он завладел ее губами, пылко и настойчиво прижал ее к себе и зарылся пальцами в ее волосы. – Крэг, – проговорила она, задыхаясь, когда он оторвался от ее губ и начал осыпать легчайшими, как крылья бабочки, поцелуями ее макушку, щеки и шею. – Крэг… – Голос ее оборвался. Какой смысл протестовать, когда тело льнуло к нему, а руки скользили по его шее? Она уткнулась ему в щеку, жадно вдыхая его аромат, свежий и естественный, как морской воздух. – Нам еще многое надо решить, – прошептала она, отчаянно ища отговорку, а он между тем продолжал свои яростные ласки, прильнув горячими губами к ложбинке на ее горле. – Я серьезно… я хочу, чтобы ты покаялся. Я хочу знать, что нас ждет.

Слова Блэр не имели никакого значения, ибо она произносила их срывающимся голосом, перемежая тихими вздохами, стонами. Его язык коснулся мочки ее уха, и от этих влажных, теплых и щекочущих прикосновений ей показалось, что она плавится, как горячий воск.

– Блэр, – простонал он, изнывая от неистового желания. – Я хочу тебя, сейчас. Ты нужна мне.

Блэр вспомнила ту ночь, когда она была один на один со своим отчаянным желанием. Она пришла к нему, и он утолил ее страсть, навсегда изменил ее, поддержал и утешил. Все страхи прошлого были сметены напором страсти. Он обращался с ней так бережно, так самозабвенно…

Но это полное безумие. Ведь она еще у него в плену.

– О Господи, малышка, как же ты мне нужна! – пробормотал Крэг, воспламеняя ее одним только голосом.

Его большие сильные руки гладили ее по спине – грубые и вместе с тем нежные руки, которые повелевали и соблазняли. Он крепче прижал девушку к себе, и она явственно ощутила силу его желания. У нее не осталось ни одного довода, чтобы отказать ему.

– Крэг… – тихо выдохнула она.

– Блэр, – прошептал он в ответ, – у нас есть настоящее. Мы не знаем, что принесет с собой завтрашний день. Может быть, нам придется надолго разлучиться.

«Черт возьми, что я делаю? – подумал он. – Какой дьявол мной овладел? К чему это нагромождение лжи?» Ответ был прост: им овладела она, Блэр. Возможно, она сумеет простить его обман. Должна же она понимать, что он любит ее – любит так сильно, что сходит с ума от страха и отчаянно хватается за любую возможность побыть с ней.

– Крэг… – повторила Блэр.

Он не мог понять, что это: слабый протест или ласковый призыв. Но она была в его объятиях – такая мягкая, податливая, горячая и чувственная, и Крэг, не дожидаясь возражений, вновь завладел ее губами и принялся ласкать ее тело, нежно касаясь ладонями то упругой груди, то узкой точеной талии, то бедер. Его пальцы дотрагивались до шелковистой кожи, и он с упоением чувствовал, как она дрожит от нарастающего желания.