Джейми Бигли - Бунт

— Тебе нужно что-нибудь еще?

— Содовую, если можно.

Айс потянулся к двери автомата за ее плечом и достал банку содовой. — Вот, — он протянул ей банку.

— Спасибо.

— Нет проблем.

Айс ненавидел себя за то, что собирался сделать, но он не мог сопротивляться желанию прикоснуться к ней.

Он хотел почувствовать ее в своих руках с тех пор, как только она перешагнула порог класса. Он положил свою руку ей на шею и приблизил к себе так, что ее грудь касалась его груди. Содовая выпала из ее рук и Айс поблагодарил ее за то, что она не успела ее открыть.

Затем Айс обрушил свой рот на ее губы. Когда она попыталась отстраниться от него, он положил руки на ее талию и притянул еще ближе к себе, раздвигая языком ее плотно сжатые губы. Когда он почувствовал вкус ее ротика, он застонал от удовольствия. Он хотел большего, но не почувствовав ответа на поцелуй, отстранился от нее.

— Не делай этого, — дыхание было сбивчивым, прерывистым. Айс сделал попытку вновь завладеть ее ртом.

— Детка, я никогда никого не слушаю. И если я чего-то хочу, я это получаю.

От страха ее глаза расширились.

— Не так. Я никогда не причиню тебе вреда и не сделаю ничего против твоей воли.

— Но ты только что сказал...

— Ты хотела, чтобы я поцеловал тебя также сильно, как этого хотел я.

— Я не хотела.

— Не ври. Я знаю, как женщина смотрит на мужчину, когда хочет, чтобы ее поцеловали. Теперь и ты знаешь.

— Да, я точно знаю, что не хочу, чтобы ты целовал меня снова.

— Ты хочешь больше, чем просто поцелуй. Но это придется отложить до тех пор, пока мы не выберемся отсюда.

— Я думала, что я не в твоем вкусе.

Ему нравились женщины с огоньком. Чуть-чуть. — Я передумал.

Она фыркнула: — Я не собираюсь ждать, когда тебя выпустят из тюрьмы, чтобы потом тебя снова поймали и посадили лет на двадцать!

Он одарил ее загадочным взглядом, но больше не сказал, ни слова. Он не мог отказать себе в удовольствии увидеть ее вновь, как только обретет свободу. Но ей пока незачем это знать, если бы она узнала, то сбежала бы во Францию или Милан или в другое причудливое место, в котором она жила раньше. Но новое место, куда она уедет — это будет тем местом, куда он ее отвезет.

Грейс лежала на ковре, уставившись на крошечный лучик лунного света, пробивающегося внутрь, с Айсом, который лежал рядом с ней.

— Ты никому не рассказывала, что случилось, когда была похищена?

— Нет. Это никого не касается. — Она свернулась калачиком, спиной у его груди.

— Они предлагали тебе деньги, чтобы поговорить?

— Да, и я сказала им, чтобы засунули их себе в одно место.

— Если бы я знал, я бы сделал все иначе, — после короткого молчания сказал Айс.

Она тяжело сглотнула. — Это было давным-давно.

— Я не должен был брать тебя в заложники. И буду с тобой честен, я собираюсь трахнуть тебя, когда мы выберемся отсюда, но я не буду принуждать тебя.

Она повернулась к нему лицом. — Уинстон не насиловал меня, Айс. — Она увидела удивление в его глазах. — Все журналы врут. Мой психотерапевт и моя семья по-прежнему думают, что он это сделал, но это не так. Он взял кое-что, намного ценнее, чем моя девственность. Он забрал моих лучших друзей.

— Это те две модели, которых он убил?

Она кивнула. — Мы вместе пошли в школу моделей и начали свою карьеру тоже вместе. Мы были так взволнованны. Я была не такой хорошенькой, как они. Они были прекрасны. Мне дали шанс только потому, что моя мать потянула за кое-какие ниточки, чтобы пристроить меня. У папы был перерыв между картинами, и Дэкс собирался начать свой первый фильм. Мы решили устроить небольшой отпуск в Нью-Йорке, во время Недели моды. Мама спросила, не хотят ли мои друзья поехать с нами. Они были в восторге, что встретятся с моими родителями, и ухватились за этот шанс. Мы были там уже два дня, когда мои родители и Дэкс слегли с гриппом. Мы не хотели оставаться взаперти, поэтому пошли по магазинам. Никто из нас не знал дорог в штатах, поэтому мы взяли такси и почти весь день занимались шопингом. Это одно из лучших воспоминаний в моей жизни: поход по магазинам, мы даже остановились, чтобы пообедать в старомодной закусочной. Мы ели картошку фри и пили молочные коктейли. Там я попробовала свой первый гамбургер. Мама никогда не разрешала мне и Дэксу есть нездоровую пищу, так что я была на седьмом небе. После этого мы пошли ловить такси. Таксист был один, когда мы забрались внутрь уже без сумок, обсуждая, что мы купили. Как только мы отъехали, по радио раздался голос: «Если кто-нибудь увидит Рокки, скажите ему, чтобы он мне перезвонил или позвоните и скажите мне, что вы передали ему сообщение. Он не отвечает на звонки уже двадцать часов». — А что произошло? Водитель решил уединиться? — Пошутила я, и мы посмеялись, но водитель никак не отреагировал.

Я почувствовала, как меня ущипнули за руку, и повернулась к Симоне и Аврил. На лицах обоих был написан ужас. Симона протянула руку и коснулась пластиковой карточки на спинке сиденья.

На бэйджике было написано имя «Рокки Родригес» и он не был похож на человека, который управлял машиной.

Мы взялись за руки, и когда он проехал мимо нашего отеля, стали кричать и плакать. Он остановился в переулке, повернулся и выстрелил в Аврил. Он сказал нам, что если кто-то еще издаст хоть звук, то окажется рядом с ней. Больше никто из нас не проронил и звука. Затем он подъехал к своему дому. Я никогда не забуду звук закрывающейся двери гаража.

Он держал нас в течение шести недель, и когда приехала полиция, я была слишком напугана, чтобы отвечать на их вопросы. Я сидела с Симоной, пока они не нашли нас в подвале. Ее рука была по-прежнему теплой, но она так и не узнала, что нас спасли.

— Господи, — Айс притянул ее к себе, но она попыталась отодвинуться, не желая чувствовать его.

— Айс, ты думаешь, она знает, что больше не находится в том подвале?

— Да, детка. Я думаю, она знает, что вы обе свободны.

— Но не я.

Сердце Айса оборвалось от ее слов. Он ненавидел Уинстона за то, что он похитил ее, и себя за то, что он сделал то же самое. Она лежала рядом с ним не потому, что сама хотела, а потому что он сделал выбор за нее.

— Я собираюсь вытащить тебя отсюда, как только смогу. — Ослабив свой жесткий контроль, успокоил он ее. Обычно он заботился только о своих чувствах, желание защитить Грейс было для него в новинку.

— Хорошо.

— Ты веришь мне?

— Да.

Айс был уничтожен ее доверием. Он никогда не испытывал слабости в своей жизни. Женщины, с которыми он обычно спал, хотели его и знали, что кроме его члена ничего не получат. Грейс же вытащила те эмоции на поверхность, которые он никогда не испытывал прежде. Такой женщине не место в его жизни. Если бы он был благородным, то когда они выберутся отсюда, он бы ушел и никогда не встречался бы с ней вновь. Однако Айс знал, что он не такой. Когда человек находит бесценный алмаз, он не выбрасывает его. Нет, он находит его и никогда не отпускает. Именно так Айс и собирался поступить. Конечно, он будет жестоко обращаться с ним и, в конце концов, сломает его, но он бы этого не хотел.

***

— Как называется ваш байкерский клуб? — Спросила Грейс, прежде чем выпить горячий кофе, который принес ей Макс, как только она проснулась.

Макс поморщился. — Это мотоклуб. Хищники.

— О, у Айса на спине татуировка с такой надписью. А почему у тебя нет прозвища?

— Макс это прозвище, — оскорблено ответил он.

— Да? Я думала, что это сокращенно от Максвелл.

— Нет. Ты никогда не смотрела «Безумный Макс»? Он был тем еще сукиным сыном, когда его жену убили, он сошел с ума и поубивал всех.

— И ты получил прозвище после этого фильма?

— Да

— Как она умерла?

Внезапно Макс встал. — Я должен отлить.

Она повернулась к Шакалу. — Ты заметил, что он чересчур чувствителен?

— Почему бы тебе не сказать ему об этом?

— Я не хочу задевать его чувства. А как ты получил свое прозвище?

— Я ударил своего лучшего друга в спину, после того, как он трахнул мою суку. — Шакал не был чувствителен, он был ослом. Она улыбнулась своей маленькой шутке.