Прошло пять минут, и он стал замерзать. Кожа на руках и ногах посинела, как у мертвеца.

Сент быстро поплыл к причалу, с силой разгребая воду.

Дрожащими от напряжения руками он ухватился за доски причала, подтянулся и вылез. Сент стоял, подставив лицо солнцу, вода капала с его тела и…

— А ты прекрасно плаваешь, — произнесла Флетчер Мак-Гроу.

Сент сжал ноги и согнулся. Отбросив с лица мокрые волосы, он оглянулся и увидел ее, сидевшую со скрещенными ногами на пляжной полосатой подстилке и с улыбкой смотревшую на него сквозь зеркальные солнцезащитные очки.

— Какого черта ты здесь делаешь? — со злобой спросил Сент.

— Я слышала, как ты приехал, и мне захотелось поболтать. Здесь ужасно скучно.

— Оставь меня одного, Флетчер, — сказал он, опускаясь на одно колено. — Сегодня я неподходящий человек для компании.

— Я все это время ужасно скучала, и к тому же отец сегодня уехал по делам в Сакраменто. — Девушка посмотрела на него бесстыдными голубыми глазами, протянула руку и дотронулась до плеча. — Как ты мог купаться в такой холодной воде?

— Послушай, Флетчер…

— Ты отличный пловец. — Она внимательно разглядывала его голую грудь, все еще вздымавшуюся после быстрого плавания, на его соски, затвердевшие от холода, затем на плоский живот и скрещенные мускулистые ноги. — Сдается мне, что ты все делаешь мастерски, — многозначительно добавила Флетчер.

— Иди домой, — попросил Сент.

— Почему?

Кончиком розового языка она провела по губам и едва заметным движением спустила с плеча бретельку, так что ее грудь обнажилась до самого соска.

— Потому что сегодня я не в настроении. — Сент посмотрел на нее. — Я говорю серьезно, уходи отсюда.

Флетчер снова облизала губы, на сей раз полностью обнажив грудь — круглую, крепкую и белую с бледно-коричневым соском.

— А ты, пожалуй, действительно злишься. Что случилось, Сент?

Она зажала сосок между пальцами, затем нежно потерла его ладонью.

— Не дразни меня, Флетчер. Мне сейчас не до этого.

— Ты очень похож на дикого зверя, показавшего клыки…

— Господи, да успокойся, ты меня нисколько не волнуешь.

— Продолжай в том же духе, Сент. Мне это даже нравится.

Она расстегнула верхнюю часть бикини и выставила грудь вперед.

Сент окинул взглядом грудь, затем посмотрел Флетчер в лицо. Та уставилась на него, улыбаясь странной загадочной улыбкой.

Сент подошел очень медленно и повалил ее на рассохшиеся щелястые доски причала. Оперевшись на ладони, он навис над ней, затем сорвал с нее дорогие темные очки и бросил их в воду. Голубые глаза Флетчер смотрели на него с выражением, которого Сент раньше ни у кого не видел, а потому не мог понять его; и опять розовый язычок пробежал по губам.

— Твоя злость возбуждает меня, — сказала она.

Сент полностью утратил возможность соображать. Все в нем кипело от злости, и только где-то далеко, глубоко в сознании билась мысль: остановись, остановись, пока не поздно.

— Ты же хочешь меня, хотел с первого дня знакомства. Помнишь, тогда на лодке? Не притворяйся, что я не возбуждаю тебя. Кому, как не мне, знать… Я же вижу.

Почти слово в слово то же самое, что он говорил Джи Би, Это было последней каплей. Сент со всей силой прижал ее к жестким доскам причала. Сейчас это была уже не Флетчер, это была Джи Би, и ему хотелось причинить ей боль.

Сент хотел отомстить за все страдания, которые она ему причинила, Флетчер изворачивалась под ним, дралась, кричала, била его кулаками по спине, царапала лицо.

— Ты, чертов мерзавец!

Чтобы заставить ее замолчать, Сент впился ей в губы, кусая их до крови, после чего крики стали глуше, и так длилось до тех пор, пока он не кончил. Было ужасно, но Сент получил ни с чем не сравнимое удовольствие.

Он почти без сознания рухнул на ее тело. Из-под полуоткрытых век Сент видел, как окружающая его природа теряет свои красные яркие краски и постепенно приобретает спокойные тона.

— О Господи, — прошептал он распухшими губами.

Флетчер тихо лежала под ним. Все тело ее было в красных кровоподтеках, которые назавтра превратятся в синяки.

— О Господи, — снова повторил Сент. — Флетч, прости меня.

Он скатился к краю причала, и его стошнило. Сент ничего не ел со вчерашнего дня, и во рту появился противный кислый вкус.

— О Господи, — повторял он снова и снова. — Что я наделал? Почему не сдержался?

Флетчер лежала на боку и смотрела на него. Она выглядела спокойной и умиротворенной и улыбалась ему. Сент не поверил своим глазам, но она действительно улыбалась — Все прекрасно, — услышал он. — Это было просто потрясающе. Я еще никогда не испытывала такого блаженства.

Сент уткнулся лицом в ее мягкий живот и горько заплакал. Ему показалось, что Флетчер гладит его по голове.

Глава 12

Позавтракав на скорую руку чашкой черного кофе и кусочком мускатной дыни. Вера убежала на работу.

Теперь она в основном работала.

Ее скудные сбережения быстро таяли. Джи Би предложила ей и дальше оплачивать квартиру, несмотря на то что сама она теперь будет жить в Лос-Анджелесе.

— Мне приятно знать, что у меня здесь квартира и я могу в любое время вернуться, — говорила она Вере, — и кроме того, так мне кажется, что я участвую в проекте Старфайер.

Предложение было заманчивым, и все же Вера отказалась: Старфайер с каждым днем все меньше принадлежала ей. К тому же не хотелось быть кому-либо обязанной. В конце концов они решили вносить арендную плату пополам.

Старфайер ожидал большой успех.

— Мы возлагаем большие надежды на Старфайер, — сказал ей при встрече Фил Солвей, — впрочем, как и на вас.

Но надеждами не оплатишь квартиру. Девушка не получит ни цента, пока проект Старфайер не запустят в производство и она не появится во всех газетах, а на это уйдут долгие месяцы.

Пока Вера не имела ни малейшего представления, когда она начнет получать деньги за свой труд.

Представитель «Экспресс фичерз» планировал ознакомить с проектом владельцев газет, принадлежавших синдикату, только в начале следующего года, а это означало, что если тот их заинтересует, то публикация начнется не раньше марта.

А пока Вера была вынуждена искать работу и желательно в вечернюю смену, чтобы иметь возможность рисовать днем. Но и тут возникала масса проблем: у нее не было разрешения на работу в стране, а значит, надо искать такое место, куда бы ее взяли без лишних вопросов и платили наличными. Именно это послужило одной из причин, почему Джи Би предложила ей полностью взять на себя арендную плату; уж кто-кто, а она-то прекрасно знала, что значит найти работу, не имея документов.

К счастью, в это время в Америку вернулся доктор Уилер, который помог ей получить ссуду в Калифорнийском банке. Сначала Вера отказывалась от его помощи, но он был так настойчив, что девушка согласилась.

— Очень мило с его стороны, — заметила Джи Би подозрительно. — Чего ради он так старался?

— Просто доктор — хороший человек.

— Сдается мне, что здесь он преследует свои цели, иначе никогда бы этого не сделал.

Именно этого Вера и боялась, но старалась гнать от себя такие мысли.

— Я выплачу ему все до последнего цента, — сказала она резко.

— Тогда не о чем беспокоиться, — ответила Джи Би и как бы между прочим спросила:

— Тебе что-нибудь известно о Сенте?

— Нет. А почему он тебя вдруг заинтересовал?

Джи Би открыла рот, чтобы ответить, но в последний момент передумала и, так ничего и не сказав, ушла в парикмахерскую.

Вера вздохнула, заставила себя не думать ни о Сенте, ни о денежных затруднениях и, решительно отодвинув чашку с недопитым кофе, приступила к следующей серии рисунков о Старфайер.

Она нарисовала ее с распущенными, покрытыми инеем волосами, с возмущением разглядывающую маслянистое нефтяное пятно, разлившееся вокруг затертой льдами скалы, усыпанной трупами птиц, тюленей, котиков, а также на плавающую вверх брюхом рыбу.

— Кто посмел это сделать? — гневно спрашивала Старфайер. — Они за все поплатятся!

Эти гневные слова Вера поместила вокруг головы Старфайер и разукрасила этот крут сосульками, чтобы показать арктический холод, который самой Старфайер был нипочем, и она могла ходить по морозу легко одетая.

С улицы донесся громкий рев мощного мотора, но Вера, привыкшая к постоянному фырчанию мотоциклов на их улице, не обратила на него никакого внимания и продолжала увлеченно работать.

Воображение рисовало ей удивительные картины: высокие горы, уходящие снежными вершинами в холодное серое небо, сталкивающиеся между собой льдины и окрашенный в черный цвет танкер, плывущий навстречу Старфайер, стоящей на плавучей льдине.

Ближний план.

Президент «Калко». Приятной наружности и обходительный, лет пятидесяти; во рту большая сигара, лицо лоснящееся. Обращается к группе исполнительных директоров:

— Если мы правильно рассчитаем курс, то сумеем проплыть мимо, источая запах розы. Пусть вся ответственность возлагается на правительство.

Крупный план.

Старфайер командует танкеру:

— Не приближайтесь, а то вам придется горько пожалеть.

Рев мотора затих. Вера не выдержала и подошла к окну.

Внизу стояла спортивная машина, капот покрывала дорожная пыль. Машина заехала на тротуар, где парковаться было запрещено. За рулем сидел Сент и через темные очки смотрел на их окна. Что-то странное виделось в повороте его головы, в опущенных плечах, горьких складках у рта, но Вера так обрадовалась, что решила не вдаваться в подробности и отложить все выяснения до более удобного случая.

Достаточно того, что он приехал, хотя, как она прекрасно знала, Сент приехал не к ней, а к Джи Би.

Сент наконец выключил мотор и взял с заднего сиденья нечто похожее на бутылку, завернутую в коричневую бумагу.

— Привет, Вера, — сказал он, когда девушка открыла ему дверь, не подавая виду, что наблюдала за ним из окна. — Проезжал мимо и решил зайти. Джи Би дома?