Славик открыл дверь в номер недалеко от конца коридора и пропустил Таню вперёд. Комната была совсем небольшая, но очень уютная. У стены, как водится, стояла большая кровать, занимавшая, пожалуй, всё пространство. Под окном разместился уютный столик, напоминающий стойку в кафе. На этом столике и был ноутбук.

– Вот, выпало мне жить одному, – рассказывал Славик. – У нас получилось нечётное количество участников. Всем дали большую комнату на двоих, а мне маленькую, но на одного.

Он сразу же снял пиджак, оставшись в светло-голубой рубашке, стянул с себя галстук и сказал, извиняющимся тоном:

– С твоего разрешения, освобожусь от этого официоза, – он смущённо улыбнулся. – Я так с семи утра хожу.

Таня улыбнулась ему в ответ:

– Конечно, конечно, – возможно, излишне поспешно ответила она, – не обращай на меня внимания. Если хочешь – переодевайся, я выйду.

– Вот ещё глупости! – также поспешно заговорил Славик. – Я могу и в ванную пойти, чего это я буду выдворять тебя из комнаты, если сам пригласил.

Таня села возле столика у окна, и Славик стал показывать ей слайды, а потом и первые фотографии, сделанные на Святой Земле – виды Средиземного моря из подлетающего к аэропорту самолёта, общая фотография со всей группой, когда они уже приземлились, завтрак в отеле на фоне большого окна, за которым был виден бассейн, а выше – голубое небо без единого облачка и верхушки пальм.

– Впрочем, ты со всем этим знакома, – сказал Славик, отрываясь от экрана компьютера.

– Ничего, мне всё равно интересно, – абсолютно искренне ответила Таня.

– Кстати, они, кажется, снимали меня, пока я там ораторствовал, и успели прислать всё на телефон. Сейчас я найду.

Славик встал и стал подключать телефон к ноутбуку, а заодно и ноутбук в розетку, чтобы его подзарядить.

Таня тоже встала со своего места, чтобы дать ему достаточно пространства развернуться, и подошла вплотную к высокому узкому окну, через которое было видно море и низко висящий огненный шар заходящего солнца – зрелище, которое всегда завораживало её.

Славик возился с проводами и искал тот, что соединит телефон и ноутбук, а Таня тем временем села на широкий подоконник и смотрела вниз на отъезжающую группу китайцев в одинаковых красных футболках и кепках.

Славик вынырнул откуда из-под стола и сказал:

– Так, что-то темновато.

Он не глядя потянулся к выключателю через Танино плечо и невольно коснулся её. Они оба одновременно повернули головы друг к другу, и их глаза на мгновение встретились. Таня вздрогнула от этого взгляда и внезапного прикосновения. Ей показалось, что пробежала какая-то искра, и всё вокруг зажглось этим светом. Свет действительно брызнул ей в глаза, а потом мгновенно потух, потому что Славик от неожиданности нажал на выключатель два раза подряд.

Таня поспешила слезть с подоконника, чтобы дать ему возможность дотянуться до кнопки, но спрыгнула она не очень удачно – прямо на Славика, который ещё не успел отойти. Он качнулся и едва успел подхватить её. Таня не сразу поняла, что же произошло.

Кажется, Славик не торопился её отпускать. Наоборот, он держал её крепко и смотрел прямо в глаза.

– Славик, свет, – сказала Таня, чтобы как-то выйти из этой неловкой ситуации.

– Что? – переспросил он непонимающе.

– Ты хотел включить свет.

– Ах, да…

Он шагнул вперёд по направлению к выключателю, покачнулся, сделал два шага назад, чтобы удержать равновесие, и споткнулся о кровать, в которую они оба тут же полетели. Славик не выпускал её из рук, а наоборот, обхватил ещё крепче, и Таня, с той же улыбкой, которая появилась у неё на лице ещё когда она только узнала, что он скоро приезжает, подумала с удовлетворением: “Да не встречается он ни с кем”.

Всё, что было потом, было, конечно, лишним, но в тот момент Тане показалось, что по-другому быть и не могло, и что как раз то, что раньше казалось важным и безотлагательным, отошло на второй план. Их накрыло жаркой, пульсирующей волной. Тане помнилось, что она ещё пыталась вынырнуть из этого омута, но Славик каждый раз настойчиво возвращал её обратно.

Они очнулись одновременно в кромешной тьме, и оба не сразу поняли, что же с ними произошло. Первой мыслью, которая пришла Тане в голову было, что теперь ничего не может быть, как раньше. Если до этого им как-то удавалось справляться со своими ролями одноклассников, друзей детства, вспоминающих совместную учёбу и объясняющих ностальгией по родному городу их обоюдное желание постоянного общения и влечения друг к другу, то все, что происходило с ними сегодня, не вписывалось в этот сценарий и перечёркивало дальнейшее дружеское общение.

Какой ностальгией и дружбой можно было объяснить его слова, которые он шептал ей сегодня: “Таня, я люблю тебя. Я хочу, чтобы ты знала, что я всегда любил только тебя.” Эти слова невозможно ни забыть, ни интерпретировать иначе.

“Какой кошмар! – подумалось вдруг Тане. – И мы ведь даже ничего не пили! Наваждение какое-то! Интересно, а он жалеет о том, что произошло?”

Она повернула голову в том направлении, где должен был быть Славик, и встретила его немигающий взгляд. Конечно, невозможно было разглядеть выражение его лица, но само оно, бледное с тёмными глазами виделось очень четко. Просто он лежал очень близко.

– Таня, – позвал он еле слышным шёпотом.

И так как она не отвечала, то повторил ещё громче:

– Таня!

– Что?

Он замолчал. Потом привстал на локте и сказал:

– Я знаю, что должен перед тобой извиниться. Но я хочу, чтобы ты знала, я ничего такого не планировал, но и не жалею ни о чём.

Тем самым он ответил на её вопрос.

Таня не могла разговаривать с ним в тот день, не после того, что случилось. Она только пролепетала что-то о том, что родители зовут его на следующий день на ужин, и ретировалась впопыхах, не разрешив ни проводить себя, ни посадить в такси.

Домой она вернулась не так поздно, как ожидала. Кивнув родителям, сидевшим на диване, она проскользнула в свою комнату, надеясь, что они не заметят ничего необычного в её поведении.

Славик

После Таниного отъезда дни потянулись за днями, не отличимые друг от друга в своем однообразии. Было много работы. Затем появились командировки. Славик каждый раз входил в состав групп, открывающих новые филиалы, участвуя в конференциях и презентациях. Так они побывали в Казахстане, почти во всех странах Балтии, поездили по всей России.

Та первая поездка открыла Славику дорогу к повышению. Сеня был направлен возглавлять отдел в Ставрополе, чем очень гордился. В их питерский отдел Виталий Павлович набрал ещё двоих сотрудников, а своим заместителем назначил Славика.

По началу тот был ошеломлён и даже немного подавлен. Славику казалось, что он перешёл дорогу Даше, которая появилась в их компании задолго до него, да и опыта у неё было намного больше. Он даже прямо сказал об этом Виталию Павловичу, на что получил такой ответ:

– Слава, не беспокойся. Даша никогда не останется в тени. Она так и будет ведущим маркетологом. Даша очень хорошо знает рынок и ориентируется в российской реальности. Её отчётам я смело могу доверять. Но для поездок за пределы страны нужен человек, обладающий, кроме всего прочего, навыками разговорного английского, составления презентаций и участия в переговорах и конференциях. Я беседовал с Дашей. Все это её интересует меньше, а я привык доверять подчинённым, и считаю, что каждый хорош на своём месте.

Славик понимающе кивнул и согласился.

– Ну, что? – улыбнулся Виталий Павлович. – Теперь, когда все точки над “i” расставлены, могу я надеяться, что ты готов для новых свершений?

– Конечно, Виталий Павлович! Вы же знаете, что можете на меня положиться.

– Хорошо. Тогда есть у меня для тебя новое серьёзное поручение. В апреле полетишь в Тель-Авив. Бери с собой кого хочешь, сам набирай команду. Я тебе полностью доверяю.

Он говорил что-то ещё, иногда посматривая сквозь очки на экран раскрытого перед собой ноутбука, но Славик уже ничего не слышал. Раскрытыми от удивления глазами он смотрел прямо перед собой.

– В Тель-Авив? В Израиль? – переспросил он внезапно осипшим голосом.

Пожалуй, это было в первый раз, когда Славик перебил начальника так непочтительно на середине фразы.

– Ну, да, конечно, Тель-Авив в Израиле, – Виталий Павлович оторвался от экрана компьютера и посмотрел на Славика поверх очков. – Я сделаю вам всем визы. Там будет проводиться крупная конференция по рекламе. Я понимаю, что так далеко мы ещё не забирались. Так вот, как раз есть шанс поучаствовать.

Виталий Павлович замолчал и посмотрел на Славика.

– Слава, я уверен, что ты справишься. Или ты не хочешь лететь в Израиль?

– Нет, что Вы, что Вы! – поспешно затараторил тот и замотал головой так, что ему самому показалось, что она сейчас отвалится.

Не мог же он признаться начальнику, что и мечтать не мог о такой удаче. Таня работала в Тель-Авиве и жила где-то в пригороде, переехав к родителям, как только вернулась после их поездки в Москву. Как во сне Славик поблагодарил Виталия Павловича за доверие.

Целый день он ходил по офису сам не свой, а вечером рассказал обо всём Тане.

Они уже давно не разговаривали, пожалуй, с тех пор как он ездил в Казахстан. Потом он был очень занят. И теперь, вглядываясь в её изображение в камере он хотел разглядеть и понять, рада ли она ему, хочет ли она, чтобы он приехал? А может, всё уже позади?

Прошло больше года с её поездки в Россию. Может быть она уже смирилась с тем, что они не будут вместе, и начала встречаться с кем-то другим? Славик знал, что на правах старого друга мог бы задать ей такой вопрос – одна ли она или нет. Но он не мог себя заставить сделать это. Слова не шли с языка, как тогда, в школе на выпускном. “Ладно, – решил про себя Славик, – вот приеду и всё сам пойму”.

Он тщательно готовился к поездке. Они собрали много материала. Славик сам составил большинство презентаций. С ним ехало двое рекламщиков, и в их числе Петруша, и отдел по связям с общественностью, практически в полном составе – четыре человека. Они много работали, Славик возвращался домой поздно и практически не перезванивался с Таней.