Супер…

Я закрыла глаза.

— Я не понимаю тебя, — Зак был совсем близко. Его теплое дыхание касалось моей шеи. — Почему ты уходишь?

Серьезно? Он не понимает?

— Отойди, Зак, — говорить сейчас мне было крайне тяжело.

— Ты можешь объяснить, куда так рьяно пытаешься смыться от меня? — его руки обвились вокруг моей талии, и я оказалась прижатой к гладкой мужской груди.

О, Боги.

Он обнимал меня. Голый. И если бы не это чертово одеяло… хотя я и так чувствовала его возбуждение, и это вскружило мне голову. Дикий жар стал расползаться по телу, прогоняя мысли о скорейшем побеге.

Я не была в состоянии сопротивляться его рукам, его губам, слегка покусывающим мое ухо, аромату его тела, заключившему меня в прочный кокон опьянения.

Почему Зак так ведет себя? Разве ему не должно быть все равно? Разве он не должен сам выгнать меня? Ведь наблюдая за ним все эти дни, когда он приводил в дом девушек, Роджерс ни разу не обходился с ними так нежно. Хотя я не видела всего, и, возможно, часть меня всего лишь пыталась убедиться, что я являюсь той самой особенной и единственной, к кому Зак Роджерс не будет холоден. Но это невероятно глупо, потому что он ненавидит меня, как и я его. Потому что между нами чистое влечение, и то, что было этой ночью, — лишь последствие неконтролируемой страсти, вступившей в смертельное соединение с алкоголем. Это было опасно, хоть и прекрасно, и вот к чему все привело.

Я подалась вперед, одновременно отталкивая от себя Зака.

— Черт, Наоми, — неожиданно Роджерс взял меня за локоть и развернул к себе лицом.

Я упорно смотрела на его грудь, не желая поднимать взгляд. Я не сделаю этого. Ни за что.

— Скажи мне, что происходит? — произнес он умоляющим голосом, отчего мое сердце принялось отбивать сумасшедший ритм. — Пожалуйста?

Что-то не так. В Роджерсе. В его поведении. Словно он… нормальный.

Я не хотела отвечать. Я хотела уйти до тех пор, пока желание поверить в свои мысли окончательно не заполнило мою голову.

— Посмотри на меня, — приглушенно попросил Зак.

Я проигнорировала его просьбу, отступая назад. Но отступать было некуда, и я прислонилась к двери.

— Посмотри на меня, — настойчиво повторил Роджерс и взял меня за подбородок.

Наши глаза встретились.

Произошло то, чего я больше всего боялась.

Я посмотрела в его глаза и не увидела прежней жесткости и холодности, с какой он смотрел на меня раньше. Эти прекрасные, бездонные лазурные глаза Зака Роджерса сейчас были наполнены необъяснимой мне теплотой. В них плясали мерцающие крапинки. Пухлые губы, которые этой ночью исследовали каждый сантиметр моего тела, расплылись в напряженной улыбке.

Он был великолепен. Все в его внешности было таким. Но я знала, что душа Зака Роджерса была мертва.

— Твое странное и дико нервирующее поведение я могу характеризировать лишь тем, что тебе не понравилась сегодняшняя ночь, — дрожащим, будто от волнения, голосом произнес Зак. Он накрыл мою левую щеку ладонью и заглянул мне прямо в глаза. — Но, Наоми… это была потрясающая ночь, и мне все понравилось. Очень понравилось. Правда, — его глаза заблестели с такой силой, что с легкостью могли заменить солнце.

Зак не лгал, хотя я до последнего пыталась убедить себя в обратном. Он говорил искренне. Голос может обмануть, улыбка, действия, но глаза — они никогда не соврут.

И сейчас, когда я смотрела в глаза Роджерса, я понимала, что еще никогда и ни с кем не видела его таким честным.

— Сейчас самое время, чтобы сказать, что тебе тоже все понравилось, — робко усмехнувшись, пробормотал Зак.

Это ночь была самой лучшей, хотя у меня был лишь один парень, с которым я могла сравнить Зака и секс, но это, в общем-то, не в счет.

Эта ночь была лучшей. И точка.

Но…

— Это было ошибкой, — набравшись смелости, наконец, пробормотала я и низко опустила голову, чтобы не смотреть ему в глаза.

Молчание. Я почувствовала, как ладонь Роджерса похолодела на моем лице.

— Ошибкой? — медленно повторил Зак.

Я сжала губы и кивнула.

Я не могла сказать того, что думала, потому что смертельно боялась последствий. А ничего хорошего мне ждать не стоит, потому что я знала Зака. Я видела его в действии. И он ужасен, как человек. И я просто не верила, что могу построить отношения с ним… с парнем, который ненавидит меня, но желает.

— Никогда не называй близость со мной ошибкой, — тихо сказал он.

Но лучше я буду убеждать себя именно в этом, чем страдать оттого, что это никогда не повторится вновь.

Как бы было прекрасно, если бы я могла отключить свои чувства.

Сжав челюсти, я подняла голову и устремила на Зака холодный взгляд.

— Но это так, — ответила я, стараясь сделать свой голос ровным и твердым.

Он пошатнулся назад, и его ладонь соскользнула с моей щеки. Стало прохладно, и я съежилась, крепче прижав к груди одеяло. Зак нахмурился и стал сверлить меня непонимающим взглядом. Я оскорбила его. Задела его чувства (и я бы посмеялась над своими мыслями, если бы не видела, как изменилось лицо Роджерса, когда я произнесла эти слова). Он выглядел так, словно я ударила его, или сказала что-то о его маме, как тогда утром.

В память врезались его вчерашние слова о том, что в тот день я раздавила его, обвинив в уходе миссис Роджерс. Мое сердце сжало в тиски чувство вины, которая стала бесконечной, когда сейчас я смотрела в потемневшие глаза Зака, из которых ушел свет.

— Отлично, — выдавил Роджерс, делая еще один шаг назад.

Я была пленена мраком, которым был наполнен его взгляд, поэтому не обращала внимания на его обнаженный вид.

Я нащупала рукой дверную ручку и потянула ее на себя. Сейчас Зак не препятствовал моему уходу, и я, не сводя с него глаз, покинула комнату.


Я открыла кран на полную мощность и под шум воды смотрела на свое потрепанное отражение в зеркале ванной комнаты. Я против своей воли вспоминала эту ночь, и это причиняло адскую боль, одновременно приходящую с приятным послевкусием секса с Заком Роджерсом.

Я должна мыслить трезво.

Я должна понимать, что, позволив этому случиться, я все испортила. Окончательно. Я нещадно уничтожила все свои попытки держаться от Зака на расстоянии, игнорировать его. Я уничтожила возможность ненавидеть друг друга в дальнейшем. Теперь я не знала, что будет в будущем. Я могла лишь предполагать, но мысли об этом вызывали головную боль.

— Зак Роджерс не может быть правильным, — сказала я своему отражению. — Не жалей, что оттолкнула его.

Я не должна. Не должна сожалеть. Ни о том, что это случилось. Ни о том, что это больше не повторится.

Я совсем запуталась…

Громко выдохнув, я низко опустила голову и нависла над раковиной, опершись руками по обе ее стороны.

Все будет хорошо.

Зак Роджерс — полная скотина, использующая девушек, как средство для развлечения, и не более.

Теперь я была одной из этих несчастных девиц.

Хотя нет.

Я лгу.

Я не несчастная девица, я никогда ею не буду.

Между мной и этими девушками есть одно ощутимое отличие.

Это я ушла, оставив Зака Роджерса, а не он выпроводил меня, оставшись с бонусами к своей крутости.

И секс для него ничего не значит. Говоря мне, что это не было ошибкой, он лгал. Он мерзавец. Он самый отвратительный человек, и я чувствовала себя грязной и испорченной, проведя с ним ночь.

И я не буду сожалеть.

Я подняла голову и вновь обратила взгляд на свою точную копию в зеркале.

«Улыбнись» сказала я себе.

Я ничего не потеряю, если забуду ночь с Заком Роджерсом, как самый страшный кошмар в своей жизни.

Самообман — единственный способ избежать внутренних мук.


Глава девятнадцатая


Я реально была готова поверить, что этот день никогда не закончится.

Время словно специально растягивало мои терзания, не торопясь оставлять все самое ужасное в прошлом.

Я так старательно пыталась отогнать от себя мысли о Заке, что решила заняться уборкой, а я ненавижу это дело. Однако это отлично помогает отвлечься и выплеснуть свою раздражительность на пыль, яростно вытирая ее с предметов. Когда я останавливалась, чтобы передохнуть, воспоминания оккупировали мою голову, поэтому мне приходилось возвращаться к работе.

Я просидела в своей комнате до вечера. И все думала, думала, думала…

Как бы я ни пыталась вычеркнуть из памяти моменты прошедшей ночи, мне не удалось это сделать.

Я была бессильна против своего разума. Ему было угодно все помнить. В самых малейших деталях.

Но это было полбеды.

Мне звонил Джейсон.

Пятнадцать раз.

Но я не ответила ни на один его звонок.

Я отказывалась разговаривать с ним не потому, что обижалась на него. Нет. Теперь это было глупо. Мне просто было невероятно стыдно перед Джейсоном, ведь я переспала с его лучшим другом, которого ненавижу, и который ненавидит меня. А ведь я поцеловала Джейсона, собиралась с ним на свидание, и даже то, что он не пришел, не является оправданием моему ужасному, необдуманному и сумасшедшему поступку.

Когда на экране телефона высвечивалось его имя, мое сердце замирало на мгновение, а потом начинало колотиться громко, яростно и испуганно. Я смотрела на телефон и, сжимая до боли кулаки, была готова расплакаться, потому что я поступила ужасно.

Мне стоит забыть об отношениях с Джейсоном. Это абсолютно точно. Боюсь, даже о дружбе не может быть и речи, когда он узнает, что произошло между мной и Заком Роджерсом. А ведь Зак стопроцентно ему обо всем расскажет.