— Хотите кофе? — спросила она у Макса Хоторна. — Я точно хочу. Крепкого черного кофе.

Он кивнул и прошел в гостиную. Когда она принесла туда поднос, он рассматривал фотографию, на которой Изабелла с отцом была снята во время отпуска в Риме, восемь лет назад. Он осторожно поставил снимок на прежнее место.

— Вы сами его откройте, — попросила Изабелла, когда он вытащил из кармана куртки похожий на прежние коричневый конверт. — Только будьте осторожны.

— Внутри нет металла. Я проверил, — сухо сообщил он, достал из кармана перочинный нож и одним аккуратным движением разрезал конверт вверху. Заглянул внутрь, вырвал из своего блокнота чистый лист и положил его на кофейный столик. Осторожно и ловко вытряхнул содержимое конверта на бумагу.

Изабелла не верила своим глазам. На листке лежала одна единственная прядь волос, блестящий рыжеватый локон. Он так напоминал ее собственные волосы, что Изабелла машинально поднесла руку к голове. Конечно, никто не мог бы отрезать у нее прядь, чтобы она ничего не заметила. Изабелла взглянула на Макса Хоторна, который задумчиво смотрел на присланные волосы, словно на выставочный экспонат.

— О Боже, это ужасно, абсурдно! — воскликнула она. Он кивнул. Изабелла снова посмотрела на волосы.

— Это не мои.

— Вы уверены?

— Абсолютно. И не могут быть моими! — Она протянула руку, ее тянуло прикоснуться к прядке, убедиться, что она на ощупь не похожа на ее волосы. Хоторн перехватил ее руку. Их пальцы встретились.

— Они определенно не мои. И цвет не совсем мой. — Изабелла понимала, что ее голос звучит театрально, но ей так хотелось, чтобы волосы действительно оказались не ее. — Вы должны провести анализ на ДНК, или как это называется?

Он продолжал смотреть на нее. Молча, бесстрастно, словно выносил приговор.

Изабелла выдернула пару волос на макушке.

— Вот, отнесите это вашим судебным экспертам, чтобы они их сравнили.

Он нахмурился, потом выражение его лица стало другим, полным чисто человеческого сочувствия и озабоченности.

— Не надо! — закричала Изабелла. — Не надо меня жалеть, будто я — раненое животное или на мне лежит какое-то проклятие. Мне не нужна жалость. Просто найдите негодяя, который стоит за всем этим, и посадите под замок.

— Мне больше всего хочется сделать именно это, — тихо ответил он. — И именно поэтому мне нужна ваша помощь.

Она села.

— Ладно, я попытаюсь вести себя спокойно и разумно, но это нелегко. Такие вещи делают тебя другим человеком.

— Да, понимаю.

— Понимаете? — Она с вызовом посмотрела ему в глаза. — Сомневаюсь. Вы сможете уйти от всего этого, когда выйдете из моего дома. Спокойно вернуться в свой кабинет и записать все, что я скажу, аккуратно и точно, а потом придумать хитрый план, как выследить преступника. Вам не приходится жить с мыслью, что какой-то неизвестный наблюдает за вашими движениями, что он вас ненавидит и хочет продолжать делать вам больно.

— Вы ошибаетесь, — перебил он. — Я не смогу уйти от всего этого, пока мы не поймаем негодяя. Я обязан сделать именно это, причем быстро. Вот почему вы должны поработать вместе со мной, чтобы найти его, Изабелла.

Она с трудом глотнула.

— Понимаю. Что вы хотите знать?

— Нам нужно просмотреть ваши ежедневники — личные и рабочие — и блокнот с адресами. И еще мне нужно знать о последних письмах от ваших родственников и друзей и о ваших беседах с ними.

— Нам нужно? — переспросила она. — Кто именно будет просматривать мои личные вещи, кроме вас? — Когда она это произносила, ее глаза метали молнии, но Хоторн не дрогнул. Ей пришла в голову мысль, что он всегда открыто и прямо встречает ее взгляд, и ей нравится такая честность и откровенность. Или это просто означает, что он пытается ее подловить?

— Моя команда, — ответил он.

Изабелла подумала о розовощеком констебле Джеке Чини и о сержанте Эмме Хейс с железным лицом. Интересно, кого еще Хоторн имел в виду? Она представила, как они цитируют друг другу отрывки из ее дневников, отпускают шуточки и смеются над ней. В конце концов, это свойственно человеческой природе.

— Вот как!

— Есть проблемы?

— Мне бы хотелось, чтобы их читали только вы. Я не знакома с вашими людьми. Откуда мне знать, что им можно доверять?

Воцарилось молчание. Она опустила голову.

— Забудьте об этом, инспектор Хоторн. Просто сделайте все, чтобы побыстрее покончить с этим кошмаром.

— Изабелла, — мягко произнес он, — я постараюсь максимально облегчить вам положение и сохранить в неприкосновенности личные аспекты вашей жизни.

— Я вам верю. Мои ежедневники здесь, в доме. Можете их посмотреть. Вам придется позвонить моей секретарше Эстер по поводу моего рабочего расписания. И еще, я полагаю, вы захотите, чтобы я осталась здесь и отвечала на ваши вопросы, поэтому скажите ей, пожалуйста, что я приду в офис только завтра. Придумайте любую причину, какую захотите.

Он посмотрел на нее и мрачно кивнул.

— Очень хорошо. Благодарю вас.

— Что еще вы хотите знать?

— Нам нужен список всех, с кем вы недавно вступали в контакт. Друзья, коллеги, клиенты…

— Парикмахер, косметолог, дантист, — насмешливо подсказала она. — Все действующие лица моей жизни!

— Мы не можем никого исключить. Следующие три часа Хоторн провел за чтением ее дневников и писем. Иногда он хриплым голосом требовал пояснений по поводу каких-то имен или назначенных встреч, а Изабелла сидела в оцепенении и машинально, равнодушно отвечала на его вопросы. Он был поглощен работой, его лицо казалось резким и хмурым. Она почти боялась его, такой явной была его сосредоточенность.

Было уже почти два часа, когда она приготовила сырные тосты, прибавив к тертому чеддеру по капле горчицы и сливок, прежде чем положить их на гриль. Хоторн рассеянно поблагодарил ее и машинально съел угощение, словно заправлял свой организм и мозг топливом. Время от времени он выходил в прихожую, и она слышала, как он тихо разговаривает по мобильному телефону. Очевидно, он звонил в участок и консультировался со своими людьми.

В три часа приехала Эмма Хейс. Она вежливо улыбнулась Изабелле, несколько мгновений с любопытством смотрела на нее, словно на зверя в зоопарке. Изабелла ушла на кухню, чтобы Эмма с Хоторном спокойно поговорили. Она постепенно чувствовала себя запасной деталью, а не главным действующим лицом в этой драме.

Эмма Хейс ушла час спустя, унося дневники и письма Изабеллы в прозрачных пластиковых пакетах. Вернувшись в гостиную, Изабелла заметила, что исчезли присланная прядь и ее собственные волоски.

В четыре зазвонил телефон. Она сняла трубку в спальне.

— Иззи, дорогая, это я!

— Луиза, как ты?

— Могло быть хуже. Но что с тобой? Я звонила на работу, и там мне сказали, что ты заболела и ушла. С тобой все в порядке, дорогая?

— Да. — Изабелла лихорадочно соображала, как успокоить сестру. — Просто расстройство желудка, завтра все будет в порядке.

— Ты не подцепила вирус? Из нас двоих хрупкая женщина — это я! — со смехом напомнила Луиза. — Кстати, завтра я иду делать аборт.

— О Господи!

— Не пытайся меня отговаривать. Я уже приняла решение. Просто немного помолись за меня.

Изабелла записала номер телефона и адрес частной клиники в Хэмпстеде, куда намеревалась обратиться Луиза.

— Я приеду за тобой, — предложила Изабелла. — Пусть мне позвонят, когда тебя будут выписывать.

— Не волнуйся, дорогая, Джош за мной приедет. Я ему во всем призналась.

— И что он сказал?

— Что по-прежнему меня обожает. Сумасшедший! После разговора Изабелла положила трубку и задумчиво нахмурилась.

Когда она вернулась в гостиную, Макс Хоторн пристально уставился на нее.

— Это звонила моя сестра Луиза, — объяснила Изабелла.

— Понятно.

— Просто звонок от родственницы. Он кивнул, лицо его было суровым.

Изабелла почувствовала себя виноватой, словно он заподозрил ее во лжи. Дьявол! Этого не может быть.

— Я сейчас вернусь в участок, — сказал он, и она ощутила тревогу и растерянность, словно он выдернул из-под нее страховочную сетку. Когда он находился рядом, она по крайней мере была в безопасности, хотя в его присутствии ей приходилось нелегко. Без него в ее доме станет пусто и одиноко. Боже милостивый! Что с ней происходит? Она разваливается на части.

— Дом все время будет охранять полицейский снаружи. Вы в полной безопасности.

— Правда?

— Да, — подтвердил он.

— Когда вы вернетесь? — спросила она порывисто.

— Сегодня вечером. — Он заколебался. — Нам необходимо кое-что обсудить. Я хочу сделать вам одно предложение.

Внезапно у Изабеллы проснулось чувство юмора.

— Предложение, инспектор? Вы говорите, как герой любовного романа.

Он не улыбнулся, и его мрачный взгляд заставил ее почувствовать себя глупой и легкомысленной.

— Боюсь, я не вполне соответствую образу романтического героя, — резко бросил он. У двери он обернулся, и она услышала знакомые предостережения насчет осторожности и мер безопасности.

Пока Хоторн поднимался по лестнице, Изабелла вспомнила долгие часы, которые они провели в тот день вместе, вопросы, которые он задавал, сведения, которые собрал о ее жизни. Совсем недавно она и в глаза не видела Макса Хоторна, и ее поразила мысль, что этот невозмутимый инспектор теперь знает о ней больше, чем любой другой человек на свете.

Глава 7

— Есть предположения? — спросил Макс Хоторн у констебля Чини и сержанта Хейс, изложив им результаты прочтения дневников и писем Изабеллы. Его лицо было напряжено, тени залегли под глазами.

— Прядь волос явно указывает на связь с делами об избиении, — осторожно произнесла Эмма Хейс.