— Спасибо, — автоматически сказала она, встретившись с ним взглядом, и вновь перевела взор на ребенка. И завалила девочку вопросами насчет прошедшего дня. Она сама не заметила, как перешла к своей тактике первых дней, игнорируя Жигунова. Но он не позволил этому долго продолжаться и легко вклинился в их разговор. Вздохнув, Лина уступила, не желая откровенно грубить ему в присутствии Маши. Правда, не удержалась от парочки язвительных фраз, произнесенных слащавым тоном. Подмигивание Григория она заметила только к концу ужина и догадалась, что тот хочет поговорить с ней наедине. В раздражении передернув плечами (он что опять будет вести адвокатские речи?), Лина все же еле заметно кивнула. И после ужина сказала что хочет прогуляться, настояв чтобы Дима с Машей поиграли в карты пока без неё.

Усевшись на качели, она стала ожидать Григория, стараясь не злиться на него. Но если он опять начнет выгораживать Диму, она пошлет его далеко и надолго. И даже его возраст не будет для этого помехой.

— Ты так любишь качели, Лина? — спросил Гриша, приближаясь к девушке. В ответ она фыркнула и, не удосужившись ответить, выжидающе уставилась на него. Со вздохом он подошел вплотную и облокотился на дерево. — Дима рассказал, почему вы поругались сегодня утром… — Она ошарашено замерла, непроизвольно перестав раскачиваться. И что же ещё Дмитрий рассказывает своему охраннику? Где, когда и сколько раз? Вздохнув поглубже, она постаралась успокоиться. — Лина, я сам спросил у него, почему ты выскочила из коттеджа, как ошпаренная. И Дмитрий неохотно рассказал мне. Дело в том, что вчера он заключил сделку…

— Очень выгодную, по его словам, — перебила его девушка. Она уже хотела было послать его, но любопытство все же победило. Григорий просто кивнул.

— Только партнер его, Игорь, поставил одно условие… Нет, надо рассказать все по порядку. Дмитрий с Игорем были друзьями ещё с института. Окончив ВУЗ, они решили организовать собственное дело… Сначала были проблемы, сложно пробиться в сферу строительства, они пахали, как проклятые. Дима все меньше времени уделял жене… А потом застал Ольгу и Игоря в собственной постели. Хотел выгнать жену, но она заявила, что беременна и клялась, что от него. Скрипя зубами, он оставил все, как есть. Зато сразу же разорвал их с Игорем союз. Они только начали вставать на ноги и тут пришлось все делить поровну. Игорь пытался хотя бы приостановить процесс разделения, но Дима был непреклонен. Ольге запретил с ним встречаться, даже меня на время приставил её сторожить. Понимая свою вину, она вела себя идеально. А спустя три месяца, когда беременность стала уж очень очевидна, Дима перестал следить за ней. Я вернулся на свое место помощника ген. директора строительной фирмы. Фирма Игоря же занялась отделочными работами. Когда Ольга сбежала, Игорь попытался наладить отношения с Димой, предлагал и не раз и на очень невыгодных для себя условиях вновь объединиться, но Жигунов был непреклонен. А сейчас в связи с кризисом… решил все же объединить фирмы, так как понимает, что выживут только сильнейшие, и компания Игоря и фирма Димы довольно крупные, вместе будут гигантами. И к тому же Игорь предложил ему просто фантастические условия. И все бы замечательно, но условие… Он требует, чтобы Маше и ему сделали анализ ДНК, хочет установить свое отцовство.

Минуту Лина просто растерянно смотрела на Григория не в силах понять и принять услышанное.

— И что будет, если Маша окажется его ребенком? — шепотом спросила она. Григорий пожал плечами. Наверное, ответ на этот вопрос не знает никто. И как Дима только на это согласился? Хотя чему она удивляется, ещё неделю назад он практически не замечал ребенка. Возможно Дима даже будет рад избавиться от малышки. Хотя если судить по его вчерашнему поведению, последнее предположение далеко от истины. И этот его шепот: моя, только моя… Сравнение с женой, которая спала со всеми (а я только с ним), и отсюда желание обладать безраздельно?… Или, может, он вовсе не думал о ней в этот момент? Лина передернула плечами, возвращаясь в реальность. Поколебавшись, она все же спросила. — А какова вероятность того, что Игорь её отец?

— Процентов 30–40 %, - с сомнением сказал Гриша. Заметив, как приободрилась девушка, он хмуро бросил. — Маша может быть ребенком кого-то третьего. — Шумно выдохнув, Лина покачала головой, поднимаясь с качели.

— Возможно, Дима только обрадуется возможности перепоручить Машу другому человеку. — пренебрежительно сказала она, разворачиваясь к дому. — Под шумок сделает сравнение своего ДНК и Маши… — Закончить она не успела, Гриша схватил её за запястье и развернул к себе.

— Прекрати! Хватит наговаривать на него. Да, Дима не идеальный отец, и до последнего времени мало уделял ей внимание. Но он её отец! Дима любит Машу. Просто мысль, что она возможно не его дочь заставляла его…

— Пренебрегать ребенком? — с сарказмом закончила Лина. Выдернув руку, она с вызовом посмотрела на Гришу. — И вообще зачем ты мне все это рассказал? И не говори, что просто удовлетворял мое любопытство. Тем более я тебя не просила об этом. — Гриша молчал, что Лина ещё больше рассердило. — Хочешь, чтобы я ему посочувствовала? Утешила? Не дождешься!

Развернувшись, она чуть ли не бегом ворвалась в дом и замерла на пороге, прикрыв за собой дверь. Давала себе время прийти в себя. Обхватив голову ладонями, она пыталась разобраться в чувствах, что сейчас испытывала. Получалось плохо… Она переживала за Машу, и, что уж скрывать, за Диму тоже. И несмотря ни на что сочувствовала ему… Но больше всего в этот момент она хотела не знать всего этого. Не желала входить в его жизнь, потому что возврата назад не будет. Не для неё. До этого момента Лина думала, что по истечении оговоренного месяца (а может, и раньше), она забудет все это как страшный сон. Просто вычеркнет Диму и все что с ним связано из своей жизни. Но сейчас поняла, что это почти невозможно. Слишком она привязалась к Маше, а чувства, что испытывала к Диме, Лина даже не хотела понимать и осознавать. И ещё осознание того, что ещё десять минут назад все было намного проще, бесило её. Побить бы этого Григория за его разговорчивость. Лина усмехнулась: и чего она так распереживалась? Дима ведь не хочет пускать её в свою жизнь. Как он сказал: не мое дело? Вот именно! Её это все не касается. Она вообще даже ничего не знает об этом. Мысленно встряхнувшись, она поспешила в гостиную. Улыбнувшись, она предложила поиграть во что-нибудь другое.

— А во что? — с интересом спросила Маша.

— А во что хочешь?

— В жмурки! — почти сразу же выдал ребенок. Лина покосилась на Диму, тот кивнул, вошедший же Гриша тоже активно поддержал идею.

— Только недолго! — поставила условие Лина. — Через полчаса будут «спокойной ночи», а после ты пойдешь спать. А теперь, Машутка, беги за шарфиком. — пока ребенок бегал за ним в комнату, она уговорила поучаствовать в игре и няню и домработницу, даже за Вадиком сгоняла. Тот даже не пытался отбиться. И вскоре дружной гурьбой начали носиться по гостиной, коридору и столовой (в одной комнате поместиться было проблемно). Но несмотря на всю веселость и оживленность, Лина старалась избегать Диму. Боялась выдать свое смятение, она смотрела куда угодно, только не на него. А когда он водил и поймал её, напряженно застыла, не в силах выдавить из себя улыбку. Дима же шутливо перечислял всех присутствующих дам, а потом и джентльменов, ни разу не упомянув её. Лина смогла все же рассмеяться, когда Жигунов её во второй раз назвал Ниной Олеговной. И только когда она расслабилась, Дима прекратил её ощупывать.

— А я знаю точно! Лина, — торжественно заявил он, снимая повязку. Лина улыбнулась ему, но быстро перевела взгляд на шарф.

— Браво! Не прошло и полгода, как ты меня узнал. — пошутила она, не в силах добавить яда в свой тон. Мысленно выругавшись на себя, Лина повернулась к Диме спиной, жестом прося завязать ей глаза.

Глава 12

В этот вечер они вдвоем читали сказку на ночь. Точнее читала Лина, а Дима и Маша слушали, устроившись на кровати. Каким образом Дима поместился на детской кровати это отдельный разговор. Лина с трудом сдержала смех, наблюдая, как он мучается. Поэтому поспешно схватила первую попавшуюся под руку книжку и уткнулась в неё.

Пока читала, часто чувствовала на себе взгляд Димы, что заставляло её напрягаться. Поэтому когда Маша засопела, первая выбежала из детской.

Зайдя в комнату, Лина плюхнулась на кровать, и чтобы хоть чем-то себя занять, схватила расческу с тумбочки. А когда вошел Дима, уже спокойно посмотрела на него и вновь отвернулась, расчесывая волосы. Прерывать молчание она не торопилась, ожидая его дальнейших действий. Он подошел к кровати и присел на корточки напротив неё. Лина все равно избегала его взгляда, поэтому Дмитрий забрал у неё расческу и, дотронувшись до подбородка, заставил посмотреть на него.

— Не пытайся игнорировать меня, Лина! Не стоит. — спокойно сказал Дима, легко целуя её в губы. От удивления Лина никак не отреагировала на его ласку. Он что решил, что я пытаюсь его игнорировать? Да я просто разрываюсь от противоречивых желаний: то ли поколотить его за то, что он согласился на условие Игоря, то ли обнять и сказать, что все будет хорошо. Но ни то, ни другое она сделать не может, так как покажет свою полную осведомленность. С трудом подавив желание оттолкнуть его, Лина замерла, не отвечая на его поцелуй. А Дима продолжал целовать, языком проникая сквозь сомкнутые зубы, настойчиво добиваясь ответа. Так и не дождавшись его, он отстранился и заглянул в её глаза. — Опять сопротивляешься?

— Нет, что ты, — возразила Лина. — Я же не отталкиваю тебя. — и в противовес своим словам чуть отодвинулась назад. Вздохнув, Дима напряженно пробормотал.

— Раз ты настолько упряма… Насчет вчерашнего, ты была права: мой партнер — беспринципная сволочь. Я не хотел тебе ничего рассказывать, потому что… — Лина ошарашено замерла: он что решил пооткровенничать? Не хочу! Дима тем временем присел рядом с ней на постель, разворачивая её к себе лицом. Одновременно подыскивая подходящие слова, он удивлялся себе: почему он вообще решил ей что-то рассказать? Неужели на него так подействовал выговор Григория, что тот устроил, когда узнал в чем причина их ссоры? Или упорное нежелание Лины общаться с ним после утреннего инцидента? Но тем не менее Дима сейчас собирался рассказать самое сокровенное, что камнем давило на его плечи. — Потому что это старая и довольно некрасивая история. И она тебя совершенно не касается…