Бью уже и так потратил два дня, пытаясь среди найденных им фактов обнаружить что-нибудь существенное, но ему никак не удавалось связать концы с концами. Ну и наплевать. По крайней мере атмосфера этого бара вполне соответствовала его настроению, и он мог здесь хоть немного расслабиться.

Возле его столика остановилась тележка на колесиках, и сладкий голосок пропел:

– Что будем заказывать, милый?

Бью поднял голову. Бог ты мой! Живое воплощение его мечты, того самого плана, который еще совсем недавно он считал чуть не главным делом своей жизни. Полуобнаженная блондинка на высоченных каблуках, с пышными формами и многообещающей улыбкой на смазливом личике. Именно таких Бью видел по ночам в своих эротических снах. Но отчего-то на этот раз сердце его не дрогнуло.

– Принеси мне бутылочку пивка, дорогуша, – только и сказал он.

Официантка разочарованно вздохнула, и неимоверных размеров грудь едва не вывалилась из малюсенького бюстгальтера.

– Сейчас, только стол протру, – уже не так приветливо ответила она.

Наклонившись, девушка принялась за работу, причем с каждым движением грудь ее как бы ненароком касалась щеки Бью. Однако прикосновения эти совсем не возбуждали его, напротив, именно в этот момент ему на ум пришли слова Джульетты: «Стоит мне почувствовать к кому-то привязанность, как я сразу же оказываюсь лишней».

Черт бы ее побрал! Бью тряхнул головой и выпрямился на стуле. Назло непрошеным мыслям он провел ладонью по обнаженным бедрам девицы.

– Бьюсь об заклад, ты тоже танцуешь здесь, а?

– А как же, сладенький. Хочешь, исполню танец специально для тебя прямо здесь, на столе?

Бью вдруг обуяла скука. Отдернув ладонь, он взял свой кейс и вытащил из него желтую папку.

– Может быть, но позже. Сейчас я хочу немного поработать.

Девица одарила Бью таким уничтожающим взглядом, словно навсегда разочаровалась в его мужских способностях.

– Ты все же подумай о моем предложении, милый, а я пока принесу твое пиво.

Бью забыл о существовании пышнотелой девицы в тот же миг, как только она отошла от его столика. Он высыпал из конверта заключения судмедэксперта и баллистической экспертизы, а потом еще и черно-белые снимки, которые ему передал фотограф полчаса назад.

Сперва Дюпре внимательно просмотрел кадры, сделанные на приеме в парке: на каждом стояли дата и время съемки. На двух из них был изображен Эдуард, но он стоял довольно далеко от самшитовых зарослей в те минуты, когда раздались выстрелы.

Тогда Бью перешел к изучению фотографий вечернего коктейля. Он отложил в сторону одну, на которой очень четко были видны Эдуард и Селеста, быстро просмотрел оставшиеся, морщась как от боли при виде изображения собственной персоны под руку с Джульеттой, и сунул все фотографии обратно в папку, оставив на столике всего три – те, на которых был запечатлен муж Селесты.

– А вот и пивко. – Бросив взгляд на снимки, официантка поставила перед ним бутылку. – Так ты уже решил… – Она вдруг наклонилась и внимательно посмотрела на фотографии. – Эй, да это же Щеголь Дэн! – изумленно воскликнула девушка и уставилась на Бью. – Откуда они у тебя?

Детектив резко вскинул голову:

– Ты в самом деле знаешь этого типа?

– Да нет. – Официантка вдруг смутилась. – Он время от времени заглядывает сюда. Короче, с тебя четыре пятьдесят за пиво.

Выудив из заднего кармана бумажник, Бью достал двадцатку и протянул ее девице.

– Говоришь, его зовут Дэн?

– Это мы все его прозвали Щеголь Дэн за то, что он так одевается. – Она ткнула длинным наманикюренным ногтем в снимок, на котором Эдуард был изображен в смокинге. – И манеры у него – о-го-го!

Положив деньги в небольшую коробочку, стоявшую на подносе, полногрудая красотка принялась отсчитывать сдачу, но Бью широким жестом отвел ее руку. Сейчас он был готов расцеловать эту вульгарную девицу. Манеры… одежда… Эврика! Вот она – настоящая удача.

– Возьми все себе, ты это заслужила. А теперь присядь-ка рядышком, я хочу задать тебе пару вопросов.

* * *

Когда через несколько часов он вошел в офис Роксанны, та холодно взглянула на него и тут же снова уткнулась в свои бумаги.

– Что вам нужно, Дюпре? – произнесла она, не поднимая головы. Хороший вопрос…

– Хочу поговорить с Джульеттой. Она у себя?

– Мисс Астор Лоуэлл находится на своем рабочем месте, но вас пускать она не велела.

Бью ткнул пальцем в переговорное устройство:

– Я пришел по делу. Немедленно свяжи меня с ней.

Роксанна презрительно фыркнула, но все же взяла трубку и нажала нужную кнопку:

– Джульетта? Здесь сержант Дюпре. Он настаивает на встрече с тобой, говорит, у него какое-то важное дело. – Несколько секунд она молча слушала, потом сделала неопределенный жест рукой:

– Вы можете войти.

У двери Джульетты он остановился и оглянулся на Роксанну, а затем, пожав плечами, шагнул внутрь.

Джульетта подняла голову, но не стала вставать ему навстречу. Она лишь положила руки поверх разложенных на столе бумаг и посмотрела на Дюпре со спокойным ожиданием, будто он был всего лишь назойливым незнакомцем, который случайно забрел к ней.

Только тут Бью почувствовал, насколько это ему небезразлично. Он и не подозревал, что ее равнодушие так сильно ранит его.

– Отлично выглядишь, – стараясь говорить как можно более равнодушным тоном, произнес он.

На этот раз Джульетта и правда была великолепна. Хотя она по-прежнему оставалась истинной Астор Лоуэлл, в ней появилось нечто новое. Волосы ее были собраны в пучок, но несколько выпущенных и вьющихся по плечам локонов придавали их хозяйке особое очарование. А еще глаза – они, словно магнитом, притягивали к себе, заставляя сердце Бью отчаянно биться.

– Не думаю, что вы приехали сюда специально для того, чтобы сделать мне комплимент. А так как мы оба очень занятые люди…

– Хорошо-хорошо, приступим к делу. Мое расследование несколько продвинулось…

– Примите мои поздравления.

– Спасибо. Но это еще не все. Мне нужна твоя помощь.

Джульетта вопросительно подняла бровь:

– И в чем она будет заключаться?

– В некоторой информации. Например, не могла бы ты сказать, где чаще всего любит бывать Эдуард Хэйнес – я имею в виду твой отель. Или он все время торчит у себя в номере?

На долю секунды непроницаемая маска Джульетты смягчилась.

– Простите?

– Ты отлично слышала меня, Бутончик.

– Не пойму, зачем вам знать, где Эдуард проводит свободное время?

– Извини, но на этот вопрос я пока не имею права ответить.

– Отлично. В таком случае вот вам Бог, а вот порог.

– Тысяча чертей! Джульетта!

– Прекратите ругаться, Бьюрегард Дюпре! – Хозяйка кабинета величественно поднялась из-за стола. – Если вам требуется информация, вы прежде должны мне все объяснить. В противном случае убирайтесь вон и не мешайте работать.

Бью опешил. Он скорее дал бы загнать себе иголки под ногти, чем позволил кому-либо командовать собой. Но сейчас он отчаянно нуждался в ответе Джульетты, иначе ему никогда не добраться до Эдуарда Хэйнеса, и тот будет по-прежнему разгуливать на свободе, выискивая новые жертвы. К тому же он понимал, что Джульетта имеет полное право разговаривать с ним в подобном тоне – ведь он сам выложил ей историю о своем плане будущей жизни. И дернул же тогда, его черт за язык!

Впрочем, бояться ему было нечего – он уже успел понять, что Джульетта осторожна и достаточно благоразумна: болтать лишнего она не станет и тем более не побежит докладывать Хэйнесу о возникших подозрениях. И Бью решил рискнуть.

– Понимаешь, – не спеша проговорил он, – в деле появились кое-какие ниточки, ведущие к Эдуарду. Я думаю, что он не только замешан в покушениях на твою жизнь, но еще и в нападениях на тех девушек, о которых я тебе рассказывал. Иными словами, может оказаться, что Охотник за трусами не кто иной, как Эдуард Хэйнес.

Такой милейший человек – и половой извращенец? Немыслимо! Джульетта протестующе замотала головой:

– Ни за что в это не поверю!

– Верю, не верю! Я же не в бирюльки с тобой играю. Все это очень серьезно, и у меня есть доказательства. В тебя стреляли из старинного оружия, а у Хэйнеса как раз были антикварные револьверы. К тому же моя сестра рассказала, что именно таким револьвером преступник махал у нее перед носом, заставляя раздеться.

– Но при чем здесь Эдуард?

– Ты что, думаешь, каждый бездельник в Новом Орлеане держит подобное оружие в ящике письменного стола? А тут сразу два преступления, и оба крутятся вокруг одного и того же.

– Но он же коллекционер!

– Не перебивай, пожалуйста. Хэйнеса опознала по фотографии барменша того заведения, в котором Охотник выслеживал свои жертвы.

– Ради всего святого! Он просто зашел в бар пропустить стаканчик виски. По-твоему, это запрещено законом?

Глаза Бью угрожающе потемнели. Он подошел вплотную к Джульетте и хриплым голосом проговорил:

– Черт побери, неужели ты думаешь, что я просто так, от нечего делать собираюсь засадить его за решетку? Я не первый год в полиции, так что лучше не спорь со мной. Мой опыт, а еще больше мой инстинкт подсказывают…

Джульетта протестующе подняла руку.

– Извини, но меня не волнуют твои инстинкты. Если ты помнишь, однажды я уже доверилась им.

Бью склонил к ней голову, так что его дыхание обожгло ее лицо.

– Я говорю о профессиональных инстинктах, а не о… – Запнувшись, он провел рукой по ее волосам и тихо продолжил:

– Я показывал фотографию Хэйнеса еще в трех барах, где либо работали, либо просто бывали жертвы Охотника, и там его тоже опознали. Все четыре заведения, Джульетта, – самые низкосортные стриптиз-бары, какие только есть в нашем городе. Неужели ты можешь представить, что Эдуард исключительно из желания поразвлечься постоянно заходил в такие места?