– О боже мой! – Тиффани хлопает себя ладонью по лбу. – Я была так занята мыслями о вечеринке Брайса, что совершенно забыла об этом!

– Похоже, нам скоро снова нужно идти по магазинам, – смеется Саммер.

– Без шуток. Если мы не хотим, чтобы наши платья шили в спешке… Например, Элисон рассказывала мне пару недель назад о свадьбе своей кузины. Когда до торжества оставался практически месяц, они стали подгонять платья подружек невесты, а их было четверо, и начался полный хаос. На одном из платьев неаккуратно подшили подол. А если представить, что во всех школах в округе тоже планируются танцы…

Они обсуждают Зимний Бал. В течение последней пары недель мне то и дело попадаются на глаза объявления о нем, но я не обращаю на них особого внимания. По какой-то причине мне кажется, что я туда все равно не попаду.

Я не совсем уверена в своем желании идти на бал, ведь я не очень люблю вечеринки, но понимаю, что придется. Наверняка все девчонки начнут меня уговаривать, а еще, конечно же, я должна составить пару Брайсу.

– Вот дерьмо, – произносит затем Тиффани. – Мне еще нужно найти пару для бала.

– Вряд ли это будет трудно, – говорю я, не подумав. – Парни из шкуры вон лезут, стремясь привлечь твое внимание.

– Ты преувеличиваешь, Мэдисон, – смеется она.

– Нет, – возражаю я, потому что это правда. – Ты без труда подыщешь себе пару.

– Ну… – Она произносит это с сомнением, но мы все знаем – я права, даже Тиффани. Она просто скромничает. – Ох. Последний раз я ходила на танцы в прошлом году со Стивом. Наверное, мне следует найти какого-нибудь бедняжку, который согласится провести со мной вечер, как считаете? – смеется Тиффани.

И тут раздается звонок.

– Тогда пошли, Тифф, я думаю, нам лучше заняться географией. Сегодня опять будет тест. Я еще никогда в жизни так не волновалась, – невозмутимо говорит Саммер, и мы все смеемся. Она поворачивается ко мне. – А у тебя какой урок?

– Физкультура, – отвечаю я, и они сочувственно бормочут. Я пожимаю плечами, зная, что снова спрячусь под трибунами вместе с Энди. Нас до сих пор учат играть в «контактный» футбол; мне это не интересно. Я рада разным преподавателям физкультуры и легкой атлетики – иначе бы чувствовала себя виноватой, пропуская урок.

В коридоре я задерживаюсь у доски объявлений, пока остальные ученики спешат мимо меня на урок. Смотрю на афишу Зимнего Бала.

Она красивая и довольно искусно выполнена. Просто и симпатично, с оформлением в различных оттенках синего, белого и серебристого, с изображением арки из воздушных шаров, через которую виден бальный зал. Я читаю, что танцы назначены на одиннадцатое декабря. Впереди больше месяца; у нас еще куча времени для подготовки нарядов.

Интересно, на что это будет похоже. Я видела фотографии с разных балов, которые Дженна посещала в Пайнфорде. Все девушки как на подбор в ярких платьях, а у каждого парня в смокинге галстук или рубашка обязательно подходят по цвету к наряду его пары. Иногда все скидываются и нанимают лимузин. На танцах все фотографируются, танцуют, едят и, похоже, отлично проводят время, но мне интересно, будет ли со мной так же.

В такие моменты, как сейчас, я жалею о своей новой популярности. Конечно, мне нравятся мои друзья, и я очень благодарна им за теплое отношение ко мне, но мы с ними разные. В такие моменты, как сейчас, я чувствую, что не вписываюсь в их тусовку.

Мысленно встряхиваюсь. Ты ведешь себя глупо, Мэдисон. Ты отлично проведешь время на танцах. Беспокойство никому не приносит пользы! Сейчас тебе нужно волноваться лишь о том, где достать платье. А это не так уж сложно, на самом деле. Так что перестань так много думать и иди в спортзал.

Я бросаю еще один взгляд на афишу, а затем отправляюсь в раздевалку для девочек, чтобы переодеться перед долгим сидением под трибунами с айподом.


К четвергу я уже столько всего слышу о предстоящем бале, что и сама начинаю испытывать смесь нетерпеливого предвкушения и волнения от предстоящих поисков платья.

Перед уроками Тиффани и Мелисса обсуждают поход по магазинам. Завтра мы все идем в торговый центр.

– Я, наверное, выберу себе длинное платье, – заявляет Тиффани. – Летом и прошлой зимой у нас были короткие платья. Опять же, в этом сезоне модно именно длинное.

– Совершенно верно, – соглашается Мелисса. – А какой хочешь цвет? Я подумываю о розовом. Скорее, пастельно-розовом. Не слишком ярком.

– Хм, да, – бормочет Тиффани в знак согласия, или, может быть, одобрения, учитывая то, как Мелисса смотрит на нее – словно бы в ожидании решения. – А я хочу что-то серебристое. Ну, знаешь, в зимнем стиле и все такое. Саммер остановила выбор на темно-фиолетовом. Сначала хотела выбрать лиловый, но ведь он совсем не подходит к цвету ее волос!

– О, черт, да. Хорошо, что она одумалась.

– Да, я знаю.

Они обе переводят взгляд на меня, но, только когда Мелисса спрашивает: «А как насчет тебя и Брайса?» – я осознаю: и мне нужно сообщить им выбранный цвет наряда.

– Понятия не имею, – пожимаю я плечами. – Может быть, синий? Я еще не думала об этом.

– Брайс хорошо смотрится в синем, – замечает Мелисса.

Как будто это должно мне помочь.

– Да, это так, – снова пожимаю я плечами. – Не знаю. Я решила выбрать то платье, которое мне больше понравится.

– Но ты же должна понимать, чего примерно хочешь, – поражается Тиффани. – Вырез сердечком? Юбка «рыбий хвост»? Со шлейфом? На бретельках?

Я даже не до конца уверена, что знаю, как выглядит юбка «рыбий хвост». Снова пожимаю плечами – это и есть мой ответ.

Тиффани изумленно смотрит на меня, прежде чем подтянуть отвисшую челюсть, а Мелисса просто уставилась, выпучив глаза. Мне хочется поерзать на стуле; сейчас я выгляжу очень странной, поскольку не так предвкушаю бал, как они.

Не поймите меня неправильно, я действительно его предвкушаю. Правда. Черт возьми, это будет мой первый бал! И я собираюсь прийти на него в качестве девушки лучшего футболиста и самого симпатичного парня школы! Я, Мэдисон Кларк. Я иду на танцы!

Но да, в то же время меня это ужасно тревожит. Подозреваю, что не смогу веселиться наравне с остальными, – и слегка нервничаю, поскольку никогда раньше на балы не ходила. Проблема вот в чем: нас с подругами волнуют разные вещи; и своими тревогами я с ними делиться не хочу.

Но они ошибочно принимают отсутствие у меня интереса к выбору наряда за нежелание вообще посещать бал.

Конечно, я не хочу им это объяснять. Не могу. Придется выложить и все остальное. А подобного я ни за что не допущу.

– Серьезно, – слышу я голос Тиффани, – ты ведешь себя так, будто никогда раньше не ходила на танцы.

На долю секунды мне кажется, что сейчас прозвенит звонок и спасет меня, отправив всех обратно в класс. Я задерживаю дыхание и считаю: раз, два, три, четыре… Но ничего не происходит. Естественно, ничего не происходит.

– Совсем забыла! Сегодня утром я должна была срочно встретиться с тренером по поводу соревнований по легкой атлетике! – Я хлопаю себя ладонью по лбу и вскакиваю на ноги, с грохотом отодвинув стул и привлекая к себе всеобщее внимание – в последнее время это уже стало привычкой. – Увидимся позже, ладно?

И я выбегаю оттуда так быстро, как только могу, чтобы не показаться еще большей дурой.

Я сказала почти правду. Мне действительно нужно встретиться с тренером. Но она разрешила заглянуть к ней на перемене, так я и планировала поступить до этого момента. Поднимаю взгляд и осознаю, что иду вовсе не в ее кабинет. Но не разворачиваюсь, а просто продолжаю идти дальше. В ушах гремит музыка. Я даже не заметила, как надела наушники; наверное, это было рефлекторное действие. А еще я практически задыхаюсь – грудь вздымается от неглубоких, частых вдохов; сердце трепещет; руки трясутся, а ноги так дрожат, что, кажется, сейчас упаду.

К счастью, мне удается без происшествий добраться до библиотеки.

Сама не знаю, зачем я сюда пришла. Но здесь тихо, и можно надеяться: мне никто не помешает, так как все в своих классах или на пути на первый урок. Укроюсь от любопытных глаз. Я бреду между рядов книжных полок, не имея понятия, в какой секции нахожусь, и, наконец, останавливаюсь. И просто… оседаю на пол. И остаюсь так.

Даже не знаю, смогу ли вновь подняться. Поэтому просто подтягиваю колени к груди и прижимаюсь к ним лбом, зажмурив глаза так сильно, что вижу яркие пятна на темном фоне. Словно пытаюсь отрешиться от окружающего мира.

Полагаю, это для меня характерно.

Дыхание понемногу выравнивается, и тут на плечо мне ложится рука, из-за чего я резко подпрыгиваю и ударяюсь головой о полку позади себя. С одной из верхних полок на меня падает книга.

– Извини, – говорит Дуайт, – я не хотел тебя напугать.

Он успевает первым поднять книгу и возвращает ее на место. Я потираю затылок и чуть-чуть вытягиваю ноги.

Тогда Дуайт садится рядом со мной на пол. Его плечо касается моего.

Я смотрю на него, отчаянно пытаясь сохранить непроницаемое выражение лица. Это оказывается не сложным.

Дуайт же, наоборот, выглядит обеспокоенным: глубокая складка на лбу, тревожная тень в глазах, даже маленькая морщинка на носу.

– Все в порядке? – спрашивает он.

Я медленно киваю, но Дуайт произносит:

– Врешь.

Я смеюсь. Не так уныло, как сама от себя ожидала, что хорошо.

– Все в порядке.

– Самая большая ложь во Вселенной.

Я криво улыбаюсь, но ничего не отвечаю. Да и что тут можно сказать? Признаться Дуайту, мол, я устала убегать от всего этого? Мне надоело притворяться той, кем я на самом деле не являюсь? Я отчаянно пытаюсь жить новой жизнью, но уже близка к тому моменту, когда испорчу и потеряю все?