— Уж скучной ты никогда не будешь, — сказал он, тщательно выговаривая каждое слово. — А твое «маленькое преувеличение» чуть не подвигло меня на действия, о которых мы оба пожалели бы. Уверяю тебя, лежать рядом с тобой всю ночь, умирая от желания обладать тобой, — совсем не скучно.

Она сразу ощетинилась.

— Это не моя вина! Я же предлагала…

— Обсудим это попозже, — мрачно прервал он. — Сейчас я должен придумать, как нам выкрутиться. — Он отпустил ее и направился к предводителю бандитов, бросив через плечо: — Нечего так волноваться. Я не позволю никому из этих бандитов изнасиловать тебя. Сейчас беспокоиться надо обо мне.

Переговоры О'Брайена с бандитом заняли почти весь день. К большому недовольству Келли, ей пришлось сидеть одной под деревом, в то время как Ник провел весь день в разговорах с Педро и его приспешниками. Казалось, он совсем никуда не спешил и выглядел так естественно, как будто участвовал в холостяцкой вечеринке. К вечеру по их шуткам и взаимному похлопыванию по спине можно было судить, что он стал их лучшим другом. В довершение всего он провел последние часы перед закатом, играя с ними в карты. Карты, еще этого не хватало!

Когда стемнело, костер опять развели и начали готовить еду. До Келли долетал дразнящий запах бобов с беконом, а также самый прекрасный на земле аромат — аромат свежесваренного кофе. К тому моменту, как мужчины сели есть, у нее уже живот сводило от голода. Раньше днем главарь распорядился, чтобы Келли принесли ведерко воды. Она злобно подумала, что он наверняка сделал это по инициативе своего лучшего друга Ника. Но ей так и не дали никакой еды, и она уже начала думать, что о ней просто забыли. О'Брайен находился в гораздо лучшем положении. Она недовольно наблюдала, как он взял добавку бобов и опять сел рядом с Педро Гарсиа. Уж мог бы принести ей хотя бы кофе!

Когда ужин был закончен и часть мексиканцев начали расстилать у огня свои походные постели, Ник наконец встал и лениво потянулся. Он что-то тихо сказал Педро, и его слова вызвали громкий хохот, затем наклонился, чтобы положить в тарелку порцию бобов из железного котелка, висящего над костром. Он налил кофе в жестяную кружку и не торопясь двинулся в ту сторону, где сиротливо дожидалась Келли.

Протянув ей тарелку, ложку и кружку с кофе, он тяжело опустился рядом на расстеленный парашют. Прислонившись к стволу дерева, он наблюдал, как она с жадностью набросилась на еду.

— Извини, что не мог сделать этого раньше, — тихо сказал он. — Но какое-то время дела шли не слишком хорошо, и я не хотел раскачивать лодку, привлекая к тебе внимание.

Келли обнаружила, что теперь, когда ее голод утолен, относится к его словам с гораздо большим пониманием. Да и бобы были приготовлены совсем неплохо, разве что показались немного горячими.

— А я какое-то время думала, уж не хочешь ли ты вступить в эту веселенькую банду, — отозвалась она. — Вы все тут кажетесь такими друзьями! — Она отпила кофе и скривилась. Напиток оказался густым, как сироп, и к тому же почти остывшим. Запах был намного лучше вкуса.

— А что, эта жизнь совсем не так плоха, — поддразнил он ее. — Никаких обязательств, полная свобода, и никакой работы, кроме взимания денег с богатых сумасшедших гринго.

— А удалось им получить деньги от конкретно этого богатого сумасшедшего гринго? — спросила она, доедая бобы и ставя тарелку на землю.

— Мы пришли к соглашению, — ответил Ник, протягивая руку, чтобы стереть каплю соуса с ее подбородка. — Он забирает мой бумажник, включая всю наличность и кредитные карты, а завтра доставляет нас в окрестности Матсалеи, небольшой деревушки в пятнадцати милях отсюда.

— Но это же чудесно! — радостно воскликнула Келли. — Как ты сумел договориться, чтобы он нас отпустил?

Ник широко ухмыльнулся.

— Мы играли на это в карты, — пояснил он. — Ты не единственная, кто любит заключать пари, Кудряшка.

— Но на что вы играли? — спросила она с любопытством, допивая последний глоток отвратительного кофе и ставя кружку рядом с тарелкой.

О'Брайен усмехнулся, в глазах заплясали чертики.

— На тебя, — просто ответил он. — Ты была бы польщена, дорогая, если бы знала, как высоко он тебя оценил.

— На меня! — возмущенно изумилась Келли, не в силах поверить. — Вы играли на меня?

— Ну да.

— А если бы ты проиграл? — спросила она, гневно сверкая глазами. — Ник О'Брайен, ты самый беспринципный тип, которого я когда-либо встречала!

— Успокойся, Келли. — Он протянул руку и коснулся ее локона. — Я знал, что не проиграю. Я смухлевал.

Ее глаза расширились.

— Так это еще хуже! А что, если бы они поймали тебя на этом? Страшно подумать, что бы они тогда с нами сделали.

Ник покачал головой.

— У них не было ни малейшего шанса. Я же знал, что делал. Года четыре назад я провел несколько месяцев в Лас-Вегасе и…

— Перестань! — Келли протестующе подняла руку, останавливая его. — Я даже слышать об этом не хочу. — Она тяжело вздохнула. — Я должна была бы догадаться, что Педро Гарсиа не имеет шансов в борьбе с Суперменом. Но если ты выиграл, то почему возник опасный момент?

Ник пожал плечами.

— Педро не очень-то хотел соблюдать все условия пари. Он хотел, чтобы ты разделила его ложе сегодня, прежде чем он нас отпустит.

— И как же тебе удалось его отговорить? — медленно спросила Келли. Она только сейчас начинала осознавать, сколь многим обязана Нику. Несмотря на его беззаботный вид, у его рта залегли резкие складки, и впервые с момента их знакомства она заметила, что его жизнерадостность слегка поблекла. Пока она сидела тут, злясь на него, он употребил все свое умение убеждать и волю, чтобы спасти ее. Без сомнения, у него был очень нелегкий день.

О'Брайен устало прикрыл глаза и прислонился головой к дереву.

— Я просто сказал ему, что если он хотя бы коснется тебя, то я оторву ему ту часть тела, которую он так высоко ценит.

Она не удержалась и прыснула.

— А что, если бы он не поверил?

Он открыл глаза, и в них была ледяная решимость.

— Я бы сделал это, — коротко сказал он, и Келли почувствовала, что он говорит вполне серьезно.

Она слегка вздрогнула.

— Да уж, хорошо, что он не настаивал, — сказала она как можно спокойнее. — Ты, возможно, не заметил, но их несколько больше, чем нас.

— Все я заметил, — лаконично бросил он. Поднявшись, он взял ее тарелку, ложку и кружку. — Посмотрим, удастся ли мне обменять это на второе одеяло. Здесь вряд ли так же тепло, как у костра, но мне не хотелось бы, чтобы ты была слишком на виду, А вдруг Педро передумает?

Келли наблюдала, как он быстро подошел к костру и поставил на землю посуду. Сказав несколько слов главарю, который уже почти спал, Ник нагнулся и взял одеяло в черную и серую полоску. Затем он направился к ней, бросив через плечо «buenas noches».

Подойдя, Ник кинул одеяло на колени Келли и сел рядом с ней на парашют.

— Нам лучше немного поспать, — сказал он, зевая и потягиваясь. Его мускулы рельефно обозначились под черной рубашкой. Еще раньше, когда было жарко, он расстегнул несколько пуговиц, и Келли поймала себя на том, что ей трудно отвести взгляд от черных курчавых волосков, видневшихся в разрезе ворота. — Путь к деревне будет совсем нелегким, а Педро вряд ли предоставит лошадь в наше распоряжение.

— Ну, ты всегда можешь сыграть на это в карты, — ехидно заметила Келли.

Ник снял рубашку и сложил ее, затем проделал то же самое с курткой. И то, и другое он положил под голову и вытянулся, устало вздыхая. Келли подумала, что это кажется для нее совершенно естественным: наблюдать, как Ник готовится ко сну. Раньше она и подумать не могла, что способна почувствовать такую близость с кем-либо из мужчин после столь короткого знакомства, тем более с таким сложным и искушенным человеком, как Ник. Но если подумать, то это не так уж странно. За последние сорок восемь часов они пережили вместе больше, чем некоторые за годы ухаживаний. Ухаживание? Какое старомодное название для того пылкого романа, который готов был начать Ник. Он не склонен к традиционным ритуалам, которые ведут к длительным отношениям, и об этом не надо забывать.

— С этим одеялом куртка тебе не понадобится, — сказал Ник. — Сними ее и используй как подушку. — Он следил, как она расстегивает «молнию», снимает и складывает куртку. Потом, увидев, что она положила ее на другой край парашюта, он взял и пододвинул ее вплотную к своей. — Я думал, мы вчера обо всем договорились. — Он протянул к ней руки. — Иди сюда. В какое-то мгновение Келли готова была возразить, но, заметив печать усталости на лице Ника, почувствовала прилив странной, почти материнской нежности. Сегодня он заслужил отдых, и не стоит спорить о таких мелочах. Она послушно легла, свернувшись калачиком, повернувшись к нему спиной, как и прошлой ночью. Его горячие руки с готовностью обняли ее, прижимая к себе.

Ник натянул на них полосатое одеяло, подоткнув его со всех сторон, а сам зарылся лицом в ее мягкие локоны.

— Твои волосы пахнут дымом и лимоном, — нежно произнес он. — Это так чудесно. Ты должна запатентовать этот аромат.

Келли ощутила, как забилось ее сердце, когда он коснулся губами ее затылка.

— Не думаю, что это будет иметь успех, — улыбнулась она. — Большинство людей предпочитает Шанель или Диора.

— Ханжи, — бросил он, лаская губами ее ухо. — Твой аромат гораздо эротичнее. Он напоминает о временах, когда люди, жившие в пещерах, соблазняли своих женщин у обычного костра.

— Сомневаюсь, чтобы это было соблазнение, — едва дыша, проговорила Келли, когда он притянул ее еще ближе. Она спиной ощущала исходящее от его груди тепло. — Вряд ли они были так терпеливы.

Он усмехнулся, и она почувствовала колебание его груди, так крепко он прижимал ее к себе.

— Я нашел самый деликатный эвфемизм, подходящий к данным обстоятельствам, — сказал он, поддразнивая ее. — Не могу же я засорять твои неиспорченные ушки непристойностями.