– … и, в сущности, я даже не против, – не давая вставить ни полслова, продолжала она о своем. – Сердцу, ему ведь не прикажешь. Ну, полюбила, бывает. А потом разлюбила. Что ж тут такого. Игорь, конечно, хороший парень, но если тебе больше нравится этот Борис? Борис, так, кажется? Так вот, если тебе больше нравится Борис, я не буду возражать… В конце концов…

– Тетя, я пойду к себе, – чувствуя, что сейчас скажу что-нибудь нехорошее, произнесла я. – Все было очень вкусно, как и всегда у тебя, а теперь мне нужно отдохнуть и подготовиться к завтрашнему дню. Я должна выйти очень рано.

– А? Да? – рассеянно переспросила тетушка. – Ну что ж, иди. Я только хотела сказать, что если бы Борис…

Но я уже закрывала дверь в свою комнату.

Плюхнувшись на диван и в блаженном покое переваривая тетин вкусный ужин, я раздумывала над тем, какой должна быть моя новая внешность, чтобы во всем удовлетворять потребностям новой стратегии.

Нужна была какая-то отличительная черта, яркая и запоминающаяся, чтобы полностью отвлечь внимание. Требовалось, чтобы посторонний зритель, каковыми были в данном случае все прочие постояльцы новой гостиницы, уже не зацикливался на прочих особенностях внешности и не запоминал их.

Размышляя об этом, я вспомнила об одном спрятанном в моих закромах паричке, коротковолосом и лучезарно-блондинистом, который мог служить в качестве дополнительного осветительного прибора, настолько светлыми и яркими были эти волосы.

Отыскав парик и приложив к голове, я сразу поняла, что для того, чтобы стать неузнаваемой для пару раз видевших меня мельком бандитов, к парику нужно добавить минимум макияжа. Без всяких заморочек, связанных с моим предыдущим гримом, я смогу достаточно свободно маневрировать, не опасаясь, что наши друзья опознают во мне недавнюю утопленницу.

Определившись с обликом внешним, я решила уделить внимание и состоянию внутреннему. Догадываясь, что часов с двух ночи до завтрашнего утра спать мне уже не придется, хотела наверстать это упущение хотя бы за короткое время, оставшееся до двух.

Для подобных случаев у меня имелись даже специальные средства. Известно, что уснуть по заказу невозможно, поэтому в моей фильмотеке хранились настоящие жемчужины мыльной киноиндустрии вроде сериала «Санта-Барбара», просмотр которого в течение пяти минут действовал лучше всякого снотворного.

Я нашла нужный диск и, заведя будильник на половину второго, через короткое время уже мирно посапывала под негромкие диалоги о превратностях жизни американских миллиардеров.

* * *

С Борисом мы договорились встретиться без четверти три на подходах к гостинице, но встать я решила пораньше, чтобы как следует подготовиться к ответственному мероприятию.

Бронежилет, ставший с некоторого времени обязательной частью моего туалета, был тщательно замаскирован обычным жилетом, надетым на свободную клетчатую рубашку, джинсы были под завязку «заряжены» метательными, колющими и режущими орудиями обороны и нападения. На обеих щиколотках притаились ножи. С чувством глубокого удовлетворения констатировав, что в плане вооружения я подготовлена на все сто пятнадцать процентов, я засунула в наплечную кобуру револьвер и занялась внешностью.

Найденный мною вчера блондинистый парик сам по себе являлся почти достаточным средством маскировки. Приспособив его на голове, я добавила лишь пару штрихов в плане макияжа, особым наложением теней слегка изменила разрез глаз, расширила с помощью разного тона румян скулы и частичным наложением помады зрительно сделала свои губы уже, чем они были на самом деле.

Теперь из зеркала на меня смотрела не сказать чтобы красавица, но девушка, несомненно, весьма отдаленно напоминающая меня саму, а это мне и нужно было.

Закончив с экипировкой и преобразованиями внешности, я вызвала такси.

Вскоре дежурная девушка перезвонила, сообщив, что машина у подъезда. Стараясь ступать бесшумно, чтобы не разбудить тетю, спустилась вниз.

В качестве адреса я назвала железнодорожный вокзал, но когда мы подъехали, попросила водителя остановить чуть поодаль, как раз возле переулка, в котором располагалась гостиница.

Расплатившись, я вышла из машины и, пройдя пару шагов, увидела знакомую «четырнадцатую».

Борис вышел, приветствуя меня, и я сочла момент вполне подходящим, чтобы поговорить с ним о дополнительном транспортном средстве, предназначенном лично для меня.

– Можно, – ответил Борис, выслушав мои аргументы. – Но, надеюсь, она нужна тебе не прямо сейчас?

– Само собой. Сейчас нужно зарядить аппаратуру. Но завтра, если придется снова играть в догонялки, еще одна машина, вполне возможно, будет очень кстати. Если они сумеют выскользнуть из номера и уйти из моих рук в чисто поле, тут уж любые средства хороши.

– Ладно, утром позвоню кое-кому. Подгонят тебе что-нибудь незатейливое. Свою-то пока не хочешь брать?

– Думаю, не время. Заметят – сразу заподозрят что-то, а зачем это нам?

Разговаривая, мы дошли до уже знакомого мне микроавтобуса. Более внимательно присмотревшись к его начинке, я могла констатировать, что начинка эта и солидная, и современная, и весьма универсальная.

– Да из этого вашего фургончика можно и космические атаки направлять, – попыталась сострить я, но, увидев выражение лица Бориса, поняла, что в моей шутке нет никакой шутки. – Погоди-ка, ты хочешь сказать…

– Я хочу сказать, что нам пора заняться делом, – явно не желая раскрывать государственные тайны, отрезал мой собеседник.

У нас уже было предварительно оговорено, что и куда ставить, каким образом разместить камеры так, чтобы при минимальных технических средствах мы могли получить максимально полную картину происходящего, и теперь оставалось только воплотить все эти планы в реальность.

В небольшую спортивную сумку Борис загрузил несколько пустых картонных коробок, долженствующих изображать мои вещи, а между ними поместил четыре микроскопические камеры и некие особые приспособления, с помощью которых можно было их закрепить.

Мне же он протянул прозрачную капельку, от которой отходил тончайший, почти невидимый проводок, и сказал, чтобы я как-нибудь незаметно укрепила все это в непосредственной близости от своего уха.

– Классная вещь, – оценила я, рассматривая невесомое и практически невидимое оборудование. – Вот бы мне такую…

– Она стоит как реактивный лайнер. Если у тебя есть столько – купи.

– Была бы я сейчас здесь, если бы у меня было столько, – в тон ему саркастически ответила я. – А она сейчас как бы считается уже в рабочем состоянии? Питание у нее где?

– Питание у нее на месте, и она рабочая. Сейчас проверим и можем выдвигаться.

С этими словами Борис привычным и каким-то автоматическим движением укрепил такой же прозрачный проводок у себя в районе воротника, и я тут же услышала звуки дыхания и чуть ли даже не пульсацию жилки на шее.

– Класс! – не могла удержаться от восхищенного возгласа я.

– Не кричи так, я оглохну, – проговорил Борис каким-то странным двойным голосом, который я слышала непосредственно от него и откуда-то изнутри, из моего собственного уха. – Слышно меня?

– Отлично. Прямо как саму себя.

– Тогда стартуем.

Борис взял сумку, и мы направились ко входу в гостиницу, где нас должен был поджидать заранее предупрежденный Иван Николаевич.

Двери были заперты, но рядом с косяком имелся звонок, и мы вскоре вновь попали в гостеприимные объятия усатого гусара.

– А-а-а, Борюсик! – бодро улыбнулся он, как будто дело происходило не глубокой ночью, а в блаженное послеобеденное время. – Ждем, ждем. А где же девушка твоя? Это, кажется…

Иван Николаевич запнулся и, глядя на меня во все глаза, ненадолго утратил дар речи.

Нужно было отдать должное его зрительной памяти. Хотя я сейчас и не слишком отличалась от себя самой, но от кудрявой девчушки, с которой он имел возможность познакомиться вчера, отличалась разительно. Тот факт, что он, несомненно, обнаружил в нас двоих некие родственные черты, говорил о многом.

– Так это вы? – наконец выговорил он.

– Да, Иван Николаевич, – ответил за меня Борис. – Менять внешность – это хобби Евгении, и вы не должны удивляться. Просто проводите нас до номера, мы быстренько тут заселимся да я пойду. Надеюсь, в коридорах сейчас пусто?

– Абсолютно, – уверил Иван Николавич. – Надеюсь, я правильно понял, что тебе нужно. Я даже дежурного услал с поручением. Так что для вас – полная свобода действий. Только, Борюсик, смотри – сделаешь, зови меня и показывай, где что стоит. Я должен быть в курсе, что происходит в этой богадельне.

– Разумеется, Иван Николаевич. Как только закончим, я зайду к вам.

Мы взяли ключи и прошли в глубь коридора, где располагались смежные номера, в которых по соседству должны были разместиться я и Столетов. Открыв один из них, я поставила на пол сумку, а Борис вытащил камеры и осматривал стены и потолок, примериваясь, куда лучше их закрепить.

Мы намеревались поставить по два «жучка» в коридоре и в номере таким образом, чтобы одна из камер давала максимальный общий обзор, а вторая была четко ориентирована на объект, в непосредственной близости от которого с наибольшей долей вероятности могли бы оказаться бандиты.

В коридоре таким объектом, естественно, была дверь номера, в который завтра должен был въехать Столетов. А в самом его номере целевую камеру мы намеревались направить на кровать. Хотя на сей раз доступность жертвы могла спровоцировать и спонтанные действия бандитов, но все же я не предполагала, что они рискнут напасть днем. Это здание совсем не напоминало «цитадель», так что проникнуть сюда и ночью не составляло особого труда, а между тем в ночное время было гораздо меньше свидетелей, да и сама жертва должна была пребывать в сонном состоянии. И именно на кровати.

Поэтому именно сюда решила я направить объектив второй камеры, с помощью Бориса незаметно закрепив ее возле ночника.