Хелен Филдинг - Бриджит Джонс: на грани безумия

Встретилась глазами с Марком и чуть не взорвалась от смеха. Джуд же являла собой образец отстраненности: одаривала всех лучезарной улыбкой, поглаживала Ричарда по колену, – как будто не слышит всей этой жути и как будто не было в прошлом многочисленных вечеров, когда она, пьяная, валилась у меня в квартире на пол с возгласами: «Сволочь! Патологически не способен к серьезным отношениям! Поганец, одно слово – поганец! Эй, у нас что, вино кончилось?»

– …вторая кларнетистка в школьном оркестре, прекрасная гимнастка, Джудит была и остается сущим бриллиантом…

Теперь стало понятно, к чему он ведет. Однако ему потребовалось еще тридцать пять минут, чтобы подробно рассказать про то, чем занималась Джуд в свободный год после школы, про ее непревзойденные успехи в Кембридже и про то, как молниеносно она взлетела по карьерной лестнице в мире финансов.

– Итак, хочу выразить надежду, что… э-э…

Все затаили дыхание. Сэр Ральф глядел в свои записи. Молчание тянулось бесконечно долго – против всех правил приличия, английских манер и здравого смысла.

– Ричард, – сказал он наконец, – по достоинству ценит то драгоценное сокровище, которое он получил сегодня в свои руки.

Ричард сделал смешную гримасу и закатил глаза, зал облегченно выдохнул и разразился аплодисментами. Сэр Ральф собирался, похоже, зачитать продолжение своей речи – еще страниц на сорок, – но, видя, что аплодисменты не стихают, милосердно отказался от этой затеи.

После этого с небольшой, но очень проникновенной речью выступил Ричард, а затем прочитал несколько поздравительных телеграмм, одна скучнее другой. Выделялась на общем фоне только телеграмма из СанФранциско, от Тома. Текст там, правда, был такой: «Поздравляю! Надеюсь, это с вами не в последний раз!»

Потом со стула поднялась Джуд. Она очень трогательно всех поблагодарила, после чего – ура! – стала зачитывать текст, который мы с ней и Шерон сочинили накануне вечером. Вот что она сказала. Ура!

– Сегодня я прощаюсь со своей жизнью «штучного экземпляра». Однако, хотя теперь я и замужем, обещаю никогда не превратиться в «остепенившуюся». Обещаю никогда не мучить «штучных экземпляров» вопросами о том, почему они до сих пор не женаты или не замужем, и никогда не спрашивать их, как дела на любовном фронте. Обещаю всегда помнить, что это их частное дело, – ведь никого же не касается вопрос о том, продолжаю ли я заниматься сексом со своим мужем.

– Обещаю, что сексом с мужем она заниматься будет, – произнес Ричард, и все засмеялись.

– Обещаю никогда не считать, что жить в одиночестве – это неправильно и что нормальный человек «штучным экземпляром» быть не может. Одиночество – обычное явление в современном мире, все мы в те или иные периоды нашей жизни бываем одиноки, и это состояние заслуживает уважения не в меньшей степени, чем жизнь в супружестве.

В зале послышались разрозненные одобрительные возгласы. (По крайней мере, я надеюсь, что они были таковыми.)

– Обещаю никогда не терять связи со своими лучшими подругами, Бриджит и Шерон, которые являются чудесным доказательством тому, что «штучные экземпляры» могут быть друг для друга такой же мощной поддержкой, как и настоящая семья.

Я растянула рот в глупой улыбке, а Шерон под столом отдавила мне ногу. Джуд посмотрела на нас и подняла бокал.

– Поднимаю тост за Бриджит и Шерон, самых лучших подруг, какие только бывают на свете.

(Эту фразу написала я.)

– Леди и джентльмены! За подружек невесты!

Зал разразился аплодисментами. Все встали, а я думала про себя: как же я люблю Джуд, как же я люблю Шерон.

– За подружек невесты! За подружек невесты! – звучало кругом.

Приятно было находиться в центре внимания. Я заметила, что Саймон со счастливой улыбкой глядит на Шерон, а потом перевела глаза на Марка и увидела, что он с такой же счастливой улыбкой смотрит на меня.

Потом все было как в тумане, и я мало что помню. Но помню, как заметила в углу Магду и Джереми, которые вместе над чем-то смеялись. Позже я ее отловила и спросила:

– Что у вас происходит?

Оказалось, что мымра работает в одной компании с Джуд. Как та поведала Магде, она знала лишь о том, что у этой девицы был несчастный роман с женатым мужчиной, который очень любит свою жену. Джуд чуть не умерла, узнав от Магды, что мужчиной этим был ее Джереми. Но в итоге мы все сошлись во мнении, что девушку терроризировать не стоит, ведь паразитом в этой ситуации однозначно оказался Джереми.

– Скотина он, конечно. Но, надеюсь, он свой урок получил. Все мы совершаем ошибки. А я этого мерзкого типа все равно люблю.

– Да, вспомнить хотя бы Жаклин Кеннеди-Онассис, – сказала я, чтобы поддержать Магду.

– Вот именно, – подтвердила она.

– Или Хилари Клинтон.

Мы с сомнением посмотрели друг на друга и рассмеялись.

Лучший момент был, когда я вышла в туалет. Там стояли Саймон с Шерон и он обнимал ее, шаря рукой под дебильным сиреневым платьем!

Бывает иногда, что смотришь на пару и сразу понимаешь: это оно! у них получится! они вместе надолго! Особенно часто такое случается, когда видишь своего бывшего возлюбленного, которого хотела бы вернуть, с новой девушкой.

Я быстренько закрыла за собой дверь и вернулась в зал, чтобы Шерон с Саймоном меня не заметили. Я улыбалась. Старушка Шерон. Она давно заслуживает счастья, подумала я. И тут замерла как вкопанная. Рядом с Марком стояла Ребекка и, уцепившись за его лацкан, с волнением что-то ему говорила. Я метнулась за колонну и стала слушать.

– Неужели ты думаешь, – тараторила Ребекка, – неужели ты думаешь, что два человека, судьбой предназначенные для того, чтобы быть вместе, идеально друг другу подходящие: и интеллектуально, и внешностью, и по уровню образования, и по положению, – могут оказаться разлучены из-за недопонимания, глупой гордыни, из-за… – она остановилась и затем отрывисто продолжила, – интриг и козней недоброжелателей и очутиться в паре совсем не с теми, кто им по-настоящему подходит? Неужели ты так думаешь?

– Ну… нет… – невнятно проговорил Марк. – Хотя не вполне согласен с твоим перечнем…

– Неужели? Неужели? – Судя по голосу, она была пьяна.

– У нас с Бриджит чуть так и не случилось.

– Вот именно! Вот именно! Она тебе не подходит, мой дорогой, так же как и Джайлз – мне… Ах, Марк, я начала отношения с Джайлзом только для того, чтобы ты понял, как я тебе нужна. Может, это и неправильно, но… но они же нам не ровня!

– Кхм, – ответил на это Марк.

– Конечно, конечно, я понимаю, ты чувствуешь себя загнанным в ловушку. Но ведь это твоя жизнь! Ты не можешь прожить ее с девушкой, которая считает, что Артюр Рембо – это тот, кого играл Сильвестр Сталлоне. Тебе нужна женщина, которая даст тебе новый импульс, женщина, которая…

– Ребекка, – тихо проговорил Марк. – Мне хорошо с Бриджит.

При этих словах Ребекка издала жуткий звук: нечто среднее между пьяным стоном и гневным рыком.

Решив не предаваться недостойному и бездуховному ликованию и мелочному чувству торжества от того, что двуличная, тощеногая, чванливая мерзкая тварь получила наконец по заслугам, я отчалила прочь, улыбаясь во весь рот самодовольной улыбкой.

Прислонившись к колонне, я наблюдала, как, обнявшись, танцуют Магда и Джереми: движутся синхронно в годами отточенном танце, голова Магды лежит у Джереми на плече, глаза закрыты, на лице выражение покоя, рука Джереми лениво скользит по ее заднице. Он прошептал что-то ей на ухо, и она рассмеялась не открывая глаз.

Я почувствовала прикосновение к своей талии. Рядом, тоже глядя на Магду и Джереми, встал Марк.

– Потанцуем? – сказал он.