Дело всё в том, что одна моя половина дрожит от ужаса, а другая полагает, это восхитительно – кризис, приключение, – так не похоже на тревоги по поводу окружности бёдер! Пожалуй, просто не буду об этом думать и выпью «Кровавую Мери» – она нас подбодрит. В любом случае мы ничего не можем сделать до понедельника – всё закрыто. Нам пришла в голову идея пойти в бар и заработать денег исполнением экзотических танцев с шариками для пинг-понга, но мне почему-то кажется, что мы не выдержим конкуренции.

13:00. Ура! Мы с Шшеззе сбирамся жить на Ко Са-муи как хиппи, есть бнаны и прдавать ракушки нпля-же. Эт дховн прзрение. Здорво, чртвзми! Будем плгац-ца толко на сбя. Дховно.

17:00. Хмм, Шез всё ещё спит, чему я рада – она, кажется, принимает всё слишком близко к сердцу.

Чувствую – вот возможность проверить, насколько мы самостоятельны. Знаю, что делать: пойду в большой отель и спрошу в отделе регистрации, каковы наши возможности в создавшейся непредвиденной ситуации. Например, можно позвонить в компанию, занимающуюся дорожными чеками. Но мы ни за что не получим возмещения ущерба вовремя, нет-нет. Не терять позитивного настроя.

19:00. Ну вот, если не падать духом, что-нибудь обязательно произойдёт и проблема решится. На кого, как не на Джеда, мне налететь в фойе отеля! С путешествием на другие острова у него не сложилось из-за дождя, сегодня поздно вечером возвращается в Бангкок, как раз собрался заскочить к нам – попрощаться перед отъездом. (А Шез наверняка слегка расстроится, что он сразу не пошёл разыскивать её, но ладно. Может, решил, что мы уже уехали, или... Вообще-то, не собираюсь ныть и скулить от имени Шерон.)

Во всяком случае, Джед нам посочувствовал, хотя и заявил, что никогда нельзя оставлять ценные вещи в хижине, даже запертой. Прочитал мне небольшую лекцию (чертовски сексуально, хоть и напоминал при этом отца или священника), а потом посоветовал поторопиться, если мы хотим успеть на самолёт во вторник – все сегодняшние и завтрашние рейсы отсюда переполнены. Но он попробует достать для нас билеты на завтрашний поезд и мы не опоздаем. Ещё Джед предложил нам деньги на такси и оплату здешнего отеля. Считает, если в понедельник мы сразу позвоним в лондонское турагентство, нам обязательно закажут новые билеты и мы их получим прямо в аэропорту.

– Мы вернём деньги! – с благодарностью заверила его я.

– Э, не беспокойтесь, – ответил он. – Это не так много.

– Нет, мы вернём!

– Ладно, когда сможете! – засмеялся он. Великодушный, щедрый бог из моей мечты, – хотя, конечно, деньги вовсе не самое главное (если они есть).

* * *

18 августа, понедельник

В поезде из Сурат Тхани Ко Самуи в Бангкок. В поезде очень мило, – за окном проплывают рисовые поля, люди в треугольных шляпах. Каждый раз, когда мы останавливаемся, к окнам подходят и предлагают тушёную курицу – очень вкусную. Не могу не думать о Джеде: как он был добр и помог нам; это напомнило мне Марка Дарси, когда он ещё не ушёл к Ребекке. Джед даже отдал нам одну из своих сумок, положить вещи, которые не стащили, и свои всякие маленькие шампунчики и кусочки мыла из разнообразных отелей. Шез счастлива: они обменялись телефонами и адресами и намерены встретиться, как только она вернётся. А вообще, если уж откровенно, Шеззер невыносимо самодовольна. Но и бог с ней – так настрадалась с Саймоном. Всегда подозревала, что она ненавидит не всех мужчин, а только стервецов. Надеюсь, мы успеем на самолёт.

* * *

19 августа, вторник

11:00. Аэропорт в Бангкоке. Происходит нечто ужасное, кошмарное; кровь бросилась в голову, перед глазами какая-то пелена. Шез двинулась вперёд, чтобы задержать самолёт, пока я тащила багаж. Мне пришлось проходить мимо таможенника с собакой на поводке – она стала лаять и рваться к моей сумке. Все служащие аэропорта принялись что-то тараторить; женщина в военной форме подхватила мою сумку, а меня отвела в отдельную комнату. Чиновники вытащили всё из сумки и распороли ножом подкладку. Внутри лежал полиэтиленовый пакет с белым порошком. И потом... О боже, боже! Кто-нибудь, помогите!

* * *

20 августа, среда

84 фунта; порций алкоголя – 0; сигарет – 0; калорий – 0; желания когда-либо ещё нарываться на тайские приключения – 0.

11:00. Полицейский изолятор, Бангкок. Спокойно. Спокойно, спокойно, спокойно.

11:01. Спокойно.

11:02. На мне наручники. У меня на ногах кандалы. Я в вонючей камере в стране третьего мира; здесь восемь тайских проституток и горшок в углу. Кажется, сейчас потеряю сознание от жары. Это всё не может быть на самом деле.

11:05. О боже, до меня стало доходить, что произошло. Не могу поверить, что человек способен на такую подлость: переспать с женщиной, затем стянуть все её вещи и одурачить её подругу, отправив в тюрьму. Это невероятно. Ладно, скоро здесь будет британский посол, он им всё объяснит и вытащит меня отсюда.

Полдень. Немного нервничаю – где же британский посол.

13:00. Непременно приедет – у него сейчас перерыв на обед.

14:00. Может быть, британский посол задерживается из-за более неотложного дела – с настоящим наркокурьером, а не невинной жертвой обмана?

15:00. О боже, вот чёрт, проклятье! Надеюсь, чёрт возьми, посла известили – наверняка Шеззер подняла тревогу. А если зацапали и Шеззер? Но где тогда она?

15:30. Так; необходимо, просто необходимо собрать силы. Всё, что у меня теперь осталось, – это я сама. Проклятый Джед! Нельзя впадать в ненависть... О боже, как хочется есть!

16:00. Только что приходил охранник, принёс отвратительный рис и несколько личных вещей, которые мне разрешили оставить (пара трусов; фотография Марка Дарси; ещё одна – Джуд показывает Шеззер, что надо делать, чтобы испытать оргазм; смятый кусок бумаги из кармана джинсов). Пыталась его спросить о британском после, но он только покивал и пробурчал что-то, чего я не поняла.

16:30. Ну вот, даже когда кажется – всё плохо, находится нечто ободряющее. Помятая бумага – это папино стихотворение из книжного клуба, которое мне дал Марк Дарси. Настоящая литература. Почитаю, подумаю о чём-нибудь хорошем.

Редьярд Киплинг, «Когда...»

Когда среди раздоров и сомнений

У всех исчезла почва из-под ног,

А ты, под градом обвинений...

О боже, о боже! В Таиланде ещё не отменили смертную казнь?

* * *

21 августа, четверг

70 фунтов (оч. хор., но воображаемых); порций алкоголя – 14 (но тоже воображаемых); сигарет – 0; калорий – 12 (рис); кол-во мыслей о том, что надо было ехать в Клитхорпс, – 55.

5:00. Провела ужасную ночь, съёжившись на старом, набитом носками мешке – кишит вшами и притворяется матрасом. Забавно, как быстро человек привыкает к грязи и отсутствию комфорта. Хуже всего этот запах. Удалось поспать пару часов, и это здорово, не считая момента, когда проснулась и вспомнила, что случилось. Всё ещё никаких признаков британского посла. Уверена – это просто ошибка и всё будет о'кей. Мне необходимо сохранять присутствие духа.

10:00. Только что в двери появился охранник с каким-то парнем – розовая рубашка, высокомерное выражение лица.

– Вы британский посол? – закричала я, чуть не повиснув на нём.

– Ах нет, я помощник консула. Чарли Палмер-Томпсон. Очень приятно с вами познакомиться. – И встряхнул мою руку.

Это показалось бы мне по-британски ободряюще, если бы он тут же машинально не вытер ладонь о брюки.

Спросил, что произошло, записал подробности в блокнот в кожаном переплёте, приговаривая при этом что-то вроде: «Угу, угу... Господи, какой кошмар!» – как будто ему пересказывали перипетии спортивного состязания. Начала потихоньку паниковать – он явно: а) не совсем уяснил себе всю серьёзность ситуации, б) не представлял собой (вовсе я не сноб, ничего подобного) воплощения истинно британского мозга и в) не казался уверенным, настолько, насколько мне хотелось бы, что тут произошла явная ошибка и меня могут отпустить в любую секунду.

– Но почему так? – задала я вопрос, ещё раз пересказав случившееся.

Объяснила, что Джед, должно быть, сам вломился в нашу хижину и вообще всё это спланировал.

– Понимаете, трудность вот в чём. – Чарли доверительно наклонился ко мне. – Все, кто сюда попадают, излагают какую-нибудь историю и она, как правило, сильно смахивает на вашу. Так что, если этот прохвост Джед во всём не признается, боюсь, вы окажетесь в довольно щекотливом положении.

– Господи, нет! Вот чёрт...

– Вы не должны так думать. Самое плохое, на что вам следует настраиваться, – это около десяти лет.

– Десять лет? Но я ничего не сделала.

– Угу, угу, это всё тот подонок, понимаю, – с готовностью закивал Чарли.

– Я же не знала, что там лежит!

– Конечно, конечно, – согласился он с таким видом, будто попал в несколько неудобную ситуацию на вечеринке.

– Вы сделаете всё возможное?

– Естественно. – Чарли поднялся. – Угу.

Пообещал мне список адвокатов, чтобы я выбрала, и два телефонных звонка от моего имени с подробным рассказом о происшедшем.

Как поступить? Рассуждая логически, лучше всего позвонить Марку Дарси; но это значит признать – снова я попала в заваруху, а ведь он только в прошлом году уладил историю с мамой и Хулио. В конце концов я решительно остановилась на Шеззер и Джуд.

Похоже, моя судьба теперь в руках высокомерного парня, который только-только вылупился из Оксбриджа. Боже, как здесь ужасно... Жарко, вонюче, мрачно... Такое ощущение, будто всё не на самом деле.

16:00. Нельзя падать духом. Я должна отвлечься от мрачных мыслей. Почитать стихотворение и попытаться не обращать внимания на первые три строчки?

Редьярд Киплинг, «Когда...»

Когда среди раздоров и сомнений

У всех исчезла почва из-под ног,

А ты, под градом обвинений,

Единственный в себя поверить смог;

Когда сумел ты терпеливо ждать,