Хелен Филдинг - Бриджит Джонс: грани разумного

– Я хочу сказать – как в каком-то там псалме, – объяснила я.

– Верно. – В его глазах появилась знакомая мне дразнящая искорка. – Может быть, ты имеешь в виду лонглитских львов?

Ребекка внезапно вскочила.

– Прыгну-ка я с моста! – И обвела всех взглядом, выжидающе улыбаясь.

В отличие от остальных – в шортах или коротких платьицах – она максимально обнажилась: крошечный коричневый нейлоновый купальник, от Келвина Клайна.

– Зачем? – поинтересовался Марк.

– Ну как же, ведь на пять минут выпала из центра внимания! – прошептала Шерон.

– Когда мы были маленькими, часто это делали! Это божественно!

– Но там очень мелко, – предупредил Марк. Это действительно так – со всех сторон над уровнем воды выступало полтора фута сухой земли.

– Ничего, это мне привычно, я не боюсь!

– Знаешь, Ребекка, и правда не стоит! – подключилась Джуд.

– Ну, уж если решила – сделаю! – лукаво подмигнула, скользнула ногами в изящные туфельки «мьюлы» (без задника) и устремилась к мосту.

По счастью, к её правой ягодице прилип кусок грязи и травы, что здорово ослабило эффект. Мы смотрели, как Ребекка скидывает туфельки и, держа их в руке, забирается на перила. Марк поднялся, тревожно переводя взгляд с воды на мост.

– Ребекка! – позвал он. – Погоди!

– Да нет, я себе никогда не изменяю! – бравируя, прокричала она и встряхнула волосами; закинула голову, подняла руки, выдержала драматическую паузу и прыгнула.

Все смотрели, как Ребекка плюхнулась в воду... Вот наступил момент, когда ей уже пора появиться, но её нет. Марк помчался к озеру – и тут она с брызгами вынырнула на поверхность и что-то заверещала. Марк бросился в воду и поплыл к ней; то же сделали ещё двое парней. Я потянулась к сумке за мобильным телефоном. Ребекку вытащили на мелкое место, и после продолжительного кривляния и крика она наконец, хромая, выбралась на берег, поддерживаемая с двух сторон – Марком и Найджелом. Ясно, что ничего особо ужасного не произошло.

Встав, я протянула Ребекке полотенце и предложила как бы в шутку:

– Позвонить в «Скорую»?

– Да... да...

Все собрались вокруг и рассматривали повреждённую ступню хозяйки. Ребекка шевелила пальчиками (ноготки профессионально покрыты лаком «Руж нуар») – ей просто повезло.

В конце концов я выяснила телефон её врача, узнала на автоответчике номер, по которому надо звонить, когда он свободен от операций, набрала и передала телефон Ребекке.

Она долго беседовала с доктором, двигала ногой в соответствии с его инструкциями и издавала огромный набор различных звуков. В результате все сошлись на том, что перелома нет, растяжения тоже, а просто лёгкий ушиб.

– А где Бенвик? – спросил Найджел, вытираясь и глотнув холодного белого вина.

– Да, где Джайлс? – подхватила Луиза Бартон-Фостер. – С утра его не видела.

– Пойду посмотрю, – вызвалась я, благодарная за возможность избежать адского зрелища – как Марк растирает тонкую щиколотку Ребекки.

Так приятно зайти в прохладный холл, с широкой лестницей. На мраморных постаментах – рядком статуи; на выстланном плитами полу восточные ковры, а над дверью – ещё один помпезный, гигантский крест. Помедлила немного, наслаждаясь тишиной, наконец позвала:

– Джайлс?..

Гулким эхом разнесся мой голос кругом.

– Джайлс?..

В ответ – молчание. Не имея ни малейшего понятия, где его комната, я стала подниматься по великолепной лестнице.

– Джайлс!

Заглянула в одну из комнат: гигантская кровать с пологом из резного дуба; комната вся красная, окна выходят на то самое озеро, где только что разыгралась сцена; над трюмо висит красное платье, в нём Ребекка была за обедом; на кровати... меня будто ударили под дых. На покрывале, аккуратно сложенные, – шорты с эмблемой «Ньюкасл юнайтед», те самые, что я подарила Марку на День святого Валентина.

Выскочила из комнаты и прижалась спиной к двери, тяжело дыша... И тут услышала стон.

– Джайлс?..

Ни звука в ответ.

– Джайлс! Это Бриджит!

Снова стон... Я пошла по коридору.

– Где ты?..

– Зде-есь...

Толкаю дверь: мертвенно-зелёная, жуткая комната, всюду чудовищные глыбы мебели чёрного дерева... Джайлс лежит на спине, повернув голову набок, тихонько постанывает. Рядом с ним – телефон, трубка свешивается на проводе.

Присаживаюсь на кровать; Джайлс приоткрывает глаза и тут же снова закрывает. Очки у него на носу сидят косо. Снимаю их.

– Бриджит...

В руке держит флакончик с таблетками. Беру его: темазепам.

– Сколько ты выпил? – Слегка сжала его пальцы.

– Шесть... или... четыре...

– Когда?

– Недавно... недавно...

– Тебе надо очистить желудок.

Вспомнила, что при передозировке всегда жмут на живот. Побрели вместе в ванную. Честно говоря, не так уж было всё приятно, когда я заставила Джайлса пить воду, много-много, а потом он дополз до кровати, упал на неё и принялся тихонько всхлипывать, уцепившись за мою руку. Пока я гладила его по голове, он с рыданиями выложил: позвонил своей жене, Веронике; потеряв всякий разум и самоуважение, умолял её вернуться – перечеркнул всю ту большую, достойную работу, что проделал за последние два месяца. Она решительно на это объявила, что хочет развода. Вот тогда он впал в отчаяние, (весьма мне понятное состояние). Заверила его – этого вполне достаточно, чтобы любого довести до темазепама.

В коридоре послышались шаги; раздался стук в дверь, и на пороге появился Марк.

– Ты не мог бы снова вызвать врача? – осторожно попросила я.

– Что он принял?

– Темазепам, примерно полдюжины. Его стошнило.

Марк вышел в коридор; голоса, шаги; вопль Ребекки: «О господи!»; Марк её успокаивает, потом всё стало постепенно утихать, удаляться, звуков уже не различить...

– Хочу только, чтобы ничего не было... ничего... не чувствовать... не ощущать... остановить... – подвывал Джайлс.

– Нет, нет! – говорила я ровно, спокойно. – Тебе нужна уверенность, что всё кончится хорошо. Тогда так и будет!

Вот в доме снова шум шагов, голоса; вошёл Марк, улыбнулся мне краешком губ.

– Прости за всё это. – И, снова став серьёзным, обратился к Джайлсу: – Всё у тебя будет в порядке, Джайлс; здесь ты в хороших руках. Через пятнадцать минут придёт доктор, он сказал, что причин для волнения нет.

– Ты как, в порядке? – Марк обернулся ко мне. Я кивнула.

– Ты молодец, – улыбнулся Марк. – Всё как у Джорджа Клуни, только куда привлекательнее. Посидишь с ним, пока не прибудет доктор?

Когда врач наконец разобрался с Джайлсом, не менее половины гостей уехали. Ребекка, вся в слезах, сидела в баронском зале, задрав ноги, и разговаривала с Марком, а Шез стояла у входной двери рядом с нашими упакованными вещами и курила.

– Это даже неприлично, – жаловалась Ребекка, – весь уик-энд испорчен! Мужчина должен быть сильным и решительным, а это всё... слабость и эгоизм. Ну не молчи, скажи, ведь права же я?

– По-моему, мы... мы поговорим об этом позже, – отозвался Марк.

Когда мы с Шез попрощались и засовывали сумки в машину, Марк подошёл к нам.

– Хорошая работа, – отрывисто произнёс он. – Простите... Боже, говорю как старший сержант – окружение на меня влияет. Вы вели себя молодцами там... в общем, с ними обоими.

– Марк! – проорала Ребекка. – Я уронила палку!

– Апорт! – буркнула Шерон.

На лице Марка мелькнуло выражение крайнего замешательства, но он взял себя в руки.

– Что ж, девочки, приятно было повидаться с вами. Ведите машину аккуратно.

Когда мы отъехали, Шез принялась потешаться: Марку весь остаток жизни придётся бегать вокруг Ребекки – выполнять её приказания и приносить ей палки, как щенку. А я всё возвращалась мысленно к невольно подслушанному под прикрытием кустов разговору.

14 июля, понедельник

130 фунтов; порций алкоголя – 4, сигарет – 12 (больше не имеет значения); калорий – 3752 (перед диетой); психологических книг, отправленных в мусорную корзину, – 47.

8:00. Нахожусь в замешательстве. Не может быть, чтобы чтение психологических книг с целью улучшить отношения начисто разрушило эти отношения! У меня такое ощущение, будто труд всей моей жизни пропал даром. Но пусть так – есть всё же одно, чему я из этих книг научилась, – как покончить с прошлым и двигаться вперед.

Собираюсь выбросить: «Чего хотят мужчины»; «Как мужчины думают и что они чувствуют»; «Почему мужчины чувствуют, что хотят того, чего они думают, что хотят»; «Правила»; «Как игнорировать правила»; «Не сейчас, дорогая, я смотрю матч!»; «Как искать и найти любовь, которой хочешь»; «Как найти любовь, которой хочешь, не ища её»; «Как распознать, что хочешь любви, которой не ищешь»; «Счастье одиночества»; «Как избавиться от одиночества»; «Если бы у Будды была подруга»; «Если бы у Мохаммеда была подруга»; «Если бы Иисус встречался с Афродитой»; «Голодный путь» Бена Окри (не совсем психологическая книга, насколько я понимаю, но всё равно никогда больше не буду читать эту проклятую ерунду).

Вот так. Всё отправляется в мусор плюс ещё тридцать две. Хотя... о боже, просто рука не поднимается выбросить «Неизведанный путь» и «Вы в состоянии наладить свою жизнь». К чему ещё может обратиться человек за духовным советом, как справиться с современными проблемами века, как не к психологическим книгам? Кроме того, может, стоит отнести их в фонд Оксфэм? Нет, нельзя разрушать отношения других, тем более в странах третьего мира. Это ещё хуже, чем вести себя как табачные гиганты.

Проблемы:

Дырка в стене квартиры.

Бюджет в отрицательном состоянии из-за второго заклада для дырки в стене квартиры. Бойфренд встречается с другой женщиной. Не разговариваю с близкой, лучшей подругой, потому что она едет отдыхать с бойфрендом и другой женщиной.

Работа отвратительна, но необходима из-за второго заклада для дырки в стене квартиры. Дико нуждаюсь в отпуске из-за бойфренда/друзей/дырки в стене квартиры/профессионального и финансового кризисов; но поехать отдыхать не с кем. Том снова едет в Сан-Франциско. Магда и Джереми едут отдыхать в Тоскану с Марком и чёртовой Ребеккой и, возможно, ещё с Джуд и Подлецом Ричардом, насколько мне известно. Шеззер наверняка тайно ждёт, что, может быть, Саймон согласится куда-нибудь с ней поехать, при условии что спать они будут в двуспальных кроватях (не меньше пяти футов), и надеется, что он в неё влюбится.