Эбби Глайнс - Братья с юга Мейсон-Диксон

Хлорка и жареная еда — вот, запах чего я чувствую. Каждую ночь я вхожу в трейлер, который сейчас называю домом, быстро снимаю одежду и бросаю её в стирку. Трейлер небольшой, больше похож на кемпер, но арендная плата за него маленькая. Возможно, лучше его можно описать словом «крошечный». Запах из загородной закусочной, в которой я работаю, въелся в одежду и в меня саму, из-за чего весь трейлер провонял.

И так достаточно плохо, когда в твоей крошечной среде обитания запах плесени. Не нужно туда добавлять ещё и зловоние моей рабочей среды. Мне в шесть утра возвращаться на работу. Везёт, что в этом городке все рано отправляются спать. Быть дома к десяти не так уж и плохо. У меня есть время принять душ и избавиться от запаха пищи, и насладиться тишиной моего трейлера перед сном, и всё повторить на следующий день.

Семь дней в неделю. Пятнадцать часов в день. С шести до девяти или девяти тридцати, если нужно убраться после закрытия. Чаевые не ужасны, лучше, чем я предполагала. Я могу оплачивать аренду, коммунальные услуги, новый сотовый и питание. Мне также удалось достаточно накопить, чтобы осенью поступить в колледж с двухгодичным обучением.

Моё рабочее время сократится, если я начну учиться, но Этель, мой босс и владелица «Bright Eyes Diner», сказала, что летняя толпа — это самые большие деньги. Робертсдейл, штат Алабама, небольшой город. Он маленький и похож на Молтон, в котором я выросла. Трасса, которая проходит прямо через него, ведёт к пляжам Алабамы, тем самым предоставляя нам летнюю текучку.

Если буду работать те же часы, то смогу позволить себе оплатить два семестра следующего года. Мне нужен диплом. Я не собираюсь работать в забегаловке всю жизнь и не хочу застрять в Робертсдейле. Знаю, что не могу вернуться домой, потому что там живут… это ничем хорошим не кончится. Два парня, в конце концов, заставили меня сбежать. Мои мысли были заняты не ошибкой, которую я совершила с Саттонами, а как освободиться от того дома. Оказаться вдали от моей матери и темноты, которая всегда там присутствует. Теперь, когда я уехала из этого дома, вдали от Молтона я поняла, что мои мысли не такие уж и тёмные. Я хочу найти своё место в жизни и быть счастливой.

Я остановилась возле кухонного бара и кинула одежду в стиральную машинку. Всё ещё голая и нуждающаяся в выведении запаха жирной еды с моей кожи я притормозила, чтобы взять белое пригласительное, которое не покидает мои мысли, с тех пор как на прошлой неделе я получила его по почте. Я использую абонементный почтовый ящик для получения счетов за телефон и для моей лучшей подруги Дикси Монро. Я доверяю ей, но не в том, что она не сдастся и не будет меня искать, если у неё будет мой настоящий адрес. Дикси никогда не поймёт мой выбор этого трейлера и почему я хочу всё это. Что жизнь здесь намного лучше всего того, что я оставила там. Потому что Дикси никогда не знала меня. Никто не знал.

Я каждый день смотрю на пригласительное. Ответ на него всё ещё не отправлен. К нему также приложена записка от Дикси, умоляющая меня прийти на её свадьбу.

Моё появление там — не вариант. Я должна была быть подружкой невесты. Мы планировали наши свадьбы ещё в тринадцать. Я должна была стоять рядом с ней на её свадьбе, а она рядом со мной на моей. Мы должны были выйти замуж за братьев и жить по соседству. Наши дети должны были расти лучшими друзьями, и мы всегда должны были вместе встречать праздники. У меня в доме проводилась бы большая рождественская вечеринка, и они бы все приходили. Когда я говорю «все», я имею в виду всех Саттонов, их жён и детей, — это была фантазия. Та, которую я поддерживала. Я улыбалась, когда мы говорили об этом, зная, что это не моё будущее. Я стала королевой притворства задолго до того, как подружилась с Дикси Монро.

Дикси думает, что я сбежала из-за того, что произошло между Брентом, Бреем и мной.

Полюбить двух Саттонов, а не одного, было ошибкой, но не поэтому я уехала. Мои причины намного темнее. Дикси думает, что я должна вернуться домой. Она попала в ту же ситуацию: полюбила двух Саттонов, но она не разрушила всё так, как я. Она любила их в разное время и не причинила им такую боль. Она не встречалась с одним братом и не изменяла ему с его близнецом. Нет, это была моя ошибка. Я была не одинока в своём предательстве. Брей Саттон увяз вместе со мной. Он заставил меня влюбиться в него. Я была так сильно поглощена им, так одержима, что больше ничего не видела. Даже тот ущерб, который неизбежно нанесу. Ничего. Я видела только Брея.

Я никогда не была влюблена в Брента. Только в Брея. Моё сердце так сильно сжималось, что я не могла дышать, когда чувствовала запах его одеколона. Брей заставил меня желать нечто, что, никогда бы не подумала, буду хотеть. Я была разрушена, испорчена задолго до него. Я не чувствовала того же, что и другие девочки. Я начала заниматься всякими штучками с мальчиками, когда мне было одиннадцать, пытаясь почувствовать себя хорошо. Я хотела чего-то, что снимет онемение.

Брей заставил меня почувствовать. Это привело к тому, что я причина боль кому-то невинному, словно моя мать. Я съёжилась. Не хочу быть такой, как она. Теперь я далеко от всего этого. В четырёх часах. Работаю весь день. Живу в мутной части города, потому что мне нужно накопить денег на колледж. Я одна, и это облегчает тяжесть, которая лежит у меня на сердце.

В Рождество я ела остатки с работы и сидела в крошечной кухне, в которой сейчас нахожусь. Это было самое счастливое Рождество, которое я когда-либо имела. Никакой боли и слёз. Печали и страха. Я знаю, что мой уход спас Брента и Брея. Так же, как и меня.

Брент простил Брея. Дикси уверено говорила об этом в своих сообщениях. Она сказала, что они снова оба ходят на свидания. Брент счастлив. Он двигается дальше. Брей же никогда не счастлив. Такой уж он. Его постоянная мрачность одна из причин, из-за которых изначально я увлеклась им. Из-за его умения казаться миру злым. Он не хочет улыбаться. Он достаточно смел, чтобы не скрывать свои проблемы. Хотелось бы и мне быть такой.

С сожалением, которое я чувствую каждый раз, когда вижу пригласительное на свадьбу Дикси Монро и Ашера Саттона, я положила его на пустую барную стойку. Хочу увидеть, как Дикси выходит замуж за парня, которого она полюбила, когда ещё была маленькой девочкой. Как и я, она какое-то время была парой другого Саттона, но никогда не была влюблена в Стила Саттона. Она всегда любила и будет любить Ашера.

Теперь она получила мужчину, о котором всегда мечтала, и я очень рада за неё. Хотя ещё я испытываю ревность и боль. У меня нет подобной мечты. Надеюсь, однажды я смогу построить мечту, любую мечту. Что-то, что будет приносить радость, потому что всё, что я испытывала хоть отдалённо приближенное к счастью, — моменты, когда Брей Саттон прикасался ко мне. Когда он обнимал меня. Потребность в том, чтобы Брей каждый день просыпался рядом со мной и сталкивался с моими демонами, ненормальна, но я цеплялась за неё. Пока всё не рухнуло.

— Хотела бы я, Дикси, — прошептала я четырём стенам. — Но я не могу видеть его. А им не нужно видеть меня. Я не могу снова нуждаться в нём.

Саттоны живут своей жизнью, как и должны. Никто не борется, между ними нет раскола. Моё возвращение вызовет проблемы. Им не нужно видеть меня или вспоминать о том, что произошло.

Оставив пригласительное, я вошла в ванную с простой раковиной, туалетом и достаточно большим душем для одного. Мои руки касаются всех четырёх стен, пока я стою в центре пространства и разворачиваюсь, прижав локти к рёбрам. Воде потребовалось три минуты, чтобы нагреться до приемлемой температуры. Хотя она никогда не становится горячей, вода нагревается пять минут. Я должна поспешить, чтобы помыть и ополоснуть мои волосы и тело до того, как вода станет холодной. Сначала это была игра в ожидание с нагреванием ледяной воды. Подобное было в новинку для меня, но приветствовалось.

Моя жизнь оказалась привилегированной для смотрящих со стороны. Я тоже теперь так думаю. Улыбки, вечеринки, принятие спортивного автомобиля от мужчины, которого я называю отцом. В тот день, когда я уехала, у моей матери для меня было только три слова: «Приятное избавление, сука». Это удивило бы и навредило большинству девушек, но для меня эти слова были ничем. Она уже давно нанесла ущерб.

После того как ты растёшь, живя в страхе перед тем, что может случиться в твоём доме, уже ничто не сравнится с этим. Этот страх подготовил меня. Вот почему я не развалилась, когда мне пришлось три недели ночевать в своей машине. А также почему я не паниковала, когда на три дня осталась без еды. Я знаю кое-что, что хуже голода или даже смерти. Семь месяц спустя я живу самостоятельно. С каждым прошедшим днём я чувствую себя уверенней. Кошмары всё же приходят, но я всегда просыпаюсь.

Когда вода нагрелась, зазвонил мой телефон. Я замерла, решая, проигнорировать ли его, чтобы принять душ, или выключить воду и прождать полчаса, чтобы потом она снова нагрелась и чтобы попробовать ещё раз помыться.

Я устала. Ноги болят. Мне нужно избавиться от зловония, исходящего от моего тела, и тот, кто звонит, может оставить сообщение. В любом случае ничего важного. Иногда Этель звонит насчёт изменения смены, но редко. И это может подождать. Мне нужен тёплый душ.

Телефон смолкнул, когда я вошла в душ, и снова заиграл. Они перезвонили. Какого чёрта? Этель никогда так не делала. Мой номер известен ограниченному количеству людей. Я прокручиваю их список, пока ворчу от отчаяния и выключаю воду. Сорвав полотенце с крючка, который, вероятно, покрылся ржавчиной ещё в 80-х, я обернула полотенце вокруг себя, выходя из ванны, чтобы взять телефон. Проверяя экран телефона, надеясь, что ничего серьёзного не случилось, я вздохнула и закрыла глаза, когда увидела номер.