Кэл долго молчал.

—А вы всегда видите прошлое?

—То ли вижу, то ли чувствую, то ли это мое воображение. Его у меня не меньше, чем мужества. Но я научилась доверять своим чувствам и руководствоваться ими.

Кэл остановился и взмахнул рукой.

—Здесь тропинки пересекаются. Мы пришли оттуда и свернули к озеру. Руки у нас были заняты. Моя мама собрала корзинку для пикника, думая, что мы разобьем лагерь на семейной ферме Фокса. А еще приемник, продукты, купленные Фоксом на рынке, и рюкзаки, набитые вещами, без которых, как нам казалось, мы не сможем обойтись. Девятилетние мальчишки. Дети, почти не знающие страха. Все изменилось еще до того, как мы снова вышли из леса. Кэл снова зашагал по лесу, но Куин схватила его за руку.

—Дерево кровоточит или в этой части света такая смола?

Он оглянулся. Из коры старого дуба сочилась кровь, стекая на сырую землю у основания ствола.

—Да, такое время от времени случается. Отпугивает туристов.

—Неудивительно. — Куин посмотрела на Лэмпа, который протрусил мимо дерева, едва повернув голову. — А собака почему не реагирует?

—Привыкла.

Куин стала обходить дерево, стараясь держаться от него подальше, затем остановилась.

—Постойте, постойте. То самое место. Именно здесь я видела на тропе оленя. Точно.

—Он вызвал его с помощью магии. Невинного и чистого.

Куин хотела задать вопрос, но, взглянув в лицо Кэлу, прикусила язык. Его глаза потемнели, щеки стали бледными.

—Кровь нужна для связи. Кровь оленя, его кровь, кровь темного существа. Он скорбел, когда вонзал клинок в шею животного и жизнь оленя переливалась в его руки и в чашу.

Почувствовав головокружение, Кэл остановился. Его тошнило.

—Погодите секунду, мне нужно перевести дух.

—Не волнуйтесь. — Куин поспешно сняла рюкзак и достала бутылку с водой. — Хлебните.

От прикосновения ее руки, вложившей в ладонь Кэла бутылку, дурнота почти прошла.

—Я видел, чувствовал. Мне часто приходилось проходить мимо этого дерева, даже когда оно кровоточило, но такое со мной впервые.

—Сегодня нас двое. Может, в этом все дело?

Кэл медленно глотал воду. Не просто двое. Ведь он много раз был здесь с Фоксом и Гейджем. Куин. Причина именно в ней.

—Олень был жертвой.

—Я знаю. Девовео. Он произнес это по-латыни. Кровавая жертва. Хотя для магии ее не требуется. Он должен был переступить черту, соприкоснуться со злом, чтобы исполнить задуманное. Это был Дент? Или кто-то задолго до него?

—Не знаю.

Куин заметила, что щеки Кэла вновь порозовели, а ее собственный пульс вновь пришел в норму.

—Вы видите прошлое?

—Фрагменты, отрывки — вроде отдельных кадров. Но не всю картину. А когда возвращаюсь к реальности, мне становится дурно. Если попытаться увидеть больше, будет еще хуже.

—Тогда не стоит. Идти можете?

—Да, да. — Его еще немного подташнивало, но головокружение прошло. — Скоро уже пруд Эстер.

—Знаю. Пока мы туда не пришли, я вам его опишу. Наяву я его никогда не видела, но позапрошлой ночью, во сне, стояла там на берегу. Пруд зарос рогозом и травой. Он в стороне от тропинки, и к нему нужно продираться через колючие кусты. Была ночь, и вода казалась черной, непрозрачной. Форма у него не круглая и не овальная. Больше похоже на раздувшийся месяц. Много камней. От крупных булыжников до гальки. Девушка набивала камнями — величиной с ладонь и помельче — карманы, которые отвисли от тяжести. Волосы у нее были короткие, словно обрезанные, а глаза горели безумным огнем.

—По свидетельству очевидцев, тело не осталось на дне.

—Я читала, — кивнула Куин. — Девушку нашли плавающей на поверхности пруда, который затем получил ее имя. Это было самоубийство, и похоронили ее не на церковном кладбище. Я перерыла кучу документов, но не нашла ни как их упоминаний о том, что случилось с ее маленькой дочерью.

Перед тем как надеть рюкзак, Куин достала пакетик с «туристической смесью» орехов и сухофруктов, открыла и протянула Кэлу. Он покачал головой.

—Здесь достаточно коры и веток, если начну умирать от голода.

—Зря отказываетесь. А что вам дала с собой мать в тот день?

—Сэндвичи с сыром и ветчиной, сваренные вкрутую яйца, дольки яблок, морковь и сельдерей, овсяное печенье, лимонад. — Воспоминания вызвали у него улыбку. — Сладкие пирожки «Поп-тарт» и пакетики овсяной каши на завтрак.

—Высший пилотаж — в смысле материнской заботы.

—Да, этого у нее не отнимешь.

—После какого по счету свидания меня познакомят с родителями?

Кэл задумался.

—Они приглашали меня на ужин. Если хотите, можете составить компанию.

—Домашняя еда? Конечно. А как мама ко всему этому относится?

—Им приходится тяжело, очень тяжело. Но они всегда меня поддерживали.

—Вы счастливый человек.

Кэл сошел с тропы, обогнул заросли ежевики и пошел по узкой, почти незаметной тропинке. Лэмп бежал впереди, как будто знал, куда они направляются. При первом проблеске воды по спине пробежал холодок. Как всегда.

Птицы не умолкали, а Лэмп — скорее случайно, чем намеренно — спугнул зайца, который перебежал через тропинку и скрылся в зарослях. Солнечные лучи пробивались сквозь голые ветви деревьев и освещали укрытую опавшими листьями землю, отражались от коричневой воды пруда Эстер.

—Днем он выглядит иначе, — заметила Куин. — Не таким зловещим. Но только безрассудство юности и неимоверная жара могут заставить искупаться в нем.

—Именно так все и было. Фокс прыгнул первым. Мы и раньше тайком купались в пруду, но мне это никогда не нравилось. Неизвестно, что плавает там, в глубине. Я всегда боялся призрака и представлял, как холодная рука Эстер хватает меня за ногу и тянет под воду. Так и произошло.

Брови Куин взметнулись вверх, но Кэл молчал. Куин присела на камень.

—Я слушаю.

—Мы с Фоксом баловались. Я плавал лучше, но он был хитрее. Гейдж едва держался на воде, и мы его не трогали. Я подумал, что это опять Фокс, но на дно меня тянула она. Я увидел ее, когда оказался под водой. Остриженная, как в вашем сне. Помню ее струящиеся волосы. Эстэр не была похожа на призрак. Просто женщина. Девочка, — поправил себя Кэл. — Потом, став старше, я понял, что она была еще девочкой. — Я с трудом выбрался на берег и заставил Фокса и Гейджа выйти из воды. Они ничего не видели.

—Но поверили.

—Мы же друзья.

—Вы потом здесь купались?

—Дважды. Но я ее больше не видел.

Куин протянула Лэмпу горсть орехов с сухофруктами — он был не таким привередливым, как хозяин.

—Теперь для купания слишком холодно. Но в июне я бы не отказалась нырнуть и посмотреть, что из этого выйдет. — Она отправила в рот «туристическую смесь» и оглянулась. — Кстати, милое местечко. Ничего особенного, но довольно живописно. Похоже, самое подходящее место, чтобы трое мальчишек могли немного побеситься.

Она склонила голову набок и испытующе посмотрела на Кэла.

—Вы всегда приводите сюда своих женщин?

—Вы будете первой.

—Неужели? Потому что им неинтересно или вам просто не хотелось отвечать на вопросы?

—И то и другое.

—Значит, я нарушаю традицию — это мое любимое занятие. — Куин посмотрела на воду. — До какого же отчаяния дошла та женщина, что не видела другого выхода? И безумие. Мне кажется, на дно Эстер утянули не камни, а горе и отчаяние. Именно это я чувствовала во сне и чувствую сейчас. Ужасное, невыносимое горе. Сильнее страха, когда это существо насиловало ее.

Передернув плечами, Куин встала.

—Может, пойдем дальше? Я не могу здесь больше сидеть. Не могу.

Будет еще хуже, подумал Кэл. Если она уже теперь чувствует, понимает и ощущает, то дальше будет хуже. Взяв Куин за руку, он повел ее назад, к тропе. Дорога была достаточно широкой, чтобы идти рядом, и Кэл не выпускал руку спутницы. Как будто они просто гуляли в зимнем лесу.

—Расскажите что-нибудь необычное о себе, нечто такое, о чем я никогда не догадаюсь.

Он вскинул голову.

—Зачем мне рассказывать то, о чем вы никогда не догадаетесь?

—Не обязательно мрачную тайну. — Куин коснулась губами его губ. — Просто что-нибудь неожиданное.

—Я занимался легкой атлетикой.

—Впечатляет, но не удивляет. Я могла бы догадаться. У вас длинные ноги.

—Ладно, ладно. — Он задумался. — Я вырастил тыкву, которая побила рекорд графства.

—Самая большая тыква в истории графства?

—До рекорда штата не дотянула нескольких унций. Мое имя упоминалось в газетах.

—Да, неожиданно. Я надеялась на нечто более экстравагантное, но вынуждена признать, про самую большую тыкву графства никогда бы не догадалась.

—А как насчет вас?

—Боюсь, я вообще не вырастила ни одной тыквы.

—Удивите меня.

—Я умею ходить на руках. Могла бы продемонстрировать, но земля тут неподходящая. Признавайтесь, вы такого от меня не ожидали?

—Вы правы, но я настаиваю на демонстрации — потом. В конце концов, у меня есть документальное подтверждение, что тыква была.

—Справедливо.

Куин продолжала беззаботно болтать, в конце концов рассмешив его. Кэл подумал, что, пожалуй, после того памятного похода с друзьями он ни разу не смеялся, проходя по этой тропе. Но теперь, когда на небе ярко светило солнце, а в лесу пели птицы, все казалось абсолютно естественным.

Пока до них не донесся рык.

Куин тоже слышала. Ее голос вдруг прервался, пальцы стиснули его руку.

—Кэл...

—Да, слышал. Мы почти пришли. Иногда оно обозначает свое присутствие звуками, иногда показывается. — Но не в это время года, подумал Кэл и сунул руку в задний карман джинсов. Хотя теперь все иначе. — Просто держитесь поближе ко мне.