– А если он сюда не прибывал? Что вы будете делать?

– Искать его, пока не найду.

Тобиаса мучили нешуточные опасения насчет того, что будет, если Ровена пойдет с ним. В своих обрезанных штанах и просторной рубашке она, конечно, не привлекала особого внимания, но если бы кому-то пришло в голову остановиться и вглядеться пристальнее, то под нелепой шляпой, которую она все время таскала на голове, он увидел бы красивого юношу со светлой кожей. А по улицам Алжира постоянно расхаживали люди в поиске как раз таких хорошеньких юнцов…

Глава 6

На воду спустили маленький ялик, и двое из команды, сев на весла, отвезли Ровену и Тобиаса к берегу. На набережной собралась толпа зевак и чиновников в тюрбанах, которые наблюдали за их высадкой. Ялик поплыл обратно к кораблю, чтобы вернуться за ними позже. Ошарашенная шумом и жарой, Ровена шла позади Тобиаса, стараясь держаться как можно ближе к нему, а он решительно прокладывал путь сквозь забитую народом набережную, на которой к тому же скучились бесчисленные рыбные лавки и сидели, скрестив ноги, торговцы с лотками фруктов, овощей и неизвестных ароматных специй.

Они пробрались сквозь лабиринт кривых улочек и узких раскаленных переулков, кишевших мухами, и начали восхождение вверх по главной улице, к центру города. Подъем был так крут, что временами улица прерывалась и ее сменяли короткие лестничные пролеты. Главная улица служила также и главным базаром города, и каких только чудес не продавали в лавочках, расположившихся по обеим ее сторонам! Тут же болтались и нищие – с жуткими язвами, истекающие гноем и кровью, слепые, калеки – все они громко просили милостыню; блеяли козы, ревели ослы, воздух будто звенел от невероятного шума.

Наконец они добрались до цели. Дом Ахмеда аль-Рашида представлял собой белую трехэтажную усадьбу, построенную на вершине холма, откуда открывались захватывающие дух виды на гавань и море. Слуга открыл им дверь и пригласил войти. Ровена в изумлении уставилась на огромного негра с такой широкой улыбкой, что она, казалось, растянулась от уха до уха. Спохватившись, она заметила, что Тобиас уже ушел вперед, и бросилась догонять «хозяина».

Она огляделась и поразилась снова, на сей раз размерам и роскоши дома. Зал, куда их сопроводили, обрамляла колоннада, украшенная тончайшей и очень красивой резьбой – светло-голубой, розовой и серебряной. В центре его располагался круглый мраморный бассейн; струйка воды вытекала из разверстой пасти каменного льва. Осторожно ступая по выложенному мозаикой полу, Ровена подошла поближе и полюбовалась кристально чистой водой. Ей очень хотелось окунуть туда руки и ощутить свежую прохладу фонтана, но, конечно, сделать этого она не посмела.

Когда она повернулась к Тобиасу, ее глаза горели от восторга. Он наблюдал за ней со снисходительностью взрослого, которого забавляет восхищение и радость ребенка.

– Что за чудесное место! – с упоением прошептала она. – Я никогда не бывала в таком прекрасном доме. Он похож на дворец из сказки! Я и подумать не могла, что ваш друг владеет таким сокровищем.

– Ахмед заработал громадное состояние своим ремеслом, так что и он, и его семья могут жить в роскоши до конца своих дней.

– А… слуги в его доме… они – рабы? – осторожно спросила Ровена.

Тобиас кивнул:

– Некоторые из них – да. Но Ахмед добрый хозяин. Рабы также трудятся на его верфях. Некоторые из них – искусные кораблестроители, которые выучились этому делу в своих родных странах. Такие люди здесь очень ценятся, поскольку с ними работа идет быстро. Ахмед вам понравится – и я считаю своим долгом предостеречь вас, ибо он не только лучший кораблестроитель Алжира и делает самые замечательные корабли из всех, что спускают на воду в этой гавани, но и завзятый сердцеед. – Ровена видела, что Тобиас поддразнивает ее.

Тут в зал быстро вошел мужчина и направился прямо к Тобиасу. Ровена даже не успела понять, откуда он появился. Мужчины дружески обнялись.

– Должно быть, тебя привели сюда сами небеса. Это прекрасно! Ты привез мне дерево?

– Не в этот раз, Ахмед, – но скоро в Алжир придет одно из моих судов с грузом. Не позже чем через месяц. Сейчас же я прибыл сюда по другой причине.

– Тогда мы сможем поговорить об этом за трапезой.

Ровена не могла оторвать глаз от Ахмеда аль-Рашида. Он не был похож ни на кого из знакомых ей людей. Прежде всего ее удивило то, что он великолепно говорит по-английски. Затем его костюм – украшенный богатой вышивкой шелковый халат до пола, темно-синий, изумительно красивого оттенка – словно море на закате. Ахмеду было от тридцати пяти до сорока лет. Кожа у него темная, как у мавра, а черты лица точеные. Образ дополняла ухоженная черная бородка.

Он с удобством устроился на низком диване, покрытом яркими коврами, среди груды разноцветных шелковых подушек. В зале стоял густой запах сандалового дерева и цветов. Величественный попугай с длинными розовыми перьями переступал с лапы на лапу на серебряной жердочке и ворковал, словно голубь, склонив голову и поглядывая на гостей большим круглым глазом. Ахмед еще раз с удовольствием рассмотрел Тобиаса и широко улыбнулся, показав белые зубы без единого изъяна.

– Итак, друг мой, сколь долго ты намерен оставаться в Алжире?

– До тех пор, пока я не добуду сведения о том, где мне найти одного человека.

– Могу я спросить имя нужного тебе человека?

– Я знаю его как Джека Мейсона. Здесь он известен как Хассан Касем. В Алжире он обычно продает своих пленников. Я наделся, что ты скажешь мне, не заходил ли он сюда недавно.

– Хассан Касем, – пробормотал Ахмед, будто припоминая, и медленно кивнул. – Отступник. У этого человека много имен – среди прочих его называют еще и змеей, и скорпионом, и я могу припомнить еще парочку нелестных прозвищ. – Ахмед засмеялся. – Откуда этот интерес к Хассану Касему? Из-за дела на Ямайке?

– Верно. Он умен и хитер, однако не сможет убегать от меня вечно. Он должен мне, Ахмед, и долг этот велик, и я намереваюсь заставить его заплатить мне сполна.

– В таком случае я желаю тебе удачи, мой друг, и буду молиться Аллаху, чтобы день возмездия наступил как можно скорее. И это вполне может случиться, поскольку не так давно корабль сопровождения Хассана Касема был захвачен в Атлантическом океане неким англичанином-военным. Этот английский капитан, капитан Райан, уже стал известен среди корсаров – он атакует берберийские пиратские корабли, и весьма успешно. Ему и достался «Морской волк» Касема.

– Тогда я с удовольствием познакомился бы с этим капитаном. Возможно, однажды так оно и будет, но пока я должен продолжать поиски Мейсона – или Касема. – Тобиас откинулся на подушки рядом с Ахмедом. Они чем-то напоминали друг друга – у обоих были четкие правильные черты лица, надменная посадка головы, и кожа Тобиаса была почти такой же темной от загара, как у Ахмеда от рождения. – Это Роуэн, мой личный юнга, Ахмед. – Он взглянул на Ровену, которая сидела скрестив ноги на маленьком коврике, удивляясь сама себе, что столько времени молчит. – У него тоже есть свои причины интересоваться, заходил ли Касем недавно в Алжир. Среди пленников, что он привез на продажу, его сестра.

Ахмед посмотрел на юношу, который не сводил с них глаз.

– Если это так, то можешь быть уверен – будь она доставлена в Алжир на продажу, ты об этом узнаешь. Писцы дея заносят в городские книги каждую новую партию пленников, попадающих в город. Найди эти списки – и ты найдешь свою сестру. Однако мне следует предупредить тебя – самых красивых женщин тут же перекупают мелкие торговцы.

– Завтра я постараюсь что-нибудь разузнать, – сказал Тобиас. – Может быть, мне удастся просмотреть городские книги.

Кушанья им подавала целая армия слуг в белых халатах и голубых шелковых тюрбанах. Их разносили на длинных серебряных подносах – здесь были и рыба, и мясо, и сладости. Еда была невероятно вкусной, ароматной и приправленной разнообразными специями. Запивали ее самыми лучшими винами. Ровена с удовольствием съела что-то незнакомое, но очень лакомое; от остроты блюда у нее горело нёбо.

Беседа потекла медленнее; за хорошей едой, щедро орошаемой сладким вином, торопиться было некуда. Тобиас тоже никуда не спешил. Разговор мог бы продолжаться весь вечер, если бы к Ахмеду не подошла женщина – ей нужно было ему что-то сказать. Она тоже появилась словно бы из ниоткуда. Будучи босой, перемещалась она совершенно бесшумно, словно скользила по мраморному полу, и, если бы не серебристое позвякивание ее украшений, Ровена сочла бы ее привидением.

Женщина взглянула на темноволосого привлекательного гостя, прищурилась, и ее широкое лицо осветилось узнаванием. Она громко рассмеялась.

– Мистер Сирл! Приветствую вас! – низким, глубоким голосом произнесла она.

Фигура вошедшей напоминала эротическую статую. Она была пышнотелой до такой степени, что еще фунт-другой превратил бы ее в уродливую толстуху. Однако этого не случилось. Она сумела сохранить свои формы и изгибы в нужных местах, и к тому же ее движения отличались легкостью и грацией. У нее тоже была темная кожа, однако не такая темная, как у хозяина дома, а ее губы и изящно вырезанные ноздри были несколько утолщенными.

Тобиас встал и с уважением поклонился:

– Фатима! Мое сердце сразу согрелось при виде вас.

– Вы почтили нас своим присутствием. – Она посмотрела на Ровену. – Вы и ваш товарищ. Но кто это?

– Роуэн – мой личный юнга. – Тобиас тоже посмотрел на нее и едва заметно улыбнулся, будто напоминая ей об их тайне. – Роуэн, Фатима – старшая жена Ахмеда.

Ровена распахнула глаза и против своей воли уставилась на Ахмеда, не веря услышанному.

– Старшая жена? – выпалила она, прежде чем ум приказал ей держать рот на замке. – У вас больше одной жены?