Он кривовато усмехнулся.

– И это тоже. Но главное – я понял, что без тебя жить не могу! Уходи ко мне!

Полина сухо отрезала, мечтая, чтоб он поскорее ушел:

– Ты мне не нравишься!

– Стас тебе тоже не нравится. Но терпишь. Почему?

– Он мне нравится! – сердито ответила она и вдруг осознала, что это правда. И замерла в изумлении.

Он не поверил.

– Ой ли? А для чего тогда был составлен брачный контракт? С весьма специфическими условиями?

Полина похолодела. Что он проведал, шпион этот? Ей не хотелось, чтоб о ее неразборчивости знал кто-то еще. Нет, цель у нее была вполне достойная, но только она никому об этом говорить не будет. Оправдания – не ее стиль.

Постаралась безучастно ответить:

– Сейчас у каждой второй пары есть брачный контракт. Что в этом особенного?

– Но не у всех он составлен сроком на один год, – въедливо уточнил он. – С четким указанием размера оплаты за услуги.

Полина гордо вздернула точеный нос.

– И что ты предлагаешь? – холодно просила, пытаясь заморозить ледяным тоном.

Он не проникся.

– Я могу заплатить тебе не меньше. Если хочешь в два раза больше, это не проблема, – предложил голосом библейского змия, искушающего наивную Еву. – Раз уж ты такая дорогая женщина. И даже могу вернуть Стасу все потраченные на тебя деньги.

Полина высокомерно взглянула на него, пряча обиду.

– Что, тоже богатенький Буратино?

– Конечно, – индифферентно заверил он. – Все, кто вокруг нефти крутятся, не бедные. А у меня достаточно нефтяных вышек, чтоб моя жена ни в чем не нуждалась.

Она саркастично уточнила:

– Любовница, ты хотел сказать?

– Жена! – твердо перебил он ее. – Законная, и не на год, а на всю жизнь.

«И где ж ты раньше был?» – мысль мелькнула и пропала. Стас становился близким, почти родным, несмотря на все его небрежные манеры.

– Да разве я против? – он встрепенулся, с надеждой глядя в ее строгое лицо. – Женись. Только не на мне.

Он с силой сжал ее руку, не позволяя уйти.

– Почему не на тебе? Думаешь, Стас продлит ваш контракт еще на год с достойной оплатой? Не надейся. Через полгода ты ему надоешь, и он примется искать другую по сходной цене. Спорим?

Полина не стала говорить, что на годовом сроке настаивала как раз она, а не Стас. Зачем? Игорь все равно не поверит. В его глазах она красивая продажная щучка, которую можно перекупить за приличные деньги. И разубеждать его она не будет. Пусть думает, что хочет.

– Откуда ты узнал о контракте? – Полина отчего-то подумала о Максимыче.

– Это секрет. Я свои способы добычи информации не выдаю. Вдруг еще пригодятся. Жизнь, она сложная штука, я в этом на личном опыте убедился. – И печально усмехнулся, глядя ей в глаза. – Ну так как?

– Поля, привет! Скоро обед заканчивается. Не опаздывай! – Клава пошла рядом, окинув пристальным взглядом Игоря.

– Я подумаю! – поспешно ответила ему Полина и пошла быстрее. – И не ходи за мной! Мне сплетен не надо!

Ее голос прозвучал решительно и даже зло. Игорь послушно отстал, но продолжал идти следом, откровенно любуясь грациозной тоненькой фигуркой.

Полина заскочила в фойе, пробежала по коридору, поднялась по лестнице в отдел. Сняла куртку и обувь, села на свое место. Приготовилась к расспросам. И не ошиблась.

– Что за красавчик шел с тобой рядом? Просто поедом тебя глазками ел. Аж слюнки текли. – Клава не могла оставаться в неведении.

Полина подосадовала на слишком откровенного парня. Теперь домыслов не оберешься!

– Это двоюродный брат Станислава. По материнской линии, – неизвестно для чего уточнила. – Приехал с вахты, случайно встретились, поболтали.

– Уверена, таких «случайных» встреч будет ну очччень много! – пропела Клавдия. – Так на жен двоюродных братьев не смотрят. А вот на предполагаемых любовниц очень даже.

Полине надоел этот разговор. Клавдия могла выпытывать подробности чужой жизни долго и настойчиво. Вот только говорить Полине ни о чем не хотелось.

Выручила ее начальница.

– Клава, не стоит совать нос в чужие дела. Все знают, что он у тебя очень длинный.

Клавдия покраснела. Нос у нее и в самом деле был длинным и тонким. Когда она ела, он хищно шевелился вместе со ртом. Вера Владимировна погрозила ей пальцем и указала:

– Зарплату всю начислила? Или тебе опять Полина помогать будет?

Та уткнулась в монитор, угрюмо замолчав. Поработав пару часов, вышла. Вера Владимировна, пользуясь ее отсутствием, поспешно предупредила:

– Будь осторожнее, Поля. Я понимаю, что между вами ничего нет, но я знаю такую категорию мужиков. Они упертые до чертиков. Если он тебе что наобещал, ты лучше сразу мужу скажи. Пусть мужики сами между собой разбираются. Не то ты крайней окажешься. Родная кровь, как известно…

– Спасибо, – сдержано поблагодарила Полина. – Но говорить ничего Стасу не буду. Зачем мне лишние разборки? Вы правы – родная кровь, она родная кровь и есть, и, случись что, виновата буду только я.

– Ну, как знаешь, – Вера Владимировна была недовольна. – Опасная это игра. И учти, пока ты об этом не скажешь Стасу, этот его родственник будет уверен, что у него есть шанс.

Вечером за Полиной приехал Стас. Озабоченный и нервный. Она недоуменно следила за его нервическими движениями. Но ничего не спрашивала, пока он был за рулем. Приступила к расспросам, только приехав домой.

– Что случилось, Стас?

Он отвел глаза в сторону.

– Ничего не случилось. С чего ты взяла?

– Не ври! – она строго нахмурилась. – Может, скажешь прямо?

Вздохнув, он выпалил, будто шагнул в холодную воду:

– Приехал Игорь. И он знает о нашем договоре!

Полина немного помедлила. Но, решив, что скрывать истину уже бесполезно, призналась:

– В курсе. Мы сегодня встретились во время обеда, и он мне сказал о контракте. И предложил уйти к нему.

Стас побледнел.

– Вот как? И что?

Она не поняла.

– Что ты имеешь в виду?

– Что ты ему ответила?

– Сказала, что подумаю.

Стас сжал кулаки и угрожающе придвинулся к ней вплотную.

– То есть ты хочешь уйти к нему? – это прозвучало так, будто она решила украсть у него что-то чрезвычайно дорогое. «Ренджровер», к примеру.

Полину возмутила эта меркантильность.

– Пока нет. Но, если ты хочешь вернуть свои деньги, могу и согласиться.

Стас угрожающе навис над ней.

– Ты мне еще восемь месяцев должна! – его вопль походил на рык голодного льва.

У нее упало сердце. Восемь месяцев? А она-то вздумала, что хоть немного ему дорога! А он относится к ней как вещи, за которую деньги плачены! Хотя она сама-то чем лучше? Оба они два сапога пара!

– Отработаю, не беспокойся! – ее голос был не менее зол, чем его. – И отодвинься от меня! Не испугаюсь, не надейся!

Стас сделал шаг назад. Посмотрел на свои сжатые кулаки и осторожно распустил пальцы. Попытался беззаботно улыбнуться, вместо этого лицо превратилось в злобную гримасу.

– Попробуй еще раз! Может, получится! – злорадно произнесла Полина и удивилась сама себе. Что я несу! Надо прекратить! Но почему мне так больно?

Он молча ушел в свою комнату и хлопнул дверью.

Полина села на банкетку возле кухонного стола и призадумалась. Боль была почти такая же, как при уходе Толика. А ведь это даже не ссора, а глупая размолвка. Недопоняли друг друга и только. Неужели она влюбилась?

От этой мысли несколько раз дрогнули ладони. Она обхватила себя за плечи и повесила голову. Она не хотела больше ни в кого влюбляться! Тем более в Стаса, такого непредсказуемого или, вернее, такого предсказуемого.

Как ни больно признавать, но Игорь прав. Неразборчивость Стаса в связях в прошлом вполне может плавно перетечь в будущее. Хотя это ее беспокоить не должно. Она тут ненадолго.

Посмотрела вокруг, и стало до слез жаль всего этого. Не потому, что дорогое, а потому что за каких-то неполных четыре месяца эта квартира стала родной. Потому что здесь был ее дом, и здесь жил ее муж.

Услышала сзади осторожные шаги, обернулась.

Сзади стоял Стас с повинно опущенной головой.

– Не сдержался. Извини.

Она вздохнула.

– Не извиняйся. Мне тоже надо было тебе все объяснить, а не срываться. Объяснить, что рядом шли знакомые, и я не могла послать его куда подальше. Потому и сказала, что подумаю. А сорвалась просто потому, что меня расстроило твое отношение ко мне, как к вещи.

– Как к вещи? – он был потрясен.

Взял в ладони ее лицо, посмотрел в глаза. Она спокойно ждала его слов. Ее строгое лицо не располагало к откровениям. Неловко усмехнувшись, Стас горячо заверил:

– Ты ошибаешься, я не отношусь к тебе как к вещи. – Наклонился ниже, хотел что-то добавить, но запнулся под ее вопрошающим взглядом и просто по-дружески чмокнул в нос.

– Ладно, замнем для ясности. – Полина постаралась улыбнуться, но не получилось. – Поедим? Минут через тридцать?

– Ужин за тридцать минут? Это как в телевизоре?

Полина весело согласилась:

– Ага! Поможешь?

– Непременно.

Стас с энтузиазмом принялся помогать, заставляя ее чувствовать себя мудрой терпеливой мамочкой, которой больше мешает, чем помогает, дитя неразумное. Но она все равно давала поручения мужу, потихоньку переделывая его уж слишком очевидные огрехи.

Ужинать они сели ровно через полчаса. На столе стоял салат с курицей и грецкими орехами, слабое подобие знаменитого «Цезаря», легкий овощной супчик и второе из паровой котлеты и пышного картофельного пюре.

Стас с удовольствием съел свою порцию и потянулся за добавкой.

– Интересно, почему у тебя все вкусно, а у мамы нет? Обычно бывает наоборот.

– Не знаю. Может быть, твоей маме просто надоело готовить? Одно и тоже надоедает, знаешь ли. Тем более, если ей никто не помогает.

– Ты хочешь сказать, что лет через двадцать тебе тоже надоест готовить?

«Меня здесь через девять месяцев уже не будет», – с горечью подумала Полина, но ответила лишь: