— Ты уже сказала Рэю о своем решении?

— Нет еще. Я хочу написать ему подробное письмо, вручить и одновременно все объяснить на словах. Чарли уже сделал болванку на своем компьютере. Надо только ее немного подправить.

— Чарли не возражает против твоего решения создать балетную труппу? Ведь с ней придется выезжать на гастроли. И, возможно, не так уж редко.

— Это зависит от обстоятельств. Но он не намерен оставаться в стороне, готов всячески помогать мне в организации труппы. А еще мечтает основать балетную школу. В общем — намерен широко расправить крылья в нашем общем деле. Это сулит успех. Мы помчимся вперед, как скоростной автомобиль. И при этом возьмем с собой тебя. В хореографии ты значительно сильней меня, да еще у тебя есть призвание к педагогической деятельности.

В какой-то степени Энни восприняла этот комплимент как должное. Ибо Рэй уже не раз вслух высказывался о своеобразии ее танца и интересных новшествах, которые она вносит в свою хореографию.

— Я тоже думала о чем-то подобном. Но семейное предприятие у меня вряд ли получится. Хотя бы потому, что мне пока не за кого выйти замуж.

— Выйти замуж в данном случае — не главное. Прежде всего надо утвердиться на педагогическом поприще. И когда дело пойдет, у тебя будет немало шансов найти себе человека по душе. Конечно, нам в жизни непременно надо иметь друга-мужчину. Ведь жить одинокой нелегко!

— Я это знаю, Джони. Но не чувствую себя способной много дать мужчине. Ведь всю жизнь я только и делала, что танцевала. И ничего больше делать просто не умею.

— Это с твоей-то светлой головой и оптимизмом? Не выдумывай! Ты можешь дать очень много. Возможно, даже больше, чем кто-нибудь другой. Просто Рэй замордовал тебя. Кстати, он и сам на подобном обжегся, ведь именно из-за его диктаторских замашек ушла Патти. Это ужасно — принести жену в жертву своим наполеоновским балетмейстерским амбициям!

— Ты думаешь, балет того не стоит?

— Нет, балет многого стоит. А вот фанатичная одержимость балетом, когда человек перестает воспринимать весь остальной мир, — это уже совсем другое. — Джони внимательно посмотрела в глаза подруге и улыбнулась: — Не играй со мной в прятки, Энни. Я же видела того молодого человека, с которым ты была на приеме в пятницу. Он юрист, не так ли?

— Откуда ты знаешь, что он юрист?

— Мне сказал Рэй. Мы все видели, как вы вместе уехали. Его, кажется, зовут Стивом?

— Да. Потом я с ним встречалась в воскресенье и понедельник. И уже успела понять, что он — полная противоположность мне.

Энни рассказала подруге о приглашении в дом его родителей на барбекю, о том, как накануне они катались по озеру на яхте Стива.

— И все же он не для меня. — Энни горестно вздохнула. — Стив стремится стать партнером президента очень солидной адвокатской фирмы, где сейчас работает. Разве могу я рассчитывать на подобный брак?

— Если ты действительно его любишь, то можешь, — очень серьезно возразила Джони. — Мой Чарли — советник по финансовым вопросам. Согласись — тоже не совсем занюханная профессия. И все же сделал мне предложение. Хотя я всего лишь танцовщица.

— Чарли — не только очень искусный профессионал, но и умный человек.

— А разве Стив не заслуживает такой оценки?

— Да, пожалуй, заслуживает. Но он специализируется на бракоразводных процессах и досыта нагляделся на все «прелести» семейной жизни. Поэтому и не женится. Я тоже не хочу чего-то уж очень серьезного в наших отношениях. Мы просто время от времени встречаемся.

— Встречаетесь?

— Да. И сегодня снова отправимся в плавание на яхте.

— Так это же просто великолепно!

Энни утвердительно кивнула головой.

— Будем плавать вдоль берегов озера в течение двух недель. Чтобы отдохнуть и развлечься. Пока не начнутся мои репетиции. Стив возьмет у себя на работе часть отпуска.

— Специально, чтобы побыть с тобой?

— Так он сказал.

— Понятно. Значит, Стив понимает, что имеет дело с особенной женщиной. А еще, Энни, запомни: ты должна продолжать с ним встречаться и тогда, когда начнутся репетиции. Я, например, регулярно бегала на свидания к Чарли на протяжении всех последних трех лет. Независимо от своей занятости. И вот результат!

— Ты совсем не похожа на меня, Джони. — Энни положила вилку на тарелку и тяжело вздохнула. — Ты умеешь отлично регулировать свой взаимоотношения с Чарли. Я же на такое не способна. Мне нравится спокойная жизнь, без суматохи, без бурь, без подводных течений. А со Стивом такая жизнь у меня не сложится, поверь мне.

— Скажи мне, Стив откровенен и честен с тобой? Или ты пока этого просто не знаешь?

— Джони, — рассмеялась Энни, — конечно, я это знаю. Но ведь мы пока… не можем… Одним словом, зачем понапрасну тревожиться?

Джони с грустью и сожалением посмотрела на подругу.

— Ты отказываешь себе даже в большой любви…

Энни утвердительно кивнула, но как-то не слишком уверенно. И на этот раз не сказала твердо «да».


— Сколько будет дважды два, Стив?

Эти слова ворвались в эротические мечтания Стива об Энни и моментально спустили его на землю. Он поднял голову и увидел Альфреда Смитсона — своего кузена, доброго приятеля и, возможно, в недалеком будущем партнера. Альф стоял в дверях, засунув руки в карманы легких брюк. Рукава рубашки закатаны чуть ли не до плеч, галстук в голубую полоску приспущен и свободно болтается.

Альф вышел пообедать, но, изнывая от жары, вернулся в прохладный подъезд. А потом решил подняться к Стиву. По лбу Альфа все еще катился пот, хотя в кабинете — слава и хвала кондиционерам! — было прохладно.

— Итак, сколько будет дважды два? — повторил он.

— Четыре, — буркнул Стив. — Это что, тест?

— Да. Хотел убедиться, что вы в течение этой недели действительно существовали на нашей грешной земле. А еще в том, что у вас еще осталось хоть какое-то чувство юмора. Правда, его у вас никогда не было в избытке. И вообще, объясните мне, что происходит?

— Эта жара совсем меня иссушила, — солгал Стив.

— Не верю. У вас ведь везде кондиционеры — в машине, в доме, в офисе и даже в бассейне… Значит, дело не в жаре. Тогда в чем же?

Стив облокотился на свободную от бумаг часть стола, подумав, что его помощник слишком уж постарался сложить по порядку все не обработанные документы. В результате сбоку образовалась солидная стопка, в которой Стив справедливо усмотрел возможное препятствие для своего двухнедельного путешествия с Энни.

— Да, дело действительно не в жаре, — согласился он. — Просто я встретил… кое-кого.

— Вот оно что! И кто же это?

— Энни Росс, балерина.

— Балерина? — Альф несколько мгновений покачался на каблуках мягких, но солидных черных туфель. — Стив, что у вас может быть общего с балериной? Кроме, возможно, буйной сексуальности?

Стив недовольно поморщился.

— Замолчите, Альф! А то вы становитесь похожим на всех остальных членов моей семьи. Энни очаровательная женщина и очень талантливая балерина. Танцует просто потрясающе! Совсем скоро будет исполнять главную роль в балете «Свадебные бубенцы», который сейчас готовится к постановке. И потом, у нас с ней, как оказалось, немало общего. Во всяком случае, мы вполне совместимы друг с другом.

— Вы так думаете? А она?

— Мне кажется, что так же. Хотя она не хочет признаваться.

— И это у вас надолго? — Альф нахмурился.

— Черт побери, нет! Вы же знаете мои взгляды на брак.

— Не все же браки от лукавого. В отличие от тех, которые мы регулярно наблюдаем в этом офисе и в суде.

— Приведите мне хоть один положительный пример.

— Мои и ваши родители. Я и Сэнди. Бен и Рэйчел. Вам мало?

— Ну, в отношении Бена и Рэйчел я далеко не уверен в верности вашей оценки. А с Сэнди вы познакомились еще в юридическом институте. У вас были общие интересы и схожие взгляды на жизнь. Это с самого начала гарантировало полное взаимопонимание, отсюда и счастье в семейной жизни. Что же касается моих родителей, то они просто вытянули счастливый билет.

— Вам следовало бы быть более оптимистичным, Стив. Женитьба — отнюдь не такая уж плохая штука, поверьте мне на слово. Уже не говоря о том, что она положит конец вашему одиночеству, статус примерного семьянина откроет немалые перспективы для дальнейшей карьеры. Я говорю это не для того, чтобы вы немедленно женились на Энни Росс. Может быть, вам действительно надо не строить в отношении нее далеко идущие планы, а просто предаться с ней любовным утехам.

— Все гораздо сложнее, Альф, — задумчиво ответил Стив. — У Энни очень строгие и высокие идеалы. Она беззаветно предана балету. И считает всякое влияние извне вредным для своего искусства.

— Но люди имеют свойство меняться. Вы ей нравитесь?

— Думаю, что да.

Стив почувствовал глухое раздражение. Он всю ночь не сомкнул глаз, ворочаясь с боку на бок и задыхаясь от духоты. Не помог даже сильный кондиционер. А тут еще Альф с его допросом и нравоучениями…

— Время ланча, пора перекусить, — сменил Альф тему разговора. — Вам надо немного расслабиться, и все пойдет нормально. А пока — забудьте на время свою пассию.

Стив снял со спинки стула легкий пиджак и, набросив его на одно плечо, направился вместе с Альфом к двери. Когда же они вышли на улицу, он сказал извиняющимся тоном:

— Простите, Альф, но я забыл про один очень важный визит. И вынужден отказаться от вашего милого приглашения.

— Что ж, дело превыше всего! — Альф понимающе усмехнулся и, кивнув на прощание Стиву, направился через улицу к небольшому ресторанчику.

Стив пошел по тротуару в противоположную сторону, изнывая от жары и то и дело вытирая платком катящийся по лицу пот. Однако подобное неудобство не остановило его: он знал, куда и зачем идет…