Ольга Михайлова - Брачный сезон в Уинчестере

Мать между тем снова заговорила о его женитьбе. В Лондоне уже делать нечего: зимний сезон закончился, но в Уинчестере всё только начнётся! Он непременно должен подыскать себе жену в этом году, откладывать уже нельзя. Неужели ему самому не хочется познать семейное блаженство? Вивьен вздохнул и заверил мать, то постарается присмотреть невесту этой весной или летом.

И что им всем надо от него, чёрт возьми?

Тэлбот привёз мать и сестру в Уинчестер, в их городской дом на Соборную улицу, и неожиданно возле дома встретил Лоренса Иствуда, своего оксфордского сокурсника. Встреча порадовала. Изнеженный и избалованный, Лоренс всегда с лёгкостью потворствовал прихотям своего сердца, которые становились год от года всё менее безобидными, но Тэлбот на такие мелочи внимания не обращал, зато неизменно восхищался утончённым вкусом и дендизмом приятеля. Лоренс знал толк в развлечениях, и с ним всегда было приятно провести время.

Они успели только обменяться первыми приветствиями и договориться о встрече нынешним вечером, тем более что дом Иствуда был рядом — наискосок через площадь, как со стороны Старой церкви у Королевских ворот появился его милость Раймонд, виконт Шелдон. Старший сын богатейшего землевладельца, наследник огромного состояния и графского титула, выпускник Кембриджа, он недавно вернулся в город после путешествия по Европе.

Тэлбот с изумлением оглядел того, с кем не виделся почти десятилетие. Казавшийся Вивьену в отрочестве нелюдимым и угловатым, Раймонд превратился в воплощение мужественности и респектабельности. Трудно было сказать, что во внешности Раймонда было довлеющим — мощь ли плеч, красота ли лица, странное ли величие всего облика, исключающие всякую фамильярность? Тэлбот удивлённо оглядывал спокойные черты виконта, блестящие, как вороново крыло, волосы, выразительные голубые глаза. Да, Шелдон стал просто красавцем, а пятнадцать тысяч годовых милорда Брайана, сиречь триста тысяч фунтов, которые предстояло унаследовать Раймонду, делали его завиднейшим женихом.

Речь сразу зашла о нынешнем вечере. Не успев приехать, Тэлбот уже получил приглашение от сэра Винсента Сейвари, богатого местного эсквайра, на устраиваемый им музыкальный вечер, и сейчас узнал, что там соберётся полгорода. Иствуд рассмеялся, сказав Тэлботу, что, скорее всего, вечер устроен специально для него: сэр Винсент уже исчерпал все возможности пристроить дочерей, хотя за каждой готов дать по пятьдесят тысяч, и его приезд, может статься, породил в баронете новые надежды. Шелдон, чуть запрокинув голову вверх и глядя на Иствуда, как показалось Вивьену, с некоторым высокомерием, заметил, что это вздор, просто в город прибыл французский скрипач, причём приглашён он был сэром Винсентом две недели назад.

— Боже, до чего вы скучны, Шелдон, с вашей дотошностью… — в голосе Иствуда не было, однако, как отметил Вивьен, ни привычной издёвки, ни сарказма, тон был мягкий, вкрадчивый, любезный.

Но виконт спокойно отвёл упрёк мистера Иствуда, сказав, что просто точен, и откланялся.

Вечером Вивьен навестил Иствуда и подивился изысканной роскоши, которой окружил себя приятель. Тэлбот краем уха слышал, что состояние, унаследованное Лоренсом, оказалось далеко не столь значительным, как тот рассчитывал. Тем страннее было его мотовство: Иствуд похвалился двумя новыми чистокровными лошадьми, новой коляской, роскошной упряжью. Позволить себе такое мог и Тэлбот, но имей он всего полторы тысячи в год, — счёл бы подобные траты нелепым транжирством, но, по мнению Иствуда, жизнь на широкую ногу была непременным условием элегантности.

— И по сей день, друг мой, — поучал Лоренс Тэлбота, — многие стремятся убить двух зайцев: жить элегантно, но экономно. Одной цели они, безусловно, достигают: выглядят смешными, ибо элегантность состоит в первую очередь в том, чтобы не показывать, за счёт чего она создается. Сколько раз мне приходилось встречать разряженных в пух и прах новоиспеченных аристократов из числа буржуа, которые вынуждены сообразовывать свои визиты с предсказаниями погоды, поскольку не имеют собственного выезда! Попав под дождь и испачкав платье, они способны разрыдаться! Нет, подлинные знатоки элегантности не прикрывают ковры дорожками и не боятся, что старый дядюшка-астматик лишит их наследства. У подъезда их ждёт собственный экипаж. Перед выходом из дома они не смотрят на градусник. Убирать под колпак вазу или каминные часы, покрывать чехлами диваны, укутывать в тряпки люстру — разве это не смешно? Человек со вкусом наслаждается всем, что имеет, и никогда не жалуется на дороговизну, ибо она входит в его расчёты…

Вивьен слушал дружка, не перебивая. Зачем спорить? Верный своей привычке оставлять причуды ближних на их усмотрение, пока они не затрагивали его собственных интересов, Тэлбот восхищенно отдал должное новым приобретениям Иствуда и, угощаясь роскошным кларетом приятеля, спросил о начавшемся сезоне.

— Чем радует местное общество?

— Больше невестами, чем женихами, — утешил его Иствуд, — Эдмонд Девэрилл недавно женился. Обещали, что вот-вот прибудут Шелдон, младший Чилтон, ждали Льюиса Карбэри, год назад говорили, будто сэр Этьен настаивал на женитьбе Томаса Монтэгю, в итоге — появился пока один Шелдон. Прочие — Джон Лавертон, Сирил Салливан, молодой Вудли едва ли женятся в этом сезоне. Ну, о Патрике Кемптоне и говорить нечего — старый холостяк, похоже, останется им навсегда. Их младший, Альберт — совсем ещё щенок. Ну, и естественно, два самых лучших жениха — мы с тобой, — усмехнулся Иствуд.

— Ну, а кроме твоей очаровательной сестрицы — есть ли приличные невесты?

— Почему нет? Правда, обе мисс Сейвари — это уже скорее музейные экспонаты, третий сезон в обществе, отец в отчаянии. Три юные подружки дебютировали только что: сестра этого несчастного Эйбела Хеллорана Рейчел, Эмили Вудли и Лилиан Лавертон — за ними дают по двадцать тысяч. Приехала и Энн Гилмор — за ней дают сорок. Говорят, сэр Этьен вывезет дочь — Кэтрин Монтэгю, она сейчас в пансионе, твоя сестрица да моя сестрица. Это — невесты. Есть ещё несколько молодых красоток, вроде Элинор Бартон да Элизабет Харди, но приданое незначительное — около десяти, говорить не стоит. Прибыла и вдовая леди Радстон, тоже ищет жениха, за весь сезон в столице удача ей не улыбнулась. Теперь пытается штурмом взять Уинчестер.

Для Тэлбота это были пока лишь имена, многих он даже не помнил в лицо, и Вивьен поинтересовался планами самого Лоренса. Он собирается жениться? Лоренс всерьёз не думал об этом. Последние пять лет жил с молоденькой горничной своей матери и ничего не хотел менять. Пристроить красавицу-сестру труда не составит, а сам он женитьбой не озабочен, ответил он.

— Ты же помнишь мудрость старого Джонсона? Тот, кто женится ради денег, по крайней мере, имеет право сказать, что его мотивация разумна. Во всём остальном более нелепого института, чем брак, представить себе невозможно.

Тэлбот посетовал, что мать настаивает на его браке, но вначале нужно выдать замуж сестру. Лоренс бросил на приятеля мерцающий взгляд и едва заметно улыбнулся. По его мнению, более омерзительной девицы, чем сестрица Тэлбота, и придумать было невозможно. Доска доской, а амбиций да дури! Иствуд не поделился этим мнением с Вивьеном, однако деликатность тут была ни при чём, Лоренс прекрасно знал, что суждение самого Тэлбота по поводу Эннабел, высказанное однажды после разгульного вечера, немногим разнилось с его собственным, и понимал, что Вивьену на самом деле вовсе не резон подыскивать сестре жениха: ведь пока она не замужем — доходами с её капитала пользуется он. У самого Иствуда всё было иначе: его сестрица Кора — писаная красавица, и даст Бог, ему суждено будет породниться с Шелдонами. А такая родня, любому понятно, стена каменная.

Вивьен тоже был наслышан о мисс Коре Иствуд, и одной из целей его приезда в Уинчестер как раз и было желание поближе познакомиться с богатой наследницей, начавшей выезжать только в этом сезоне. Приданое прекрасное, земли по соседству, девица, говорят, хороша собой. Чего бы лучше? Прикинуться влюблённым труда не составит, а барышням ничего другого и не надо. Но, как безошибочно понял Тэлбот из короткого диалога Иствуда с виконтом Шелдоном, тот надеется на другую — более аристократическую родню. Ладно, посмотрим, чья возьмёт.

Лоренс же покуда рассказывал о своих лошадях, участвовавших в дерби: его Пегаса обошёл на полкорпуса Нерон, принадлежащий семейке Монтэгю, вот незадача. Тэлбот мимоходом вспомнил младшего Монтэгю, но ничего не сказал, и мужчины собирались уже покинуть гостиную, когда в комнату в скромном синем домашнем платье впорхнула Кора Иствуд.

Вивьен обомлел. Он помнил её, пожалуй, семилетней, девочкой она была мила, но сейчас роза распустилась во всей своей утренней свежести. Резкий контраст розово-белой кожи и тёмных блестящих волос напомнил ему римские камеи. Вивьен давно не видел таких красавиц, приковывающих к себе любой взгляд, прелестных, ярких. Боже, до чего хороша… Тэлбот на мгновение даже утратил дар речи, и его приветствие было несколько нервным, по-мальчишески сбивчивым. Мисс Иствуд заметила его робость, но восприняла её как должное. Мужчины, это говорила ей мать, восхищаются только красотой, и Кора, понимая, что красива, безотчетно пользовалась своей прелестью, кокетничая с такой безыскусной естественностью, что и само кокетство вызывало восторг джентльменов. Тэлбот невольно расслабился и подчинился. Теперь он гораздо решительнее, чем раньше, хотел покорить эту девушку. Ему и впрямь пора жениться, мать права.

Мисс Кора, однако, хоть с интересом приглядывалась к мистеру Тэлботу, которого не видела годы, не нашла в нём ничего замечательного. Да, пожалуй, довольно привлекателен, но ни в какое сравнение не идёт с Раймондом Шелдоном. Мать восторгалась его состоянием, брат не уставал намекать, как прекрасно было бы ей стать виконтессой, а ему — роднёй Шелдонов, все девицы города только о нём и говорили. И когда самой мисс Иствуд представили три дня тому назад молодого виконта Шелдона — она сразу увидела в нём идеал своих девичьих грёз.