– Будет легче, если я тебя подготовлю, -- прошептал я. – Языком.

Ее пристальный взгляд устремился к моему лицу.

– Ты не единственный, кто может потерпеть немного боли.

– Уже имеется опыт?Немного дерзкий язычок, да? – смеясь, я наклонился и взял ее руку. Прежде чем она успела отреагировать, я прижал ее ладонь к своему напряженному члену. Мы оба вздрогнули от этого прикосновения. Мой член отреагировал, будучи все еще в трусах.

Я отодвинулся, но ее рука осталась. Осторожно она гладила меня, одним пальцем скользя вверх по головке члена. Закрыв глаза, я утопал в своих мыслях. Бля, как же шикарно.

Схватившись за резинку, она оттянула мои трусы вниз.

Мой член подпрыгнул в воздух, его конец был блестящим, красноватым и набухшим. Как я уже говорил, прошло слишком много времени с моего последнего секса, я весь сгорал от нетерпения. Обхватывая основания своего члена, я поднял его, позволяя Никс оценить размер. Ее рука поднялась, надавив на мою грудь. Я ожидал, что на ее лице отобразится страсть, но даже через опьянение, она заметно нервничала.

– Все будет хорошо, я умею им пользоваться, поверь мне.

Ее брови сошлись вместе.

– Я не об этом. У тебя есть презерватив?

Перегнувшись через ее тело, я схватил один с прикроватной тумбочки. Остальная упаковка свалилась на пол, презервативы рассыпались, словно полицейская лента. Никс захлопала глазами, но  надолго это ее не отвлекло.

Раскатав латекс на всю длину члена, я подмигнул ей.

– Так лучше?

Она облизнула губы, кивая.

– Да.

– Готова прокатиться?

Она смущено прикрыла глаза, ресницы опустились словно занавес. А края ее улыбки поползли вверх.

- Да.

Я запустил руки под ее лифчик, проскальзывая пальцами до застежек. Одно движение, и крючки сдались. Теперь между нами ничего не стояло, я ласкал ее твердые соски своей татуированной грудью. Мы двигались вместе, наше трение грозило перерасти в настоящий пожар. Ее руки ласкали меня круговыми движениями, бедра направили головку моего члена ко входу в ее киску. Ощущения ослепляли меня, открывая мне оттенки, которые не должны существовать. «Слишком много виски», – напомнил я себе.

Низ моего живота скручивало диким голодом. Стояк уже не мог быть сильнее, он и так был готов разорвать презерватив на бесполезные кусочки. Никс тяжело дышала, ее дыхание отдавало низкой вибрацией, где-то под ее языком.

– В предвкушении? – я дразнил ее, толстой головкой скользя по ее влаге.

– Да, – прошептала она.

– Это все, что ты можешь сказать? – хитро улыбнувшись, я сделал первый толчок, погружаясь в нее лишь на дюйм. Она была такой теплой, обволакивающей, я едва сдерживал себя, чтобы не войти в нее резко, по самые яйца. – Скажи, что хочешь этого. Я хочу слышать, как ты будешь кричать мое имя.

Никс покраснела сильнее, чем когда-либо, избегая моего взгляда.

– Я... не помню, как тебя зовут, – призналась она.

Я начал смеяться, и от этого мой член вошел еще глубже. Я заставил себя замереть, прикусил язык и ухмыльнулся. От напряжения пот стекал между моих лопаток.

– Проказница, я как минимум дожидаюсь следующего дня, чтобы забыть чье-то имя, – какой смысл хранить эту информацию? – Я - Абель.

Продолжив двигаться в ней, я наслаждался ее стонами, присоединяясь к ней.

– Скажи это…. произнеси мое имя, или я прямо сейчас остановлюсь.

Это была ложь.

Я ни за что на свете не прекращу трахать эту киску.

Никс стонала, ее мышцы сокращались подо мной, ощущая мой член в себе. До нее, наконец, дошли мои слова.

– Абель! – она зашипела, ее глаза широко распахнуты, но она все равно ничего не видела. – Абель, Абель! Теперь просто трахай меня, пожалуйста, просто...

Целуя ее в шею, я двинулся выше, дотягиваясь до мочки ее уха, нежно покусывая ее. И в этот момент я прошептал ей самые темные, самые интимные из слов:

– Мне нравится, как ты меня умоляешь.

Выгибая свою спину, я выходил из нее так, что внутри оставались лишь головка члена, охваченная ее жаром. И, не сбиваясь с ритма, не теряя ни секунды, я вновь вонзался в нее, и звук этих влажных погружений эхом разносился по всей квартире.

Никс вскрикивала, насаживая на мой член свою киску. Самую жадную, ненасытную киску, что я когда-либо встречал. Ее темп оказался быстрее, чем я ожидал; ее тело тянулось ко мне, снова и снова прижимаясь. Она с таким энтузиазмом раз за разом направляла мой член все глубже в себя, что мне пришлось подстраиваться под ее ритм.

- Когда ты последний раз трахалась? – спросил я, задыхаясь. - Сотню чертовых лет назад?

Игнорируя меня, она вцепилась в мою спину ногтями. Ее дыхание опалило мое ухо. Никс схватила меня, требуя мой член, давая ясно понять, что она хочет отдаться мне полностью. Тепло расцвело в моей груди, потом скользнуло в низ моего живота. Напряжение распирало мышцы, покалывание распространялось по всему телу. Я знал, что совсем скоро кончу, но мне хотелось, чтобы она первая достигла вершины. Я всегда доводил своих партнерш до оргазма, прежде чем сам кончу.

Один из немногих актов щедрости с моей стороны.

Опуская свои губы на ее, я поглощал ее возбужденные стоны. Я скользил по ее губам, исследуя ее. Я продолжал двигаться в ней, и с каждым толчком мой толстый член все больше заводил ее, ломая все возможные границы. Я чувствовал, какой она была тугой, натянутой до предела. Никс вся текла, и я не мог вспомнить кого-либо еще, кто был настолько возбужден…. Без дополнительных ласк, я имею ввиду. И, блядь, она потрясающая.

Моя кожа начала неметь, губы становились слишком чувствительны. Ее киска сокращалась, говоря мне, что она была близка к оргазму. Обхватывая Никс, я прервал наш поцелуй. Я поймал на себе ее изумленный взгляд, она увидела мою ухмылку. Наклонив голову, я нежно провел языком вокруг ее левого соска.

- О-о-о! – стонала она, вздрагивая от каждого моего прикосновения, выгибаясь мне навстречу. Я прижимал ее к себе, выводя языком узоры на ее розовой плоти. Ее стенки еще плотнее сомкнулись вокруг моего члена.

- Кончи для меня, - прорычал я ей на ухо. - Ты уже почти, малыш. Давай... мне необходимо прочувствовать это своим членом.

Вскрикивая, она обхватила мою талию ногами в момент, когда она достигла разрядки. Ощущение ее оргазма напрочь вынесло мне мозги. Я подтянул ее бедра выше, мои руки подхватили ее ноги. Пока она все еще содрогалось от оргазма, я энергично вдалбливался в нее.

Никс сложилась пополам, подтягивая колени к ушам. Она была гибкой, заводила меня настолько, что и описать невозможно. Дразнила меня открывающимися перспективами. Я представлял себе все те вещи, что она могла сделать… что я мог сделать с ней…

Рыча, я стиснул зубы с такой силой, что свело челюсти. Огонь охватил сердце, мои яйца подтянулись, когда я начал кончать. Презерватив сделал свое дело, но клянусь, я наполнил его до краев, так что латекс был  готов лопнуть.

- Бля… - простонал я, пот градом катился по моей шее. Подо мной Никс прикрыла глаза. Ее киска маняще обнимала меня, предлагая остаться внутри нее. Просто наслаждаться этим. Получать удовольствие. Я ждал дольше, чем обычно, изучая ее ресницы, мягкий изгиб ее носа. Она была очень красива. Как я умудрился до этого момента не замечать, насколько она красивая?

Ее голова склонилась на одну сторону.

- Хорошо, - пробормотала она. – Я сделаю, я знаю…

Пораженный, я ожидал, что она объяснит, о чем говорит. Никс лежала, ее веки чуть подрагивали. Она уже задремала. Я выебал ее так классно, что в сочетании с алкоголем, она вырубилась.

Поворачиваясь, она негромко прошептала:

- Я все сделаю. Верь мне. Я всегда выполняю все, что ты просишь.

Мне совершенно не хотелось будить ее. Я осторожно отстранился, и мой член выскальзывал из нее медленно, дюйм за дюймом. Ощущение было чертовски приятным, я изо всех сил зажмурился, прикусывая язык, чтобы сохранить тишину. Черт возьми, она слишком хороша.

Наконец, я оказался свободен. Вздохнув, я выбросил презерватив в мусорную корзину возле кровати. Аккуратно, насколько мог, я стянул с кровати свое одеяло. «Кажется, Никс останется со мной до утра», – подумал я, ошеломленный подобной мыслью.

Она лежала обнаженная. В моей комнате было слишком холодно, декабрьские морозы брали свое. Лежа на матрасе, я мог чувствовать, как девушка дрожала. Нахмурившись, я накинул на нее одеяло, поражаясь, что она не проснулась.

Я точно исчерпаю лимит добрых дел на этот год. Это было то, что я говорил себе, укрывая ее, заворачивая одеяло плотно вокруг ее подбородка. Лежа рядом с ней, я продолжал разглядывать ее лицо.

Смелая женщина... Достаточно храбрая, чтобы защищать неизвестного человека и противостоять той накаченной скотине, а потом еще и настаивать на том, как будет правильнее с ним поступить.

Женщина, которая оказалась столь же нетерпелива, столь же голодна до секса, как и я.

Настойчивое жужжание где-то в глубине меня пыталось донести мысль, что все, что произошло сейчас, было чем-то особенным. Что эта незнакомка была особенной.

Нет.

Она такая же, как любая другая женщина, которую я цеплял до этого.

Д

.

.