Эти слова скинули ее с обрыва, также как и его следующее жесткое погружение. Его пальцы и член работали быстрее, в отличном тандеме, так как она и желала, и она взорвалась второй раз за ночь.

Оргазм начался с пальцев ног и прошел через каждую часть ее тела. Джульетта освободилась, выгибаясь под страстными спазмами, и сдалась. Всхлипы вырвались из ее горла от мучительного удовольствия. Сойер ни разу не оторвал от нее свой взгляд, принимая каждое выражение и крики, будто бы она принадлежала ему. Когда она, наконец, пришла в себя, она поняла, что он все еще находится в ней, полностью возбужденный.

Не до конца придя в себя, Джульетта взбодрилась достаточно, чтобы оторвать голову от подушки.

- Что ты делаешь? – кое-как пробормотала она.

Он достал ещё один презерватив. Это слишком впечатлительные, последовательные оргазмы для неё, она чувствовала себя на грани боли и затуманенного удовольствия.

- Мы еще не закончили. Ты должна мне еще один.

- Нет, я не могу. Я не хочу, чтобы…

Низкий смех заполнил ее уши. Он перешел на легкий темп, давая ей достаточно трения, чтобы заинтересовать ее спокойными, медленными движениями. Влага просочилась вниз по ее бедрам, и она снова выгнулась в остром удовольствии.

- Mio Dio, не опять.

- Договор есть договор, любимая.

Он развел ее ноги шире и перешел к коротким, сильным толчкам, которые погружали его яйца глубже. Слишком уставшая, чтобы думать или двигаться, она могла только отвечать на его команды, и он снова довел ее до пика и снова держал её там. Увеличивая жесткий темп, он входил в нее с грубой силой, которая возбудила ее, влажные хлопки их тел, резкий запах возбуждения, потное скольжение кожи. Ее желудок сжался и она горела.

Он нежно сжал ее клитор.

- Кончи для меня, детка. Сейчас.

Его команда охватила ее и ее тело взорвалось. С ревом, Сойер качнул бедрами и крепко сжал ее, изливая свое семя. Явное удовлетворение на его лице успокаивало, как если бы он отдался всему этому так же сильно, как и она. Оргазм нахлынул, нарушая покой каждого дюйма ее тела, пока, наконец, он не обрушился.

Полностью слабая и беспомощная, Джульетта забыла об ограничениях. Пустота внутри неё, которая была полностью заполнена всего минуту назад, внезапно снова настигла её, неся собой бездну и хаос. Она вспомнила про слезы, которые ранее собирались политься, и повернула голову, сгорая от стыда.

Ее запястья были освобождены, Сойер снял наручники. Потирая воспаленные мышцы, он снял напряжение из ее ладоней, пальцев и рук, затем притянул к себе.

Прижав ее к груди, он натянул на них одеяло и уютно устроил ее в своих объятиях.

- Отпусти меня.

Она попыталась отодвинуться, но почувствовала себя как новорожденный жеребенок с неуклюжими ногами и потеряла равновесие. Джульетта сражалась за свою внутреннюю силу, и боролась с его объятиями.

- Тсс, милая девочка, ты никуда не пойдешь.

Его хватка была стальной, но его голос и прикосновения были нежными, когда он гладил ее волосы и бормотал нежные слова ей на ухо.

- Ты обессилена, тебе нужно отдохнуть. У меня есть ты.

Тепло его кожи, удобный кокон защиты и безопасности, которые она не испытывала так долго, что уже и не верила, что они существуют. Может только на минутку. От него так хорошо пахло, его нежные поглаживания заманивали ее в туманный сон, необходимый ее мышцам, и перетягивали ее на темную сторону. Всего одна минута. Когда она отходила ко сну, его шепот долетел до ее подсознания.

- Что ты сделал со мной? – прошептала она.

Затем она заснула.

Глава 9

Сойер крепко сжал её в своих объятиях и посмотрел на её лицо. Влажные, спутанные волосы прилипли к её лбу и щекам. Дыхание ложилось на распухшие губы.

С мягкой светящейся кожей и длинными ресницами, на которых блестели невыплаканные слезы, она напоминала ему спящую принцессу, которая ждала своего принца. Очень хорошо оттраханную, удовлетворенную принцессу.

Его член зашевелился.

Что произошло?

Обычно, он всегда держит полный контроль во время таких сцен. Он запирает свои физические потребности на замок и сосредотачивается на том, что его любовницы хотят от него. У него никогда не было проблем с самоконтролем, не важно, как сладко они просили его, как обхаживали, или что обещали. Он позволял себе делать все это только на его собственных условиях, когда эмоции полностью отключались.

Но не с Джульеттой. С того самого момента, когда он прикоснулся к ней, он каждую минуту, изо всех сил пытался сохранять нейтралитет. Её удовольствие жгло его, но никогда прежде он не желал копать глубже, исследовать, наблюдать, как она обнажается эмоционально и физически, что было для него так рискованно. Он никогда не сомневался, что она способна испытывать оргазм. Все те идиоты, которые были рядом с ней, были просто мусором, засорившим её голову. Он знал, что она нуждалась в мужчине, который позволил бы ей подчиниться, и заставить её тело управлять её мощным мозгом. Сойер чувствовал, что её душа жаждала покорения в спальне, просто ей нужен был кто-то доминирующий, кто смог бы взять под контроль её тело.

Другие её действия просто доводили его до исступления.

То, как она отдалась ему во время самого пикового момента. Сладкий плач на её губах, когда она умоляла его взять её. Доверие и мужество позволили ему сдержаться в их первую ночь. То, как её тело горело под его и плотно прижималось к его члену, как если бы он уже был внутри неё, когда она обвивала ногами его бедра.

Она затмила каждую женщину, которая была до неё. Он ждал следующего взрыва наслаждения, как наркотика, несмотря на то, что изливал своё семя всего мгновение назад. Всё его естество кричало, чтобы он брал её снова и снова, привязал к кровати и не отпускал, пока она не признается, где именно она хочет быть.

Он ожидал разбитых эмоций после столь сильного напряжения. Как правило, он предпринимал определенные шаги, чтобы избежать всякого рода укутывая в одеяло, успокаивающих слов и утешительных объятий. Но в тот момент он заметил её слезы, её внутреннюю слабость, и желал только одного: прижать её к себе, стереть поцелуями её слезы и никуда не отпускать.

Для него это определенно точно не нормальная реакция.

Мучительный запах кокоса, мускуса и секса снова ударил в его ноздри. Под предлогом ещё одного оргазма он заставил её согласиться ещё на одну ночь. Зачем он это сделал? – шептал ему голос истины, и ледяной страх пробежал по его позвоночнику.

Потому что не хотел её терять.

Всего через несколько часов он окончательно подсел на Джульетту Конте. Заинтригованный своей откровенностью, напряженностью и уязвимостью, он хотел большего. Но, конечно, это было невозможно.

Совместная работа, да. Возможно, роман в течение некоторого времени для них обоих и возымел какой-нибудь результат. Но долгосрочные отношения? Никогда.

Дрожь внезапно проникла глубже. Наверное, она росла в любящем доме, в то время, как он применял свои кулаки, ножи и смекалку для того, чтобы просто ни в чем не нуждаться. Его побег из двух предыдущих домов, после того, как погибли его родители, сделали его в системе «трудным ребенком». В особенности потому, что его девятилетие стало началом незаинтересованности в нем, как в ребенке. Приемные семьи и родители хотели взять младенцев или малышей, ну, или даже детей семи лет, которые ещё имели шанс вернуться к нормальной жизни. В одиннадцать стали проявляться гормоны, строптивость, развязность в поведении. Он знал, что если бы не попал в свою третью приемную семью, все было бы совсем иначе.

В этом доме пахло страхом, который витал в воздухе, мужчина с мясистым кулаком, раскрасневшимся лицом и раздувшимся животом был тому причиной. Социальные работники так и не смогли учесть этого дерьма.

И вот однажды он вошел в новую семью, правила в которой он сразу же четко уяснил, начиная с избиения ремнем по голой спине.

Удар. Не сбегать. Они нуждались в деньгах.

Удар. Не являться причиной всех проблем.

Удар. Не вмешиваться в воспитание других детей.

Удар. Только один прием пищи в день. Воровство будет означать наказание.

Удар. Молчать. Со всеми. Всегда. Наказание?

Удар.

Такого он не мог придумать даже в самом страшном сне.

Этот Ублюдок бросал ему полотенце, чтобы он смог вытереть свою кровь, и чистую футболку. Он вспомнил ноющую кожу, прилипающую к ткани и то, как с каждым шагом он боролся с тошнотой и головокружением. Он так же знал, что это будет задавать тон на будущее. Если он будет становиться проблемой, Ублюдок будет приходить к нему ежедневно. Сила и контроль были его ключом к выживанию.

После одного такого дня начался ад, он продержался много лет, пока ему не исполнилось восемнадцать, и, наконец, сбежал.

И осознал, что, спасая себя, он убил другого.

Своего приемного брата.

- Привет.

Он сморгнул воспоминания и улыбнулся. Её низкий голос был сексуальным, как у дьяволицы, слабый румянец окрашивал её щеки. Очаровательна. Его эрекция прижалась к её бедру, её глаза расширились.

- Привет, - он пробежался пальцами вниз по её теплой коже. – Как ты себя чувствуешь?

- Хорошо, - она издевательски закатила глаза. – Это ложь. Я чувствую себя невероятно. Как липкая карамель – такая же теплая и тающая.

Его член дернулся. Что было точным повторением того, как она чувствовала себя, когда он скользнул в неё – окунаясь в богатый мир тепла. Он думал о том, что бы взять её сзади и дать ей ещё больше оргазмов, но знал, что ей нужно время. Время, которое было необходимо, чтобы она привыкла.

- Есть турецкая баня и паровой душ в ванной комнате. Я включу для тебя воду.

Он поцеловал её в висок, затем соскользнул с кровати и голым побрел в ванную. Огромные стеклянные двери душевой кабины были обрамлены богатой позолотой, а стены могли похвастаться сложной мозаикой, выполненной в коричневых тонах. Пар зашипел и образовал густое облако. Он рванул за другую ручку и опрыскал кабинку теплой водой с потолка и до плитки на полу. Он приготовил белоснежные полотенца и халаты, и затем направился обратно в спальню.