– О-ох! – Блондинка потрясена. Она машинально прикрывает рот ладонью. – Правда?

– Правда. – Я перехватываю взгляд длинноволосой девушки в черном, которая сидит за соседним столиком и подслушивает. – Я ему отказала, – повторяю я громче специально для нее.

– Отказала? – недоверчиво бормочет она.

– Да! – Я смотрю на нее с вызовом. – Я сказала: «Нет, никогда». Честно говоря, мы не очень подходим друг другу, поэтому я решила покончить с этим здесь и сейчас, хотя он очень хотел на мне жениться, завести детей, собаку и все остальное.

Спиной я чувствую устремленные на меня любопытные взгляды и круто оборачиваюсь, чтобы посмотреть всем этим людям в глаза. Похоже, весь ресторан уже в курсе.

– Я сказала «нет»! – почти кричу я. – Нет! Слышишь, Ричард? – Теперь я обращаюсь уже непосредственно к нему. – Я не хочу выходить за тебя замуж! Прости, я знаю, что ты меня очень любишь и я, наверное, разбила тебе сердце, но это ничего не изменит. Мой ответ останется прежним: нет!

И, чувствуя себя капельку лучше, я с гордо поднятой головой покидаю ресторан.

* * *

Когда я возвращаюсь в офис, мой рабочий стол оказывается сплошь завален стикерами с номерами телефонов самых разных людей. Стоило только отойти на полчаса, как я всем срочно понадобилась! Я опускаюсь в кресло и тяжело вздыхаю. В следующий момент от дверей моего крошечного кабинетика доносится деликатное покашливание. Это Кайла, моя стажерка – совсем молодая, но на удивление толковая девица. На Рождество она прислала мне исписанную с обеих сторон открытку, в которой восхваляла мои деловые качества: я, дескать, служу ей «примером для подражания», и клялась, что, если бы не мое блестящее выступление в Бристольском университете, она вряд ли пошла бы работать в «Блейз фармасьютикл». (Должна признать, что речь, которую я произнесла в Бристоле, действительно вышла очень неплохой. Для тех, кто профессионально занимается набором персонала для фармацевтических компаний, она могла бы даже служить чем-то вроде образца.)

– Как прошел обед? – интересуется Кайла. Ее глаза любопытно блестят, а я чувствую, как мое сердце проваливается куда-то в желудок. И зачем я только раззвонила всем, что Ричард собирается сделать мне предложение?! Должно быть, я была слишком уверена в себе, к тому же мне было приятно видеть волнение и зависть коллег. В тот момент я чувствовала себя чем-то вроде суперженщины, а теперь…

– Нормально, – отвечаю я. – Я бы даже сказала – очень хорошо. Этот ресторан, в котором мы были, – он и правда довольно неплох. – Говоря все это, я принимаюсь перекладывать бумажки на столе, делая вид, будто разыскиваю какие-то важные документы.

– Значит, вы теперь помолвлены?

Эти слова действуют на меня точно лимонный сок, попавший на открытую рану. Я даже слегка ежусь. Похоже, Кайле все-таки не хватает душевной тонкости. Нужно быть тактичнее, особенно когда разговариваешь с собственной начальницей, тем более что Кайла не может не видеть – у меня на пальце нет новенького обручального кольца. Пожалуй, придется отразить это в ее характеристике, когда стажировка закончится. «Испытывает некоторые трудности в общении с руководством», или что-нибудь в этом роде.

– Ну… – Старясь выиграть время, я одергиваю блузку и проглатываю застрявший в горле комок. – Вообще-то, нет, я не помолвлена. Я… передумала.

– Правда? – Кайла удивлена.

– Да, – я несколько раз киваю. – Да, да. Я решила, что на данном этапе моей жизни это будет не самый разумный шаг. Сначала мне нужно позаботиться о карьере, а уж потом…

Кайла растерянно хлопает ресницами:

– Но… как же? Ведь вы были такой гармоничной парой!

Я принимаюсь еще быстрее перекладывать бумаги.

– Видишь ли, Кайла, все не так просто, как кажется на первый взгляд.

– Мистер Ричард, наверное, ужасно расстроился.

– Да, он очень расстроился, – подтверждаю я после небольшой паузы. – Он даже… заплакал.

Я могу говорить все, что мне угодно. Все равно Кайла больше никогда не увидит Ричарда. И тут до меня вдруг доходит: все действительно позади. Конец. Финиш. Я больше никогда не буду заниматься с Ричардом сексом, никогда не проснусь с ним рядом, никогда не обниму… Почему-то это последнее соображение действует на меня сильнее всего, и я почти готова разрыдаться.

– Господи, Лотти, это… это просто потрясающе! – говорит Кайла, и глаза ее сияют. – Наверное, нужно настоящее мужество, чтобы решиться на подобный шаг ради своей карьеры. Не каждый способен сказать: «Нет, я не стану делать то, чего от меня все ожидают!»

– Вот именно. – Я киваю, изо всех сил стараясь держать себя в руках. – И я сделала это не только ради себя, но и ради… всех женщин.

Мой подбородок начинает предательски дрожать, и я торопливо сворачиваю разговор. Не хватает и в самом деле разрыдаться на глазах у собственной стажерки!

– Было что-нибудь важное? – спрашиваю я, разглядывая – и не видя – записанные на стикерах номера телефонов.

– Звонил Стив насчет завтрашней презентации и еще какой-то Бен, – докладывает Кайла.

– Что за Бен?

– Просто Бен. Он сказал: вы знаете.

Я пожимаю плечами. Никаких «просто Бенов» я не знаю. Возможно, думаю я, звонил какой-нибудь нахальный студент, с которым я случайно разговорилась на одной из встреч для выпускников, выбирающих место работы, и теперь он надеется получить место. Сейчас, впрочем, мне не до потенциальных соискателей.

– О’кей. – Я снова киваю. – Надо и в самом деле еще разок просмотреть материалы к завтрашней презентации. – Я принимаюсь с крайне деловым видом щелкать «мышкой» и щелкаю до тех пор, пока Кайла не уходит.

Наконец-то…

Я глубоко вздыхаю и выпячиваю подбородок.

Незачем зацикливаться на прошлом – нужно жить дальше.

Дальше.

Звонит мой мобильный телефон, и я жму кнопку приема, даже не посмотрев на экранчик. А зря…

– Слушаю.

– Лотти, это я.

Мое первое желание – швырнуть телефон на пол и растоптать, но я ухитряюсь справиться со своим порывом. Звонит моя сестра Флисс.

– Привет, Флисс. – Я судорожно сглатываю. – Привет.

– Ну, как дела?

Я слышу в ее голосе игривые нотки и мысленно проклинаю себя за глупость. Не нужно мне было слать ей из ресторана эту глупую эсэмэску. И вообще… Дернуло же меня посвятить сестру в подробности моей интимной жизни! Зачем я только рассказала ей, что встречаюсь с Ричардом? Зачем я их познакомила? Во всяком случае, мне не следовало говорить ей, что Ричард намерен сделать мне предложение.

Когда я снова начну с кем-нибудь встречаться, я точно не скажу никому ни слова! Ни одного, самого маленького, словечка! Ну, может, я и расскажу что-нибудь Флисс, когда мы с моим избранником будем счастливо женаты уже лет десять, но не раньше. «Знаешь, – скажу я ей тогда, – я кое-кого встретила, и он, похоже, очень ничего».

– Нормально, – говорю я, стараясь, чтобы мой голос звучал спокойно и непринужденно. – А у тебя?

– У меня все хорошо, – отвечает Флисс. – Ну а как насчет?..

Она не договаривает, но я отлично понимаю, что имеет в виду моя старшая сестрица. «Ты небось угощаешься «Болянже» в роскошном отеле, да любуешься своим огромным обручальным кольцом, а Ричард чешет тебе пятки», – вот что хочет она сказать, и я испытываю еще один острый приступ боли. Я не хочу и не могу говорить о том, что случилось. Я просто не вынесу ее сочувствия и жалости. «Найди другую тему для разговора! – мысленно умоляю я Флисс. – Говори о чем хочешь, но только не об этом!»

– Нормально. Все прошло, как я хотела, – отвечаю я небрежно. – Кстати, я тут подумала… Может быть, я пойду на курсы повышения квалификации и получу наконец степень магистра в области теории бизнеса. Давно пора! Ты же знаешь, я всегда этого хотела, а тут такой случай… К чему откладывать? Я могу даже пойти на курсы при Беркбек-колледже, чтобы учиться в свое свободное время. Как ты считаешь, у меня получится?..

2. Флисс

О боже!.. Я готова заплакать и сдерживаюсь только чудом. Что-то пошло не так. Я не знаю – что, и не знаю почему, но мне совершенно ясно: что-то случилось.

Каждый раз, когда Лотти расстается с бойфрендом, она неизменно заговаривает о том, чтобы получить степень магистра. Это у нее чистый рефлекс, совсем как у павловских собачек.

– Быть может, я даже защищу диссертацию и получу степень доктора философии, – говорит сейчас Лотти, и голос ее почти не дрожит. – Я могла бы провести кое-какие научные исследования за границей, и…

Обычного человека она, пожалуй, и сумела бы провести, но не меня. Ведь я, что ни говори, ее родная сестра и сразу чувствую, когда Лотти по-настоящему плохо.

– Угу, – говорю я. – Да. Исследования за границей и степень доктора философии. Знаем, проходили.

Выпытывать у нее подробности нет никакого смысла, во всяком случае – сейчас. Лотти ничего не скажет. У нее выработан собственный способ борьбы с такими неприятными явлениями, как расставание с бойфрендом. Ее нельзя торопить, и тем более – нельзя демонстрировать ей сочувствие. Я убедилась в этом на собственном опыте, который, к несчастью, был не слишком приятным.

Лотти как раз рассталась с парнем, которого звали Шеймас. Она приехала ко мне совершенно неожиданно, с коробкой «Фиш-фуда» и с покрасневшими от слез глазами, и я, естественно, спросила, что стряслось. С моей стороны это оказалось ошибкой. Лотти взорвалась, словно граната.

«Черт побери, Флисс! – вскричала она. – Неужели мне нельзя просто прийти к родной сестре и угостить ее мороженым без того, чтобы мне устраивали допрос третьей степени?! И вообще, кроме бойфрендов, в мире хватает других важных вещей! Может, я хочу просто… пересмотреть свои жизненные приоритеты? Получить степень магистра, к примеру, тоже очень важно!»

Потом ее бросил Джеми, и я снова сделала промах, ляпнув что-то вроде: «Ах ты, бедняжка!» Думаю, если бы у Лотти оказалась под рукой бензопила, она бы устроила мне «техасскую резню».