— Антон, ты есть хочешь?

— Хочу! — ответил он подозрительно быстро и с какой-то затаённой надеждой в голосе.

— Что будешь: борщ или котлеты с гречкой?

— А можно: и того, и другого?

— Можно.

Катя начала греметь кастрюлями. А Волконский сел за крошечный столик и наблюдал за ней так, будто она жрица, совершающая некий священный ритуал. Катерина даже немного смущалась под этим его взглядом. А потом Антон ел. Ел сладковатый борщ и жестковатые котлеты и мычал от удовольствия.

— Мммммм…, Кать, как ты вкусно готовишь.

И снова:

— Ммммм…, я ещё никогда ничего вкуснее не ел.

И опять:

— Ммммм…

И делал он это так искренне и самозабвенно, что Кате ничего не оставалось, как подкладывать ему добавки.

А потом они пили кофе и придумывали кличку подружке Сильвестра. Но почему-то единогласно решили, что пусть она всё-таки остаётся Фёклой.

— Сильвестр и Фёкла — это звучит! — заверил Волконский.

Стрелки часов ехидненько приближались к полдвенадцатого, когда Антон поднялся из-за стола помыть посуду (плюс десять ему к карме). Катя оценила порыв, но всё же указала на дверь:

— Скоро транспорт перестанет ходить.

Волконский послушно потопал в прихожую. Катерина двинулась за ним проводить. Он встал у двери, но почему-то не спешил обуваться.

— Кать… — посмотрел так, что она остро ощутила, насколько в её хрущёвке тесная прихожая…

Глава 16. Огурчики-помидорчики, или Повальный энтузиазм

«Кать… разреши мне остаться…», — Антон не даёт ей ответить. Приближается решительно. Прижимает к стене свою мисс Неприступность. Она сегодня уже не холодная — тёплая настоящая. Но ему этого мало, он хочет почувствовать её горячую. Антон порывисто накрывает её губы своими. Смакует их пьянящий вкус. Тело напрягается от удовольствия, и он ещё плотнее вжимается в неё…

Но это всё, конечно, в мыслях. Эх… Волконский знал, что торопиться пока нельзя — можно всё испортить. Как тем сомикам, которые должны постепенно привыкать к новой среде, Кате тоже нужно дать время. Поэтому в реальности он сказал совсем не то, что в своих фантазиях:

— Кать… Давай Сильвестра и Фёклу покормим. Сами-то мы поели, а они?

— Не беспокойся, — улыбнулась Катерина. — Голодными сомики не останутся.

То, что у Кати голод никому не грозит — это Антон уже убедился. Он не помнил, когда в последний раз еда доставляла ему такое удовольствие. Ни в одном ресторане ни один выписанный из заграницы шеф-повар так не готовит. Зелья какого-то она, что ли, в эти котлетки сыпанула? Невозможно было оторваться.

Вот с мыслями про котлетки Антон и возвращался на съёмную квартиру. А ещё размышлял, как бы ему завтра в деревню вместе с девушками попасть. Напрямую попросить Обабка, чтобы он туда Антона официально откомандировал — дохлый номер. Не будет Димыч Волконскому подыгрывать. Попытаться уговорить Красильникова, чтобы тот по доброй воле уступил тёпленькое местечко — тоже бесполезно. Если Радослава своим метким глазом верно приметила, что сисадмин клеится к Наталье Кудрявцевой, то живым тот от поездки не откажется, а нанимать киллера — у Антона денег нет. Так что пусть живёт.

Когда утром Волконский заходил в здание офиса, чёткого плана действий у него не было. Но ему крупно повезло. Видно, звёзды сегодня были на его стороне. Ну, или вернее, не столько звёзды, сколько Раздобудько. Не успел он материализоваться в её кабинете и поступить, так сказать, в её полное распоряжение, как она озадачила неожиданным вопросом:

— Волконский, вы завтракали?

Строго так спросила. Начальственно. Антон неопределённо качнул головой. Какие завтраки? Последний подсчёт наличности показал — уже и обеды под вопросом.

— А я тут из дома пирожки захватила, — Изольда Эммануиловна сняла крышку с лежащего на столе пластикового лотка, и по кабинету распространился запах выпечки. — Сама стряпала. С мясом.

У Антона слюнки потекли от вида этих огромных румяных лаптей, бока которых ломились от начинки.

— Ставьте чайник, — скомандовала Раздобудько. — Перекусим. Нельзя работать на голодный желудок.

Устами начальницы, как известно, глаголит истина. Может, не всегда, но в данном конкретном случае, Волконский был глубоко с ней солидарен. Уже через несколько минут в руках Антона красовалась чашка чая и гигантский пирог Изольдиного производства. Но это были не все сюрпризы от Раздобудько.

— Волконский, вы свежие огурчики-помидорчики любите? — спросила она, поглядев как-то так, что он догадался — вопрос с подвохом.

Но ему ли бояться подвохов Раздобудько, когда он уже не одно ЧП с ней ликвидировал? Что может быть страшнее нежелающих покидать служебное помещение голубей?

— Люблю.

— Вот и чудесно, — кровожадно обрадовалась Изольда Эммануиловна. — Поправите моей тётке забор, она вас и угостит.

Пока Волконский соображал, куда клонит Раздобудько, и нужен ли ему вышеозвученный бартер, она продолжила:

— Не хочу я такое ответственное дело Красильникову поручать. Хватки в нём нет. А вы Волконский — парень хозяйственный.

Похвала начальства, конечно, вещь приятная, но не сильно-то Антон обольщался. Поручить что-либо сисадмину, Раздобудько не могла не столько потому, что он нехозяйственный, сколько потому что он не её подчинённый.

— Тут так удачно получилось, — Изольда прикончила свой пирог и попивала чай. — После обеда намечается поездка в Новогусевку. Нужно спонсорскую помощь — компьютеры — местной школе отвезти. А там как раз тётка моя живёт. Ей забор починить нужно. В общем, с Обабком я уже договорилась. Поедете в командировку вместе с Метельской, Кудрявцевой и Красильниковым. Пока они с компьютерами возятся, вы Олимпиаде Ираклиевне пособите.

Нет, ну бывает такое везение?

— Изольда Эммануиловна, не вопрос. Забор так забор.

— Молодец, — удовлетворённо крякнула Раздобудько. — Но это после обеда. А пока у нас с вами на повестке дня ликвидация ЧП.

Что на этот раз? В компании «Интеллект-решения», вообще, бывают дни без ЧП?

На этот раз ЧП произошло в кабинете заместителя Обабка. История умалчивает, каким образом довольно тощему заму удалось зацепить горшок с офисной пальмой так, что растение перевернулось, горшок раскололся, а грунт раскидало по всему полу.

Волконскому с Раздобудько пришлось пересаживать это экзотическое растение, по солидности соперничающее с самой Раздобудько, в кадку такого размера, что у худосочного зама уже никак не получится нанести вред зелёному насаждению, даже если он вдруг решит вскарабкаться на ствол.

После такого героического свершения Изольда Эммануиловна дала Волконскому пятнадцатиминутный перерыв, который он решил скоротать у подоконника с чашкой дармового кофе, попутно наблюдая за Катей, которую сегодня ещё не видел. Но не тут-то было. Планам помешали — на полдороге Антона перехватила Радослава.

— Решил выпить чашечку кофе? — подошла она с лучезарной улыбкой. — А у меня есть кое-что для тебя.

Антон опустил взгляд вниз и увидел в руках брюнетистой цыпочки пластиковый лоток. Почти как у Раздобудько. Глазам не поверил.

Радослава приоткрыла крышку:

— Тут шарлотка с яблоками. Как раз к кофе. Сама пекла, — обволокла бархатным голосом и протянула коробку. — Вчерашний вечер внезапно выдался свободным — хотела сделать тебе приятное.

Антон машинально взял угощение. А что было делать? Пихать его Радославе обратно?

— В лоток поместилась только одна порция. Но дома есть ещё. И не только шарлотка, но и другие… сладости, — она посмотрела многозначительно. — Жду тебя к семи. Дрель я уже взяла.

— Попроси о помощи кого-то другого. Сегодня буду в командировке.

Радослава опять сумела мастерски скрыть разочарование:

— Едешь в Новогусевку? Ничего, дырка подождёт до завтра. А шарлотку я испеку свежую.

Она отправилась восвояси, а у Антона начали потихоньку закипать мозги — что всё-таки Радославе надо? Почему она с такой настойчивостью крутится вокруг него, так недвусмысленно пытается затащить в постель и так стоически переносит игнорирование и прямое посылание куда подальше? Не верил он, что она настолько потеряла от него голову.

Оставшиеся до обеда пару часов не помогли разгадать загадку. Но очень достоверная гипотеза таки озарила голову Антона, когда они с Красильниковым начали грузить в микроавтобус компьютеры. Сисадмин рассказал, что женский состав командировочных расширен. Кроме Кати и Наташи в Новогусевку поедет ещё и Радослава. И вот тут Волконский и догадался, что «атмосферная» секретарша может быть ни кем иным, как шпионом и диверсантом Обабка. Зачем Димычу посылать цыпочку в деревню? Видимо, её цель следить за Антоном и всячески мешать его планам. Возмущённый таким коварством друга, Волконский отправился в его кабинет.

— Димыч, ты мне объясни, зачем с нами едет Радослава.

Обабок встретил вопрос вопросом:

— Это ты меня спрашиваешь?! Мне тут сегодня с этой командировкой целый день мозги парят. Сроду никто никогда не хотел ехать в село. Только на этих двух безотказных девчонках: Катерине и Наталье, вся спонсорская программа и держалась. И вдруг повальный энтузиазм начал косить ряды нашего дружного коллектива.

Обабок развёл руками с сарказмом и недоумением.

— Сначала ко мне заявилась Метельская и сообщила, что, мол, Красильников спит и видит ехать в деревню помочь девушкам с разгрузкой компьютеров. Ладно, хочет — пусть едет. Потом ко мне влетает Раздобудько и заявляет, что тебе пренепременно тоже нужно ехать в Новогусевку помогать разгружать компьютеры. Ну, как же — без тебя, Волконский? Без тебя же, мать твою — никак! Но с Изольдушкой у нас особые отношения. Ей я отказать не могу. Дальше ко мне вплывает Радослава и начинает уверять…