Он приподнял бровь и повернулся на каблуках, оставив нас.

Я снова посмотрела на Люка, который не спускал глаз с Синклера даже после того, как вышел за дверь. Он тоже уловил напряжение, и ему это явно не нравилось.

Я подошла к нему, обняла его и положила голову ему на грудь, вспоминая и наслаждаясь нашим предыдущим разговором об Италии. Только тогда он уделил мне все свое внимание.

— Мы должны закончить наш разговор, — предложила я.

— Потом. Поехали на вокзал. Теперь это более важно.

Он поднял мое лицо, чтобы поцеловать меня. Это был хороший поцелуй. Мне просто хотелось, чтобы у меня не было ужасного ощущения, что все вот-вот изменится.


Глава 23

Люк

Пора было перестать быть копом и вернуться к своему прежнему «я». Пришло время действовать, а не притворяться.

Ладно, они поймали парня, шпионящего у дома Коула, но это было частью игры. Я смотрел на идиота, когда Амелия и ее старый добрый друг Синклер допрашивали его. Он выглядел как обычный наркоман, худший из тех, кто все время был под кайфом и под тем наркотиком, по которому нельзя сказать, было ли то, что он говорил, правдой или нет, — но в нем было что-то не так, что-то большее, чем просто быть под кайфом.

Он был тем, что мы называли пешкой. Я мог сказать это по тому, как он отвечал на их вопросы. Они были на передовой, которые после чего-то обнюхивали все вокруг, чтобы проверить воду.

Он отвечал на все дотошно, как будто его подготовили, и этот ублюдок продолжал смотреть на меня, хотя я не сказал ему ни слова за весь час, который мы здесь провели.

Кусок дерьма. Если бы я поступил по-своему, он бы уже потерял руку. Я бы отстрелил её вместе с его членом и смотрел, как он пытается поднять его с земли другой рукой.

— Итак, вы сказали, что Коул должен вам денег. Как вы узнали, где он остановился? — спросила Амелия идиота. Она задавала ему один и тот же вопрос несколько раз, но по-разному. Это была тактика, чтобы попытаться поймать его.

Раньше он говорил, что об этом ему рассказали несколько парней, но теперь он на мгновение промолчал. — Я не помню. Может, твой парень так смотрит на меня, будто собирается убить. Он потряс своими светлыми дредами и рассмеялся, глядя на меня.

Вот и все. Я не мог больше этого терпеть. К черту это.

Я двигался с ловкой скоростью. Мои руки нашли его шею, подняли его со стула и подняли в воздух, его хрупкое тело казалось легким.

Идиот закричал.

— Люк! — Амелия ахнула.

— Эй, опусти его, приятель, — добавил Синклер.

Дело в том, что Синклер был последним человеком, о котором я хотел услышать прямо сейчас, так что это не совсем помогло мне успокоить себя.

Он был влюблен в Амелию. Я не спрашивал об этом, но она была моей, и это создавало для него угрозу, хотя я не был уверен, отвечала ли она на его чувства. Раньше я бы отмахнулся от этого, но теперь я видел ее с ним несколько раз и знал, что он важен для нее. Это заставило меня ревновать.

— Отпусти меня! — крикнул дурак.

— Скажи правду, или я убью тебя прямо сейчас. Кто тебя послал? — рявкнул я, сжимая его шею.

— Я говорил тебе. Группа парней рассказала мне, где живет Коул.

— Как они выглядели?

— Я не помню! Я просто хотел денег, чувак.

Легкое прикосновение к моей руке усилило гнев, который я почувствовал. Это была Амелия. Я посмотрел на нее, глядя ей в глаза, и мое сердце смягчилось, позволяя отпустить парня.

— Черт возьми, ты, должно быть, он, — пробормотал дурак, кашляя.

— Он? Что, черт возьми, ты имеешь в виду? — я нахмурился.

— Большой плохой босс из Чикаго. Слухи ходят по улицам, так что тебе не захочется раскрываться.

Блядь и черт его подери.

Я был прав.

Амелия посмотрела на меня прищуренными глазами.

— Что это за слова? — с любопытством спросил Синклер.

Парень просто засмеялся. — Слова есть слова, а копы слепы, чтобы видеть. В вашем участке крыса, и мафиози захватывают его. Его глаза закатились в голову, как сумасшедшие, и он начал смеяться.

С меня достаточно этого дерьма. Я встал и ушел не только из комнаты, но и из офиса, из участка. Я не вернусь. Не было смысла даже разговаривать с Русом.

На самом деле, чем меньше я ему говорю, тем лучше. Мы все еще нуждались в нем, чтобы он был там и в том положении, в котором он был.

Пора делать это по-своему.

Мне нужно было найти Виктора, найти его и получить ответы.

Амелия

Я поклялась, что Люк выглядел так, будто собирался убить того парня, и теперь я не могла его найти. Он вышел из комнаты для допросов, и я надеялась, что он просто остынет, но теперь был конец дня, а он все еще не вернулся.

Нам пришлось отпустить парня. Его звали Брэндон. У нас не было достаточно улик, чтобы удержать его, и, судя по тому, что он сказал, он, похоже, ничего не знал, кроме того, что он сказал, когда Люк был здесь.

В вашем участке крыса, и мафиози захватывают его.

Почему от этого у меня озноб? Конечно, тот факт, что он сказал это и знал, что у нас есть крыса, был достаточно тревожным и определенно этого было достаточно, чтобы свести меня с ума, но мафиози? Вот к чему я пришла.

Я была дочерью мафиози. Люди, ищущие меня, теперь знали это. Это то, что он имел в виду?

А потом было то, что он сказал о Люке: большой плохой босс из Чикаго.

Я всегда думала, что это мой отец. Люди не называли его «большим плохим боссом» — на самом деле, я не думала, что у них есть для него имя, но если бы они это сделали, то это было бы так. Что заставило Брэндона сказать это? А насчет Люка?

— Еще не вернулся? — спросил Синклер. Он подошел к двери, которую я оставила открытой, и остановился, прислонившись к раме. Он скрестил руки и посмотрел на меня.

— Нет, — ответила я.

Он вошел внутрь и сел на край моего стола.

— Как насчет того, чтобы совершить одну из наших обычных прогулок? Док говорит, что мне нужны упражнения.

Я улыбнулась ему, позволяя себе насладиться счастьем, которое я испытывала оттого, что с ним все в порядке.

— Я хотела бы.

Было уже поздно, около семи. Я уже должна была уйти, но я надеялась, что Люк вернется. Я решила, что после прогулки зайду к нему.

Что-то с ним было не так, то, о чем он хотел поговорить сегодня утром, а также то, как он вел себя с Брэндоном.

Мы шли минут десять до парка, освещенного люминесцентными лампами. Это выглядело красиво.

— Итак… похоже, я многое упустил, — заявил Синклер.

Мы только что вошли в парк. — Да.

— Я ему не доверяю, Тейлор.

— Кому?

Я знала, кого он имел в виду, но притворилась что не знала.

— Люк. Мне жаль. Я знаю, что вы двое вместе, но есть что-то в нем, чему я не доверяю.

— Зачем? Он не сделал ничего плохого.

— Не для тебя.

Я поморщилась. — Что он с тобой сделал? Он был к тебе только мил.

— Ты с ним. Этого достаточно.

Господи, я не могла поверить, что мы шли по этой дороге, когда происходило столько всего. Я не хотела обидеть его чувства, совсем не хотела обидеть его, но мне пришлось бы, если бы он собирался сделать проблему из меня и Люка.

— Синклер, это не проблема. Он не нарушил наших отношений. Я выбрала быть с ним. Я не поверила его смелости. Как будто он думал, что я была бы с ним, если бы Люка не было.

Когда я внимательно посмотрела на него, я поняла, что это именно то, о чем он думал.

— Я знаю, что сейчас не время спрашивать об этом, но, черт возьми, мне нужно. Что ты видишь в нем? Я знаю тебя давно, и этот парень просто появляется и покоряет тебя. Что, черт возьми, он сделал, чего я не смог? Он выглядел разъяренным.

Было такое плохое время для этого разговора. Мои эмоции все еще были такими острыми от предыдущего дня, и комок в моем горле образовался при воспоминании о том, как я видела Коула, его безжизненное тело, свисающее с потолка, искалеченное и израненное. Я не могла представить себе, через что он должно быть прошел, как он, должно быть, страдал, боль, пытки и, наконец, смерть — все из-за меня.

Блядь. Записка все еще была у меня в кармане. Люк взял её и отдал мне. Он не должен был этого делать. Голова болела, мысли разбегались. Я не должна была брать её, но с ней в кармане никто не знал, что все это обо мне. Они все еще вели расследование, не обращая внимания на тот факт, что эти люди пытались выяснить, кем я была на самом деле, и единственным логическим объяснением этому было мое отцовство, проклятый босс мафии. Они пытались добраться до него через меня.

Взгляд Синклера усилился, и я поняла, что мой разум убежал с мыслями, которые поглотили его целиком.

Я не знала, что сказать. Чувства, которые я испытывала к Люку, были не такими, как те, которые я испытывала к кому-либо, и, вероятно, это произошло потому, что этот человек проник глубоко внутрь меня и заставил меня влюбиться в него.

Влюбиться в него… Иисус.

Я не могла ни в кого влюбиться ни сейчас, ни когда-либо.

Но то, что он сказал… это все, что я хотела. То, что он заставлял меня чувствовать, было тем, что я хотела чувствовать.

Он был тем, кого я хотела.

— Синклер, я рада, что ты выписан из больницы и все в порядке. Поскольку я не хочу расстраивать тебя больше, чем уже расстроила, я иду домой. Вот и все. Это все, что я сказала.

Я повернулась и пошла прочь, направляясь к своей машине, но не домой.

Мне нужно было найти Люка.

Уже начинало темнеть, когда я остановилась у его дома. Чернильная чернота ночи заполнила большую часть неба, и в воздухе была сырость, сигнализирующая о начале дождя.

Я предпочла припарковаться на дороге, а не заехать в гараж дома. В большинстве случаев было трудно найти место, и я просто хотела его увидеть. Я пыталась позвонить ему несколько раз, но он не отвечал на звонок. Обычно он отвечает при первом гудке.