Лина рулила по улицам в сторону местной больницы, а Сью Эллен коротала время, пытаясь дозвониться Рассу по сотовому телефону — разумеется, тоже розовому.

— Постоянно натыкаюсь на автоответчик, — наконец сообщила она. — Вот увидишь, примчится, едва услышит сообщение. Не сомневайся. Он меня в беде не бросит.

— Я твоя сестра и останусь с тобой.

— Ты не захочешь торчать в больнице. А Расс захочет. Наверняка захочет. Вот увидишь.

Но Лина увидела вовсе не Расса, а Донни. Словно часовой на посту, он стоял у входа в отделение неотложной помощи. И одет был не в комбинезон антисептической службы, а в брюки цвета хаки и зеленую рубашку с короткими рукавами.

— Как ты здесь оказался? — Лина не смогла скрыть удивления.

— Бармен в «Шугар-шек» — мой давний приятель. Знает о дружбе со Сью Эллен и специально позвонил, чтобы рассказать о происшествии.

Показался санитар с креслом на колесах.

— Осторожнее, — заволновался Донни, хлопоча, как наседка над любимым цыпленком.

— Расс непременно должен подъехать, — Сообщила Сью Эллен, морщась от боли.

— Отлично. А до его приезда побуду я, — невозмутимо ответил Донни.

Приемная оказалась переполненной. Регистрационная сестра подробно выяснила, что произошло, и попросила подождать.

Три часа спустя компания покинула больницу с парой костылей и рецептом на болеутоляющие средства. У Сью Эллен на колене красовался гипс.

— Какое безобразие, что в отделении скорой помощи не разрешают пользоваться сотовым! — возмущалась Сью Эллен. Едва оказавшись на свободе, она принялась терзать телефон в поисках срочных сообщений. — Уверена, Расс пытался со мной связаться.

Однако уже через пару минут по опустошенному выражению лица стало ясно, что она жестоко ошиблась. Расс так и не объявился. Ни слуху ни духу.

Сью Эллен в сердцах захлопнула розовый «разр».

— Почему бы тебе не отправиться в аптеку за лекарством? — предложил Лине Донни. — А я тем временем отвезу Сью Эллен домой.

— В своем грузовике? — с сомнением уточнила Лина.

— Нет. Если Сью Эллен не будет против, вполне могу сесть за руль ее машины. А ты поедешь на грузовике.

Вот так и случилось, что пять минут спустя Лина остановила грузовик септической службы «Смайлиз» перед входом в супермаркет «Уол-март». Что и говорить, жизненный опыт значительно обогатился. Выяснилось, что управлять грузовиком совсем не так сложно, как казалось со стороны. Впрочем, после победы над розовым «кадиллаком» можно было не опасаться ни одного из существующих на свете транспортных средств.

Предполагалась тактика молниеносного броска: быстренько заскочить в супермаркет, купить таблетки и так же шустро выскочить, пока никто не успел поймать. Однако исполнению намеченного плана помешало появление Коула — как всегда, внезапное. Фланниган отличался завидной способностью появляться там и тогда, где и когда его меньше всего ждали.

— Подрабатываешь санитарной очисткой? — поинтересовался он, едва Лина отошла от грузовика.

— Отвратительный день.

Коул пальцем приподнял ее подбородок и заглянул в глаза.

— Что случилось?

— Сестра повредила колено, когда училась танцевать у шеста в стриптиз-клубе, — мрачно пояснила Лина.

— Что-что?

— Только то, что ты слышал собственными ушами.

— Слышал, но не поверил. Решил, что кто-то меня разыгрывает.

— Если бы! Была бы рада пошутить. Донни повез Сью Эллен домой. А я приехала сюда, чтобы купить необходимые лекарства. Донни любезно одолжил свой грузовик.

— Как мило с его стороны.

— Донни безумно влюблен в мою сестру, — вздохнула Лина.

Информация застала Коула врасплох. Не найдя что ответить, он поинтересовался:

— Как ты думаешь, мне стоит спросить, зачем вы танцевали у шеста; в стриптиз-клубе? Пытались заработать немного денег?

— «Мы» не танцевали в стриптиз-клубе. Танцевала только она, моя сестра. Сью Эллен решила проверить программу девичника, которую там предлагают. А девичник предназначается в подарок Скай. Похоже, ты разочарован: надеялся увидеть меня в качестве экзотической танцовщицы?

— Уверен, выглядела бы ты поистине грандиозно.

— Разумеется.

Ничуть не стесняясь, Коул поцеловал ее возле грузовика, на автостоянке возле супермаркета.

— Хочешь, чтобы я тебе доказал? — прошептал Коул прямо ей в губы.

— Что доказал? — пробормотала она тоже ему в губы.

— Насколько ты была бы хороша? Хороша в плохом.

— Я уже и так прекрасно знаю, насколько хороша в плохом.

— Правда? А еще минуту назад казалось иначе. Может быть, стоит немного потрудиться и установить у меня дома шест? Тогда ты смогла бы оттачивать мастерство при мне.

— Исключительно щедрое предложение. Да вот только необходимо срочно отвезти сестре болеутоляющие таблетки.

— Да, — Коул неохотно разомкнул объятия, — к сожалению, ты права.

— Разумеется, права. — Лина самодовольно ухмыльнулась. — Я ведь всегда права.

— И я всегда прав. Как видишь, кое-что нас объединяет. — Доктор взял Лину за руку и крепко стиснул пальцы. — Можно побыть вместе, пока ты покупаешь лекарство.

— Только не говори никому, каким образом Сью Эллен повредила колено, — попросила Лина. — Ей будет неприятно, если Расс узнает подробности.

— Но в этом городе просто невозможно что-нибудь скрыть.

— Даже то, что мы вместе?

— А тебя очень беспокоит, что кто-нибудь раскроет тайну?

— Просто не хочу оказаться мишенью для сплетен.

— В настоящее время главная мишень для сплетен — Натан и Скай. Он ведь принял ее предложение. А она приняла его извинения. Правда, не сразу.

— Ой, спасибо за последние новости! Кстати, к сожалению, в связи с несчастным случаем планы на сегодня придется скорректировать: мне необходимо побыть с сестрой. — Лину искренне огорчила серьезная травма Сью Эллен. Конечно, изо дня в день непредсказуемая особа плавно переходила из одного кризиса в другой, но сегодня случилось нечто из ряда вон выходящее.

— Понимаю.

Лине хотелось бы понять себя и справиться с клубком запутанных чувств, которые она испытывала к Коулу, к сестре, к собственному будущему. Ни один из пунктов не выглядел благополучным и упорядоченным настолько, насколько ей этого хотелось бы. Состояние дел отнюдь не радовало.

— Пирожные не обед, — наставительно внушала Лина сестре. — Когда принимаешь болеутоляющие таблетки, следует нормально питаться.

— А тебе известно, что проявление властности в общении — следствие регулярно подавляемых в детстве сильных разрушительных эмоций: гнева, огорчения и тревоги? Я прочитала об этом в популярном медицинском журнале, пока ждала приема в больнице.

— Мне известно, что ты абсолютно игнорировала Донни. Лично я считаю, что с его стороны было очень мило остаться и помочь тебе.

— Да, он действительно очень милый. Помог войти в дом и всякое такое.

— По-моему, он по-настоящему хороший парень.

— Наверное. Но, возвращаясь к твоей привычке командовать…

— Ты любишь командовать не меньше меня.

— Значит, за нами обеими с детства тянутся подавленные проблемы. К тому же мы обе страшно упрямы. Как ты думаешь, это оттого, что папа в молодости служил в морской пехоте?

— Что-что?

— Говорят, все морпехи отличаются диким упрямством.

— То же самое говорят и об ирландцах.

— Фамилия Фланниган свидетельствует, что Коул тоже ирландец.

— Но при этом он ничуть не похож на нашего папу.

— На папу никто не похож. Помнишь, как он учил нас все время ожидать худшего, чтобы не испытывать разочарований?

— Конечно.

— А я вот с такой философией не согласна, — заявила Сью Эллен. — Думаю, ее не стоит брать на вооружение. Ведь если ожидать худшего, то только худшее и получишь. Нет, мне этого мало. Я достойна большего и лучшего. Так что папа ошибался.

— А ты помнишь, когда именно он пристрастился к пьянству?

Судя по всему, болеутоляющие таблетки ослабили защитные силы Сью Эллен, и потому она впервые в жизни не увильнула от ответа и не сменила тему. Впала в болтливо-поучительное настроение.

— Конечно, помню. Все-таки не голову повредила, а всего лишь колено. Так что память в полном порядке.

— Но ты никогда не говоришь о том времени.

— Потому что детство не хочется вспоминать. Слишком отвратительно.

Прямота вызвала грустную улыбку.

— Да, действительно.

— Так зачем же обсуждать это сейчас?

— Затем, что, приехав в Рок-Крик, я часто думаю о прошлом. Сестра Мэри сказала, что, возможно, я и домой вернулась для того, чтобы справиться с затаенными страхами и лишь потом, освободившись, двинуться дальше. Потому что нельзя развиваться, не примирившись с собственным прошлым.

— А ты примирилась? Ведь ты была совсем маленькой.

— Когда папа все-таки справился и бросил пить, мне уже исполнилось девять.

— И с тех пор он уже почти двадцать лет не пьет.

— Знаю. Может быть, именно поэтому испытываю чувство вины за то, что до сих пор не могу забыть и переживаю. Ситуация в общем-то достаточно избитая. Отец-алкоголик орет и машет кулаками, а старший ребенок прячет в углу младшего.

Даже сама возможность выговориться приносила облегчение. Привычка постоянно скрывать чувства и воспоминания делала боль только острее.

— Я тогда ужасно боялась. Наверное, потому сейчас и люблю командовать: просто хочу держать под контролем любую ситуацию, — вздохнула Лина.

— А я и не думала, что ты столько всего помнишь.

— Тебя часто не было дома.

— Да, частенько приходилось убегать и жить у подруг. И без того на мою долю досталось шестнадцать лет пьянства, а на твою — всего лишь девять. А знаешь, почему папа все-таки нашел силы бросить пить?