Вера Иванова - Большая книга зимних приключений для девочек

Перед нужной станцией Настю как будто что-то толкнуло, она вздрогнула и открыла глаза. Почти одновременно, но все-таки чуть раньше, проснулся и Никита, успевший выпрямиться и притвориться, что так и сидел всю дорогу.

По-прежнему в молчании они дошли до Настиного дома.

Лишь у самых дверей девочка все-таки заговорила.

– Спасибо! – сказала она, бросив на парня благодарный взгляд.

Никита почувствовал себя так, как будто выиграл в интеллектуальном марафоне. Рюкзак стал легче, плечи сами собой расправились.

И тут ему в голову пришла одна важная мысль.

– Слушай… Скажи, какая у тебя любимая песня?

– «Imagine», – растерялась Настя. – Джона Леннона. Ладно, пока, я пойду.

Она! Это она написала валентинку! Надо было тут же удостовериться в этом, но Никита медлил, а когда решился, было поздно.

Девочка скрылась за дверью, а парень в досаде стукнул кулаком по стене. Ну вот! Опять струсил! А ведь все было так хорошо!

Взвалив на плечо вмиг потяжелевший рюкзак, Никита нехотя поплелся домой.

До начала уроков оставалось несколько минут, а Насти все не было.

Никита топтался у входа, стараясь уверить себя, что ему это безразлично, и все же он с нетерпением ожидал ее появления. Ему так хотелось небрежно бросить «Привет!» и посмотреть на нее холодновато, слегка покровительственно – так, как смотрят на окружающих удачливые, уверенные в себе люди. Вчера вечером он долго репетировал перед зеркалом. Взгляд должен был сопровождаться поднятым подбородком, легкой улыбкой уголком рта и чуть заметным движением бровей – как будто он немного удивлен неожиданной встречей.

И уже потом, поздоровавшись, он протянул бы девочке мобильник, вчерашнюю находку. Телефон был обнаружен Никитой в кармане куртки – наверное, случайно положили туда на пути домой. Вечером Никита даже зарядил его с помощью маминого зарядного устройства. Он предвкушал, как обрадуется Настя, с какой благодарностью посмотрит на него – как вчера, возле своей квартиры. Жалко, фотоаппарат так и не «разморозился». Зато едва телефон успел зарядиться, пришло сообщение: «Сегодня в семь в парке там же, где вчера». Работает! Отлично. Никита быстро пробежал телефонное меню и на всякий случай завел номер в память своего сотового: пока Настя будет пытаться найти хозяина, телефон все равно останется у нее.

А потом он бы прямо тут, немедленно, спросил о валентинке. С этим нужно было разобраться раз и навсегда!

– Ты что, дежурный сегодня? – задел его плечом пробегающий мимо Миха. – Чего стоишь столбом? Лучше дай алгебру списать!

Покраснев, Никита полез в рюкзак и лишь потом вспомнил, что из-за вчерашних приключений не успел сделать уроки. Первый раз в жизни!

– Ты что, влюбился? – хмыкнул приятель. Потом внимательно оглядел Никиту с ног до головы и присвистнул: – Ну, все! Парень попал! Раньше был человек как человек, а теперь просто манекен! Костюмчик, галстучек, туфельки блестят… И зуб, похоже, уже не болит! И для кого, интересно, ты так стараешься?

Уж этого Никита стерпеть не мог! Гневно сверкая глазами, он набросился на Миху с кулаками.

– Придурок! Ты что, опух? Кто это влюбился? У меня сегодня подведение итогов на интеллектуальном марафоне! Нужно быть в парадной форме…

– А-а-а… Тогда понятно! – смеясь, уворачивался Миха. – Надеешься отхватить первый приз? Ладно-ладно, шучу, отстань…

Прозвенел звонок, последние ученики разбежались по классам, а Никита все еще не уходил. Не хотелось верить, что вчерашние мучения перед зеркалом пропадут даром. Ему пришлось десятки раз сказать «привет», а Настя так этого и не услышала!

– Если ты Аську ждешь, то напрасно! Она сегодня не придет. Простудилась или что-то вроде того, – сообщила запыхавшаяся Лара. Она последней ворвалась в школу перед запирающим дверь охранником.

По душе словно мазнули черным. Значит, все-таки заболела! Доигралась. Говорил же вчера, чтобы не сидела на снегу!

Внезапно появилось желание сию же минуту бросить все и отправиться к Насте. В конце концов, должен же он отдать ей мобильник! Да и проведать не мешало бы.

– Ну чего ты тут топчешься? Полчаса за тобой наблюдаю. Учиться надоело? Все вы такие, двоечники! Иди-иди в класс, нечего без дела болтаться! И не надейся, что выпущу! Только по записке от учителя! – положил конец его колебаниям охранник.

Никогда еще уроки не были для Никиты такой пыткой! То, что раньше казалось интересным, теперь раздражало, мешало, отвлекало от главного.

Друзья продолжали подкалывать, особенно Миха, которого за назойливые вопросы и хихиканье Никита был готов просто убить. Школа вдруг стала похожей на тюрьму, учителя превратились в надзирателей, а предстоящая церемония награждения – в занудное и скучное мероприятие.

А потом он снова вспомнил о мобильнике: «Раз нужно обязательно отдать его Насте, значит, придется пойти к ней после уроков… Можно даже не ходить на награждение!»

Настроение стало подниматься. Мир засверкал яркими красками, учителя сделались милейшими людьми, а одноклассников вдруг захотелось расцеловать – всех до одного, даже Миху. Но Никита поступил наоборот. На последней перемене на глазах у лучшего друга и всей школы он смачно чмокнул в щеку Лару.

– Никитка, ты че такой веселый? Первое место занял? – рассмеялась подруга Насти.

А Миха так и застыл с открытым ртом.

– Ах ты… – бросился он за Никитой, но звонок не дал ссоре разгореться.

В конце последнего урока Никита первым вырвался из кабинета и был уже в дверях школы, когда его догнала председательница жюри, преподавательница биологии Алла Егоровна.

– Коваленко, ты куда это? А награждение? Команда должна быть в полном составе! Вам с Викой надо быть обязательно!

– Алла Егоровна, я сегодня не могу! – Никита нетерпеливо топтался у входа. – К тому же мы не можем быть в полном составе: Настя Абашина заболела.

– Про Настю я уже знаю. А вот тебя просто не понимаю! Какой же ты капитан? Разве тебе не интересны результаты? К тому же ты представляешь не себя лично, а школу, так что капризы совершенно неуместны!

– Алла Егоровна, это не капризы, мне действительно некогда!

– А кто же получит грамоту за Настю Абашину? Я думала, ты ей передашь…

– За Настю? Так она что-то выиграла? – опешил Никита.

– Вот останешься и узнаешь! – усмехнулась учительница.

Настя что-то выиграла! Невероятно! Подгоняемый любопытством, Никита развернулся и побежал в зал.

Он едва дождался, когда председатель жюри назовет фамилию Насти. А узнав, за что ей присудили грамоту, чуть не упал со стула.

Задача-200! Самая сложная на марафоне! Настя была единственной, кто ее решил…

Как сквозь сон он услышал слова председателя жюри:

– Жюри отмечает, что Абашиной Анастасии удалось не только решить задачу-200, но и сделать это новым, интересным способом. Все желающие могут ознакомиться с решением после окончания награждения. Жаль, что нет самой победительницы – мне очень хотелось бы пожать руку человеку, который умеет так неординарно мыслить. Решение Абашиной настолько необычно и красиво, что кажется, будто тут не обошлось без вмешательства потусторонних сил…

В зале раздались смешки, а сидящая рядом с Никитой Вика, задрожав, тихо прошептала:

– Ой, мамочки!

Никита был так поражен, что даже не особенно расстроился из-за собственной неудачи: сам он не занял на этот раз никакого места, так же, как и Вика. А вот команда благодаря Настиным очкам вышла на третье место. «Не фонтан, конечно, но все же лучше, чем ничего, – рассуждал Никита, аккуратно укладывая в файлы две грамоты – Настину и командную. – А главное, мы получили сильного игрока».

Но главное не это. Теперь у него появился еще один повод навестить Настю.

А в это время Настя, чихая и сморкаясь, безуспешно пыталась разобрать расплывшиеся буквы. Ох уж этот Ерошка! Испортил книгу, а ей так нужен был рецепт снадобья, которым Зара вылечила прабабушку! Чудодейственный эффект – вот в чем она сейчас остро нуждалась. Вчерашняя прогулка по морозному парку не прошла даром. И хотя мама накануне усадила ее парить ноги и заставила выпить горячего чаю с медом и липой, проснулась Настя не от будильника, а от собственного чиха, который, начавшись в шесть утра, не прекращался до сих пор.

– Уйди отсюда! – буркнула Настя, спихивая котенка с колен. – Это все из-за тебя!

Обиженно мяукнув, Ерошка спрыгнул на пол, уполз под диван и стал катать там что-то гремящее – назло своей сердитой и несправедливой хозяйке.

Настя болезненно поморщилась, заткнула уши и, прищурившись, принялась с новыми силами изучать три верхние строчки пострадавшей страницы. Единственное, что сохранилось от записи – часть названия, слово «панацея».

Значение незнакомого слова пришлось смотреть в словаре – теперь Настя оценила пылящиеся на полке тома!

«Панацея, Panakeia[3]. У алхимиков – лекарство, помогающее от всех болезней, – прочитала она в словаре Ушакова. – Средство, исцеляющее все, помогающее при всяких случаях».

Это как раз то, что ей сейчас нужно! Даже если в словаре явно дается понять, что не стоит воспринимать «панацею» всерьез.

Но как же все-таки прочитать рецепт?

Тут Настя вспомнила о лупе в письменном столе, сбегала за ней, и дело сдвинулось с мертвой точки.

«Вскипятить воду в медном котелке, бросить туда три листика вербены… – с трудом прочитала Настя, – смешать с третью фунта толченого миндаля, щепоткой корицы…»

Слово за словом она разобрала, наконец, запись, потом аккуратно переписала рецепт в свой собственный дневник.

Составляющих частей оказалось около сорока, некоторые звучали довольно экзотично, например, «три клочка шерстки четырехмесячного котенка». Но когда Настя закончила переписывать, то с удивлением обнаружила, что почти все компоненты есть у них дома. Многие растения росли в горшках на подоконнике, другие травы хранились в сушеном виде в банках на кухне. А Ерошке было как раз четыре месяца! И медный котелок Настя нашла тоже быстро – сколько она себя помнила, он стоял на полке в кладовке, в нем хранили крышки для банок. А в глубине разделочного столика на кухне нашлись весы.