Вечерами Виктория изучала пособия и свой учебный план, составляла планы уроков и составила домашние задания для учеников. Впрочем, с учениками надо было сперва познакомиться. Ей предстояло вести четыре класса — один десятый, один одиннадцатый и два двенадцатых. Виктория знала, что выпускные классы считаются самыми сложными. Ученикам не терпится распрощаться со школой и стать студентами, и ко второму полугодию, когда уже известно, кто в какое учебное заведение принят, завладеть их вниманием и заставить работать становится практически невозможно. Да, ей предстоит непростой год, но Виктории не терпелось окунуться в работу. Накануне первого дня занятий она долго не могла сомкнуть глаз.

Наутро Виктория вскочила в шесть часов. Она приготовила себе сытный завтрак из яиц, поджаренного хлеба, каши и апельсинового сока, а кофе сварила целый кофейник, чтобы хватило всем. К семи часам она уже при полном параде сидела за завтраком, а через полчаса опять была у себя в комнате и судорожно что‑то записывала. Без четверти восемь Виктория вышла из дому и энергично зашагала к школе. На месте она была ровно в восемь, а занятия начинаются в половине девятого.

Она сразу же направилась в класс, где сначала нервно выхаживала из угла в угол, а потом замерла у окна. На этом уроке должны присутствовать двадцать четыре ученика. Парт в классе было с запасом, и еще — большой учительский стол перед доской. По программе сегодня было сочинение на английском, и Виктория уже придумала, какое задание даст ребятам. Она прекрасно представляла, как трудно будет завладеть вниманием школьников в первый день после летних каникул. К тому же эти ребята уже на финишной прямой. Выпускной класс — а стало быть, они всю осень будут ездить по вузам, рассылать запросы и документы в университеты и колледжи. Виктории придется писать им характеристики. Это поднимало ее значение в их глазах, ведь от нее во многом будет зависеть их будущее, поэтому на ее уроках они должны будут заниматься со всей серьезностью. Фамилии учеников Виктория уже выучила, теперь предстоит познакомиться лично. Она стояла у окна спиной к двери, когда услышала:

— Готовы к бою? — Виктория обернулась и увидела седовласую женщину. Та была в джинсах, застиранной футболке с названием какой‑то рок‑группы на груди и сандалиях. Как будто каникулы для нее еще не закончились, а в Нью‑Йорке стоит жаркая летняя погода. Когда Виктория вопросительно взглянула на нее, женщина заулыбалась. Сама Виктория сегодня была одета в короткую черную хлопковую юбку, свободный льняной жакет белого цвета и туфли без каблуков. Свободный покрой жакета скрывал все изъяны ее фигуры, а юбка выше колен открывала красивые ноги. Но соблазнять она никого не собиралась, ее задача — учить.

— Здравствуйте, — удивленно поздоровалась Виктория. Она видела эту учительницу на общем собрании, но лично с ней еще не была знакома и не помнила, какой предмет она ведет, а спрашивать не хотелось.

— Я веду предмет «общественные отношения». Мой урок — сразу после вашего, так что, если разбушуются, я их приструню. Меня зовут Хелен. — Женщина с улыбкой подошла и пожала Виктории руку. Лет ей было примерно как матери Виктории — между сорока пятью и пятьюдесятью. Кристине только что стукнуло пятьдесят. — Я здесь уже двадцать два года, так что, если требуется какая подсказка или совет, смело спрашивайте. Народ у нас здесь хороший, если не считать учеников и их трудных родителей, по крайней мере некоторых. Есть и совершенно замечательные ребята даже из тех, чьи семьи принадлежат к элите общества.

Пронзительно зазвенел звонок, и раздался топот ног на лестнице. Было такое впечатление, что несется целое стадо.

— Спасибо, — отозвалась Виктория, не зная, что еще сказать. Реплика насчет детей и их родителей прозвучала убийственно, тем более из уст учителя, работающего в школе для детей богатых.

— Я своих учеников люблю, но порой их трудно повернуть лицом к реальной жизни. Разве можно назвать реальностью родительскую яхту, самолет, виллу в Хэмптонсе и возможность каждое лето проводить на Лазурном Берегу? А у наших ребят это все есть. То, как живет остальной мир, их мало волнует. И наша задача — открыть им глаза на то, как живут обычные люди. Иногда это ох как непросто! С детьми это еще рано или поздно удается, а вот с родителями — крайне редко. Они и знать не хотят, как живут другие люди. У меня такое чувство, что такого вопроса для них просто не существует. Но дети должны это знать и делать свой выбор.

Что ж, с этим нельзя было не согласиться. Виктория как‑то не задумывалась над тем, какой образ жизни ведут воспитанники школы Мэдисон и как это отражается на их восприятии мира. Но в словах Хелен, когда она говорила о собственных учениках, звучали горечь и даже осуждение. Может, она просто завидует тем жизненным привилегиям, которыми ее ученики наделены по праву рождения? В этот момент в дверях появилась первая ученица, и Хелен поспешила к себе в класс.

Ею оказалась Бекки. У нее были распущенные светлые волосы по пояс, а одета она была в белые джинсы, розовую майку и дорогие итальянские босоножки. И у нее было очень миловидное личико и ладная фигурка, Виктория даже позавидовала. Бекки заняла место в середине класса, что означало, что активно участвовать в уроке она не собирается, но все‑таки это была не галерка. Она села и улыбнулась Виктории. Держалась девушка непринужденно, с таким видом, будто весь мир у ее ног. И в ней чувствовалась характерная для выпускников самонадеянность, отчего Виктория сразу напряглась, ведь ученицу и учительницу разделяли всего четыре года. Но Виктория тут же напомнила себе, что главная тут все‑таки она. А сколько ей лет, ребятам знать не надо. Однако она уже поняла, что за их уважение придется побороться.

Следом в класс гурьбой ввалились четверо парней и расселись по местам. Все они то косились на Бекки, то бросали любопытные взгляды в сторону новой учительницы. Потом с веселым щебетанием влетела стайка девчонок. Они поздоровались с Бекки, проигнорировали ребят, мельком глянули на Викторию и заняли соседние места в задних рядах. Так‑так… С этими все ясно: на уроке будут продолжать переговариваться, обмениваться записками, а то и переписываться по мобиле. За ними только смотри! Входили все новые ребята, кто один, кто группками, некоторые — вразвалочку. Наконец, через десять минут после звонка, класс был в сборе. Виктория с лучезарной улыбкой приветствовала ребят и назвала себя. Она написала свое имя на доске и повернулась к классу.

— Теперь прошу всех назваться, чтобы я сориентировалась, кто есть кто. — Она обратилась к девушке в первом ряду, слева от себя. — Пойдем по порядку. — И ребята стали представляться. Они называли свои имена и фамилии, а Виктория сверялась со списком класса у себя на столе. — Кто из вас уже знает, в какой колледж или университет будет подавать документы? — Поднялось меньше половины рук. — Не поделишься с нами? — Она обратилась к парню за последним столом, который, похоже, уже заскучал. Откуда Виктории было знать, что в прошлом году он встречался с Бекки, но перед самыми каникулами они рассорились. Оба теперь были «свободны». Бекки только что вернулась с отцовской виллы на юге Франции. Как у многих ребят в школе Мэдисон, ее отец и мать были в разводе.

Парень, которому Виктория задала вопрос, оттарабанил список: Гарвард, Принстон, Йель, Стэнфорд, Дьюк, Дартмут и, возможно, Массачусетский технологический. В этом списке были все самые престижные университеты Америки. Интересно, он говорит правду или валяет дурака, подумала Виктория. Своих учеников она еще не знала, ну что ж, со временем разберется.

— А куда делся цирковой колледж в Майами? — с постным видом поинтересовалась она, и все рассмеялись. — Там было бы прикольно.

— Я хочу учиться на инженера‑химика, может, частично с физическим уклоном. Или наоборот.

— А по литературе у тебя какие оценки? — спросила Виктория. Такие ребята обычно скучают на уроках литературы. Но ничего не поделаешь, этот курс обязателен для всех.

— Не очень хорошие, — ответил юноша. — Я больше по естественным наукам.

— А у вас? — обратилась она к остальным. — Кто‑нибудь силен в сочинениях? — Одни признавались, что пишут плохо, другие, наоборот, хвалились успехами, а как обстоит на самом деле — покажет время.

— Что ж, если кто‑то из вас мечтает о перечисленных университетах — а я уверена, что таких много, — то вам нужны будут приличные оценки по английской словесности. Вот над этим и поработаем. Моя задача — усовершенствовать ваши навыки письменной речи. Это позволит вам лучше написать эссе при поступлении в колледж, а я охотно помогу тем, кому такая помощь потребуется. — Это был правильный ход, и значение уроков английского было оценено соответствующе. Все выпрямились и как‑то сразу посерьезнели.

Виктория объясняла, какое значение имеет для человека умение внятно и доступно излагать свои мысли на бумаге, не в форме художественного произведения, но так, чтобы четко выделялись вступление, главная часть и заключение.

— Думаю, этот год мы с вами проведем с пользой для вас. Писать сочинение — не значит умирать от скуки. Хотя я понимаю, что некоторым это дается нелегко. — Она посмотрела на парня, к которому обращалась с вопросом. Литература явно не была его сильной стороной. — Можете смело вносить в свои тексты элементы юмора, придавать им ироническую нотку. Это может быть изложение ваших мыслей по поводу состояния современного общества. Либо от начала до конца придуманная история. Неважно, что вы будете писать, главное — делать это доходчиво и просто, писать так, чтобы другим хотелось прочесть. Иными словами, я буду просить вас писать то, что мы все с удовольствием прочитаем. — С этими словами Виктория повернулась к доске, занимавшей всю стену класса, и четким почерком написала: «Мои летние каникулы». — Ребята дружно застонали, а она снова повернулась к классу. — Один нюанс. Мне не нужен от вас отчет о том, как вы на самом деле провели каникулы. Не исключаю, что они прошли так же скучно, как мои — с родителями в Лос‑Анджелесе. Я хочу, чтобы вы написали о том, какими вы бы хотели видеть свои каникулы. И чтобы, прочитав вашу работу, я захотела бы провести их так же. И чтобы мне было понятно почему. Что необычного в этих ваших каникулах заставляет вас о них мечтать? Можете писать в форме эссе от первого лица или как рассказ от третьего. Но в любом случае мне нужно что‑то по‑настоящему интересное. Я знаю, у вас получится, стоит только захотеть! — Она улыбнулась и вдруг произнесла нечто совсем неожиданное: — Урок окончен. — Какое‑то мгновение ребята недоуменно смотрели на нее, потом издали радостный вопль и потянулись к выходу. Виктория постучала по столу и добавила, что сочинение должно быть написано к следующему уроку, который будет через три дня. Класс опять застонал, но она уточнила: — Не пишите слишком длинно. — Все снова оживились.