Дверь открылась, но никто его не встретил. В пентхаусе царила полная тишина.

— Джил! Миссис Керквуд! — позвал Джордан и поспешно прошел через комнаты, зажигая по пути свет. Ни в детской, ни в спальне ни души. Миссис Керквуд и кухарки тоже не было.

Джордан постоял в гостиной, размышляя, что делать. Куда все могли подеваться? Даже если Джил отправилась на прогулку с Мег, няня или кухарка должны были остаться.

Он поискал записку от Джил, но ничего не нашел. Он снова обыскал комнаты. Всюду абсолютный порядок. Сама обыденность обстановки казалась неестественно зловещей. Даже подушки и пепельницы на своих местах.

Войдя в спальню, он заметил в корзине сложенную «Нью-Йорк таймс». Тоже ничего необычного. Джил часто читала газеты в постели. Это сегодняшний выпуск, где сообщается об извержении вулкана.

Джордан возвратился в детскую, которую знал лучше остальных, постоял, рассматривая вещи Мег и нервно переводя взгляд с манежа на колыбель. Спустя несколько мгновений он сообразил, что что-то неладно. Недоставало плюшевого мишки и одеяльца Мег. Джордан распахнул дверь встроенного шкафа. Нет маленького саквояжа.

Джордан лихорадочно соображал, что делать. Поспешив на кухню, он поднял телефонную трубку и несколько долгих минут раздумывал, кому позвонить первому. Сейчас он вспомнил предчувствие беды, охватившее его сегодня утром, ощущение того, что сегодня в его жизни должно случиться нечто вроде кризиса или кульминации, после чего начнется новый отсчет времени.

Трубка слегка подрагивала в руке Джордана, пока он набирал номер нью-йоркской штаб-квартиры.

— Сэм Гэддис там? — спросил он.

— Нет, мистер Лазарус, еще в Вашингтоне. Хотите что-нибудь передать?

— Вызовите его и попросите немедленно позвонить мне. Я дома. Передайте, это очень срочно.

Повесив трубку, Джордан долго стоял один в тишине, боясь снова пройти по молчаливым комнатам, где больше не мог отыскать дочь. И осознание этой ужасной пустоты с каждой минутой все сильнее ранило его сердце.

К счастью, минуты через две телефон зазвонил.

— Сэм, — сообщил Джордан, — что-то случилось с Мег и Джил. Немедленно возвращайся в Нью-Йорк вертолетом. Приезжай в пентхауз.

И, оглядев пустую кухню, добавил:

— Да, Сэм, лучше позвони своим друзьям из нью-йоркского департамента полиции. Думаю, нам понадобится их помощь.

Глава 11

Нью-Йорк. 2 апреля 1980 года


Через несколько часов после исчезновения Джил Лазарус армия профессионалов, полицейских и частных детективов, была мобилизована на ее поиски.

Но успешное проведение операции сильно затрудняло то, что поиски пропавшей женщины должны были вестись в тайне. Учитывая критическую фазу осуществления плана Лазаруса и безупречный имидж Джордана в глазах американцев, было бы поистине губительным позволить публике узнать, что жена столь видного деятеля исчезла, похитив ребенка. План Лазаруса был серьезным, значительным предприятием, получившим помощь и поддержку такого высшего авторитета, как сам президент. Всякая сомнительная история подобного рода, связанная с личной жизнью Джордана, может отбросить осуществление этого плана на много месяцев, если не лет.

Полиция по всей стране разыскивала молодую привлекательную женщину, путешествующую с ребенком. Фото Джил было разослано по всем полицейским участкам, со строгим приказом не показывать его без лишней необходимости. Никогда еще полицейское расследование подобного масштаба не проводилось в обстановке такой строгой секретности. Каждый аэропорт, железнодорожные и автовокзалы находились под наблюдением, владельцам всех гостиниц и мотелей без лишнего шума предъявлялся снимок Джил.

Беда заключалось в том, что лицо прелестной миссис Лазарус было хорошо известно публике, и кто мог поручиться за то, что очередной хозяин отеля или железнодорожный кассир, снедаемый любопытством, не поделится столь интересной новостью с друзьями и соседями? Полисмены убеждали, как могли, что расследование не имеет ничего общего с Джорданом Лазарусом и его красавицей женой. Но далеко не все умели убедительно лгать, поэтому пройдет не так много времени, прежде чем разразится скандал, и Джордан окажется объектом внимания репортеров-хищников.

Но у Джордана были гораздо более глубокие причины для беспокойства. И в первые несколько часов он не мог даже заставить себя высказать вслух опасения доверенным полицейским и частным детективам.

Он опасался Джил, боясь, что она может причинить зло девочке. Джил была отчаявшейся, готовой на все женщиной. Ее поведение последние несколько месяцев становилось все более нестабильным, и, что хуже всего, Джордан знал, что ее чувства к ребенку не имели ничего общего с чувствами счастливой нормальной матери. Она считала Мег кем-то вроде чужачки, посторонней, вставшей между ней и мужем и сыгравшей главную роль в распаде их брака.

Конечно, это было своего рода безумием, но Джордан не мог полностью отнести случившееся за счет умственного расстройства или потери душевного равновесия. Он сам во многом был тому причиной.

Но именно в этом он так и не смог признаться полиции.


Теперь, когда расследование шло полным ходом, выявились еще более зловещие факты, которые в противном случае, вряд ли выплыли бы на поверхность.

Глава департамента нью-йоркской полиции, руководивший поисками, задал Джордану несколько обычных вопросов о прошлом Джил: месте рождения, родителях, образовании и фирмах, в которых она работала. Джордан рассказал все, что знал: Джил родилась в Мэриленде, осиротела в раннем детстве и воспитывалась у родителей матери до того, как поступить в колледж при университете в Мэриленде, а потом закончила курсы повышения квалификации в университете штата Огайо. Джордан не знал, где работала жена до того, как стать исполнительным директором Джессики Хайтауэр, да, собственно, и не допытывался.

Детектив Ланье, сдержанный, хладнокровный человек, с неизменным цинично-усталым выражением лица, словно навеки запечатленным в чертах после многих лет работы в полиции, окончательно ошеломил Джордана на следующий день после того, как его люди начали поиски Джил.

— Ваша жена лгала вам, — бесцеремонно объявил он. — Мы связались с полицией в Мэриленде и все проверили. Ни в одной больнице нет записи о ее рождении, она не училась ни в одной из указанной школ, не поступала в университет, и номер полиса социального страхования фальшивый. Родители матери тоже никогда не существовали. Лично я сомневаюсь, что она вообще когда-либо бывала в Мэриленде.

В жестких глазах детектива промелькнула жалость: Джордан Лазарус, один из самых богатых и уважаемых людей Америки не знал, что из себя представляет его жена.

Услышав ошеломляющие новости, Джордан побелел.

— А имя на брачном свидетельстве? — пробормотал он.

Детектив покачал головой.

— Фальшивое. Мы пропустили его через компьютеры. Мне не известно, кто ваша жена, мистер Лазарус, но я точно знаю: она не та, за кого себя выдавала.

Джордан глубоко вздохнул.

— Ну что ж, значит, это только усложняет вашу работу, не так ли?

— По-видимому, — холодно усмехнулся детектив Ланье.

С этого момента загадка Джил стала вторым предметом расследования, столь же важным, как и ее исчезновение.

Медленно тянулись часы, наполненные тоской и ужасными предчувствиями, и наконец Джордан понял, что должен сам узнать истину о Джил — ее прошлом, характере, о том, на что она способна в критические минуты, — но где та ниточка, за которую он мог бы потянуть?

Джордан в самом деле едва знал жену. Ему пришлось вспомнить, при каких обстоятельствах они встретились впервые. Он направил детективов в «Хайтауэр индастрис», где раньше служила Джил. Но те вернулись с пустыми руками. Анкета, заполненная Джил перед поступлением на работу, не содержала ничего, кроме ложных сведений. Джил указала, что работала в двух компаниях: консалтинговой фирме по вопросам маркетинга в Делавэре и компьютерной фирме в Калифорнии. Ни одна из них не существовала в действительности. Рекомендации в досье Джил, подписанные руководителями отдела кадров, тоже оказались подделанными.

Руководитель отдела кадров Хайтауэр, принявший Джил на работу, ушел на пенсию и теперь жил в речном домике во Флориде. Полиции потребовалось несколько часов, чтобы разыскать его. Он припомнил Джил, в основном, из-за ее неожиданного повышения, в результате которого она стала правой рукой Джессики, и последующего брака с Джорданом Лазарусом, но не смог рассказать об обстоятельствах ее поступления на работу. Джил была всего-навсего скромной служащей, и все происходило довольно давно. Во всяком случае, не принято проверять подлинность рекомендаций и сведений, представленных каждым, кто хочет поступить на работу. Поскольку результаты теста на коэффициент умственного развития были равны ста шестидесяти, — необычайно высокая цифра, — ее приняли на работу без дальнейших расспросов.

Полицейские поблагодарили пенсионера и продолжали поиски. Его рассказ не вызвал подозрений и звучал вполне логично. Однако он не сказал всей правды. Он спал с Джил Флеминг в тот день, когда принял ее на работу, в три часа дня в скромном отеле. Высокие результаты теста были ничто по сравнению с тем, что она вытворяла в постели. Он так и не смог забыть тот день и унесет воспоминания в могилу. Но стоило ли говорить об этом полиции? Такие сведения не помогут отыскать Джил, а ему ничего хорошего не принесут, особенно если Джессика Хайтауэр узнает. Она — женщина своевольная, жесткая, а руки у нее длинные.

В личном листке Джил указала, что родителей звали Грент и Марта Флеминг, что жили они в Мэрилленде, штат Коннектикут. Сама она родилась в больнице Святого Семейства в Бэнгоре, штат Мэн, двадцать второго февраля пятидесятого года, посещала городскую школу в Мэне до второго класса, закончила образование в Коннектикуте и поступила в университет города Рочестер, где и получила степень бакалавра в области бизнеса. Замужем не была. Имеет двух старших замужних сестер, Джослин и Элиссу.