The End.

Конец игры.

Мила фыркнула собственной фантазии.

– Хочешь, почитай, – Антон пальцем придвинул к Миле журнал. – Выберешь фильм, скажи. – Он взглядом проследил, как Мила, смущаясь, начала сворачивать журнал в трубочку. – Только журнал не помни, я их собираю.

Мила машинально раскрыла ладонь. Журнал с шуршанием выскользнул из пальцев, шлепнулся на колени, прошелестел глянцевыми страницами и оказался на полу.

Наклонились они к журналу одновременно, но мелодраматичной сцены с искрами из глаз из-за столкновения лбами не получилась. Антон оказался быстрее. У Милы было огромное желание всучить ему журнал обратно, все равно она ничего не понимает в анимэ, но ее вдруг посетила нерешительность, и под внимательным взглядом Верещагина она спрятала журнал в портфель, зажав его, чтобы не помялся, между учебниками по алгебре и геометрии.

Расслабиться Мила смогла только в коридоре, когда ее перестали буравить внимательные серые глаза Антона. Как только за спиной у нее закрылась дверь, она начала хохотать – настолько нелепой была вся эта сцена.

– Милая Мила людей насмешила, – услышала она знакомую присказку.

Около окна в холле ждали Лена и Вера.

– Очень хотелось узнать, вернешься ты целая или надкушенная с одной стороны, – прокомментировала ее выход Лисичкина.

– С головами поверженных врагов, – хмыкнула Мила, вытаскивая из портфеля журнал. – Сейчас узнаем, какие девочки нравятся нашим мальчикам.

Но школа еще была полна народу, нормально расположиться на подоконнике им не дали – сначала их прогнали дежурные, потом на горизонте замаячил Белов, словно приставленный к журналу охранником («Антон ведь просил не мять!»).

Тряхнув рыжей шевелюрой, Мила щедро позвала всех к себе.

– Ну, пойдем, забредем в дебри анимэ, – якобы с неудовольствием согласилась Вера.

Шла домой Мила, нигде не задерживаясь, никакие запахи ее не отвлекали, так же как и мысли, что гостей не мешало бы чем-нибудь угостить. С порога она сразу провела одноклассниц в комнату и закрыла дверь.

– А весело у тебя здесь, – с уважением оценила Вера окружающий хаос – под стулом будильник и журналы, на столе несколько беспорядочных стопок тетрадей и журналов, открытые учебники, лежащие то корешками, то страницами вверх. Завешанный вещами телевизор. В этом разгроме чувствовалась определенная закономерность, но всего было так много, что смысл быстро терялся.

– Так, систему мою здесь не нарушаем, – с порога начала командовать Мила, перекладывая несколько тетрадей со стула на пол. – Садимся – одна на кровать, другая в кресло. А я пойду чайку сделаю.

Вернулась она в комнату с журналом под мышкой, который уже успела пролистать, и тремя чашками. За вторую ходку она принесла чайник и коробку с чаем, разлила кипяток, заваривая чай прямо в чашки. Свою чашку с надколотым краешком сразу взяла себе, поставила на тумбочку, с ногами забралась на кровать и стала задумчиво крутить чашку, наблюдая, как всплывшие от кипятка чаинки медленно опускаются на дно.

– Бардак какой-то с этими парнями, – вздохнула Мила. – Каждый делает что хочет. Надо с этим кончать…

– А ты хочешь, чтобы они тебе отчитывались о каждом прожитом дне? – хмыкнула Вера, с ожиданием глядя на Милу. Она все надеялась, что к чаю что-нибудь предложат. Для начала она не отказалась бы от шоколадки, на крайний случай пошел бы вафельный тортик или печенье. На худой конец, сгодились бы бутерброды. Но Мила, судя по тому, как она удобно устроилась, больше никуда идти не собиралась. А пить пустой чай, да еще без сахара, да еще такой крепкий Лисичкина не умела.

– Ага, сколько раз в туалет ходил, сколько раз руки вымыл, – хмыкнула Мила, откладывая журнал. – Я ему говорю, давай тебе помогу! А он все твердит: «Не надо!» да «Не надо!»

– Это ты о Петьке, что ли? – догадалась Вера. – Нашла с кем связываться!

– Вроде на человека похож, – согласилась Мила. – А оказался дуб дубом.

– Опять мутишь, – хитро прищурилась Лисичкина.

– Ничего я не делаю! – улыбнулась Мила. – Я вообще тут ни при чем. Нужен кому этот малахольный Вербилин. А Белый сам полез, я его не трогала. Я, в натуре, не понимаю, чего они все на меня сходят как лавина.

– Ой, Милка, это все потому, что ты стихийное бедствие! – Лисичкина отодвинула от себя чашку, ставя точку в хлебосольстве Кудряшовой. – Вечно ты что-то придумываешь, потому-то все обвалы и случаются.

– Приехали! – фыркнула Мила, маленькими глоточками отпивая горячий чай. – Чего сразу я-то? Если бы не Белов…

– Да ладно! – Вера прошла по комнате, нарушая запрет хозяйки не шевелиться. – Белов… Белов – шестерка, ему что скажут, то он и сделает…

– Неправда, – выдавила из себя Лена, но ее замечание не заметили, поэтому она снова опустила нос в чашку.

– Если бы ты на алгебре не вертелась, никто бы тебя не заметил, – Лисичкина остановилась около стеллажа, за стеклом которого были расставлены модели домиков – когда-то Мила обожала их собирать и склеивать. – Ты всегда такой была. Помнишь, в третьем классе уговорила нашу классную рыбок завести? Притащила этих чокнутых гуппи, которые стали размножаться с бешеной скоростью, а потом самец всех мальков сожрал и подох от обжорства.

– Аквариум маленький был, – буркнула Мила, отворачиваясь к стенке. – Надо было второй ставить, для мальков. Я говорила.

– Ой, говорила она… – Вера переместилась к другому стеллажу, где в стекло было вставлено несколько открыток, Лисичкина бесцеремонно стала вытаскивать их и читать написанные внутри послания. Мила нахмурилась, но вставать не стала. – А кто в четвертом классе бандитов ловил? К нам еще милиция приходила – на вас местные жители нажаловались, вы к ним с глупыми вопросами приставали.

– Ну, так и чего? – Мила не выдержала и отобрала у Лисичкиной открытки. – Бандиты ведь были! Их потом поймали. Может, из-за нас и поймали.

– Милая Мила бандитов ловила, – хмыкнула Вера, доставая новую открытку. – А кто в пятом классе на лыжах через лес пошел? Тебя потом родители до вечера искали!

– Чего это меня? – Мила отпихнула Лисичкину от стеллажа и начала преувеличенно аккуратно все расставлять обратно. – Ты там тоже была! Все случилось из-за Белова! Полез на горку и навернулся, лыжи сломал, нос разбил. Все было бы хорошо, если бы Мартынова не наябедничала.

– И нашли бы наши обледенелые трупы по весне за речкой, – пропела Вера.

– Твой труп даже по весне бы не нашли, я бы его поглубже закопала, – процедила сквозь зубы Мила.

От этих слов Лена закашлялась и подняла на подругу удивленные глаза.

Вера хмыкнула и пошла по комнате дальше.

– А сейчас ты что задумала? – Она остановилась около двери, на которой висел большой постер с изображением четырех музыкантов. – Будешь анимэ собирать?

– Нет, буду как ты, страдать фигней и стишки пописывать, – раздраженная Мила упала обратно на кровать и задрала ноги. – И вообще, не трогай здесь ничего! – Она вскочила, отпихнула Веру от двери и выбежала в коридор.

– И как ты с ней общаешься? – Лисичкина смотрела на Лену широко распахнутыми глазами, выражающими крайнюю степень удивления. – Она же псих.

– Она хорошая, – качнула головой Замятина, распрямляя плечи. Без подруги она чувствовала себя уверенней.

– Хорошая… – пробормотала Вера, снова обходя комнату – узкий пенал, где помещались только кровать, стол и длинный стеллаж вдоль стены. – Когда спит зубами к стенке. – Она стащила с кровати большого затертого плюшевого мишку. – Такая же хорошая, как этот зверь!

– Зачем ты над ней издеваешься? – Лена нахмурилась и опустила глаза в чашку.

– Милая Мила с медведем ходила, – хихикнула Лисичкина, отправляя игрушечного зверя обратно. – Прикольно. Ладно, не переживай! Ей все равно! Тебе от этого какая выгода?

Лена покраснела и еще ниже опустила голову.

– Вон она тебя сегодня перед Баркасом выставила дурой, а ты и молчишь.

– Я не молчу, – упрямо поджала губки Лена.

– Или думаешь, что из-за ее повышенной активности и на тебя внимание обратят?

Чашка в Лениной руке качнулась. Чай плеснулся на ковер. Замятина стала испуганно затирать мокрое пятно ногой.

– Эй, подруга, ты чего? – Вера присела на корточки, пытаясь заглянуть в заполыхавшее лицо Лены. – Только не говори, что это Баркас! Он же Близнец, он же зануда!

– Ничего я не говорю! – Лена усилием воли подняла голову и заставила себя посмотреть в глаза одноклассницы.

– Ну-ну, – хмыкнула Вера.

В коридоре послышался шум, и приятельницы заняли исходное положение – Лена крепче взяла в руки чашку, а Вера вернулась к двери.

– Анимэ – это все ерунда, – Мила маленьким ураганом ворвалась в комнату, от нее шел запах колбасы и огурца – на кухне она успела перехватить бутерброд. Лена сглотнула голодную слюну. Просить у Милы еду было бесполезно – не даст. – Развлечения для стукнутых на всю голову. Идея стопроцентная – закатить зодиакальную вечеринку.

– Чего? – Открытки, которые Вера опять успела вытащить из-за стекла, посыпались на пол. Лена закашлялась, поперхнувшись чаем.

– А что? – Мила уже горела только что пришедшей в голову идеей. – Ты вот какой знак Зодиака?

– Рак, – опешила Вера. – И что из этого?

– А ты знаешь, какой у тебя сегодня день?

– Среда! – Вера мысленно прикинула пути отступления. Если Мила окончательно сбрендит, тогда в нее надо будет швырнуть стулом и бегом в прихожую. В одну руку куртку, в другую ботинки – и на улицу. Обуться можно на лестнице. Главное, успеть дверь захлопнуть. Пока Мила будет возиться с замком, Вера успеет убежать.

– Нет! – Мила потянула к себе портфель, достала изжеванный газетный кусочек. – День у тебя сегодня неудачный! Но это ерунда! С Близнецами, то есть со мной, у тебя духовная дружба, так что ты должна мне во всем помогать.

– Ну да, день неудачный, – согласилась Вера. Взгляд ее упал на чашку с чаем. – Кстати, ты не хочешь дать нам что-нибудь пожевать?