— Да, — согласился Джеймс, — что-что, а наказать виновного она умеет.

— Почему бы вам не пойти со мной? — спросила Элизабет.

Ни в коем случае. Его непременно узнают.

— Рад бы, — солгал он, — да не могу.

— Почему?

— Э-э… запылился в дороге и…

— Одежду можно почистить.

— У меня нет маскарадного костюма.

— Ба! Половина мужчин отказалась надевать костюмы. А маску мы найдем.

В полном отчаянии он выпалил:

— Я не могу появиться на публике в таком состоянии!

Элизабет закрыла рот, проглотив очередной аргумент, но через несколько секунд неловкого молчания все же спросила:

— Что вы имеете в виду?

Джеймс застонал. Неужели никто не объяснил ей? Очевидно, нет. Ей было восемнадцать, когда умерла ее мать, а представить свою тетку в роли наставницы юной девушки он просто не мог. Он покосился на Элизабет, с простодушным ожиданием взиравшую на него.

— Как я понимаю, вы не позволите мне отделаться словами, что мне хотелось бы окунуться в озере?

Она замотала головой.

— Я так и думал, — пробормотал Джеймс.

— Вы не… ах…

Он ухватился за ее слова:

— Вот именно! Я — нет.

— Проблема в том, — сказала Элизабет, избегая его взгляда, — что я не совсем понимаю, чего вы не сделали.

— Я объясню вам позже, — пообещал он. — Господи помилуй, да если я этого не сделаю, то просто не доживу до конца месяца.

— Значит, через месяц?

Месяц? Он что, совсем спятил? Придется обзавестись специальной лицензией.

— Через неделю. Не больше.

— Понимаю.

— Не думаю. Но поймете.

Элизабет кашлянула и покраснела.

— О чем бы вы ни говорили, — пролепетала она, — у меня такое чувство, что это не слишком прилично.

Он поднес ее руку к губам.

— Вы по-прежнему девственница, Элизабет. А я чертовски разочарован.

— О! Я… — Она застенчиво улыбнулась. — Спасибо.

— Я мог бы сказать, что это пустяки, — заявил Джеймс, взяв ее под руку, — но это была бы явная ложь.

— Полагаю, — лукаво добавила Элизабет, — вы также не можете сказать, что это доставило вам удовольствие.

— Это была бы непростительная ложь.

Она засмеялась.

— Если вы не начнете оказывать мне должного уважения, — проворчал Джеймс, — мне придется окунуть вас в озеро вместе с собой.

— Вас уже и поддразнить нельзя?

— По-моему, мое многострадальное тело и так достаточно натерпелось. Больше оно просто не вынесет.

Элизабет снова захихикала.

— Простите, — выдавила она. — Я и не думала смеяться над вами, но…

— Вы только этим и занимаетесь. — Он попытался сдержать улыбку, впрочем, без особого успеха.

— Ну хорошо, я смеялась, но только потому… — Она остановилась и, протянув руку, коснулась его лица. — Только потому, что в вашем присутствии я чувствую себя счастливой и свободной. Не помню, когда в последний раз мне было так легко.

— А в кругу семьи? — спросил Джеймс. — Вы же обожаете своих домочадцев.

— Конечно. Но даже когда мы смеемся и шутим — одним словом, прекрасно проводим время, — надо мной словно висит облако, постоянно напоминающее, что я могу всего лишиться. Что у меня все отберут в ту же секунду, как я окажусь не в состоянии обеспечивать семью.

— Больше вам не придется тревожиться об этом, — клятвенно заверил он ее. — Никогда.

— О, Джеймс, — печально сказала она, — с вашей стороны очень мило так говорить, но я не представляю себе, как вы сможете…

— Положитесь на меня, — перебил он ее. — У меня имеется несколько фокусов в рукаве. К тому же, как вы сами сказали, когда вы со мной, это мерзкое облако исчезает.

— Когда я с вами, то забываю обо всех тревогах, но это не означает, что их нет.

Он ласково похлопал ее по руке:

— Я вас еще удивлю, Элизабет Хочкис.

В дружелюбном молчании они двинулись по направлению к дому. По мере приближения звуки празднества — музыка, гомон голосов и раскаты смеха — становились громче.

— Кажется, бал удался, — заметила Элизабет.

— Леди Дэнбери на меньшее не согласится, — отозвался Джеймс.

Он бросил взгляд на величественное каменное здание, открывшееся их взору. На лужайке толпились гости, и он понял, что нужно исчезать, пока не поздно.

— Элизабет, — сказал он. — Я должен идти, но завтра непременно к вам зайду.

— Прошу вас, останьтесь. — Она улыбнулась, трогательно распахнув темно-голубые глаза. — Мы с вами еще ни разу не танцевали.

— У нас все впереди, обещаю. — Джеймс вглядывался в слонявшуюся поблизости публику. Вроде бы никого из знакомых, но предосторожность никогда не бывает лишней.

— Я достану вам маску, если дело в этом.

— Нет, Элизабет. Я просто не могу. Смиритесь. Она нахмурилась:

— Не понимаю, почему вы должны…

— Не ломайте голову — так нужно, и все. Я… Ох! — Кто-то большой и мягкий врезался в его спину. Кажется, они значительно ближе к толпе, чем он думал. Джеймс повернулся, чтобы отчитать невежу…

И обнаружил, что смотрит прямо в аквамариновые глаза Кэролайн Рейвенскрофт.

* * *

Элизабет наблюдала за разворачивающейся перед ее глазами сценой с нарастающим ужасом и недоверием.

— Джеймс?! — воскликнула Кэролайн, округлив от восторга глаза. — О Джеймс! Как я рада вас видеть!

Взгляд Элизабет метался от Джеймса к Кэролайн и обратно, пока она пыталась понять, откуда эти двое знают друг друга. Если Кэролайн знакома с Джеймсом, она должна знать, что он тот самый управляющий, о котором ей говорила Элизабет.

— Кэролайн… — отозвался Джеймс натянутым до крайности голосом.

Кэролайн попыталась его обнять, насколько это было возможно в костюме тыквы.

— Где вы пропадали? — поинтересовалась она требовательным тоном. — Мы с Блейком чрезвычайно недовольны. Чего он только не делал, чтобы разыскать вас… Элизабет?

Джеймс замер.

— Откуда вы знаете Элизабет? — спросил он, медленно и осторожно выговаривая слова.

— Мы познакомились сегодня, — ответила Кэролайн и, небрежным жестом дав ему понять, что больше его не задерживает, повернулась к своей новой приятельнице. — Элизабет, я искала вас весь вечер. Куда вы подевались? И откуда знаете Джеймса?

— Я… я… — Элизабет не могла найти слов, чтобы выразить то, что становилось все более очевидным.

— Когда это вы успели познакомиться с Элизабет? — Кэролайн так резко повернулась к Джеймсу, что ее светло-русая коса стеганула его по плечу. — Пару часов назад, когда я рассказывала ей про вас, она сказала, что вы никогда не встречались.

— Вы рассказывали мне о нем? — прошептала Элизабет. — Нет, что вы. Вы даже не упомянули про Джеймса. Единственный человек, о котором вы говорили, это…

— Джеймс, — подсказала Кэролайн. — Маркиз Ривердейл.

— Нет, — произнесла Элизабет нетвердым голосом, между тем как перед ее мысленным взором пронеслась красная книжонка и бесконечные эдикты. «Как выйти замуж за маркиза». Нет, это невозможно. — Это не…

Кэролайн повернулась к Джеймсу.

— Джеймс? — Ее глаза расширились, когда она поняла, что ненароком раскрыла нечто, явно державшееся в секрете. — О нет! Простите. Я и вообразить себе не могла, что здесь, в Дэнбери-Хаусе, вы можете работать под прикрытием. Вы же говорили, что вроде бы покончили со всем этим.

— С чем? — осведомилась Элизабет, срываясь на визг.

— Военное ведомство здесь ни при чем, — буркнул Джеймс.

— В чем же тогда дело? — спросила Кэролайн.

— Маркиз Ривердейл? — ошарашенно произнесла Элизабет. — Вы маркиз?

— Элизабет, — сказал Джеймс, совершенно игнорируя Кэролайн. — Позвольте мне объяснить.

Маркиз. Джеймс — маркиз. Должно быть, он вволю посмеялся над ней за минувшие недели.

— Мерзавец! — прошипела она, а затем, используя все до единого приемы бокса, которые он успел ей преподать, а также собственные инстинкты, отвела назад правую руку и со всей силы ударила.

Джеймс покачнулся. Кэролайн вскрикнула. Элизабет гордо зашагала прочь.

— Элизабет! — загремел Джеймс, устремившись за ней. — Сейчас же вернитесь. Вам придется выслушать меня. — Он схватил ее за локоть.

— Отпустите меня! — взвизгнула она.

— Не раньше, чем вы выслушаете меня.

— О, представляю себе, как вы позабавились, — сдавленно произнесла она. — Недурное развлечение — обучать меня, как выйти замуж за маркиза. Какой же вы негодяй после этого! Бессовестный негодяй!

Он содрогнулся от звучавшей в ее голосе обиды.

— Элизабет, я никогда…

— А ваши друзья? Они смеялись, когда вы рассказывали им о бедной компаньонке знатной дамы, которая возмечтала выйти замуж за маркиза?

— Элизабет, у меня были веские причины скрывать свое имя. Вы слишком поспешно делаете выводы.

— Не учите меня! — огрызнулась она, пытаясь вырваться из его хватки. — Не смейте даже разговаривать со мной впредь.

— Вам не удастся убежать, не выслушав меня.

— И я позволила вам касаться себя, — прошептала она с выражением ужаса на лице. — Я позволила вам касаться себя, когда все, с начала до конца, было ложью!

Джеймс поймал ее руку и притянул к себе так, что груди расплющились о его торс.

— Не смейте, — прошипел он, — называть это ложью.

— А что же это, по-вашему? Или, может, вы любите меня? Вы даже не испытываете ко мне уважения, если не нашли нужным сообщить, кто вы такой.

— Вам прекрасно известно, что это не правда. — Он поднял глаза и увидел, что рядом с Кэролайн, все еще стоявшей с разинутым ртом, собралась небольшая толпа. — Пойдемте! — скомандовал он, затаскивая Элизабет за угол Дэнбери-Хауса. — Мы обсудим это наедине.

— Никуда я с вами не пойду! — Она уперлась каблуками в землю, но перевес в силе был явно на его стороне. — Я иду домой, а если вы еще хоть раз попробуете заговорить со мной, я не ручаюсь за последствия.