Впрочем, это было не так далеко от истины. Почему она не обратила внимания на вещи, которые всучила ей Белинда? Но потом, изучив себя внимательнее, вспомнив лицо Джейка, появившегося на пороге, Флер подумала: а может, стоит порадоваться, что не обратила внимания? Из зеркала на нее смотрела настоящая Блестящая Девочка, приехавшая бросить вызов герою по имени Калибр.

Когда она вышла, Джейк сидел в гостиной с бокалом в руке, и напиток казался подозрительно похожим на неразбавленное виски.

— Я думала, ты пьешь только пиво, — сказала Флер.

— Правильно. Другие напитки дурно действуют на мой характер.

— Тогда зачем…

— А ты не хочешь рассказать, какого черта ты здесь делаешь?

Внутри у нее все задрожало. Глупо. Как могла она оказаться такой дурой? Если бы она хоть немного подумала, прежде чем рвануть сюда… Щеки Флер горели от смущения. Она полезла в сумочку и вынула записку.

Пока Джейк читал, секунды тикали и каждая казалась вечностью. Вдруг он скомкал бумагу в плотный шарик и швырнул через комнату в пустой камин. Что с ней? Она должна была понять: никогда ничего подобного он ей не напишет! Это чья-то шутка. Кто сочинил такое? Она вдруг подумала о Лини. Из добрых побуждений она могла совершить неловкую попытку соединить их. Она убьет ее. Когда Джейк повернулся к Флер, ей захотелось забиться в нору.

— Прислано с нарочным, — пробормотал он.

— Что?

— Тебя подставили. Это не мой почерк.

— Я уже догадалась. — Она водила пальцами вверх-вниз по ремешку сумки. — Слушай, мне очень жаль. Кто-то пошутил. Не слишком удачно.

Джейк мигом осушил бокал. Потом его глаза пробежали по маленькому вязаному платьицу; взгляд Джейка задержался на груди, на ногах. Смущение вдруг оставило Флер, и она почувствовала, что сейчас лучше владеет собой, чем на пороге дома. Словно между ними возникло трудноуловимое равновесие.

— Скажи мне, что было не так в пятницу? — спросил он. — Я видел актрис, которые раздеваются без всякой радости. Но не видел ничего похожего на то, что творилось с тобой.

— Слишком непрофессионально, да?

— Ну, давай скажем так: у тебя нет ни малейшего шанса сделать карьеру стриптизерши. — Он подошел к бару из тикового дерева, достал бутылку виски «Дикая индейка» и налил полбокала.

— Почему бы нам не поговорить об этом?

Флер села на диван, подвернув под себя ногу; маленькое платьице задралось до бедер. Джейк посмотрел на ее ноги, потом сделал большой глоток виски и вышел из-за бара.

— Да нечего рассказывать, — она пожала плечами, — просто мне все это не нравится.

— Не нравится раздеваться или жизнь вообще?

— Не нравится мне это занятие, Джейк. Я не люблю играть и не люблю сниматься в кино.

— Тогда зачем ты этим занимаешься? — спросил он, облокотившись о стойку бара.

— Да все не так просто.

— Но это твоя жизнь.

— Разве? Все настолько запутанно.

— Белинда тебя использует.

— Белинда любит меня. Просто она не понимает, что люди могут мечтать о чем-то еще, кроме кино. Она хочет мне только добра.

— И ты в это искренне веришь? Веришь, что она действительно думает о твоем благополучии?

— Да. Верю. — Флер смотрела на Джейка в упор, и в глазах ее читалась угроза: только посмей произнести что-то еще. Но он молчал. — Слушай, я действительно хочу в понедельник попробовать. Я знаю, как надо. Я думаю, если я постараюсь как следует…

— А ты в пятницу не старалась? Да брось, детка. Ты же говоришь с дядей Джейком.

— Прекрати! Я ненавижу, когда ты себя так ведешь! Я не ребенок! И ты мне не дядя.

Вдруг глаза его сощурились, а подбородок затвердел.

— Нам нужна женщина. Настоящая женщина, чтобы сыграть Лиззи, — сказал он. — А мы наняли ребенка.

Вообще-то после его слов она должна была вылететь из дома, рассыпавшись на миллионы кусочков, омытых слезами. Вместо этого Флер изучающе уставилась в его сощуренные глаза. Лицо ее окаменело, она чувствовала, как вся наполняется невероятной силой. Не важно, что он сказал. Он уже не смотрит на нее Как на ребенка. С внутренним трепетом она увидела и узнала, что таится за враждебным взглядом Джейка. Желание. Он хочет ее.

Вдруг она поняла то, что поняла ее героиня, Лиззи. Именно Лиззи придала ей силы.

— Единственный ребенок в комнате — это ты, — тихо проговорила она.

Ему это нисколько не понравилось.

— Не играй со мной в сучьи игры, — прошипел он. — Я занимался ими кое с кем получше. Поверь, у тебя нет ни единого шанса на выигрыш.

Флер поняла, что зацепила его. Она запустила пальцы в волосы и провела по ним, как гребешком, глядя на Джейка из-под ресниц.

— Разве?

— Осторожно, Цветик. Не делай ничего, о чем потом пожалеешь.

Особенно когда ты в таком платье. Его можно понять как вызов.

— Какой вызов? — Голос Флер стал низким и хриплым.

Джейк заколебался.

— Я думаю, будет лучше, если я отвезу тебя в бухту Морро.

Там есть пара хороших гостиниц.

Через две недели съемки закончатся. Никогда больше она не увидит Джейка Коранду. И если она хочет ему доказать, что она женщина, ей представился случай. Она в невероятно сексуальном платье, он не отрывает глаз от ее ног. Страсть мужчины к женщине. Она встала, подошла к окну. Волосы упали на спину, золотые кольца свисали из ушей, маленькое вязаное нитяное платье обрисовывало бедра.

— А почему ты думаешь, что я бросаю тебе вызов?

Чувственным жестом потянув золотое кольцо в ухе, она повернулась к нему с бешено колотящимся сердцем.

— Я… хочу сказать, ты сегодня выглядишь не так противно, как обычно, Цветик. Я думаю, тебе лучше уйти. — Голос Джейка срывался.

Она отвела плечи назад, прислонилась спиной к стеклянной стене так, что бедра подались вперед, а ноги распрямились во всю длину.

— Если ты хочешь, чтобы я ушла, — она согнула одно колено, и платье поднялось вверх, приоткрывая бедра, — тебе придется заставить меня.

Джейк со стуком поставил бокал на барную стойку и вытер рот тыльной стороной руки, как делал сотни раз в фильмах.

— Хочешь поиграть? О'кей, бэби. Давай поиграем.

Он направился к ней, и что-то в его лице испугало ее; она завела его слишком далеко. Это же не фильм, и он не герой по имени Калибр. Джейк больше не владел собой.

Она ударилась бедрами о стекло, попытавшись увильнуть, но он успел схватить ее, прежде чем она смогла сделать хоть один шаг.

Джейк схватил Флер за плечи и прижал к своей груди.

— Ну давай, детка, посмотрим, что у тебя есть.

Он наклонил голову и сомкнул рот на ее губах. Она почувствовала, что задыхается; его зубы впивались в ее нижнюю губу, когда он силой заставлял ее открыть рот. Она почувствовала вкус виски на его языке, попыталась объяснить себе, что это Джейк и ей нечего бояться. Сильные руки скользнули под платье и стали двигаться по бедрам, потом проникли в трусики, обхватили ягодицы. Он крепко прижал ее к себе, и ощущение собственной силы ее покинуло. Она подумала, что, может, он прав и она ребенок, захотевший играть в женские игры. Скорее всего она замахнулась на непосильное дело.

Руки его рванулись вверх, стаскивая с нее платье, джинсы царапали ее обнаженный живот. Язык Джейка все глубже проникал в рот, а большой палец нащупал ее сосок.

Все шло не так, как должно было идти! Он оказался слишком напористым, он пугал. А Флер хотела музыки и цветов. Чтобы их тела нежно слились. Она уперлась руками ему в грудь и стала бороться.

— Джейк… — Она почти прорыдала его имя.

— В чем дело? — Хриплый голос и прерывистое дыхание чуть не оглушили ее, раздавшись в ухе. — Ты ведь этого хотела? Разве нет? Ты хотела, чтобы я обращался с тобой как с женщиной.

— Как с женщиной, а не как с проституткой.

Она резко рванула мимо него к двери, совершенно разочарованная. В нем не было ничего от того любовника, которого она видела в своих снах. Что же с ней случилось? Как могла она так ошибиться? Взявшись за ручку двери. Флер вспомнила про свою сумку на диване с ключами от «порше». Она медленно вернулась. Он снимал телефонную трубку, и, увидев это, она поняла: что-то не так. Он слишком спокоен. Слишком печален.

Она заставила себя взглянуть на него сердцем. Он стал прозрачный, как стеклянная стена.

— …номер на ночь. Хорошо. Да, прекрасно. Нет, только один…

Флер подошла и нажала рукой на рычаг, прервав связь. Он вскочил с ручки кресла.

— Черт побери! Что ты делаешь! — заорал он. — Тебе мало на сегодня?

Она вздернула подбородок и посмотрела ему прямо в глаза.

— Нет, Джейк. Я хочу гораздо большего.

— Проклятие! — Он швырнул трубку обратно на рычаг.

— Почему ты стараешься отпугнуть меня?

— Ты о чем?

— Никто в мире никогда не говорил тебе, что ты плохой актер.

Но сейчас представление получается бездарное.

Он пригладил волосы.

— Все слишком далеко зашло, хватит, Цветик.

— Ты как цыпленок. Никакого мужества.

— Я отвезу тебя в гостиницу.

— Ты меня хочешь, — сказала она. — Я знаю. Ты меня хочешь.

Он сжал челюсти. Но голос его звучал ровно.

— После того, как ты ночью выспишься…

— Я хочу спать здесь, — …я приглашу тебя на завтрак.

Она презрительно улыбнулась.

— Какое заманчивое обещание, дядя Джейк. Может, ты мне купишь и леденец на палочке?

Лицо его потемнело от ярости.

— Сколько я еще должен терпеть? — заорал он. — Черт побери, чего ты от меня хочешь?

— Чтобы ты признал, что я женщина. Признайся, что ты хочешь меня.

— Ты, черт побери, ребенок. Ребенок, черт побери! И я не хочу тебя!

Она посмотрела на него долгим тяжелым взглядом, не сомневаясь, что он лжет Почти уверенная, что он должен врать в такой ситуации. Разве нет? Но внезапно уверенность ее покинула. Ей стало обидно продолжать с ним схватку. Не станет же она умолять его о любви? У нее ведь еще осталась гордость.