— Да. Но у меня не было времени посмотреть, ранила ли я его. Я рванула к лестнице.

— Разумно.

Присев на корточки, Джаспер принялся осматривать деревянную платформу. На ней явно сказались долгие годы нещадной эксплуатации. Поэтому невозможно было определить, довелось ли ей в последние полчаса столкнуться с человеческой ногой. И вдруг, уже поднявшись, Слоун увидел под правым передним колесом тележки мятую холщовую панаму цвета хаки.

— Похоже, ты все же можешь сегодня открыть счет боевым трофеям.

Проследив за взглядом Джаспера, Оливия увидела скомканную шляпу.

— Ты думаешь, он потерял шляпу, когда тележка в него врезалась?

— Похоже на то. — Джаспер поднял панаму и внимательно ее осмотрел. Это была мягкая широкополая панама с металлическими дырочками для вентиляции. Покрой головного убора позволял скручивать его, что было удобно для ношения в заднем кармане штанов. — Должно быть, вывалилась во время падения из кармана штанов или рубашки.

— Не думаю, — поморщилась Оливия, — чтобы Сайлас принял эту шляпу как вещественное доказательство пребывания в хранилище сегодня утром кого-то еще, кроме меня. Шляпу могли уронить на пол много дней назад.

— А то, что она вдруг оказалась точнехонько под колесами именно этой платформы, — чисто случайное совпадение?

— Да.

— Эй, там! — крикнул Сайлас. — Закругляться не думаете? Мне пора возвращаться.

— Мы закончили, — ответил Джаспер. — Вы можете отправляться вниз.

— Не забывайте о времени. — Дверь на лестницу открылась и закрылась. На этаже воцарилась тишина. Оливия округлила глаза:

— Мне так и не удалось открыть шкафчик дядюшки Ролли.

— Мы сделаем это сейчас.

— Он в последнем проходе. Номер четыреста девяносто. — Оливия растерянно опустила глаза. — Ах, чтоб тебя!

— В чем дело?

Оливия в смятении кинулась за угол.

— Я только сейчас вспомнила, что бросила там свою сумочку и кошелек с ключами.

Джаспер поспешил за Оливией. Он нашел ее в последнем проходе склонившейся над дамской сумочкой и мешочком с ключами. Выпрямившись, она с облегчением выдохнула:

— И то и другое все еще здесь.

Джаспер посмотрел на блестящий замок шкафчика четыреста девяносто.

— Не верится как-то, что он провисел здесь многие годы.

— Да уж. Но может быть, дядюшка Ролли повесил новый замок незадолго до путешествия?

К сожалению, ни один из ключей в кошельке Оливии к замку не подошел. Джаспер сходил вниз и принес из джипа приготовленные заранее инструменты. Остальное было делом техники — замок был сбит в считанные секунды. Как только дверца распахнулась, Оливия заглянула внутрь. Восторг в ее глазах тотчас сменился ужасом:

— Он пуст!


— Не могу понять, — скрестив руки на груди и высоко подняв плечи, Оливия мерила шагами собственную гостиную. — Зачем было арендовать пустой шкафчик?

— Как знать? — растянувшись на диване, Джаспер следил за метаниями Оливии. — Может быть, Ролли очистил его перед отъездом.

Оливия повернулась и уставилась на Слоуна.

— А зачем в таком случае продлевать аренду шкафчика?

— Возможно, он собирался положить туда что-нибудь еще по возвращении. В конце концов, он долгие годы арендовал место в хранилище.

— Но это же абсурд! — всплеснула руками Оливия.

— Тебе не следовало сегодня ездить в хранилище без меня. — Джаспер посмотрел на Оливию пристальным взглядом, заставив ее застыть на месте.

— К чему ты это говоришь? — нахмурилась она.

— Не надо было тебе пытаться проникнуть в шкафчик самой, — очень отчетливо произнес Джаспер.

— Подумаешь — великое дело! — пожала плечами Оливия. — У меня выдалось свободным утро, у тебя — нет. А днем я занята. В общем, стало ясно, что позже выбраться не удастся. И здравый смысл подсказал мне быстренько смотаться в «При-Кон»и выяснить, что там и как.

— И ты называешь свои действия образцом здравого смысла? — Джаспер встал и направился к Оливии. — А что, если тот псих, который выключил свет, вовсе не собирался играть с тобой в кошки-мышки? Что, если бы тебе, к счастью, не подвернулась эта платформа?

— Нечего срывать на мне свое зло! — прищурилась Оливия. — В сложившихся обстоятельствах я приняла абсолютно разумное самостоятельное решение.

— Разумное?! — Джаспер остановился перед Оливией и еще более понизил голос. — Кто знает, что у этого типа было на уме?

В голове Оливии все мгновенно помутилось.

— Не смей разговаривать со мной в таком тоне! Позволь тебе напомнить, что этот шантажист взял на прицел мою семью. И говоря начистоту, это вовсе не твоя проблема.

— Отнюдь.

Оливия бросила на Джаспера свирепый взгляд.

— Что ты хочешь этим сказать?

— А то, — спокойно отвечал Джаспер, — что теперь эта проблема не только твоя.

— То есть?

— Сегодня утром я обнаружил на переднем сиденье своего джипа записку от шантажиста.

На несколько секунд Оливия, казалось, оцепенела. Потом глаза ее озарились светом понимания.

— О Боже! — прошептала она. — Но что…

Джаспер молчал. Он следил за выражением лица Оливии, пока она анализировала возможную взаимосвязь.

— Понятно. — Оливия отошла к окну и медленно опустилась на откидное сиденье. — Это только подтверждает нашу гипотезу о том, что шантажист пользуется информацией из досье дядюшки Ролли, — в конце концов произнесла она.

— Не обязательно.

— Почему? — тотчас взглянула на Джаспера Оливия. Он подошел к окну и уставился невидящим взором на великолепную панораму города.

— У нас с Ролли были схожие подходы к бизнесу. Я говорил тебе, что, прежде чем заключить с ним сделку, я самым тщательным образом проверил всю его биографию. Вероятно, он устроил мне столь же серьезную проверку, прежде чем подписать наш контракт.

— И что?

— Можно предположить, что он столкнулся с чем-либо подозрительным.

— Даже если и так, Ролли не придал этому значения. В конечном счете он ведь подписал с тобой контракт.

— Да. И только потому, что неприглядные факты биографии не относились ко мне непосредственно. — Джаспер не отрываясь смотрел в окно. — Они связаны с другим человеком, погибшим более восьми лет назад.

— Не понимаю. Если ты не имеешь к этому отношения, почему шантажист пристает теперь с угрозами к тебе?

— По той же самой причине, по которой выбрал в качестве мишени тебя, грозя причинить вред членам твоей семьи.

Оливия вздохнула.

— Потому что знает, что ты будешь защищать человека, для которого разглашение определенной информации станет причиной большой трагедии?

— Да. — Джаспер повернулся и обнаружил, что Оливия смотрит на него понимающим взглядом. — Восемь лет назад я предпринял невероятные усилия, чтобы уничтожить определенную информацию о своем сводном брате Флетчере. Я-то считал, что преуспел в этом. Но, видно, я ошибался.

— И что же теперь? — Оливия не сводила с Джаспера глаз.

— Теперь, — произнес он с горькой улыбкой, — я должен рассказать тебе о том, о чем никому не говорил все эти восемь лет.

— Джаспер, — Оливия напряглась, — может, не надо? Если только…

— Нет, ты поведала мне свои тайны, теперь я открою тебе свою. Это наше общее дело.

Минуту Оливия молчала, потом согласно кивнула:

— Я слушаю.

Задумавшись, с чего лучше начать, Слоун удивился тому, с какой легкостью ему удалось воскресить в памяти события восьмилетней давности.

— Флетчер был на семь лет старше меня. Ребенком я его боготворил. Он проводил со мной много времени. На многое открывал мне глаза.

— На что, например?

— На то, — пожал плечами Джаспер, — на что у отца никогда не хватало времени: как ловить рыбу, как играть в баскетбол, как носить смокинг.

— Ясно.

— Он был настоящим коммивояжером. Умел увлечь людей. Обладал талантом представить наш мир так, будто это самое восхитительное место во всей Вселенной.

— Я знаю этот тип людей. Жизнерадостные.

— Флетч менял одну работу за другой. Одно время он работал на отца, потом связался с какими-то брокерскими и инвестиционными фирмами. Ему нравилась адреналиновая горячка — неизменная спутница финансовых рынков. Он постоянно гонялся за новыми крупными сделками. Но адреналин — он ведь как и любой наркотик: попробовав раз, постоянно будешь нуждаться во все увеличивающихся дозах.

— И что же случилось?

Джаспер вернулся к окну.

— Случилось то, что, когда я еще учился в колледже, Флетчер предложил мне заняться совместным бизнесом. Мы создали «Слоун и компаньоны». Получилась отличная команда: я обладал чутьем на верные, заслуживающие поддержки проекты, у Флетчера же был дар убеждать инвесторов вкладывать деньги в представленные мной компании.

— Да-да, я слушаю.

— Какое-то время дела шли прекрасно. Флетчер женился на некоей Бренде. У них родилось два сына — Кирби и Пол. Я женился на Рейчел Сандз. Она была вице-президентом нашей компании.

— Это был брак, основанный на деловых интересах, о котором ты как-то упоминал?

— Да. Он распался, когда Кирби и Пол переехали жить ко мне после гибели Флетчера и Бренды. Рейчел была не создана для материнства, особенно в отношении двух маленьких мальчиков, даже не бывших ей родственниками.

— Как же ты решился взять на себя роль отца?

Джаспер прислонился плечом к металлической раме окна.

— Временами приходилось довольно несладко, но вместе мы справились.

Оливия коротко улыбнулась Джасперу:

— Знаешь что? Держу пари, что ты был очень хорошим отцом.

— Почему ты так решила? — поразился ее заявлению Джаспер.

Оливия несколько замешкалась, пытаясь подобрать правильные слова.

— Ты из той породы людей, которые, раз приняв решение, отдаются делу всем своим существом, без остатка. А в деле воспитания детей добросовестное отношение к своим обязанностям — первый признак хорошего отцовства.

— Быть хорошим отцом, — насупился Джаспер, — это гораздо большее, чем просто педантично выполнять свои обязанности. Главное не в этом.