Бертрис Смолл - Блейз Уиндхем

— По-моему, — в тон ей заметил эрл, — повторить подобные слова Блейз не составит труда. При виде ее красоты у меня перехватило дыхание.

— Только будьте терпеливы с ней, милорд. Она молода, но крепка телом и рассудком. Тем не менее она достойна таких хлопот, уверяю вас.

Эдмунд Уиндхем кивнул.

— Мое излюбленное занятие — разведение роз, мадам.

Розы — капризные растения. Чтобы увидеть на их стеблях идеальные бутоны, приходится прилагать немало трудов. Вы подарили мне восхитительную розу, и клянусь вам, я буду дорожить ею всю жизнь и терпеливо ухаживать за ней. — Поцеловав на прощание руку хозяйке поместья, он покинул библиотеку в сопровождении Роберта Моргана.

Леди Розмари смотрела, как муж провожает эрла к дверям. Мужчины переговаривались — так тихо, что леди не различала ни слова. Она взглянула на свою руку так, словно ожидала, что та преобразится, а затем тихо рассмеялась. Она вела себя, словно девчонка, но виной всему был эрл Лэнгфордский. На минуту Розмари почти позавидовала своей дочери, а затем загрустила. Блейз даже и не представляет, как ей посчастливилось!

Леди Морган торопливо поднялась по лестнице в детскую, где нашла старую аду, няньку, вместе с тремя младшими детьми.

— Где мистрис Блейз? — спросила леди Морган.

Ада проницательно взглянула на госпожу и задумалась.

— Ларк и Линнет — на кухне, с кухаркой, или, может, на пастбище с жеребятами, что недавно родились…

Леди Морган терпеливо вздохнула. Старой Аде было известно решительно все, что творилось в Эшби, однако с возрастом она припоминала эти сведения все дольше.

Старуха монотонно продолжала:

— Дилайт убежала вместе с Блисс и Блайт, а с ними и мистрис Блейз.

— Да где же они. Ада?

— Должно быть, носятся босиком по лесам и полям, — последовал недовольный ответ. — Негоже так вести себя девушкам, ежели им давно пора замуж. Но кто возьмет их в жены, бедняжек? Кто женится на наших красавицах? — запричитала она, и слезы вдруг залили ее морщинистое лицо.

Леди Морган покинула детскую и спустилась по главной лестнице дома. Какая удивительная, невероятная новость! Надо поскорее рассказать Блейз о том, как ей повезло.

Да где же эта непоседа? Ну конечно, бегает босиком, как деревенская девчонка! Надо быть с ней построже, упрекнула себя Розмари, но тут же рассмеялась. Разве не она сама растила — и продолжала растить — своих детей так, чтобы они научились ценить свободу? В доме не придерживались этикета. Родители не надеялись, что их дети когда-нибудь окажутся в светском обществе. Но теперь все переменилось. Конечно, девочек учили изящным манерам, а их умение вести хозяйство было безупречным. Но отныне им понадобится знать гораздо больше, чем прежде. В особенности Блейз — ведь не пройдет и двух месяцев, как она станет женой богатого и влиятельного дворянина.

Леди Морган вышла на крыльцо. Ее муж, сердечнее простившись с лордом Уиндхемом, скрылся в конюшнях. Эрл и его свита быстро удалялись по аллее. Леди Морган с беспокойством огляделась, пытаясь заметить у дома хоть какие-нибудь следы пребывания своих своенравных дочерей.

К ее раздражению, поиски оказались безуспешными.

— А, чтоб вам!.. — еле слышно пробормотала она и тут же опомнилась, ибо прежде никогда не прибегала к подобным выражениям. Однако знать такие восхитительные новости и не иметь возможности поделиться ими оказалось невыносимым. Леди Морган раздраженно прикусила губу.

Черт бы побрал Блейз! С раздраженным вздохом и ворчанием леди Морган вернулась в дом, яростно захлопнув за собой дверь.

Четыре девочки, спрятавшись в густом кустарнике в дальнем конце аллеи, ведущей к Эшби-Холлу, во все глаза таращились на элегантного гостя, но не слышали ни единого слова из его разговора с отцом.

— Как, по-вашему, кто он такой? — спросила Блисс Морган, отводя с лица прядь белокурых волос.

— Писаный красавец, и даже старость его не портит, — заметила ее сестра-близнец. Волосы Блайт, похожие по цвету на лепестки нарцисса, всегда пребывали в идеальном порядке.

— А вдруг он приехал просить руки одной из нас, — с надеждой произнесла Дилайт Морган, и ее ярко-синие глаза, похожие на отцовские, возбужденно заблестели.

— Ну как можно быть такой глупой, Ди! — рассердилась на младшую сестренку Блисс, заставив ее потупиться. — Ты только взгляни на него! На нем одежда из самых лучших тканей, этой золотой цепи у него на шее хватило бы на приданое всем нам. А нам не достанется и ломаного гроша. Без приданого нечего и надеяться на удачное замужество. Можно считать, нам повезет, если нас возьмут в жены какие-нибудь крестьяне.

— Это уж точно, — скорбно подтвердила ее сестра-близнец. — Все мы останемся старыми девами или еще похуже, и тогда нас не пустят даже в церковь.

— С чего это вдруг тебе захотелось бывать в церкви, Блайт? — фыркнула старшая из девочек, лучше других разбиравшаяся в мирских устремлениях своей сестры.

— Ты же понимаешь, Блейз, дело не в этом! Просто я хочу выйти замуж и иметь детей, — с негодованием отозвалась Блайт.

— Ты имеешь в виду, что хочешь выйти замуж за богача, сестренка, — поправила ее Блейз.

— Конечно, любить богатого человека легче, чем бедняка, — заявила Блисс, по привычке защищая свою сестру-близнеца. — Мы бедны, и мне это совсем не нравится. Как бы мне хотелось стать богатой!

— Ну, на это рассчитывать нечего, — возразила Блейз с грустной усмешкой. — Вы только посмотрите на себя, сестренки! Эти старые льняные юбки уже стали слишком коротки для нас, а в лифы мы скоро вообще не влезем! Сошьют ли нам когда-нибудь новые платья? — с горестным вздохом заключила она.

— Положим, на Дилайт лиф до сих пор болтается, — поддразнила Блисс. — Правда, она еще малышка и не готова выйти замуж, даже если представится случай.

— Старая Ада говорила, что скоро я стану женщиной, — с воодушевлением возразила Дилайт.

— Да, Ада всегда говорит правду, — невесело подтвердила Блайт. — Значит, на выданье нас будет уже четверо, да что толку?

— Зато пока мы вместе, — возразила Блейз, первой оправляясь от приступа жалости к самой себе.

Четыре пары глаз встретились, и Блисс просияла улыбкой, от которой преобразилось все ее детское личико.

— Да, мы вместе, это правда, Блейз, а то было бы еще хуже, верно? — она улыбнулась сестрам и задумчиво добавила:

— И все-таки я хочу знать, кто этот джентльмен. Непонятно, зачем такому расфуфыренному щеголю понадобилось навещать нашего отца?

— Потом все узнаешь, — заявила Блейз, — а пока — где-то здесь, на краю сада, я видела вишню, всю усыпанную ягодами. Бежим соберем их, не то нас опередят птицы!

Повернувшись, она побежала в глубину сада. Три младшие девочки торопливо последовали за ней.

Сестры Морган с младенчества приучались к бережливости. Ничто не должно пропадать зря — это правило крепко вбила в их головы бедность. Когда ближе к вечеру они вернулись домой, их плетеные корзинки были наполнены переспелой вишней, так удачно обнаруженной Блейз. Прибежав на кухню, девочки наскоро набросили передники, тщательно вымыли ягоды в выщербленном тазу и уселись вынимать из них косточки, откладывая порченые ягоды в сторону. Когда на кухню забрела семилетняя Ванора, ей было поручено натолочь сахару.

— Можно засахарить часть вишен, — предложила Дилайт. — Перед постом они всегда бывают такими вкусными!

Блейз согласно кивнула, и три старшие сестры отложили в сторонку немного сладких ягод. Остальное было разделено поровну: половину положили в кипящий сахарный сироп, из оставшихся было решено приготовить джем.

— Перестань поедать наши вишни, Ванора, или тебе попадет, — пригрозила Блисс, поймав сестренку на воровстве.

Худое личико Ваноры, перепачканное соком, свидетельствовало о ее преступлении. Ничуть не испугавшись старшей сестры, она легкомысленно показала ей розовый язычок, но тут же получила по заслугам — Блисс больно дернула ее за волосы. Ванора расплакалась, и ее пронзительные крики переполошили всю прислугу и призвали на кухню мать. Ванора громко рыдала — скорее от обиды, чем от боли. Исподтишка поглядывая из-под мокрых ресниц, она проверяла, какие последствия возымели ее крики, а леди Морган пожелала узнать, кто обидел малышку.

Ванора громко всхлипнула, но в тот момент, когда она уже приготовилась обвинить Блисс, вмешалась Блейз:

— Она попала себе по пальцу, когда толкла сахар, мама. — Блейз ласково обняла младшую сестренку за плечи и прижала к себе. — Ну хватит плакать, Вана. Знаю, тебе очень больно — я и сама не раз ушибала пальцы.

Ванора вновь всхлипнула. Взглянув на старшую сестру, она заметила в ее глазах суровое предупреждение и немедленно прекратила рыдать. Блейз была любимой сестрой Ваноры, но малышка уже давно поняла, что сердить ее не стоит.

— Вот и умница, — похвалила ее Блейз. — Займись делом, Ванора, — без сахара нам не сохранить на зиму эти вишни. И без твоей помощи нам просто не обойтись. — В последний раз шмыгнув носом, Ванора послушалась.

Повернувшись к матери, Блейз объяснила:

— Я нашла в саду позднюю вишню и мы сумели собрать ягоды, пока их не склевали птицы. Я и не думала, что вишня может поспевать так поздно.

— Природа не всегда предсказуема, — пожала плечами леди Морган. — Нам повезло, Блейз, что ты нашла это дерево, и очень хорошо, что вы собрали ягоды, но, дорогие мои дети, у меня есть новости поважнее. Великолепные новости!

— Это насчет того красавца, который приезжал к отцу? — выпалила Дилайт.

— Значит, вы видели лорда Уиндхема? — удивилась Розмари.

— Да, мы прятались за кустами, мама. Раз ты не позвала нас, мы решили, что не стоит мешать, и ушли в сад, — честно призналась Дилайт.

Леди Морган улыбнулась девочке. Дилайт еще не научилась говорить не правду. А Блейз, как было известно леди Морган, иногда прибегала ко лжи во спасение других. Что касается близнецов Блисс и Блайт, обе они лгали с такой легкостью, что зачастую сами верили в свою ложь, — впрочем, они искажали истину без малейшей корысти.