– Поменяли моё имя… – лорд Норвуд выглядел потрясённым. 

– О, пожалуйста, не обижайтесь. Сейчас совершенно необходимо, чтобы вы исполнили роль рыцаря для дамы. Мисс Лютенс очень расстроена способом ухаживания сэра Бартлеми, – сказала Кит со значением, отметая возражения лорда Норвуда, послав ему ясный, решительный взгляд. 

В первый раз лорд Норвуд повернулся, чтобы взглянуть на мисс Лютенс. Её большие ореховые глаза с беспокойством изучали его, позволив ему увидеть и её невинность, и то, насколько она огорчена. Либби встревоженно прикусила свою мягкую розовую губку. Лорд Норвуд моргнул и застыл, пристально глядя на неё. 

Кит поспешила продолжить: 

– Я лучше смогу справиться с ним, чем Либби в этой ситуации, так что если вы просто сопроводите её на танец… – она слегка подтолкнула его. – Давайте же, милорд. Сэр Бартлеми идёт! 

Мисс Лютенс слегка подпрыгнула, бросив затравленный взгляд себе через плечо, и задрожала, что побудило лорда Норвуда к решительным действиям. Он повёл мисс Лютенс на середину зала с видом защитника, заботливо склонился над ней и тихим голосом что-то сказал. Мисс Лютенс улыбнулась дрожащей улыбкой. 

Кит с задумчивым взглядом наблюдала, как они уходят. Она улыбнулась, потом повернулась поприветствовать сэра Бартлеми. 

– О, сэр Бартлеми, я знаю, вы ищете мисс Лютенс, но боюсь, мы были слишком беспечны, мисс Лютенс и я, – начала она. – Я очень хотела потанцевать с вами и поэтому убедила мисс Лютенс поменяться со мной партнёрами. Вы очень сердитесь? – Кит очаровательно улыбнулась. 

Сэр Бартлеми выглядел слегка выбитым из колеи – но лишь на мгновение, а затем его взгляд пробежал по её фигуре в сверхфамильярной манере, которая заставила Кит стиснуть зубы. Он поклонился и самодовольно улыбнулся. 

– Вовсе нет. Мисс… Синглтон, не так ли? Вспоминаю, ваша тётушка представляла нас, – он вновь улыбнулся. – Я буду только счастлив быть вашим партнёром по танцу. 

Горячей влажной ладонью он схватил Кит за руку и притянул поближе к своему пухлому, пахучему, не слишком чистому телу. Его взгляд устремился в вырез её платья. 

Кит пыталась не скрежетать зубами. Она позволила проводить себя на середину танцевальной залы, добрым словом вспоминая воспитанность мисс Лютенс, не позволившую той согласиться на вальс. Сэр Бартлеми в качестве партнёра слишком неприятен даже для деревенского танца. Неудивительно, что мисс Лютенс нашла достаточно затруднительным общение с ним. 

– Вы озорная маленькая кошечка – сыграть с сэром Бартлеми такую шутку! – но я вас прощаю, – он плотоядно взглянул на Кит и провёл своей ладонью вверх по её руке, слегка задев девичью грудь. 

Кит хладнокровно оттолкнула его руку. 

– Держите свои беспокойные руки при себе, мистер Бартлеми. 

Он хихикнул и придвинулся немного ближе: 

– Мне очень жаль, моя дорогая, простите близорукость старика. 

Его ладонь вернулась на то же место. 

Кит оттолкнула её, твёрдо и далеко не столь осторожно. 

Он снова захихикал. 

– Стыдливая маленькая курочка, не так ли? Но сладкая, как мёд. Мне нравятся строптивицы. – Его рука с намёком стиснула её руку. 

Немедленно всех благих намерений Кит, касавшихся её идеального поведения в Олмаксе, как не бывало. Неудивительно, что мисс Лютенс была так встревожена. Этого человека крайне необходимо проучить! Она позволила подвести себя к выстраивающимся в ряды для танца гостям, и оглядела комнату, задаваясь вопросом, куда пошёл мистер Девениш. Его нигде не было видно. Прекрасно, Кит не хотела, чтобы он стал свидетелем того, что она собиралась сделать. 


Мистер Девениш держал путь в комнаты, где собирались гости, предпочитающие карты танцам. Он медленно продвигался между карточными столиками, занятыми игроками. Правила вежливости вынуждали его останавливаться почти у каждого столика, приветствуя того или иного гостя, отражая заинтересованные вопросы и разнообразные намёки на причины его неожиданного появления в Олмаксе. Его доброе чувство юмора быстро шло на убыль. 

– Нет, нет, леди Энмор, я здесь только для того, чтобы поговорить с сэром Джорджем, вон там. 

Дьявол всё это побери! Каждая старая сплетница в этом мире, казалось, присутствовала здесь, взирая на него с тем хитрым, всезнающим видом, какой пожилые леди возвели в ранг искусства. 

– Нет, миссис Беннет, у меня нет намерения… да, возможно, лет десять прошло. Дела, знаете. Да, я виделся со своей кузиной. Думаю, она танцует. 

– Как поживаете, миссис Пик? Нет, я не был здесь давно. Нет, нет, – фальшиво сердечный смех. – Рынок невест? Боже милостивый, нет! Как поживает мистер Пик? О, очень жаль. Я не знал. Пожалуйста, примите мои соболезнования. 

Стиснув зубы, он состроил сочувствующее выражение лица и двинулся вперёд, задыхаясь от жары, смеси ароматов духов и зловония старческого любопытства. 

Это только его вина. Его не видели в священных залах Олмакса с тех пор, как он был юным отпрыском, который не знал ничего лучшего. Это было добрых десять лет назад, а то и раньше. Неудивительно, что от каждого стола, мимо которого он проходил, вслед ему неслось жужжание. Весь мир вообразил, что он, наконец, занялся поисками жены. 

Наконец он добрался до сэра Джорджа Бэнкрофта. 

– Да это юный Девениш! – объявил пожилой джентльмен, когда Хью поклонился. – Садитесь, юноша, садитесь. Не желаете ли пригубить стаканчик чего-нибудь? 

– Нет, сэр, спасибо, я только… 

– И совершенно правильно! Вы знаете, к чему меня принудили? – старый джентльмен пристально посмотрел на него, подёргивая от негодования кустистыми белыми бровями. – Оршад![7]Оршад – можете вы поверить в это! Он взглянул на стакан, стоявший у его локтя. – Отвратительные помои! Но это Олмакс – к вашим услугам. Ничего подходящего, чтобы утолить жажду, и только цыплята за столами делают ставки, но что поделаешь! По какой-то странной причине, то, что я сопровождаю своих леди сюда, делает их счастливыми… Но оршад! – он покачал головой. 

Мистер Девениш обернулся и увидел в другом конце комнаты леди Бэнкрофт и её незамужнюю дочь, кланяющихся и улыбающихся ему. Он поклонился в ответ, но подойти ближе не рискнул. Дочь Бэнкрофта, особа мрачного вида, отличалась набожностью и праведными высказываниями, и хотя Хьюго знал её всю жизнь, будь он проклят, если заговорит с ней на глазах всех этих кумушек и тем самым даст им повод для безумных сплетен. Он не собирался беседовать ни с одной незамужней женщиной, если только в его силах избежать этого. 

Хьюго потянул сэра Джорджа в сторону, где они бы могли поговорить в относительном уединении. 

– Сэр, что вы можете сказать мне об отце мисс Кэтрин Синглтон? 

– Синглтон? А кто это? Я не знаю никакой Кэтрин Синглтон. Вы имеете в виду Роуз Синглтон. Прелестная девочка, Роуз. Вы подумываете сделать ей предложение? Я думаю, она немного в возрасте для вас, но всё же чертовски замечательная девочка. Жаль, что она так и не вышла замуж. 

Мистер Девениш стиснул зубы. Были ли мысли о браке болезнью, которой страдали все присутствовавшие в Олмаксе? 

– Нет, сэр. Я говорю о племяннице Роуз, мисс Кэтрин Синглтон. 

Сэр Джордж остро глянул из-под насупленных бровей: 

– Племянница? Никогда не знал, что у Роуз есть племянница! Никогда ничего не слышал ни о какой племяннице до сегодняшнего дня, – он нахмурился с довольно озадаченным видом. – Как может быть у Роуз племянница? Её единственный брат умер много лет назад. 

Теперь была очередь мистера Девениша выглядеть озадаченным. 

– Умер много лет назад, говорите? И как давно? 

Пожилой джентльмен пожал плечами. 

– Должно быть, больше двух десятков, но я не могу быть уверенным. Ему пришлось покинуть Англию, знаете ли. Всё замяли, конечно, но его отъезду была причина. Он умер вскоре после отъезда, в Италии или где-то ещё, в похожем месте. 

– Вы уверены, сэр? 

Сэр Джордж Бэнкрофт пожал плечами. 

– Ну, это то, что мы слышали. Какой-то парень из посольства написал отцу Синглтона, что его там похоронили. Конечно, всё происходило до того, как подлец Наполеон наложил лапы на это место. Полагаю, там у него могла быть дочь… но… – он в сомнении покачал головой. – Это было давно, но я хорошо всё помню. Как вы знаете, Синглтоны мне родня. Я слышал бы, если бы была дочь – на правильной стороне одеяла, я имею в виду. Семья не беспокоилась бы о побочном ребёнке – может быть, выслали бы немного денег, но это всё. Нет, у Роуз нет никакой племянницы, о которой бы я слышал. 

Хью не знал, что и думать. Он был уверен, что мисс Синглтон старше, чем говорит, но очень сомневался, что её возраст близок к двадцати годам. И если эта история – правда, то ей должно быть по меньшей мере двадцать один год или около того, чтобы являться законной дочерью Синглтона. 

Но незаконнорожденная наполовину итальянка, выросшая в безвестности? Такого он не мог себе представить. В ней чувствовалась порода, чего никак нельзя было подделать. И она не могла воспитываться в Италии: её английский был слишком чист для этого. Кроме того, Девениш очень сильно сомневался, чтобы леди, подобная Роуз Синглтон, нашла в себе столько безрассудства, чтобы представить обществу свою незаконнорожденную племянницу. Это просто не имеет смысла. 

– Сэр, а брат Роуз, каким он был? 

Сэр Бэнкрофт довольно долго смотрел вниз на кончик своего носа и вздыхал. 

– Очаровательным парнем был этот Джимми Синглтон. Знаете, большая трагедия, что он умер! Уйти во цвете лет! Ах, такова жизнь, Девениш. Никогда не знаешь, что тебя ожидает, правда? Теперь я должен вернуться к игре. Приятно было поболтать. – Он поковылял обратно к своему столику, оставив мистера Девениша хмуриться в одиночестве.