Его брови изогнулись скептическими дугами.

— Милли? С каких это пор вы стали такими приятельницами?

— С тех пор, как вы с Чарльзом объединились в такой динамичный дуэт.

— Понятно. — Он скривился и опять потер шею. — Почему ты меня не впустила?

— Разве у тебя нет ключа?

— Есть, но дверь заклинило или еще что. Я стучал минут десять.

— Я, должно быть, слишком крепко спала. — Она поспешно отвернулась, пряча ехидную усмешку, которая могла бы выдать ее. — Итак, не пора ли тебе подумать о том, где ты будешь жить теперь, когда тебя взяли на работу? Данная тебе неделя закончилась.

Дуг проигнорировал ее вопрос и перенес свое внимание с затылка на височную часть:

— Господи, как же болит голова!

— Перебрал пива?

— И это, и попытка спать на той проклятой штуке, что у тебя на крыльце. Ее наверняка использовали для средневековых пыток.

— Если тебе было так неудобно, почему ты не отправился к Чарльзу? У него есть лишняя комната. Кстати, ты мог бы поселиться у него. Вы вполне могли бы жить вместе. У вас, оказывается, так много общего.

— Я слишком стар, чтобы делить с кем-то квартиру.

— Если этот кто-то не принадлежит к противоположному полу, — сухо подтвердила она.

Дуг целую минуту разглядывал ее своими удивленными синими глазами, и она почувствовала, — как начинает забывать свой гнев по поводу проведенного ею с ним и Чарльзом абсурдного вечера.

— Когда ты съедешь? — повторила она.

— Я полагал, что мы все уже обсудили. Работу я нашел только в пятницу, детка. Чек я получу лишь через пару недель. К тому же я даже не искал себе квартиру.

Она бросила на стол перед ним газетную полосу с объявлениями о сдаче квартир.

— Тебе будет чем заняться сегодня, пока мы с Дональдом навестим моих родителей.

— Без меня?

— Тебя не пригласили, — многозначительно бросила она.

— Это ты решила или они?

— Я.

— Не скажешь ли почему?

— Ты прекрасно это знаешь. Мы уже говорили обо всем. Если и дальше мы будем вести себя как старая супружеская пара, все подумают, что так оно и есть. Это не дело.

Дуг улыбнулся неуверенно, но все равно самодовольно, и спросил насмешливым голосом:

— Для них или для тебя?

— Для Дональда.

Он хохотнул, и Трейси захотелось забарабанить кулаком по столу.

— На мой взгляд, с ним все в порядке. Да он просто в восторге от того, что его папочка наконец дома.

— О'кей, тогда, черт побери, для меня. Ты выводишь меня из себя.

— Это еще почему?

— Нет необходимости объяснять это. Просто выводишь и все. Тебе пора переезжать.

Он бросил на нее умоляющий взгляд, который она попыталась проигнорировать. Этот взгляд постоянно выручал его в школе, когда он нуждался в ее помощи при выполнении домашних заданий. Поскольку отметки у него всегда были лучше, чем у нее, она понимала, что все дело в его лености, а не в недостатке ума.

А сейчас он говорил слишком знакомым ей льстивым голосом:

— Трейси, будь же благоразумна. Мне совершенно незачем переезжать. Подумай только, сколько ты сэкономишь на приходящей няне благодаря мне. Мы могли бы платить поровну по закладной. Тебе же не хватает того, что ты зарабатываешь у Морти. А так ты сможешь откладывать понемногу, и тебе не придется беспокоиться о готовке и уборке. Я могу заняться всем этим. У тебя будет оставаться больше времени на учебу.

— Дуг, все это время мы жили на мою зарплату, и тебя это, похоже, совсем не заботило. Что же до дома, он достаточно чист, если не заглядывать за холодильник. Я, может, и не блестящая кухарка, но нам с Дональдом хватает витаминов для выживания. Оценки у меня хорошие. Что же касается миссис Дэннер, так она прекрасно справлялась со своими обязанностями до твоего появления. Она живет на пенсию, и ей не помешает дополнительный заработок, что я даю ей. К тому же, Дональд любит ее.

— Но парню нужен отец.

— Его отцу следовало подумать об этом до того, как он исчез. — Как только эти слова слетели с ее губ, Трейси пожалела, что произнесла их, но было уже поздно.

Глаза Дуга сверкнули от гнева, но его голос был относительно спокоен.

— Это нечестно, детка, сама знаешь. Ты не говорила мне о нем, иначе я примчался бы сюда, — он пристально вглядывался в нее. — Трейси, ну почему ты мне не говорила? А моим родителям? Как ты думаешь, разве им не следует знать, что у них есть внук?

— Мне неприятно было скрывать внука от твоих родителей. Если бы я не боялась, что они сообщат тебе, я бы известила их. Но я не хотела, чтобы ты вернулся только из-за того, что у нас родился ребенок. Раз ты пожелал побродить по миру в поисках самого себя, я не собиралась привязывать тебя к трехкомнатному домишку в Сильвер-Фолсе, — она с любопытством взглянула на него. — Кстати, ты нашел себя?

— Ага. Примерно через месяц после отъезда. Я сообразил, что просто создан для того, чтобы быть мужем, что у меня есть дом в любимом городе и будущее такое светлое, о каком я мечтал. Еще столько же времени потребовалось, чтобы признать это. Никому не нравится признавать, что он был дураком.

— Дураком?

— Полным дураком. Я сообразил, что совершил величайшую ошибку в своей жизни, когда ушел от тебя. — Он изобразил свою нечестивую улыбку. Ее сердце забилось с перебоями под взглядом его блестящих синих глаз. — Даже если ты и погоняла меня немного своим треклятым веником.

— Ты был готов пуститься в путь задолго до того, как я схватила тот веник, так что не пытайся винить меня в своем уходе. Дуг Магир. Ты полагал, что перед тобой открывается весь мир и что я помешаю тебе обрести его.

Он пристально смотрел на нее, пока ее не охватило смущение, подобное тому, какое охватывает ребенка, пойманного на чем-то предосудительном.

— Я никогда не говорил ничего подобного, наконец произнес он. — Только что я сказал, что мне нужно было время, чтобы привести в порядок свои мысли. Я стремился обрести независимость. Мы женились слишком рано, в чем я был больше виноват, чем ты. Я подтолкнул тебя к браку. Теперь-то я знаю, что поступил так потому, что боялся потерять тебя.

— Потерять меня? Я любила тебя без памяти. Почему же ты боялся, что потеряешь меня?

— Я сомневался в том, что мог дать тебе достаточно. А та история с Вирджинией Сью подтвердила, казалось, мою правоту. Я понял, какой несчастной я тебя делаю, подумал, что ты заслуживаешь лучшего.

Трейси удивилась бы меньше, если бы он сказал ей, что они живут в плоском мире, и предъявил бы бесспорное доказательство этого.

— Так ты уехал ради меня?

— Некоторым образом. Пожалуй, я был более неуверен в себе, чем мог себе представить. Когда я выходил на бейсбольное поле, то чувствовал себя человеком. Здесь же я не был так уверен. Я думал, что мне чего-то недостает, что мне следовало бы найти работу получше и устроить для тебя более приятную жизнь.

— Мы довольно хорошо устроились для начинающей супружеской пары. Что было не так?

— Ну, во-первых, этот дом не подарок.

— В этом доме не было ничего плохого, — возразила она. — Я его любила и люблю до сих пор. Его лишь нужно было привести в порядок.

— И все еще нужно.

— Это требует времени и денег. В конце концов мы сделали бы это.

— Но я хотел купить тебе один из больших новых домов, что построены в другом конце города. Если бы только мы послушались наших родителей, думал я, и я закончил бы колледж до нашей женитьбы, мы могли бы иметь все это.

— Ты не считал достаточным то, что мы имели?

— Только не для тебя. Вы что-то особенное, леди, и мне хотелось, чтобы у тебя было все самое лучшее. Я хотел, чтобы ты одевалась в лучшие наряды, которые показывали бы в выгодном свете твое очаровательное тело. Я хотел иметь возможность выводить тебя в свет и возить по всему миру, скажем, в Европу или Китай. В твоих глазах всегда появлялось мечтательное выражение, когда ты заговаривала о далеких странах. Я хотел, чтобы ты повидала их. В жизни столько всяких восхитительных вещей, а я не давал их тебе.

Трейси внезапно охватило тягостное ощущение вины. Неужели она дала Дугу почувствовать, что он был недостаточно хорош для нее? Она и думать не думала о таком. Она всегда считала его нежным, ласковым, но и постоянно готовым защитить ее зверем, прекрасным фоном для нее, мужчиной, готовым терпеть ее капризы. Она даже не подозревала, что он принимал так близко к сердцу ее выходки и страдал от ее критического отношения к нему.

— Дуг, прости меня. Я вовсе не имела в виду ничего подобного. Ты мне очень много давал.

— Много душевных страданий, — поправил он ее. — Тот случай с Вирджинией Сью…

— Черт меня попутал, — признала Трейси. — Теперь-то я понимаю это. Ты знаешь меня. Ты знаешь, как я всегда должна была спустить пар по любому поводу. Дьявол, кто бы попытался заниматься любовью на розовом кусте?!

В его глазах вновь вспыхнула смешинка.

— Тебе понадобилось чертовски много времени, чтобы понять это.

— Я была взбешена. Но я бы не рассвирепела так, если бы не любила тебя. В такие моменты я становлюсь похожей на грозовую тучу. Но она проходит. Тебе бы следовало знать это лучше, чем кому бы то ни было.

— Ив следующую минуту ты становишься ярче солнечного света, — мягко произнес он, скользя своим пальцем вниз по ее щеке и оставляя на ней огненный след. — Да, я знаю все это. Но к тому времени, когда я сообразил, что единственный способ устроить наши дела — это решать все вместе, было уже поздно. Я оказался на другом конце страны, а ты даже не желала разговаривать со мной по телефону.

— А все моя гордость. Я каждый раз бросала трубку. Так я чувствовала себя лучше… секунд десять. Потом я обычно плакала часами.

— У меня тоже есть своя гордость. Я решил, что не вернусь домой, пока не стану таким человеком, которого ты заслуживаешь. Но клянусь тебе, Трейси, я не забывал о тебе ни на минуту. Я едва не спятил, получив извещение о разводе и тут же вообразив себе, что мое место занял другой мужчина, но я не мог вернуться, пока мне нечего было предложить тебе.