— Это все звезды, — задумчиво пояснила Бев.

Кэйт отвлеклась от разговора, когда официант принялся разливать кофе.

— Она купила платье три недели назад, — сообщила Барби. — Им удалось достать его, потому что одна пара сбежала. Скверно. Вот если бы у нее было бы что-то от «Пайлетс»! Это сейчас самое то.

— Брось! — прервала Кэйт. — Она прекрасно выглядит, потому что счастлива.

Брайс рассматривал пары на паркете.

— Не уверен, что мне понравилось ее платье, но мне по душе ее вкус к женихам, — заметил он, щелкнув «Полароидом» Банни и Билли, когда они пролетали мимо. На его лице читались большее воодушевление и интерес, чем могла бы одобрить Кэйт, но как будто никто больше этого не заметил.

— О, это не ее муж! — усмехнулась Барби. — Это же Билли. — Очевидно, что задели за больное место. — Это тот парень, что бросил ее, но зато он познакомил ее с Арни.

Кэйт откинулась назад — официант нес поднос с десертом. Тут она припомнила, словно кадр из фильма, момент, когда в Сохо выхватила взглядом мужчину, которого ей указала Бина. Конечно. Она уже видела его раньше.

— Видишь, Бина? Такое может случиться и с тобой, — сказала Бев потеплевшим и ободряющим голосом. — Я составлю твой гороскоп и проверю, что и как. Это вполне может быть Телец, — лукаво подмигнула она Брайсу.

— И что за счастливый Телец это мог бы быть! — галантно откликнулся Брайс. Он сидел, прислонясь к спинке стула, и держал готовую фотографию Билли. — О-о, красиво, — сказал он себе и спрятал фото в карман.

— Конечно, — пробурчала Бина.

— Вчера бросили, а сегодня выходит замуж, — уговаривала ее Барби.

— Но меня не бросали! — воскликнула Бина.

— Вы считаете, что Билли и в самом деле самый шикарный мужчина? — Барби обратилась сразу ко всем, кого занимал тот же предмет.

— А ты не встречалась с ним до меня? — поинтересовался Джонни у своей жены. Бев покраснела, кивнув в подтверждение того, что она в действительности гуляла с упомянутым мужчиной.

— Я встречалась с ним несколько недель, до того как мы познакомились, но из этого ничего не вышло, — она потянулась и поцеловала мужа. — Так или иначе, он Овен, — объяснила она.

— Он дрянь, — прокомментировала Барби. — Дрянь, которая бросила Банни.

Хоть раз Кэйт была вынуждена согласиться с Барби. Ее оценка этому парню была верна: слишком красивый, слишком непринужденный, слишком слащавый.

— Старина Билли, — сказала Бина, почти опьянев. — Давайте выпьем за Билли-талисман.

— Билли-талисман? — с интересом откликнулся Эллиот. — Почему ты его так нарекла?

— Потому что он бросает женщин в новую жизнь, — объяснила ему Барби.

— Да он и правда неплохой парень, — сказала Бев. — Просто Овну трудно брать на себя обязательства.

Джонни фыркнул:

— Не могу поверить, что ты встречалась с ним.

— Ну, не я одна, — парировала Бев, защищаясь, — так ведь, Барби?

— Да, — смело сказала Барби, — Билли был последним парнем, с которым я встречалась до свадьбы Бобби. Но ему от меня ничего было не надо. Когда я бросила его…

— Позволь? — спросила Бев. — Одна поправка. Он бросил тебя.

— Да какая разница? Он не так ужасен, правда. Он забавный, и у него отличное чувство стиля. Только вот слова обязательства нет в его словаре.

Брайс, нагнувшись над столом, прошептал Кэйт:

— Эллиот был прав. Это куда лучше «Юных и неугомонных». Только намного менее реально.

— Это оттого, что мыльные оперы — киноиндустрия, а не реальная жизнь, — объяснила Кэйт. Ей даже не хотелось думать о том, какие впечатления получат эти двое, когда весь сегодняшний кошмар закончится.

Она посмотрела на Эллиота — тот достал карандаш и бумагу.

— Посмотрим, все ли я правильно уловил, — сказал он сам себе. Она недоумевала, о чем это он. Но прежде чем она успела спросить, Бина неуверенно встала, решив, что сейчас самый подходящий момент объявить всему собранию, как она несчастна.

— Леди и джентльмены, — начала она, — вы видите Бину Горовиц, неудачницу и будущую старую девку.

— Деву, — поправил Брайс.

— Пусть, — сказала Бина, стараясь влезть на стул. Эллиот подхватил ее раньше, чем она свалилась, но он не мог заставить ее понизить голос. — Одинокая женщина может родить детей, знаете ли. Не то что Рози ОʼДоннелл. Майкл Джексон родил, а он и не женщина вовсе. А я женщина, черт возьми!

Несмотря на невероятный шум в зале, люди стали прислушиваться. К счастью, в этот момент звуковая аппаратура щелкнула, и голос Билли Нолана перекрыл вопли Бины.

— Excusez-moi, — попробовал Билли, потом постучал по микрофону и повторил громче, уже на английском: — Простите. Обращаюсь ко всем!

Разговоры продолжались, пока он наконец не стукнул по микрофону так сильно, что высокий тон отдачи звукосистемы успокоил толпу.

— Будет болтать! — почти закричал Билли на всех.

Это была отличная возможность успокоить Бину. Кэйт с Брайсом пытались удержать ее за руку, но она сопротивлялась. В то же время по звуку динамиков можно было подумать, что Билли Нолан очень смущен.

— Эй, я знаю, что для б-бруклинских женщин нев-возможно посидеть т-тихо, но если см-можете, д-дайте парню сказать п-пару слов.

Кэйт съежилась, видя, как он старается преодолеть заикание. Она посмотрела на браслет, который ей подарил Майкл, и вздохнула. Потом повернулась узнать, что Эллиот думает о Билли, но тот, казалось, не обращал на происходящее внимания. Он выглядел так, словно пытался решить некую математическую задачу. Пока лучший мужчина провозглашал тост, Эллиот что-то отчаянно царапал ручкой на салфетке.

— Я поднимаю бокал за Арни и Банни, — начал Билли. — À vous, mes amis! Toujours lʼamour[20].

— О, Иисус, — заворчала Барби, закатывая глаза, — он снова вообразил себя французом.

— Кого, черт возьми, этот парень из себя строит? — возмутился Бобби. — Говори по-английски! — крикнул он с места.

— Извините, — покраснел Билли. — Теперь по-английски. — Он глубоко вздохнул и продолжил: — Я, м-м… я познакомил Арни с Б-банни. Я знаком с Арни много лет, и Б-банни… в общем, я знал тоже!

Кэйт нахмурилась — хор непристойных гуканий и мяуканий заставил Банни покраснеть, а Арни опустить голову. Кэйт недоумевала по поводу заикания Билли. Если оно напускное, то тогда он еще большая дрянь, чем она предполагала. К счастью, он произнес остаток своего тоста по-французски непринужденно и кратко.

— Поздравления Арни и Банни! — сказал он. — Они п-прекрасные люди. И брак — прекрасная вещь… если смотреть со стороны. За Арни и Банни, — и он поднял вверх свой бокал, тем самым показывая, что закончил.

Гости аплодировали и звонко стучали столовым серебром по бокалам, а Арни и Банни были обязаны поцеловаться. Когда приветствия и подкалывания стихли, Кэйт повернулась к остальным за своим столом и спросила:

— Вы и точно обе встречались с ним?

Бев с Барби уныло кивнули и пожали плечами.

В это время ансамбль снова заиграл, и народ перекочевал на танцплощадку. Это был вполне благоприятный факт, поскольку давал возможность проще уйти незамеченными. Однако Эллиот встал и, извинившись, собрался куда-то.

— Куда ты направился? — спросила Кэйт. — Нам нужно забрать Бину отсюда.

— Я сейчас, — ответил он и поспешил к толпе.

Кэйт по-прежнему держалась возле Бины и смотрела, как пары отплясывают твист и медленный танец под «Каждый твой вздох». Наконец Эллиот вернулся. Он выглядел довольным собой.

— Куда ты ходил? — спросила Кэйт. — Мы должны доставить Бину домой. Она уже готова начать отплясывать свою хору.

— Я просто проделал маленький вероятностный анализ, — отвечал Эллиот.

— Славно! — упрекнула Кэйт. — Зачем? Собираешься составить контрольную работу по математике для третьего класса на материале свадебного торжества? Если X подает четыре венские колбаски трем гостям, a Y подает две фаршированные…

— Видишь, статистика привлекается, — сказал Эллиот, — но не те проблемы решаются. Только одна сердечная проблема. Вот увидишь.

Он повернулся к Брайсу.

— Возьми ее под левую руку, — скомандовал он, указав на Бину, — а я возьму под правую.

Не говоря ни слова, оба обхватили Бину и невозмутимо и тихо повели ее от стола через зал на выход. Кэйт последовала за ними, забыв обернуться, чтобы бросить прощальный взгляд на Билли Нолана.

Глава XV

Несколькими днями позже, когда Кэйт заканчивала свои записи и была готова запереть их в шкаф на ночь, зазвонил телефон. Она не виделась с Майклом больше недели. Он уезжал на семинар, и у нее со свадьбы гостила Бина. Сегодня вечером Майкл должен был зайти на ужин, и Кэйт ждала его звонка. Она подняла трубку.

— Кэйт? — это не Майкл, и голос был незнакомый — мужской, молодой, но глубокий.

— Да, Кэйт Джеймсон.

— Привет. Это Б-б-билли Нолан, — заикание выдало бы его, даже если бы он не назвал своего имени. Кэйт почувствовала, как краска заливает ей лицо.

— Откуда у вас мой номер? — спросила она. — Мой рабочий телефон.

Какая наглость! Как будто он не мог позвонить ей домой. Кэйт была всегда щепетильна в отношении протокола. Кроме того, это же ее первая профессиональная работа. И вот этот… этот… тупица звонит ей на работу. Она убила бы ту из «шавок», которая дала ему номер телефона.

— Надеюсь, я не в самое неп-подходящее время.

У нее был тяжелый день. У Стиви Гроссмана, пятиклассника, обнаружились тревожные признаки шизофрении, нетипичные для ребенка его возраста. Кэйт поняла, что ему нужен осмотр психиатра — у нее был друг в Акерманском институте семьи, который мог помочь. Но и родители, и доктор Мак-Кей не придавали особого значения проблемам мальчишки, оспаривая ее профессиональные рекомендации. А теперь этот субъект — хотя и очень красивый субъект — звонит ей на работу!