Логан Белл - Библиотекарша

«Зачем ты перебралась в Нью-Йорк?»

Достав из пакета непонятный кружевной предмет белья, Реджина подошла к двери спальной и осторожно выглянула наружу.

— Джесс, мне страшно неловко вас отвлекать..

— Я в твоем полном распоряжении, — весело отозвалась рыжая.

— Ума не приложу, что это. — Реджина потрясла черным кружевом так, словно это — больное бешенством животное.

— Подвязки. Заумная вещь. Позволь, я помогу разобраться. Не обижайся, тебя еще учить и учить.

У Джесс, поди, есть дела куда поважнее, чем одевать взрослую бабенцию, как какую-нибудь беспомощную дошколятку. Не удивительно, что рыжая так торопится.

— Спасибо, — сказала Реджина и отошла, давая Джесс войти в спальню.

Уперев руки в боки, та оглядела разложенное на кровати добро.

— Шикарно. Тебе, кстати, идеально подходит. У Себастьяна глаз алмаз.

— Вот только туфли… — Реджина взглянула на пару «Prada», как на кровного врага. — В них ходить невозможно. Я бы свои надела.

Джесс взглянула Реджине на ноги и медленно покачала головой.

— На твоем месте я бы это сняла.

Реджина кивнула.

— Ладно. Придется шагать очень медленно.

— Умница, — облегченно произнесла Джесс. — Теперь надевай белье. Помогу тебе с подвязками и чулками.

Реджина приготовилась, что Джесс выйдет из спальни, однако та даже не сдвинулась с места.

— Мне на людях переодеваться неудобно, — застенчиво призналась Реджина.

— Милая, я стилист. Передо мной раздевались одни из самых знаменитых женщин мира. И потом, в вестибюле тебя ждет Себастьян, так что поторапливайся.

Реджина ощутила себя донельзя глупо. Ей помочь пытаются, а она из себя недотрогу строит.

Стараясь не выдать смущения, Реджина скинула кофту — ее тут же забрала и аккуратно сложила Джесс. Потом Реджина расстегнула блузку и юбку, также отдав их рыжей. Кожа покрылась мурашками. Как же холодно в комнате.

Соски затвердели, и снимать лифчик сразу же расхотелось. Однако черное кружевное белье ждало.

Дрожащими руками Реджина попыталась расстегнуть застежку лифчика, но пальцы не слушались.

— Давай помогу, — сказала Джесс, и не успела Реджина возразить, как чужие пальцы ловко скользнули между спиной и застежкой.

Простой хлопковый лифчик упал на пол, и Реджина поспешила прикрыть груди руками.

Джесс тем временем разгладила черный кружевной бюстгальтер и помогла надела его, застегнула замочек.

— Как он угадал размер? — удивилась Реджина. Бюстгальтер, такой удобный, сел просто идеально.

— Говорю же, у него глаз алмаз, — напомнила Джесс. Что-то в голосе этой харизматичной женщины заставило Реджину задуматься: может, их с Себастьяном связывает не только работа?

— Теперь вот это.

Джесс подняла с кровати трусики.

Их Реджина натянула как можно быстрее, подняв глаза всего лишь раз — убедиться, что Джесс не подглядывает… Однако рыжая смотрела на нее в упор.

— Подвязки, — сказала она, подавая непостижимый простому уму предмет.

— И как их?.. — Реджина покрутила его на пальцах.

Встав прямо перед ней, Джесс застегнула подвязки на талии Реджины и спустила их на бедра. Диковинные ремешки свисали, как щупальца.

— Натягивай чулки, я закреплю.

Сев на кровать, Реджина приступила к заданию — так увлеченно, что даже забыла про стыд и смущение. Медленно и осторожно раскатав чулки до бедер, она встала. Джесс опустилась перед ней на колени и пристегнула чулки к крючкам на ремешках: по одному спереди и по одному сзади, справа и слева.

— Невероятно, — чуть ли не шепотом заметила Джесс. — Может, взглянешь на себя в зеркало?

— Нет, мне и так хорошо, — застенчиво отозвалась Реджина, хотя одним глазком свое отражение увидеть хотелось.

Затем она влезла в протянутое рыжей платье.

— Встань ко мне спиной, — попросила англичанка и застегнула «молнию».

— Ну наконец-то, — сказала Реджина.

— Почти. — Джесс поставила перед ней туфли. Надев их, Реджина ощутила себя Золушкой, только в извращенной ее версии.

Она взглянула на себя в зеркало — и не узнала девушку, которую там увидела.

— Можно предложить еще кое-что? — спросила Джесс.

— М-м, да.

Джесс протянула Реджине губную помаду: черный, немного податливый на ощупь цилиндрик, белая надпись «NARS»; под колпачком — нетронутый матово-малиновый стержень.

— Тоже Себастьян оставил? — спросила Реджина.

Джесс молча ждала, пока она воспользуется помадой, а помадой Реджина не пользовалась давненько, с выпускного бала. Она тогда составила пару Роберту Уэллерсу, соредактору по колонке публицистики в институтской газете. После, когда все завалились на продолжение вечеринки к Саманте Синклер, в ее дом на берегу, Реджина ждала от Роберта поцелуя при свете луны на пляже. Вместо этого Роберт признался, что он гей.

Реджина с минуту не могла унять дрожь в руках. Потом наконец накрасила губы и поразилась тому, как богатый, насыщенный красный цвет выделяет ее синие глаза.

Реджина улыбнулась и, отойдя от зеркала, вернула помаду Джесс.

— Оставь себе, — сказала рыжая. — Жгучая из тебя получилась штучка. Теперь иди, Себастьян — не из терпеливых.

Покачиваясь на каблуках, Реджина шла через вестибюль отеля. Впервые на нее не просто смотрели — засматривались. Наверное, из-за походки. Шла Реджина, словно маленький олененок, только покинувший утробу матери. А затем она увидела в глазах одного бизнесмена нечто, чего прежде не замечала в устремленных на нее взглядах мужчин: вожделение.

Внимание незнакомцев, роскошь отеля, новая и непривычная одежда… Голова закружилась, и Реджина чуть не врезалась в Себастьяна.

— Ой… я вас не заметила.

Себастьян окинул ее с ног до головы внимательным оценивающим взглядом. Ужас, да ведь он знает, что у нее под платьем, какое белье! Реджина ждала, как Себастьян прокомментирует ее внешний вид, но он продолжал разглядывать молча. Затем снял у нее с плеча старый рюкзачок.

— Он просто ужасен.

— Кому как. И потом, для моих нужд эта сумка прекрасно подходит.

Себастьян еще раз оглядел Реджину с ног до головы и предложил ей пройтись под руку. Реджина, чувствуя, будто ее впервые приглашают на танец, взяла его под локоть. Она думала, что ужинать они пойдут в ресторан при отеле, однако Себастьян направился к выходу.

— Разве мы не остаемся?

— Нет, мой любимый ресторан здесь, «Л'Ателье де Жоэль Робюшон», закрылся в этом году, — ответил Себастьян и с улыбкой взглянул на Реджину. — Впрочем, не волнуйся, в Нью-Йорке полно отличных заведений.

Себастьян открыл перед ней дверь «Мерседеса», и Реджина забралась в салон — на сей раз аккуратно и не спеша, в непривычном наряде-то.

Водитель быстро вернулся на Парк-авеню, и только Реджина настроилась на поездку, как машина остановилась на Шестьдесят пятой улице.

Шофер вышел и открыл для Реджины дверь — оказалось, они подъехали к зданию в стиле неоклассицизма. Над входом висела размашистая вывеска «Даниэль».

Пройдя внутрь, Реджина оказалась среди балюстрад, арок и резных пилястров под восемнадцатифутовым кессонным потолком. Классика здесь прекрасно сочеталась с современной обстановкой и отделкой в насыщенных, нейтральных тонах: ореховом и кремовом, которые оттенялись ярко-красной обивкой стульев. Помещение утопало в теплом свете, исходящем от люстр и настенных бра; картины, висящие здесь, явно пришлись бы по вкусу матери. Каждый квадратный дюйм заведения дышал утонченностью. Хорошо все-таки, что Реджина позволила себя переодеть.

Метрдотель приветствовал Себастьяна, рассыпаясь в любезностях.

— Зал «Белькур», мистер Барнс, — сказал он.

Себастьян сделал приглашающий жест, как бы говоря: «После вас», и Реджина первой последовала за метрдотелем. Вновь она приковала к себе взгляды мужчин, однако все внимание уделяла тому, как бы не подвернуть ногу. Ни дать ни взять Джулия Роберте из фильма «Красотка» идет под руку с Ричардом Гиром.

Голова кружилась, в животе порхали бабочки.

Метрдотель открыл дверь в зал, где могла бы разместиться добрая сотня гостей, хотя сегодня там приготовили один — единственный столик на двоих. Метрдотель подвинул стул для Реджины, и она неловко присела на место. Себастьян опустился напротив.

— Можно ведь было заказать столик и в другом зале, — нервно рассмеялась Реджина. — Уж больно здесь просторно.

Тем временем сомелье принес карту вин, однако Себастьян едва ли взглянул на нее.

— Нам дегустационное меню, несите все, что к нему подают, — сказал он и, обращаясь уже к Реджине, спросил: — Нас ждут восемь блюд. Надеюсь, ты никуда не торопишься?

Реджина только мотнула головой, стараясь не поддаться панике. О чем можно разговаривать в течение восьми блюд? И какой вкусной должна быть здешняя кухня, если один заказ включает такое разнообразие!

— Ты прелестна, — сказал Себастьян. — Платье тебе очень идет.

— Ой, спасибо, — пролепетала Реджина, глядя на бокал воды. — Вы очень точно угадали с размером.

— Я видел много женщин, у меня глаз наметан.

Реджина зарделась и тут же напомнила себе: Себастьян — фотограф.

Наступило время легкой закуски. Официант расставил перед гостями по три блюдца и объявил:

— Микс из пуляриков и японской редьки, желе из лесных грибов и салат из молодых овощей.

— Спасибо, — ответила Реджина, отчаянно пытаясь распознать, что из заявленного на какой тарелке лежит. Тут Себастьян подмигнул ей; желудок свело спазмом, и всякий аппетит пропал.

Погоняв немного еду по тарелке, Реджина подняла взгляд. Себастьян смотрел прямо на нее.