— С Клео всё в порядке? — спросил он, игнорируя вопросы друга.



Люк посоветовал дать ей время, и Данте неохотно согласился. После аварии и ужасных последствий, он начал сомневаться в каждом своём решении, особенно в том, что касается Клео. Однако не проходило и дня, чтобы Данте не хотелось забрать её и притащить домой.



Ради Бога, он каждую ночь спал в её спальне!



— Клео выглядит примерно также как и ты, — ответил Люк, и Данте с трудом подавил раздражение от столько загадочного ответа. — Судя по твоему виду, ты не ел и не принимал душ, а, по словам Джеймса, и не выходил из квартиры с прошлой недели. Даже на работу.



— Я имею право на отпуск по семейным обстоятельствам, как и любой мой сотрудник, — защищаясь, сказал Данте, и тут же пожалел, что поддался на очередную провокацию Люка.



— Слушай, я знаю, что сказал тебе дать Клео пространство, но забираю слова обратно. Она… она плохо себя чувствует.



— Она только что потеряла ребёнка, — заметил Данте.



— Также как и ты, — кивнул Люк. — И именно поэтому я был неправ. Вы не должны проходить через это в одиночестве.



— Она не хочет, чтобы я был рядом, — тихо сказал Данте.



— А ты хочешь быть рядом с ней? — Данте посмотрел на него так, что Люк понял, насколько глупым был его вопрос. — Тогда ты должен быть рядом.



Клео


Ровно через две недели после смерти Зака, Клео бродила по дому словно призрак. Блу и Люк вернулись на работу, и Клео знала, что тоже должна заняться чем-то позитивным, а не сидеть дома. Был чудесный день середины декабря, и никто даже не упоминал о рождестве, потому что её брат и Блу ходили на цыпочках вокруг неё. Они мягко пытались уговорить её подумать о церемонии прощания с Заком, но Клео всё ещё не могла заставить себя думать об этом.



Её тело медленно приходило в норму, молоко исчезло, и над этим она тоже плакала. Она больше не узнавала себя. Кто эта женщина, которая может целыми днями плакать, а иногда просто смотреть на стену, ничего не делая? Ей казалось, с ребёнком она потеряла и себя, и не могла найти дорогу обратно.



Итак, сегодня она собиралась всё изменить. Она оденется, выйдет из дома и купит подарки для Блу и Люка. Он поедет в больницу и заберёт пепел Зака…



Только этого она не могла сделать.



В полдень Клео всё ещё была в пижаме и ходила из одного конца дома в другой. Дверной звонок прозвучал как Божья милость и она, не задумываясь, открыла дверь, но, только увидев на пороге Данте, поняла, насколько неряшливо должно быть выглядит.



— Ох, — прошептала она.



Данте взглядом пробежался по ней, и его лицо помрачнело.



— Что ты здесь делаешь?



Он ничего не сказал, просто отодвинул Клео в сторону и вошёл в дом.



Клео разозлилась — это была первая эмоция, кроме грусти, которую она испытывала за долгий срок.



— Ты не можешь просто так врываться сюда, Данте. — Она захлопнула дверь и повернулась к нему. — Я…



Её голос дрогнул, когда она посмотрела на него. Он выглядел серьёзно разозлённым. Под его потемневшим, напряженным взглядом Клео попятилась назад, пока не уперлась спиной в дверь.



— Я знаю, что ты расстроен из-за того, что я ушла, — сказала она, стараясь говорить спокойно. — Но ты должен понимать, что я не могу, просто не могу вернуться обратно к тебе.



Пристальный и лихорадочный взгляд его глаз начал пугать её и подтолкнул говорить быстрее.



— Я хотела быть рядом с людьми, которые любят и понимают меня.



Мускулы на его челюсти начали дергаться.



Клео нервно сглотнула.



«Почему он так на меня смотрит и молчит?»



Ей хотелось, чтобы он хоть что-то сказал. Она снова собралась заговорить, открыла рот, но издала лишь писк, когда Данте зашагал к ней, полностью сокращая пропасть между ними. Теперь он находился так близко к ней, что она оказалась в ловушке между ним и дверью.



Клео подняла голову и встретилась с ним взглядом.



«Почему он выглядит таким грозным?»



Клео чувствовала, как бьётся её сердце, словно обезумевшее животное в клетке, и, хотя, она знала, что Данте никогда не причинит ей физической боли, подпрыгнула, когда он поднял руки.



Он провёл ладонями по её узким плечам и с мучительным стоном притянул в свои объятия.



— Данте…



Он заставил её замолчать, впервые заговорив с тех пор, как вошёл.



— Просто заткнись на минутку, пока я тебя обнимаю, хорошо? — прорычал он ей в волосы.



Клео вздохнула и прислонилась к нему, наслаждаясь ощущением его сильных рук, обнимающих её.



— Это я могу сделать, — прошептала она, обвив его руками за талию и крепко обняв.



— Это случилось и со мной, Клео, — сказал он после долгого молчания. — Я тоже потерял его и это чертовски больно. Ты нужна мне. Я не могу… Я не могу пройти через это без тебя. Вероятно из-за аварии я последний человек, которого ты хотела бы видеть сейчас, но…



Вина подняла свою уродливую голову. Клео знала — она не должна была говорить тех слов в больнице. Данте тоже переживал потерю, и она усугубила его горе, обвинив в смерти их ребёнка.



— Это не твоя вина. — Клео запрокинула голову и увидела, что в глазах Данте блестят слезы. — Действительно не твоя. Они сделали вскрытие: у него была проблема с хромосомами или какое-то нарушение. Несчастный случай лишь ускорил неизбежное. Наш ребёнок никогда бы не выжил. Доктор Кляйн звонила мне вчера с результатами, и я должна была сразу позвонить тебе, но мне было так плохо… Я чувствовала себя ужасно из-за того, что обвинила тебя. Даже там, в больнице, говоря тебе те слова, я знала, что ужасно несправедлива. Я хотела позвонить тебе, но… — Она остановилась и заплакала. — Я не знаю, что сказать. Ты, должно быть, чувствовал себя ужасно. Мне так жаль.



— Так и было, — прошептал Данте. — Так и есть. Не из-за твоих слов или действий, а потому что я хотел его. Я так хотел быть его отцом.



Она снова заплакала, и это было нормально, потому что и Данте плакал.



Клео больше не чувствовала себя одинокой.


Глава четырнадцатая

Клео


Когда Блу и Люк вернулись с работы, Данте всё ещё был с ней, и Блу пригласила его на ужин. Данте быстро взглянул на Клео и, когда она кивнула, с радостью согласился. Бóльшую часть вечера он держал Клео за руку, и после светской беседы и выпивки на веранде, где они слушали шум прибоя, Блу и Люк извинились и отправились спать.



Клео сидела в старом бабушкином кресле-качалке. Она была все в той же пижаме, которую одела, когда пришёл Данте. Он сидел рядом в шезлонге, и нежно держал Клео за руку. Они молчали, и их молчание говорило само за себя, но через полчаса Данте вздохнул.



— Наверное, мне пора, — тихо сказал он. — Спасибо.



— За что? — спросила искренне смущённая Клео.



— За то, что пригласила меня.



«Ох…»



Скрытая уязвимость в его словах больно ударила по Клео. Он чувствовал себя отверженным и одиноким, когда должен был иметь прочную опору, и это полностью её вина.



«Ну, это закончится прямо сейчас».



— Останься, — пригласила она.



— Что?



— Останься на ночь. Как друг.



Клео хотела дать понять Данте, что больше ничего от него не ждёт. Что он не обязан оставаться с ней теперь, когда… всё закончилось. Но сейчас они нужны друг другу.



— Ты уверена? — спросил Данте с долей надежды и нерешительности в голосе.



Клео задумалась на мгновение, затем кивнула.



— Уверена. — Она взяла его за руку и повела наверх, в свою комнату, которая была даже грязнее обычного, и впервые после потери ребёнка это её беспокоило. — Извини за беспорядок.



— Ты не видела пентхаус, — криво усмехнулся Данте.



Клео повернула голову, чтобы встретиться с ним взглядом. Она не могла представить, что в пентхаусе может быть иначе, чем безупречно.



— Серьёзно?



— Я сидел дома с тех пор, как… все произошло. Мне не хотелось, чтобы меня беспокоили, поэтому я попросил Эсту не приходить.



Эста была его домработницей.



— Да, но по своей природе ты очень аккуратен, — напомнила Клео.



Уголок рта Данте опустился.



— Последние две недели я был сам не свой, — сказал он, пожимая плечами.



— А работа? Ты не был в офисе?



— На меня работают компетентные люди, которые могут вести дела в моё отсутствие. Я взял отпуск по семейным обстоятельствам. — Говоря это, он расстегнул рубашку и стянул обувь.



Клео тут же повернулась спиной и принялась нервно переставлять духи на комоде.



— Ты закончил?



«Я не позволю тому, что он раздевается, повлиять на меня. Я сама пригласила его остаться, и он, конечно, не может спать в рубашке и брюках. Нелепо нервничать в этой ситуации, в конце концов, я видела его и в меньшем количестве одежды. Я знаю, как он выглядит без нее…»



— Ты можешь повернуться, — сказал Данте.



Его насмешливый тон подсказал Клео, что он точно знает, какие безумные мысли проносились в её голове. Она неохотно обернулась, но не сводила глаз с его лица.



— Я могу поспать в комнате для гостей, — мягко предложил Данте. — В этом гигантском доме должно быть найдётся парочка свободных?