— Чем обычно? Ты делаешь из меня Мортишу (прим. – персонаж из «Семейки Аддамс») или зомби, или что-то в этом роде.



— Она определённо выглядит вампирически, не так ли, детка? — спросил он Блу, которая мрачно кивнула, несмотря на смех в глазах.



— Есть ли вообще такое слово — «вампирический»? — усмехнулась Клео.



— Если его нет, то нужно придумать, — пожал плечами Люк.



— Я просто устала и подавлена, потому что дождь всё никак не заканчивается.



Они одновременно посмотрели на ведро в углу комнаты, которое быстро наполнялось водой. Дождь шёл безостановочно практически неделю, не считая того, что это было угнетающе и холодно, так он вызвал наводнение, несчастные случаи и болезни. Клео не могла припомнить, когда у них была такая мрачная зима.



— Тот же вирус, что и в прошлом месяце? — спросила Блу, её красивые карие глаза потеплели от беспокойства.



Клео кивнула.



— Да. И это раздражает. Ничего серьёзного, просто болит живот и немного кружится голова. Оно приходит и уходит.



— Желудочный вирус, — сказала Блу. — Можешь считать себя счастливицей, если всё, что тебя беспокоит, это головокружение и немного тошноты. На этой неделе мы практически купались в блевотине.



— Боже, Блу! — Люк поморщился.



Блу улыбнулась, ничуть не раскаявшись. Пару лет назад она ушла из больницы и теперь работала у частного врача. У неё был хороший рабочий график и зарплата намного больше.



— Прости, — усмехнулась она.



Люк закатил глаза, но он даже не мог притвориться, что злится на неё, когда у неё появлялись ямочки на щеках.



— Ну, ты похудела за последний месяц. — Серьёзно заговорила Блу и критически оглядела Клео. — Вес, который ты не можешь себе позволить потерять. Тебя много рвало?



— Всё, с меня хватит. — Люк отшвырнул салфетку и встал.



— Не так уж и много, — сказала Клео, не обращая внимания на брата, который демонстративно убирал тарелки со стола и ставил в раковину. — Всего лишь пару раз в день, если честно.



— Головные боли? Жар?



Клео покачала головой.



Блу бросила на неё задумчивый взгляд, прежде чем взглянуть на Люка, который мыл посуду.



— Эй, я хотела спросить твоё мнение по поводу платья, которое купила на днях. — Резко сменила тему Блу.



Клео удивлённо подняла брови. Люк оглянулся.



— Какое платье? — спросил он.



— Это сюрприз. Ты не сможешь его увидеть до нашей годовщины на следующей неделе.



Блу бросила сексуальный взгляд через плечо, и у Люка чуть пена не пошла изо рта.



Клео предпочла бы не присутствовать при этом.



Блу схватила Клео за руку и потащила через кухню наверх, по скрипучей лестнице, и отпустила только тогда, когда они добрались до огромной спальни Люка, где тоже стояли наполненные до краёв ведра и кастрюли.



Она плотно закрыла за ними дверь.



— Лучше бы это было чертовски красивое платье, Блу, — предупредила Клео, потирая плечо. — Ты чуть не вывихнула мне плечо.



— Забудь о платье. — Блу махнула рукой. — Как ты себя чувствуешь после ужина? Есть тошнота?



— Прямо сейчас – нет, — ответила Клео, всё ещё массажируя плечо.



— Какие-нибудь проблемы с животом? Может, где-нибудь в другом месте?



— Фу, нет.



— Никакого жара, ни головных болей, только тошнота и головокружение?



— Здесь эхо, что ли? — с сарказмом спросила Клео.



Блу уставилась на неё.



— Я думаю над кое-чем, ладно? — прошипела она. — Позволь мне делать своё дело.



— Переходи к делу, ладно?



— Отлично! Но не отрывай мне голову за следующий вопрос.



— О Боже, как драматично, — поддразнила Клео. — Как мой практичный брат связался с такой королевой драмы? Просто задай уже свой вопрос.



— Когда были твои последние месячные?



Все мысли вылетели из головы Клео, у неё подкосились колени и она села на кровать. Вопрос Блу поразил её, словно тонна кирпичей, и она, наконец, поняла, к чему клонит подруга.



Клео мысленно прикинула, но так и не могла вспомнить, когда у неё в последний раз были месячные! Она была так поглощена своей новой работой, странной болезнью, и тем, что скучала по Данте Дамасо больше, чем ожидала.



«Проклятый Данте Дамасо вполне мог обрюхатить меня!»



— Клео? Возможно ли, что ты беременна? — тихо спросила Блу.



Клео зажала рот рукой, её глаза расширились от страха.



— Возможно, — прошептала она. — Но вряд ли. Я имею в виду, мы пользовались презервативами.



— Они не дают стопроцентной гарантии, — пробормотала Блу, села рядом с Клео и обняла её за плечи. — Это просто теория. У тебя всё же ещё может быть желудочный вирус.



Но теперь, когда Блу выдвинула такое предположение, Клео не думала ни о чём другом.



— У меня не было месячных, — призналась она.



— Если ты не возражаешь, что я спрашиваю…


Ох, Клео знала, что последует и приготовилась к этому.



— …если ты беременна, то кто отец? Ты ни с кем не встречаешься. Да?



— Это не важно, — прошептала Клео.



Боже, она чувствовала себя совершенно больной.



— Если я… если это… — Она покачала головой, не в силах сформулировать слова. — Он не будет в этом участвовать.



— Ну, — сказала Блу через мгновение, — прежде чем забегать вперёд, мы должны подтвердить беременность.



— Точно, — прошептала Клео.



Она чувствовала… онемение, с глубоким чувством страха и растерянности. Как она справится с этим? Она станет ужасной матерью. Она потерпит поражение, так же как и её собственная мать. И сделать это самостоятельно, без поддержки партнёра… она полностью испортит ребёнка.



— О Боже, Блу, — наконец сказала Клео, рыдания вырывались из-за руки, закрывающей рот. — Как я смогу быть матерью? Как я смогу содержать ребёнка? Что, если я забуду его покормить? Или если он заболеет, а я не пойму, что что-то не так? Моя зарплата едва покрывает кварплату и питание на месяц. Как я смогу позволить себе подгузники, одежду и другие детские вещи? Детям нужно много вещей, не так ли?!



Её голос истерически повышался с каждым вопросом, и Блу заключила её в тёплые успокаивающие объятия.



— Шшш, Клео. Давай сначала отвезём тебя к доктору и подтвердим беременность, а потом будем беспокоиться обо всём остальном. У тебя есть варианты, но ты не должна думать об этом сейчас, хорошо? А пока сделай глубокий вдох и расслабься. Всё будет хорошо.



Клео уткнулась лицом в шею Блу и заплакала, отчаянно желая поверить в эту утешительную выдумку, несмотря на то, что знала — хорошо уже никогда не будет.



— Только не говори Люку, ладно? — попросила она дрожащим голосом. — Не сейчас.



— Не скажу, — пообещала Блу. — Это не моё дело – говорить ему.



— Мне очень жаль, что теперь тебе все же придётся покупать платье для годовщины, — с несчастным видом извинилась она.



— С каких пор покупка платья — трудное дело? — пошутила Блу.



Но Клео знала, что Блу и Люк экономят каждую копейку для свадьбы. Она посмотрела на Блу, не желая говорить об очевидном, но та лишь улыбнулась и снова обняла её.



— Иди и умойся, чтобы брат не заметил, что ты плакала, хорошо? И, ради моего спокойствия, – я бы предпочла, чтобы ты осталась сегодня здесь. Я не хочу, чтобы ты ехала в таком состоянии. Не тогда, когда снаружи льёт, как из ведра, а дороги похожи на реки.



Клео кивнула и позволила своей будущей невестке направить её в ванную, чтобы принять тёплый душ. Когда, пятнадцать минут спустя, она вышла из ванной, где хорошенько поплакала, в тёплой пушистой пижаме, которая была слишком велика для неё, Блу ее ждала.



— Я сказала Люку, что ты останешься, потому что не очень хорошо себя чувствуешь, и что ты сразу ляжешь в постель, так что тебе не придётся сталкиваться с ним сегодня.



 Клео крепко обняла её, переполненная любовью и благодарностью.



— Я люблю тебя, сестрёнка, — сказала она. — Хочу, чтобы мой брат поторопился и наконец-то женился на тебе.



Блу поцеловала Клео в голову.



— Это случится, — сказала она с милой улыбкой. — А теперь иди спать.


___________________________


Клео плохо спала ночь. В голове крутился миллион разных сценариев.



Она не сомневалась в том, что беременна. И, как сказала Блу, у неё есть выбор: отдать ребёнка на усыновление, прервать беременность, или продолжать работать и попытаться накопить достаточно денег, чтобы продержаться месяцы в декрете, а потом снова выйти на работу. Она могла бы переехать к Блу и Люку, которые, несомненно, примут её с распростёртыми объятиями. Однако была и другая возможность - рассказать о беременности Данте. Но Клео скорее съела бы горсть червей, чем это сделала.



«Хотя, как отец ребенка, он, наверное, имеет право знать?»



В конце концов, не вина Клео, что его дурацкие презервативы подвели, а сперматозоиды оказались чемпионами. Почему только она должна беспокоиться об этом? Почему должна отказываться от своего ребёнка, избавляться от него или просить брата о помощи, когда Данте более чем способен содержать свое дитя?



«Но серьёзно… я скорее съем червей, чем ему скажу».



Именно на этой тревожной ноте Клео погрузилась в беспокойный сон.