— Интересно, что она имеет в виду? — с притворной озадаченностью спросил Хокфилд.

Тесса многозначительно покашляла и сказала:

— А теперь очередь мисс Шепард.

Круглолицая брюнетка наморщила лобик, словно погрузившись в глубокие размышления. Наконец ее лицо просияло.

— Ваша светлость, кого вы предпочитаете: собак, лошадей или овец?

Герцог подумал, что ослышался.

— Мисс Шепард, вы спросили про овец? — переспросил он.

— Да-да, — защебетала Салли. — Мой брат Чарлз просто обожает наших овечек. Он им всем дает имена. Его любимицу зовут Луиза. Ах, как это мило, не правда ли?!

«Только бы не засмеяться. Что угодно, только не смеяться». Но тут герцог по неосторожности взглянул на Хокфилда, который медленно сползал с кресла с трясущимися от сдерживаемого хохота плечами. Тристан закрыл рот рукой.

Тесса предостерегающе прищурилась:

— И каков же ответ, ваша светлость?

— Э… лошадей.

— Вам не нравятся овечки? — надула губки Салли.

— Да, — кивнул Тристан.

— Это не по правилам, — возмущенно вмешалась Присцилла.

Тристан посмотрел на мисс Прескотт и попробовал представить, как будет снимать с нее ночную сорочку, а она будет стоять как столб, да еще и, вполне возможно, откажется ее снять… Мысленно он решительно зачеркнул ее кандидатуру.

— Я сделала что-то не так? — жалобно заморгала Салли.

Тесса ободряюще улыбнулась:

— Вы все сделали правильно. А теперь очередь герцога задать вопрос мисс Шепард.

Задумавшись на несколько мгновений, Тристан сказал:

— Вспомните, когда вы совершили заведомо плохой поступок, расскажите мне о нем.

«Только бы она не заговорила о каких-нибудь ягнятах!»

— Не так давно я совершила по-настоящему дурной поступок, — тихо сказала Салли. — Я украла у своей сестры Сары любовное письмо и прочла его.

— И что в нем было? — спросила Джулианна с озорным блеском в глазах.

Салли наморщила лобик:

— Какая-то ерунда. Написавший его джентльмен выражал свое горячее желание погрузить свое сокровище во влажный шелк и еще заявлял о том, что в своей… одежде он носит подсвечник.

Хокфилд согнулся пополам от хохота, и Джулианна принялась хлопать его по спине, как если он чем-то поперхнулся.

Жоржетта испуганно воскликнула:

— Ах, он задыхается!

Тристан возвел очи горе, надеясь на милостивое вмешательство Всевышнего.

Когда все девушки выразили свою озабоченность здоровьем Хокфилда, Тесса заверила их, что он не умрет. Во всяком случае, теперь.

— Давайте продолжим, — сказала она. — Мисс Прескотт, ваша очередь.

Присцилла расправила плечи, выпятила плоскую грудь и спросила:

— Ваша светлость, какое ваше любимое блюдо?

— Маринованный угорь.

— Правда или нет? — обратилась Присцилла к Джулианне.

— Правда, — пожала та плечами.

— А я думаю, что это неправда! — заявила Присцилла.

— Вы правы, — кивнул Тристан, глядя на каминные часы. Вся эта игра казалась ему колоссальной потерей времени.

Тесса незаметно толкнула его в бок локтем:

— Теперь ваша очередь задать вопрос мисс Прескотт.

Хотя Тристан мысленно уже поставил жирный крест на ее кандидатуре, нужно было задать какой-нибудь вопрос. Он захотел проверить, насколько она сама готова следовать заведенным правилам.

— Мисс Прескотт, как вы принимаете решение, когда сталкиваетесь с ситуацией, в которой трудно понять, что хорошо и что плохо? Если можно, приведите пример.

— О, мне всегда ясно, что хорошо и что плохо, — уверенно ответила Присцилла. — В любой ситуации я руководствуюсь правилами приличия.

Этим ответом она укрепила Тристана в его мнении о ней.

— Благодарю вас, — сказал он. — К вам вопросов больше нет.

— Леди Сюзанна, ваша очередь, — сказала Тесса.

Сюзанна бросила на герцога кокетливый взгляд из-под густых ресниц и спросила:

— Ваша светлость, почему вы выбрали меня для участия в финальном раунде?

Собственно говоря, он просто исключил всех, кто ему явно не подходил. Остались четверо, к которым он по умолчанию добавил Эми, но в этом он не собирался признаваться Сюзанне.

— Все пять девушек были выбраны для финала, потому что они лучшие из лучших, — уклончиво ответил Тристан.

Сюзанна по-детски обиженно надула губки. Она явно рассчитывала в качестве ответа получить от герцога комплимент. Тесса попросила ее решить, правда это или нет, и она недовольным голосом ответила, что это правда.

— Ваша светлость, хотите ли вы задать вопрос леди Сюзанне? — спросила его Тесса.

— Да. Леди Сюзанна, что вы считаете своим самым большим достоинством?

Она тут же опустила голову.

— О, я бы не хотела говорить об этом.

— Почему?

— Разве можно задавать такой вопрос? — заносчиво спросила Присцилла, ревностная блюстительница правил.

— Он герцог, — фыркнула Джулианна, — ему все можно.

Хокфилд притворно обиделся.

— Я ревную, — произнес он капризным фальцетом.

Все рассмеялись. Все, кроме Присциллы, которая лишь недовольно поджала губы.

Когда все успокоились, Тесса сказала:

— Вы можете продолжать, леди Сюзанна.

К этому моменту Тристан уже забыл, о чем спросил ее. Снова опустив голову, Сюзанна тихо сказала:

— Мама говорит, что самым большим моим достоинством является красота, но, разумеется, она должна быть не только внешней.

Тристан смотрел на нее, ожидая дальнейших рассуждений, но Сюзанна молчала и лишь хлопала длинными ресницами.

— Хорошо, теперь очередь мисс Хардуик, — объявила Тесса.

Застенчивая девушка смотрела на свои руки, сложенные на коленях. Молчание затягивалось, и остальные девушки нетерпеливо заерзали в своих креслах. Тристан снова засомневался, правильно ли он поступил, оставив Эми в финальном списке.

Присцилла раздраженно вздохнула:

— Эми, если ты не можешь придумать вопрос, уступи место следующему игроку.

— У нас нет ограничений по времени, — вступился за нее Тристан.

— Я только хотела помочь ей, — пожала плечами Присцилла. — Совершенно очевидно, что у нее нет никаких идей.

Эми внезапно подняла голову и неожиданно уверенным голосом произнесла:

— Мисс Прескотт, я понимаю, что мое молчание заставляет вас чувствовать себя не в своей тарелке. Однако я также понимаю, что за этой игрой скрывается нечто гораздо более серьезное и важное, нежели простой обмен вопросами и ответами. Поэтому я хочу подумать, прежде чем говорить.

Джулианна довольно улыбнулась. Жоржетта одобрительно пожала руку Эми.

— Отлично сказано, мисс Хардуик, — подмигнул ей Хокфилд.

Тристан посмотрел на Эми со вновь обретенным уважением:

— Прошу вас, не торопитесь, мисс Хардуик. Мы подождем сколько нужно.

Эми покраснела.

— Я готова, ваша светлость. — Она глубоко вдохнула, словно собираясь с силами, и сказала: — Назовите самое важное качество из всех, какое бы вы хотели видеть в своей супруге.

Слова Эми поразили его. Из всех девушек лишь она одна задала значимый вопрос. Это был удар не в бровь, а в глаз, вернее, в самое сердце затеянного сватовства. Он вспомнил свой список требований и подумал, что упустил очень важный пункт.

— Верность, — ответил он Эми.

— Мисс Мэнсфилд, можно мне задать герцогу проясняющий вопрос? — спросила Эми.

— Ваша светлость? — переадресовала Тристану вопрос Тесса.

— Разумеется, — кивнул тот.

Не сводя с герцога глаз, Эми сделала глубокий вздох.

— Верность — понятие многозначное. Что она означает для вас?

— Весьма содержательный вопрос. В моем понимании верность означает, что моя жена всегда будет честна в своих поступках и правдива со мной.

Эми с пониманием кивнула:

— Честность крайне важна в любых близких отношениях, брак без доверия очень скоро кончается крахом.

— Однажды обманутый человек уже не станет доверять тому, кто его обманул, — сказал Тристан.

— Правда или неправда? — тихо спросила Тесса.

Все так же, не сводя глаз с герцога, Эми твердо сказала:

— Я знаю, его светлость говорит правду.

Все зашумели, переговариваясь друг с другом, а Тристан стал одергивать рукава без всякой надобности, потому что больше не мог выдержать прямого взгляда Эми. Из всех пяти претенденток лишь она одна продемонстрировала в своих вопросах и ответах зрелость и ум. Формально она удовлетворяла почти всем требованиям из списка. Он чувствовал, что она понимает его как никакая другая девушка. Однако, несмотря на все уважение и симпатию к ней, он знал, что не подходит ей в качестве мужа. Она будет гораздо счастливее, если выйдет замуж за священнослужителя. Тристан не сомневался, что и муж, и все прихожане по достоинству оцепят ее ум и чуткость.

Тем временем в гостиную вошли матери девушек. Все принялись благодарить Тессу за устроенную ею интересную салонную игру-угадайку. Тристан взглянул на мать: герцогиня стояла у двери и едва заметно улыбалась. Судя по всему, ей вполне удалось обелить, Тессу в глазах дам высшего света.

Еще днем она согласилась позволить Тристану поговорить с Тессой наедине, после того как все гости разъедутся. При условии что он затронет вопрос о ее замужестве. Наконец-то у него будет возможность предупредить Тессу.

Когда гости стали разъезжаться, Тристан счел необходимым попрощаться с каждой претенденткой и ее матерью. Когда очередь дошла до миссис Хардуик, ее милая улыбка напомнила ему ее дочь.

— Эми говорила нам, как она восхищается вами, ваша светлость, — с улыбкой сказала миссис Хардуик.

Эми тут же покраснела и опустила ресницы.

— Это для меня большая честь, мисс Хардуик, — сказал Тристан. Внутренне он чувствовал себя недостойным ее восхищения. Он приглашал ее на все раунды из жалости и судил о ней только по тому, что видел снаружи, на поверхности. Сегодня эта девушка обнажила его духовную убогость.