Взгляд Антонии медленно омрачился.

– Но вы обнимали ее!

– Нет, – твердо выдержал ее взгляд Филипп. – Она прижалась ко мне – и мне пришлось взять ее и отодвинуть от себя.

У Антонии на щеках выступили красные пятна. Она отвела взгляд.

– Ваша рука лежала на ее груди.

Филипп мимолетно поморщился:

– Уверяю вас, что это случилось не по моему желанию.

В его голосе прозвучала брезгливость, заставившая Антонию снова повернуться к нему. Ее потрясенное лицо поколебало его самообладание.

– Она сама?.. – Сбитая с толку, Антония повела рукой.

– Именно. – Он поджал губы. – Как ни странно, некоторые из светских дам чересчур раскрепощены и напористы. Задержись вы секундой дольше, вы бы сами увидели, какое наказание ее постигло.

Антония раскрыла глаза:

– Что вы с ней сделали?

– Она приземлилась пятой точкой на кресло.

Филипп увидел, как задрожали ее губы, увидел в глазах обманчивые искорки смеха. Оцепенение, сковывавшее его до сих пор, ослабло, он примирительно протянул руку:

– Теперь, если вы подойдете, я постараюсь ответить на все условия, которые вы так уверенно перечислили.

Антония подозрительно вгляделась в его лицо и, медленно покачав головой, попятилась к фонтану.

– Я бы хотела, чтобы мы обсуждали этот вопрос в более деловой атмосфере.

Филипп невинно округлил глаза и сделал шаг вперед.

– Я и собираюсь быть исключительно деловым. А для этого мне необходимо вас обнять.

– Какая-то бессмыслица! Я не могу думать, когда вы меня обнимаете.

Нахмурившись как можно строже, Антония двинулась в обход фонтана. Филипп следовал за ней, выдавая свое намерение каждым грациозным шагом. Антония видела, как в его глазах вспыхивают опасные огоньки. Несмотря на досаду, она чувствовала, как трепет охватывает ее до самых кончиков пальцев.

– Это смешно, – неразборчиво буркнула она. Девушка уже буквально задыхалась от нахлынувшей паники, поняв, что слышит учащенный стук собственного сердца. – Филипп, стойте! – остановилась она и властно вскинула руку.

Филипп не обратил внимания. В два прыжка он обогнул фонтан.

Антония раскрыла глаза, сдавленно вскрикнула, подхватила юбки и пустилась бежать. Но, к несчастью, она оказалась не с той стороны фонтана, где начинался выход из лабиринта. И Филипп был слишком проворен для нее. Он перехватил ее на полпути к живой изгороди и легко поднял на руки. Он подбросил отчаянно отбивавшуюся Антонию в воздух, потом понес к старой каменной скамье с подушкой.

Подушка оказалась там очень кстати, потому что Филипп с размаху уселся на нее с извивающейся Антонией на коленях. Он услышал, как она сдавленно ругается. Так как он еле сдерживал торжествующий хохот, то не отваживался пока заговорить. Взяв ее за подбородок, он повернул к себе ее лицо.

Ее зеленые глаза с золотистыми искорками обратились на него. Он вдруг отчетливо почувствовал этот миг – ее дыхание стало прерывистым, глаза распахнулись, расслабились и приоткрылись губы. Она замерла, ее грудь тяжело опускалась и поднималась. Девушка не отрываясь смотрела на него. Рутвен легко поддался чарам, хотя остатками благоразумия понимал, где они находятся, кто они такие и как неуместна сцена, которая готова была вот-вот разыграться. Медленно наклоняясь к ней, Филипп простонал:

– Боже, я, кажется, опьянен почище Эмберли.

Но осознание этого не удержало его от поцелуя. Он раскрыл ей губы своими губами и просто упился их сладостью. Как истомленный жаждой путник, он вобрал в себя ее вкус, близость, головокружительный дурманящий запах. Опыт удержал его от того, чтобы распустить ей волосы и погрузить в них пальцы. Но ничто не могло помешать ему завладеть ее грудью и снова насладиться тем трепетом, который неизменно вызывали в ней его ласки.

Пойманная в капкан его объятий, она собрала все свои силы и посетовала:

– Но вы так и не ответили мне на мои условия.

– Неужели это все еще требуется?

Его пальцы скользили, мозг плавился. Потребовалось несколько мгновений, чтобы Антония смогла набрать в легкие достаточно воздуха и продолжить:

– Я и правда хотела стать для вас удобной женой, но не думаю… – Она совсем перестала дышать и едва слышно закончила: – Что у меня это получится.

Она мягко, совсем по-кошачьи выгнулась в его объятиях. Филипп снова застонал. Он поторопился отыскать ее губы, потом слегка отодвинулся и проговорил в их нежную бархатистость:

– Я никогда не хотел вас в качестве удобной жены, это была ваша идея. – Собственные слова напомнили ему об одном моменте, который он так старался не замечать. – Бог свидетель, слово «удобная» меньше всего ассоциируется у меня с вами. С тех пор как я вошел в холл моего дома в поместье и увидел, как вы спускаетесь вниз по лестнице, – моя воплощенная мечта, ответ на самые отчаянные мои молитвы, – я постоянно испытывал определенное неудобство.

Антония подумала, что начинает привыкать к его ласкам, она даже обрела способность слушать и понимать сказанное.

– Но почему?

Филипп застонал и, взяв ее руку, наглядно показал ей.

– Ах. – Антония запнулась, заглянула ему в лицо. – Это правда так неудобно?

– Да! – Он, скрипнув зубами, сжал ей руку. – А теперь помолчите и дайте мне поцеловать вас. – Он так и сделал, радуясь тому, что она отвечает, вознаграждая себя за последнюю неделю вынужденного воздержания.

– Я видел, как они пошли в лабиринт. Наверное, они где-то в центре.

Из-за живой изгороди отчетливо донесся голос Джеффри. Филипп поднял голову, растерянно поморгал. Антония открыла глаза и, окинув себя взглядом, отчаянно вскрикнула:

– О господи!

Филипп не стал попусту тратить время. С приобретенной на практике стремительностью барон вскочил и поднял за собой Антонию, поддержал ее, когда она покачнулась. Она прикрыла руками грудь над расстегнутым лифом, но он отбросил их.

– Нет времени – дайте мне.

Чувствуя головокружение, смущенная Антония завороженно наблюдала, как он застегивает ей пуговицы с быстротой, которая ошеломила бы Нелл. Потом он расправил ей юбки и кружево на вырезе платья.

Он едва успел привести в порядок свою одежду, как из-за кустов выбежала Катриона, а следом Джеффри и Амброз.

– Он пришел! Генри рассказал о вашем предложении. Тетя Копли поможет, я точно знаю! – С сияющими глазами и лучезарной улыбкой Катриона снова выглядела прежней неземной красавицей, как в первые недели их знакомства. – Все просто замечательно! Боже, я сейчас расплачусь! – С этими словами она обхватила руками Антонию и сжала в объятиях.

– Советую вам умерить ваши порывы, девочка. – Филипп аккуратно расправил манжеты. – Если вы ворветесь в дом в таком восторженном состоянии, графиня наверняка разрушит все ваши надежды.

– Ах, не волнуйтесь! – Катриона, ликуя, выпустила Антонию и схватила Филиппа за руку. – Я справлюсь с ней! Дома я снова стану такой удрученной, что она и не заподозрит о нашем заговоре.

Радуясь, что Катриона снова стала прежней, Антония посмотрела на Джеффри и поймала его насмешливый, внимательный взгляд. На губах его медленно появилась странная хитрая улыбка. К своему смущению, Антония почувствовала, как щеки ей заливает румянец. Она снова перевела взгляд на Катриону:

– Значит, мистер Фортескью отправился ходатайствовать за вас к леди Копли?

– Да, – просияла Катриона. – И…

– Все просто отлично, – произнес Джеффри. – Но не стоит обсуждать здесь наши дела, а то кто-нибудь из садовников непременно подслушает. Уже почти пришло время пить чай. Если мы не хотим, чтобы нас застали здесь эти гнусные лакеи, пойдемте-ка лучше в дом.

И то правда. – В голосе Филиппа отчетливо прозвучали нотки разочарования и покорности, заставив покоситься на него обоих Мэннерингов. Он подал Антонии руку. – Боюсь, что ваш братец прав.

Они все двинулись к выходу из лабиринта, Катриона впереди с Амброзом, репетируя страдальческий вид. Филипп тихо прошептал на ухо Антонии:

– Мы продолжим позже наш прерванный разговор.

Они переглянулись, не заметив, как идущий сзади Джеффри не сводит с них лукавых глаз.

Пока они шли в дому, Филипп успел пересмотреть свое мнение о прелестях Тайсхерст-Плейс. Остальные направились прямиком в гостиную, где графиня величественно распределяла чай и пирожные, он же задержал Антонию, чтобы прошептать:

– В библиотеке – после того, как все улягутся спать.

Антония посмотрела ему в глаза и прочитала в них красноречивое обещание. Сердце ее переполнилось радостью, она, прикрыв глаза, наклонила голову:

– В библиотеке этой ночью.

Глава 15

Наступила ночь. Антония нетерпеливо ходила по комнате, ожидая, когда в доме все стихнет и слуги разойдутся по своим каморкам, отдав обитель во власть его призраков. Девушка не сомневалась, что в логове горгоны наверняка блуждают некие погибшие души, не слишком, однако, тревожась по этому поводу. Филиппу предстояло дать ответ на ее условия, и ничто, даже привидение, не помешает ей услышать его ответ.

После разговора в лабиринте она почти не сомневалась в том, каким будет его ответ. Но уверенность, разумеется, ни в коей мере не могла заменить практического опыта.

Она повернулась, отбросив ногой юбки, и замерла. Дверь в конце коридора скрипнула и открылась. Напрягая слух, она узнала тяжелую походку Трент, которая поднималась по черной лестнице. Значит, Генриетта уже наконец-то улеглась. Скоро можно будет отважиться на вылазку.

Решив, что не помешает выждать еще минут десять, Антония подошла к дивану у окна. Актерские таланты Катрионы оказались на достаточной высоте, чтобы одурачить маркизу и графиню. Проницательная леди на этот раз оплошала и не заметила ничего подозрительного в поникшей фигуре Катрионы, как и в ее потухшем взгляде.

Положив руки на подоконник и задумчиво опустив на них подбородок, Антония засмотрелась на посеребренный луной сад. Если Катриона успешно продолжит свой спектакль, у Генри будет время, чтобы подготовить леди Копли. Все, несомненно, произойдет так, как предсказывала Катриона. Леди Копли придет и вырвет ту из когтей графини.