Джеб постучал еще раз, чувствуя, что начинает терять терпение. Дверь распахнулась, и на пороге возникла массивная фигура швейцара.

— Что вы стучите?

— Я хочу войти, — ответил Джеб, пораженный таким приемом. Его раздражала надменность лакея.

— Я вас не знаю. Это частное заведение. Вход открыт только для членов клуба. Никаких посторонних. Это приказ хозяйки.

Кровь забурлила в жилах у Джеба. Он с трудом припоминал, когда был так взбешен в последний раз.

После недели тщетных поисков обрести хрупкую надежду на то, что Сара может быть здесь, и натолкнуться на несговорчивого тупицу! На долю секунды у Джеба появилась мысль силой проложить себе путь внутрь.

— В таком случае передайте вашей хозяйке, что ее хочет видеть Джеб Хоукинс, — подавив ярость, сказал Джеб.

— Хозяйке это может не понравиться, — презрительно заметил швейцар.

— Черт побери! — взорвался Джеб. — Передать-то вы можете?

— Подождите здесь, — после минутного раздумья согласился швейцар.

Он вошел внутрь, захлопнув дверь перед носом Джеба, который принялся нетерпеливо прохаживаться взад-вперед по тротуару. Швейцар вернулся на удивление быстро и сказал более учтивым тоном:

— Хозяйка вас ждет. Следуйте за мной.

Джеб вошел внутрь и оказался в небольшом холле, отгороженном от зала портьерой. Он был поражен, когда вступил в ярко освещенный свечами огромный зал, где за столами, покрытыми зеленым сукном, одновременно играли по меньшей мере человек сто. Здесь было тихо и уютно. Джеб заметил среди игроков нескольких женщин, но это были не шлюхи, которые развлекают мужчин и разносят напитки, а приличные дамы. Они играли наравне с мужчинами. Без сомнения, это казино разительно отличалось от других. Здешняя публика принадлежала к высшим слоям местного общества. Мужчины были в дорогих костюмах, на женщинах сверкали роскошные украшения.

Потрясенный таким необычным зрелищем, Джеб невольно замедлил шаг. Вдруг он обратил внимание, что какой-то мужчина с каштановой шевелюрой и насмешливыми карими глазами, который не играл, а стоял, скрестив руки, у стола, пристально и хмуро разглядывает его.

— Ну что же вы! Хозяйка ждет, — поторопил Джеба швейцар.

Они прошли через зал и оказались в комнате, откуда лестница вела на верхний этаж. Их шаги гулко звучали на деревянных ступенях, поэтому не успели они добраться до верхней площадки, как дверь апартаментов открылась и из нее выбежала Сара.

— Джеб! — она бросилась к нему, но вдруг остановилась.

Джеб тоже замер на месте. Перед ним действительно стояла Сара, но такая, какой он ее никогда не видел. Она превратилась в цветущую женщину, и у Джеба дыхание перехватило, настолько прекрасна она была. В тот день, когда они встретились на пристани в Сент-Луисе, Сара щеголяла в красивом платье, но то, которое было на ней теперь, стоило целое состояние, К тому же тогда она выглядела изнуренной после зимовки, а теперь ее формы округлились, полная грудь, сжатая тугим корсетом, плавно колыхалась при дыхании.

Джеб предполагал обнаружить в Саре признаки разгульной жизни, но она выглядела так же свежо и невинно, как и в тот день, когда он впервые увидел ее.

— Сара, неужели это ты? — спросил Джеб, хотя и не сомневался в том, что это именно она.

Сердце учащенно билось в ее груди. Джеб был все так же красив, и от одного взгляда на него кровь застучала у Сары в висках. Она нервно рассмеялась.

— Да, Джеб, это я. Ты можешь идти, Жан, — обратилась она к швейцару. — Скажи на кухне, чтобы приготовили ужин на двоих и принесли ко мне в комнату.

— Слушаюсь, — поклонился Жан.

Сара подошла к Джебу и взяла его за руку. Она боролась с желанием поцеловать его, так как он держался несколько скованно и напряженно. Сару удивила его сдержанность.

— Входи, Джеб.

Она закрыла за собой дверь, обернулась и увидела, что Джеб стоит посреди комнаты в своей обычной позе, чуть расставив ноги и заложив руки за спину, и разглядывает обстановку. Наконец его взгляд обратился на нее.

— А ты, судя по всему, процветаешь, Сара.

— Да, судьба благосклонна ко мне. — Она улыбнулась. — Не станешь же ты завидовать мне после всего, что выпало на мою долю?

— Это зависит от… — Он не докончил фразу и полез в карман за сигарой.

Сара подала ему свечу. Когда Джеб склонил голову, чтобы прикурить, ей ужасно захотелось погладить его по волосам. Прошло столько времени, она уже давно оставила надежду увидеть его снова, а он все же нашел ее! Сара понимала, что ведет себя как глупая девчонка, но ничего не могла с собой поделать.

— Хочешь бренди, Джеб? — спросила она непринужденно.

— Не сейчас, — ответил он, выпуская дым и внимательно глядя ей в глаза. — Сара, я знаю, что ты была в Сент-Луисе год назад. В то время я тоже находился там.

Почему ты не пришла или не дала знать о себе? Я думал. ты решила остаться с Фланаганом и поэтому не возвращаться ко мне.

Сара была счастлива видеть Джеба, но ее рассердил его укоризненный тон.

— Шон Фланаган мертв, — ответила она натянуто.

— Я знаю. Фортьер рассказал мне. Мне жаль, что…

— Ты знаешь, почему он мертв? Жиль Брок продал меня в рабство племени пауни. Шон нашел и спас меня.

Он искал меня целый год. Когда мы бежали из индейской деревни, ему в спину угодила стрела. Он умер посреди прерии, я сама похоронила его. А ты, человек, который всего за час до того, как меня похитили, признался мне в любви, вообще не стал искать меня!

— Сара, образумься! У меня и в мыслях не было, что с тобой такое приключилось. Я подумал, ты решила остаться с Фланаганом. Если бы я знал, в чем дело, то отправился бы хоть на край света, но нашел бы тебя.

— Теперь все позади, — ответила Сара после долгой паузы, в течение которой она пристально смотрела ему в глаза.

— Не совсем. Ты до сих пор не ответила на мой вопрос. Почему ты не нашла меня в Сент-Луисе?

— Я нашла тебя. Я пришла на пристань и…

— Но я тебя не видел! Почему ты не показалась мне на глаза?

— Зато я тебя видела, — резко отозвалась она. — Рядом с тобой была женщина с золотистыми волосами. Она стояла совсем близко от тебя, и вы выглядели вполне счастливыми.

Джеб озадаченно задумался, но через миг улыбнулся и небрежно взмахнул рукой:

— Это была всего лишь Эстер. Эстер Баланс.

— Всего лишь Эстер? Кто же она, твоя шлюха?

— Эстер не шлюха, — рассердился Джеб. — Она леди до кончиков ногтей.

— Но ведь ты спал с ней? Возможно, до сих пор спишь, — Сара, ну какое это имеет значение? Ну хорошо, я действительно спал с ней. Неужели ты ожидала, что все это время я буду обходиться без женщины?

— Не знаю, чего я ожидала. Но и ты должен понять меня. Как я могла подойти к тебе, когда ты был с другой женщиной? А вдруг она оказалась бы твоей женой? Откуда мне было знать. Мы оба попали бы в неудобное положение. — Необходимость оправдываться рассердила Сару, и в ее голосе зазвучала насмешка. — Джебедия Хоукинс, состоятельный судовладелец со строгими представлениями о морали, спит с женщиной, в браке с которой не состоит! Я думала, ты поступаешь так только с теми, кого ловят на лондонских улицах. Впрочем, таких ты берешь силой.

— Сара, я принес тебе извинение за то, что так вышло.

И потом, какое ты имеешь право упрекать меня в том, что я спал с Эстер? Ты ведь тоже спала со своим ирландцем.

— Да, спала! — Сара пришла в неописуемую ярость и до хруста в костях сжала кулаки. — И не только с Шоном, который по крайней мере был джентльменом. Еще с Жилем Броком и Рисом Помметом, которые насиловали меня по очереди, а потом продали вождю пауни, который делал то же самое каждую ночь. Я и теперь не вызываю в тебе отвращения, Джеб Хоукинс?

— Нет, не вызываешь. В этом нет твоей вины, Сара.

Мне просто очень жаль… — Он коснулся ее руки.

— Я не нуждаюсь в твоей чертовой жалости! — Она отдернула руку. В глазах ее полыхал гнев. — Мне всегда была нужна от тебя любовь, а не жалость!

— Я имел в виду совсем другое… — В его голосе зазвучал металл. — Похоже, нынешняя жизнь сделала тебя грубой. Раньше я никогда не слышал от тебя ругательств.

— Ругательства! Мне довелось слышать и кое-что похлеще. — Она горько усмехнулась. — А эта жизнь совсем не изменила меня. По крайней мере в том смысле, о котором ты говоришь.

— Кстати, о твоем игорном доме. Откуда у тебя взялись деньги, чтобы открыть его? Это же стоит целого состояния.

— Да, стоит. Конечно, это тебя совсем не касается, но я скажу: деньги мне оставил Шон Фланаган. Он завещал свой капитал, который хранился у Фортьера, мне. Эти деньги я и вложила в дело. Я безмерно благодарна Шону.

— Я в этом и не сомневаюсь. Впрочем, не важно. Я рад, что дела у тебя идут хорошо. И все же скажи, почему ты вложила деньги именно в казино?

— А что в этом плохого?

— Леди не пристало управлять подобным заведением.

— Потому что азартная игра — грех, да?

— Да. — Джеб смущенно переминался с ноги на ногу. — В Библии так сказано.

— Неужели! И тем не менее в любом городе на реке есть игорный дом. Разве твои матросы не играют?

— Конечно, играют. И еще посещают бордели. Но я говорю не об этом. Женщине, тем более леди, не следует заниматься таким бизнесом!

— А что в Библии сказано о том, как должна женщина, оказавшаяся в чужом краю без гроша и помощи, зарабатывать себе на жизнь? Как, по-твоему, я должна была использовать деньги Шона?

— Например, ты могла открыть ателье…

— Ателье! — Сара расхохоталась. — Новый Орлеан — большой город, а не забытая Богом деревушка. Сколько женщин, по-твоему, одеваются здесь в ателье? Ничтожно малое количество. Я еле сводила бы концы с концами. Конечно… — Она усмехнулась и добавила с издевкой:

— Конечно, я могла бы заняться и другим ремеслом. Тем, для которого подручные Брока схватили меня на лондонской улице. Я ведь должна была стать проституткой в солдатском борделе. Так бы и случилось, если бы Брок не захватил «Северную звезду». Одному Богу известно, сколько я натерпелась за три года, которые прошли с тех пор. Кстати, совсем недавно один пьяный клиент заявил, что это ремесло мне под стать. А ты разве так не считаешь, Джеб?