Я отпиваю из стакана и продолжаю смотреть на нее, пока она наконец не сдается и не встречается со мной взглядом. Мы смотрим в глаза, держим взглядом друг друга, и я клянусь, что отдал бы все за это… Я тяжело сглатываю. Я отдал бы все, чтобы в моей жизни была Джун.

По-настоящему. Целиком и полностью. Навсегда.

– Мэйсон, ты готов? – Ким и две ее подруги предстают передо мной со своими напитками. У нас назначена встреча. Джун кривит лицо, поднимает подбородок и отворачивается. Посмотрим, кто из нас сдастся первым.

– Дамы. Пройдемте наверх?

Они хихикают и обмениваются веселыми взглядами, и я понимаю, что они немного пьяны. Ким была со мной в тот вечер, когда случилась бойня с пончиками. Куп передал мне, что сказала ему Энди: будто Джун нечаянно выронила тот пончик. Господи, она ненормальная.

Пока я думаю об этом, мы с тремя девушками пробираемся сквозь толпу и поднимаемся по лестнице. На этот раз я воздерживаюсь от того, чтобы взглянуть на Джун, но направляю все внимание на своих спутниц. Ким надела узкие джинсы и топ с пайетками, две других девушки в обтягивающих коротких платьях черного цвета, все они на высоких каблуках. Они симпатичные, но не в моем вкусе. Меня интересует только одна, и она сейчас работает за барной стойкой в моем клубе.

Я открываю дверь в кабинет, включаю свет и ставлю стакан на круглый стол, который здесь установил. Признаюсь, сначала план был расплывчатым и неполным, но через несколько дней появилась отличная возможность решить насущные вопросы и отсидеться. После этого стол и четыре подходящих стула были доставлены очень быстро и без свидетелей, и с тех пор они служат своей цели. Из-за них в кабинете стало немного тесновато, но это его не портит.

Дверь закрывается, музыка звучит уже иначе, а басы ударяют по полу у нас под ногами. Три пары глаз следят за мной, пока я обхожу половину стола и по очереди смотрю на них. Ким знает, что будет дальше, но она, очевидно, оставила своих подруг в неведении. Я с нетерпением жду выражения их лиц, когда скажу им, что с ними произойдет сегодня – а что нет.

– Добро пожаловать в мои личные покои. Сейчас для вас начинается вечер, когда вы протянете руку помощи отчаявшемуся мужчине. Если кто-то предполагал, что хотя бы один из нас останется в конце вечера без одежды, тот ошибался. Приношу свои извинения. Я пригласил вас не за тем, чтобы переспать с вами или сделать что-либо подобное.

Ким и одна ее подруга внимательно слушают, третья девушка выглядит совершенно сбитой с толку. Многие так реагируют. Некоторые из них злятся, другие разочаровываются, но, к счастью, большинству из них то, что я здесь затеял, показалось удивительно забавным и странным образом милым. И до сих пор все они соглашались подыграть мне.

– С этого момента, к сожалению, есть только два способа покинуть эту комнату: либо сейчас через пожарную лестницу, – я указываю влево. – Или не раньше чем через час через дверь, в которую вы только что вошли.

– Это шутка, да? – спрашивает одна из них, но Ким качает головой и улыбается. Она в самом деле ничего им не сказала.

– Он серьезно, Джудит.

– Зачем я здесь? – спрашивает она в ответ и выжидающе смотрит на подругу.

– Это, моя дорогая, очень хороший вопрос. Вы здесь, потому что я влюблен.

– Это розыгрыш или телешоу? Скрытая камера? Я не могу объяснить это по-другому, извини.

– Джудит, черт возьми. Пусть договорит, – вмешивается третья, и я скрещиваю руки на груди.

– Я безнадежно влюблен в девушку, которая месяцами не принимает мои ухаживания. Кроме того, она работает на меня последние пару недель, и это делает ситуацию еще более сложной. Она упряма, но я тоже. И поскольку ни цветы, ни красивые слова не привели к успеху, сейчас я пробую кое-что другое.

Ким усмехается:

– Он заставляет ее ревновать.

– Чтобы убедиться в том, что я правильно понимаю: ты приводишь сюда разных женщин, но не спишь с ними?

Я киваю головой.

– И больше ничего не происходит?

Она уточняет еще раз, и я снова киваю.

– Но та девушка, которая нравится тебе и раньше ничего от тебя не хотела, теперь видит это и… думает, что ты устроил тут бордель?

– Хм, в такой формулировке это звучит уже не так хорошо.

– Ах, дело в формулировке. Это в любом случае звучит глупо и отвратительно, причем на самом деле.

– Джудит, – шипит другая.

– В чем дело, Джиа? Это так. – Джудит вздыхает и смотрит на меня, прежде чем поджать губы. Затем она снисходительно фыркает. – Ладно, в некотором очень странном смысле это также довольно мило. Похоже, ты действительно в отчаянии, да?

– Ты не представляешь, насколько, – мы улыбаемся друг другу.

– Что ж, мистер, расскажите нам, что мы будем делать, не занимаясь сексом, но заставляя ту девушку ревновать. Если ты делаешь это уже пару недель, она либо скоро взорвется, либо сдастся. Мне даже любопытно, чем все закончится, и я надеюсь, что ты дашь нам знать.

Я опять киваю.

– Я напишу Ким.

– По рукам. Итак? Каков план?

Я потираю руки.

– Мы сыграем. Насколько высоки ваши ставки?


Сотовый телефон лежит у меня под рукой, сейчас около часа ночи. Я ухмыляюсь, насколько позволяет сигара в зубах. Мы открыли окно и приглушили свет. Дым клубится над нашими головами, и, когда я смотрю поверх своих карт, то вижу сосредоточенные лица остальных. Кто бы мог подумать, что эта игра способна доставлять такое удовольствие!

Посередине лакированного деревянного стола лежит колода карт, рядом с ней наша ставка – три презерватива и одна упаковка жевательной резинки на раунд. Также отведено свободное место для пепельницы и наших напитков, которые мы взяли из нового мини-бара, который появился здесь вместе со столом. В конце концов, нужно быть готовым ко всему. Никто из нас не курит на самом деле. Мы даже не затягиваемся как следует, а сигары зажигаем для развлечения и антуража, для идеальной атмосферы покера. Если это нельзя назвать покером, то…

– Черт возьми! Ким, ты не можешь выложить хоть одну приличную карту?

– Я могла бы, но за твой выигрыш все равно не отвечаю, – парирует она, показывая Джудит зубы. – Так что бери две карты.

– О нет. Я рискую, детка! – И вместо того, чтобы взять себе еще карты из колоды, она радостно швыряет соответствующую карту действия на стол, так что у Ким чуть не выпадает изо рта сигара. Мне приходится пропустить ход и взять две карты.

Пока я вынимаю сигару изо рта и тушу ее в пепельнице, я наблюдаю, как три девушки грызутся друг с другом не на жизнь, а на смерть из-за игры. На данный момент Джиа выиграла почти все раунды и накопила довольно большой запас контрацептивов.

Уф, сигары выглядят красиво, но они такие же отвратительные, как и сигареты.

Мой телефон вибрирует, дисплей загорается. Натали вызывает. Черт, я совсем забыл снова переименовать отца. Я сбрасываю звонок.

Я назвал его так, потому что знал, что Джун подумает, что это какая-то другая женщина. Изабель на самом деле Луи, который по своей натуре задает мало вопросов.

Отец уже несколько дней пытается связаться со мной, но я намеренно игнорирую его. Все его звонки, письма и сообщения.

Мэйсон, это я, твой отец. Нам нужно поговорить.


Ты по-прежнему являешься единственным наследником компании и любезно возьмешь на себя ответственность за нее. Немедленно перезвони мне.


Мэйсон, у меня есть и другие дела, кроме как беспокоиться о тебе и бегать за тобой. Свяжись со мной, иначе мне придется принять соответствующие меры. А ты прими, наконец, свои обязательства.


Не заставляй меня переходить к жестким действиям. Если потребуется, я заблокирую твои счета. Ты знаешь, я могу это сделать.


Я надеялся, что ты повзрослеешь и поймешь, о чем идет речь, что поставлено на карту. Но ты продолжаешь вести себя как неразумное дитя. Я тебя не так воспитывал.

Это едва не заставляет меня рассмеяться: он и воспитание… Когда? По воскресеньям, когда он час или два говорил со мной о будущем, жизни и экономике? О его представлениях о морали и долге? Мама справлялась ничуть не лучше. Думаю, что вырос более-менее адекватным только благодаря нашей поварихе Эните, которая всегда трогательно относилась ко мне и заботилась, и, конечно же, благодаря Куперу. Заморозит мои счета… Что ж, пусть повеселится.

– Мэйсон, твой ход.

– Хорошо. – Я откладываю телефон, делаю глоток безалкогольного пива и смотрю на свои карты.

Внезапно раздается стук в дверь. Проклятье. Приложив палец к губам, я жестом прошу всех замолчать.

– Мэйс, это я.

– Заходи, – я продолжаю смотреть на карты, а девочки поворачиваются к двери, которая тут же распахивается.

– Ты хотел меня видеть…

Выражение лица Купера бесценно. Я хочу, чтобы кто-нибудь сфотографировал его.

– Какого черта?..

– Входи и закрывай за собой. Быстрей.

Девочки приветственно машут ему, а Джудит ворчит, что ему следует поторопиться, иначе она никогда не выберется из этой дыры.

Купер фыркает и недоуменно оглядывается.

– Мэйс, я… это сигары?

Я киваю.

– А что вы тут делаете? Я имею в виду… – Он делает шаг ближе, а я усмехаюсь и немного опускаю карты.

Джиа улыбается, Ким тоже, а Джудит спрашивает:

– У него недавно случился инсульт, или он всегда так разговаривает?

– Вы здесь играете в карты?

Я беру карту и кладу ее в стопку.

– Рискую! – кричу я, Ким закатывает глаза, и я добавляю. – Мы играем в «Уно»[16]!

– Со ставками, разумеется, – добавляет Джудит.

– Ты знаешь, что из меня дерьмовый игрок в покер.