Феба поняла, что Алиса права.

– Послушайте… – заикнулась было она.

– Постарайтесь вести себя разумно. Оставайтесь здесь и не создавайте себе неприятностей. Вам не о чем беспокоиться. Ваш муж заплатит за вас выкуп.

Алиса бросила разорванную шелковую тряпку на пол и вышла из комнаты. Она тихо притворила за собой дверь, и Феба вновь услышала, как ключ поворачивается в замке.

Она подождала, пока Алиса отошла подальше от двери, а когда все стихло, снова присела на край кровати, повернулась и принялась рыться в прикроватном столике. Ее пальцы вновь нащупали бутылочку с настойкой опия.

Феба бросила бутылочку на пол, разбив ее на несколько кусков. Наклонившись назад и изогнувшись, она сумела подобрать один из осколков.

Потребовалось немало времени, пока Феба избавилась от веревок на руках, при этом несколько раз порезалась, но зато теперь она была свободна. Поспешно развязав веревки на лодыжках, Феба поднялась на ноги.

Из-за двери доносились взрывы пьяного хохота. Феба содрогнулась. Она должна выбраться из этой комнаты как можно скорее. Однако Алиса права: ей нельзя выходить в холл.

Феба открыла дверцу большого шкафа, надеясь обнаружить какое-нибудь платье. Шкаф был пуст.

Она подошла к окну и выглянула наружу. Там тоже была пустота, темная аллея виднелась далеко внизу. Если попытаться прыгнуть, она переломает себе ноги.

Феба отвернулась от окна и принялась изучать погруженную в полумрак комнату. В ней не было ничего, что могло бы помочь совершить побег.

Ничего, кроме простыней!

Феба бросилась к кровати.

За несколько минут ей удалось изготовить надежную веревку из двух простыней. Один конец импровизированной веревочной лестницы Феба закрепила за ножку кровати, другой выбросила в окно.

Она поднялась на подоконник, крепко ухватилась за простыню и принялась спускаться по ней вниз, на улицу.

– Феба, – из глубины аллеи донесся тихий голос Нила Бакстера. – Бога ради, держись, любовь моя. Я спешу на помощь.

Услышав голос Нила, Феба едва не выпустила простыню. Она перестала спускаться и попыталась рассмотреть, что же ждет ее там внизу, в аллее.

– Нил? Это ты?

– Я! Держись. Сейчас я помогу тебе спуститься.

При свете луны она видела, как Нил приблизился к стене дома.

Феба не отрывала от него глаз.

– Что ты здесь делаешь? Как ты узнал, что я здесь?

– Мне стало известно, что Алиса похитила тебя. И я поспешил на помощь. Я надеялся спасти тебя, но вижу, ты уже сама нашла выход. Ты всегда была умной и отважной. Спускайся же, любовь моя, но будь осторожна.

Феба заколебалась. Она покрепче ухватилась за свою лестницу, пытаясь рассмотреть красивое лицо Нила, при свете луны она не могла разгадать его выражение.

Она еще висела в воздухе, держась за простыню, раздираемая сомнениями, но тут у нее над головой, наверху в комнате, распахнулась дверь.

– Феба? – Голос Габриэля доносился глухо, но она не могла не узнать его. – Феба! Где ты?

– Габриэль? – робко откликнулась она.

– Черт побери, где ты?

– Это Уальд, – прошептал Нил. – Феба, любовь моя, отпусти простыню, заклинаю тебя, иначе он до тебя доберется.

– Здесь слишком высоко, – запротестовала Феба.

– Я подхвачу тебя, – уговаривал Нил, в его голосе прорывалось отчаяние. – Скорее, дорогая моя. Я знаю, он собирается тебя убить. У меня есть доказательства.

Над головой Фебы Габриэль выглянул в окно и заметил ее. Он крепко ухватился руками за подоконник и позвал:

– Феба! Немедленно вернись, черт тебя побери! – Взявшись за край простыни, он начал подтягивать ее назад, в комнату.

– Феба, доверься мне, – заклинал ее Нил, – если ты позволишь ему втащить тебя в комнату, то подпишешь свой смертный приговор. – Он широко раскинул руки. – Отпусти простыню. Я приму тебя в свои объятия, дорогая. Со мной ты будешь в безопасности.

Руки Фебы уже болели от напряжения, плечи устали, пальцы дрожали оттого, что слишком сильно впивались в простыню. Она не знала, сколько еще сможет продержаться на краю гибели.

– Только выпусти простыню, и я запру тебя под замок на год! – пообещал Габриэль.

– Феба, спасайся! – Нил театральным жестом протянул к ней руки, умоляя ее. – Во имя того, чем мы когда-то были друг для друга, заклинаю, доверься своему Ланселоту!

– Феба, ты моя жена! – Габриэль решительно подтягивал к себе простыню. – Ты обязана слушаться меня. Не смей отпускать простыню!

«Все как в том сне», – вспомнила Феба, пока простыня вместе с ней неотвратимо ползла вверх. Двое мужчин спорили из-за нее, оба обещали спасение. Она должна выбирать.

Но она давно сделала свой выбор.

Феба крепче ухватилась за простыню и держалась, пока не оказалась в футе от подоконника.

– Ад и все дьяволы, Феба, ты все-таки сведешь меня с ума! – Наклонившись, Габриэль схватил ее за запястья и втянул в окно. – С тобой все в порядке?

– Кажется, да.

Не церемонясь, он резко опустил ее на пол и снова высунулся в окно.

– Черт бы побрал этого мерзавца. Уходит, подлец.

Феба поднялась с пола и попыталась расправить разорванную сорочку.

– Как ты нашел меня, Габриэль?

Он обернулся к ней, его лицо в свете луны показалось угрожающим.

– Стинтон и я следили за этим домом. Мы разыскали его несколько часов назад. Мы видели, как тебя вносят в дом, но стояли слишком далеко и не успели помещать этим негодяям. Надо было выждать. Теперь пошли. Пора выбираться отсюда.

– Но я не могу выйти в нижней сорочке. – Феба скрестила руки, пытаясь прикрыть грудь. – Меня могут узнать. Габриэль нахмурился:

– Поищи в шкафу.

– Там пусто…

– Не оставаться же здесь! Пошли. – Он схватил Фебу за руку и потащил к двери. Выглянув, Габриэль произнес:

– В холле никого нет. Мы успеем добраться до лестницы.

Феба захромала вслед за мужем, прикрывая рукой грудь. В тонкой, почти прозрачной сорочке она казалась обнаженной.

– Как ты попал сюда, Габриэль?

– Как и ты, с черной лестницы. Меня никто не видел.

Со стороны парадной лестницы на другом конце холла донесся мужской смех. Захихикали женщины.

– Кто-то идет, – прошептала Феба. Она оглянулась через плечо. – Как только он поднимется по лестнице, он увидит нас.

– Сюда. – Габриэль повернул ручку ближайшей двери. К счастью, дверь отворилась. Он втолкнул Фебу в комнату и вошел вслед за ней.

Молодая женщина с пышными рыжими волосами (на ней не было ничего, кроме черных чулок) обернулась в изумлении. В одной руке она держала кнут, которым яростно хлестала пухлые ягодицы распростертого ничком на кровати мужчины. Глаза посетителя «Бархатного ада» были закрыты черной повязкой.

Габриэль поднес палец к губам, прося сохранять молчание. Рыжеволосая приподняла одну бровь, губы ее искривились в циничной усмешке, когда она заметила растерянность Фебы.

– Не останавливайся, не останавливайся, драгоценный мой тиран! – простонал лежавший на кровати мужчина. – Мы должны закончить это немедленно, или все погибло.

Рыжеволосая послушно взмахнула бичом. Феба содрогнулась.

– Сильнее! – вскричал истязуемый. – Еще!

– Конечно, конечно, любовь моя, – проворковала рыжая, – ты ведь раскаиваешься, правда?

– Да, да, я раскаиваюсь!

– Но ты еще недостаточно раскаиваешься. – И рыжеволосая принялась хлестать его кнутом, производя при этом невообразимый шум.

Мужчина, лежавший на кровати, застонал в сладостном восторге. Габриэль бросил несколько купюр на стол и молча указал на шкаф. Рыжеволосая взглядом пересчитала деньги и кивнула. Она не прерывала свой труд. Кнут свистел, мужчина стонал в восторженном крещендо, за которым никто не расслышал скрип отворившейся дверцы.

При виде ярких разноцветных платьев Феба забыла о нелепом эксцентричном зрелище, свидетельницей которого она только что вынуждена была стать. Она с благоговением любовалась каскадом сверкающих нарядов.

– Выбирай, – одними губами велел ей Габриэль.

Но как здесь выбирать?.. Феба была без ума буквально от всего! Но Габриэль бросил на нее один нетерпеливый взгляд, и Феба поняла, что мешкать нельзя. Она схватила переливающееся алое платье из сатинета и быстро натянула его через голову.

Стоны истязуемого становились все громче и неистовее. Габриэль пошарил на верхней полке шкафа и выудил светлый завитый парик. Он водрузил его на голову Фебы, и она застенчиво поглядела на своего мужа сквозь завесу светлых локонов.

Рыжеволосая кивком указала им на ящик с правой стороны шкафа. Проследив за ее взглядом, Габриэль выдвинул его и достал оттуда черную маску. Он протянул маску Фебе, и она поспешно скрыла за ней свое лицо.

Габриэль взял жену за руку, кивком поблагодарил куртизанку, трудившуюся в поте лица, и тихо отворил дверь. В ту самую минуту, когда Габриэль и Феба вышли в холл, человек, лежавший на кровати, издал последний восторженный вопль.

В следующую секунду они столкнулись с полным солидным человеком, который, слегка пошатываясь, шел им навстречу. Сквозь прорези маски Феба взглянула на него и, к своему ужасу, поняла, что хорошо знает этого человека.

То был лорд Прюстоун, веселый добродушный джентльмен, который не раз по-отечески болтал с ней на различных вечерах.

Увидев Габриэля, Прюстоун на миг смутился, затем подмигнул ему и приятельски похлопал по плечу:

– А, Уальд! Не думал, что повстречаю вас здесь так скоро после вашей свадьбы. Вам не нужно рассказывать мне, что женитьба не приносит ничего, кроме скуки.

– Я уже ухожу, – ответил Габриэль.

– И уводите с собой одну из курочек, а? – Прюстоун одобрительно захихикал, его взгляд прилип к глубокому декольте на алом платье Фебы.

– По специальной договоренности. – Голосом Габриэля, словно алмазом, можно было резать стекло. – Извините, Прюстоун. Мы очень спешим.

– Спешите, спешите любить, мои голубки! Наслаждайтесь жизнью. – Прюстоун, пошатываясь и оживленно размахивая руками, поспешил дальше, в глубины «Бархатного ада».